Наши в Хогвартсе

Дуэльный клуб продолжал свою работу. Правда, Снейпа там уже не было, занятия проводил Локхарт. Но Алька продолжала их посещать. Впрочем, вскоре выяснилось, что достойных соперников у неё нет. Пока остальные проговаривали заклинания вслух, Алька произносила их мысленно, поэтому всегда опережала соперника и выходила победительницей из всех схваток. С особенным удовольствием она расправилась с Гойлом, чуть позже — с Крэббом. Почему-то Локхарт не ставил её в пару с Малфоем. Алька не знала, что Снейп настоятельно не рекомендовал ему делать этого. Впрочем, пришёл тот день, когда этот самодовольный придурок нарушил рекомендацию слизеринского декана. Вызвав на помост Альку, Локхарт огляделся в поисках достойного соперника для неё. Желающих сразиться с ней не было. — Вы позволите, господин профессор, — Малфой сделал шаг вперёд, злорадно ухмыляясь. — О, вот и отлично, нашёлся достойный противник для нашей прыткой мисс, — разулыбался Локхарт. Если бы он видел, какими взглядами обменялись соперники, он, пожалуй, разогнал бы их в разные концы замка. Но он ничего не заметил, а зрители у помоста замерли в предвкушении интересного зрелища. Все знали, как относятся друг к другу эти двое. Кто-то злорадствовал, что вот сейчас Малфоя накажут за его заносчивость. Кто-то надеялся, что наконец-то непобедимая Северинова получит своё от заклятого врага. Соперники разошлись и встали в ожидании команды. — Итак, на счёт три, — слащавый голос Локхарта на сей раз не вызывал у Альки никаких эмоций, слишком сосредоточена она была на этом бледном ненавистном лице с презрительно искривлённой верхней губой. — Раз, два… — Бомбарда максима! — Малфой, как обычно, не стал дожидаться счёта «три». Алька знала, как подло ведёт себя этот бледный червяк на дуэлях. Она была готова, поэтому отразила красную светящуюся струю, вырвавшуюся из кончика его волшебной палочки, воскликнув: «Протего!» Заклятие ударилось в стену и взорвалось, осыпав зрителей кусками штукатурки и мелкими камушками. — Верминкулюс! — Алька вслух продублировала заклинание, которое уже успела произнести мысленно. Зрители ахнули. Малфоя на помосте не было. Локхарт помчался к тому месту, где только что стоял потомок древнего магического рода. — Осторожнее, господин профессор, — остановил его насмешливый Алькин голос, — не раздавите господина Малфоя. — Где же он? — Локхарт растерянно оглядывался по сторонам. Алька подошла туда, где только что находился её соперник — Да вот же он, — она пальцем указала на извивающегося на полу червяка. Локхарт брезгливо и одновременно почтительно взял его в руку. Онемевшие зрители выдохнули. Кто-то хихикнул, кто-то слабо зааплодировал. Хохот и аплодисменты нарастали. Локхарт положил червяка на пол, направил на него палочку и произнёс: «Фините инкантатем». Взбешённый Малфой вскочил на ноги, обводя зал полубезумным взглядом, полным злобы и ненависти. Увидев стоящую невдалеке и брезгливо взирающую на него Альку, он взмахнул волшебной палочкой и крикнул: «Вспыхни!» И снова Алька опередила его, мысленно произнеся: «Экспеллиармус». Палочка Малфоя тут же оказалась у неё в руке, поэтому его «Вспыхни» уже не могло причинить Альке вреда. — Инкарцеро! — сказала она уже без всякой спешки. Малфой грохнулся на пол, весь опутанный верёвками. — Стойте, стойте! — на Локхарта было жалко смотреть. Не обращая на него внимания, Алька подошла к поверженному сопернику и тихо прошипела: — Ещё раз откроешь в мой адрес свою вонючую пасть, я тебя живьём похороню, понял? Легонько пнув лежащего у её ног Малфоя, Алька сошла с помоста под одобрительные крики и аплодисменты зрителей, отдала Локхарту палочку Драко и покинула Большой зал. Уже через час за ней пришёл староста со словами, что господин декан вызывает её к себе в кабинет. Снейп сидел за столом, опершись на него локтями и крепко сцепив пальцы. Его взгляд на вошедшую Альку не предвещал для неё ничего хорошего. Алька встретила этот взгляд спокойно. Она не чувствовала себя виноватой. — Мисс Северинова, — голос Снейпа тоже был угрожающим, — что вы себе позволяете? На каком основании вы сейчас издевались над Малфоем? — Я? Издевалась? — недоумение Альки было искренним, — разве поединок в Дуэльном клубе в присутствии его руководителя расценивается, как издевательство? — Поединок в Дуэльном клубе? Мистер Малфой утверждает, что вы напали на него, не дав ему опомнится, без всякого предупреждения… — Мистер Малфой нагло врёт. У меня есть куча свидетелей, включая профессора Локхарта. Впрочем, этот павлин может свидетельствовать против меня, он ненавидит меня с первого дня нашего знакомства. Но человек двадцать учеников могут вам рассказать, как на самом деле происходила дуэль. — Расскажите мне, как всё произошло. Я хочу услышать вашу версию. Алька охотно и подробно рассказала о случившемся. В лицах, повторяя интонации каждого участника события. Картина вырисовывалась вполне рельефная. Малфой надавил на Локхарта, и тот представил Снейпу эту дуэль, как вероломное нападение мисс Севериновой на беззащитного Драко. Снейп с самого начала не поверил в это. Он нашёл пару учеников, бывших свидетелями этого инцидента. Их рассказ полностью совпадал с рассказом Альки. Снейп был взбешён. Мало того, что этот разряженный идиот не выполнил его указания и поставил этих двоих в пару, так он ещё и сознательно лгал ему, Снейпу. Теперь возникнут дополнительные трудности с папашей Драко. Сынок наверняка потребует у Люциуса разобраться с зарвавшейся грязнокровкой. И как в этой ситуации быть ему, Снейпу? Открыто защищать Эйлин он не хотел, но и в обиду её давать не собирался. — Мисс Северинова, вы не человек, а ходячая проблема! — раздражённо бросил Снейп. — Кажется, я учил вас держать под контролем эмоции и не давать волю своей магической силе. — Но, господин профессор, — Алька недоумённо-обиженно взглянула на него, — в чём здесь моя вина? Я не нападала на него из-за угла. Это была честная дуэль, по крайней мере, с моей стороны. Я не бросалась заклинаниями на счёт «два», как этот благородный отпрыск знатного семейства. — Мисс Северинова. С этого дня я запрещаю вам посещать Дуэльный клуб. — Подумаешь, — презрительно фыркнула Алька. — Мне там всё равно делать нечего. Там все слабее меня. Да и Малфой уже получил от меня свою порцию… Так что плевать мне на ваш Дуэльный клуб. — Когда вас будут исключать из школы, я палец о палец не ударю, чтоб вас защитить, — в сердцах бросил Снейп. — Меня? Исключать? За что? За то, что ваш Малфой — подлый гадёныш, а вы все готовы лизать …- Алька чуть не брякнула «задницу», но вовремя сдержалась и вместо этого произнесла: — пятки его влиятельному папаше? Снейп вздохнул. Девчонка была абсолютно права. Какое ей дело до трудностей, с которыми столкнётся её декан, улаживая этот инцидент? — Вы свободны, — устало произнёс он. Но Алька не спешила уходить. — Господин профессор…- она несмело взглянула на него, — я понимаю, что это наглость, но… Вы не могли бы позаниматься со мной дуэлями? У вас так здорово получается… Я тоже так хочу. — У меня нет времени заниматься этими глупостями. К тому же, насколько я понял, у вас и у самой всё прекрасно получается, — резко бросил Снейп, чувствуя, однако, странное удовольствие от её слов. — Получается, — вздохнула Алька, не обращая внимания на его тон, — потому что соперники слабые. А вот с вами…- мечтательно протянула она. Снейп смерил её долгим взглядом. Ему самому нравилась эта идея. У девчонки много врагов. Умение отбиваться от них будет не лишним. Изобразив на лице усталую обречённость, Снейп демонстративно вздохнул: — Зная вашу навязчивость, могу предположить, что мне проще будет согласиться. Два раза в неделю. Вторник и суббота. В двадцать один ноль-ноль. Большой зал. Насколько я помню, в эти дни он свободен. — Спасибо! — взвизгнула Алька, едва удержавшись, чтоб не бросится ему на шею. — А теперь убирайтесь и не мешайте мне работать, — рявкнул Снейп, вновь устыдившись того, что он не смог отказать этой пигалице в очередной её просьбе. Хотел устроить ей разнос, а вместо этого поощрил. Тьфу. Не гроза подземелий, а добрая бабушка. С этого дня Алька регулярно оттачивала свои дуэльные навыки под руководством господина декана. И если в начале он не давал ей ни единого шанса, то впоследствии Альке иногда, хоть и редко, но всё же удавалось пробивать оборону своего наставника. В такие моменты Снейп за показной злостью и досадой скрывал радость от того, что девчонка делает успехи. Согласитесь, приятно научить тому, что сам умеешь, человека, в котором чувствуешь родственную душу. *** Гарри не раздумывал долго, рассказать ли Альке про дневник Тома Реддла. Всё-таки она — настоящий друг и всегда помогала своим гриффиндорским товарищам. Те считали её настоящей гриффиндоркой, попавшей на Слизерин по какой-то нелепой случайности, по ошибке, допущенной Распределяющей шляпой. Алька пользовалась у них полным доверием. Хоть Гарри и не понравилось, с каким энтузиазмом она зааплодировала Снейпу на первом заседании Дуэльного клуба. «Зато она не считает меня наследником Слизерина, — думал Гарри, — и не шарахается от меня, как от чумы». Поэтому Алька знала всё, что удавалось узнать её друзьям. Прошли пасхальные каникулы. Гарри усиленно тренировался, готовясь к очередному матчу по квиддичу. Матч отменили непосредственно перед самым его началом. Гарри ничего не понимал, пока профессор Мак-Гонагалл не привела их с Роном в больничное крыло, где на кровати лежала оцепеневшая Гермиона. Мальчишки были в шоке. Но их ждал ещё один сюрприз. Когда они с профессором Мак-Гонагалл выходили из палаты, навстречу им попался профессор Снейп. Он нёс на руках такую же неподвижную, с остекленевшими глазами, Альку.  — Ещё одно нападение? — Мак-Гонагалл не скрывала тревоги. — Как видите, — голос Снейпа звучал бесстрастно. «Вот гад, — подумал Гарри, — ему абсолютно наплевать на своих студентов. А ещё говорят, что он всегда защищает слизеринцев. Мак-Гонагалл за нас искренне переживает. А этот… Наверное, тоже ненавидит грязнокровок. Ал ведь…» Знал бы Гарри, какие чувства испытал ненавистный слизеринский декан, когда к нему в кабинет примчалась насмерть перепуганная Миллисента и дрожащим голосом произнесла, что Эйлин лежит на полу в женском туалете перед висящим на стене у входа огромным зеркалом — ни за что бы не поверил. Снейп и сам не верил, что он способен испытать нечто подобное. Каких усилий ему стоило не броситься туда бегом, а пройти твёрдой уверенной походкой с каменным лицом. Как удалось сохранить на лице выражение холодного безразличия, когда он склонился к лежащей на полу оцепеневшей Альке. Снейп мог бы наколдовать носилки и на них переправить её в больничное крыло. Но он поднял её на руки и пронёс через весь замок, прижимая к себе и не чувствуя тяжести этого безжизненного тела. И задыхался он не от неё, а от тяжести, мучительно сдавившей его грудь тисками тревоги и беспокойства за её жизнь. Услышав вечером разглагольствования Малфоя о том, что «наконец-то мы избавились от этой грязнокровки, позорящей наш факультет», Снейп едва сдержался, чтобы собственными руками не задушить этого гадёныша. Мерлин, до этого происшествия он и сам не понимал, насколько дорога ему эта девчонка. Такая маленькая и незаметная, но отсутствие которой так больно резало глаз. Пустоту, образовавшуюся из-за этого, невозможно было заполнить. Тревога с каждым днём росла и крепла. А вдруг не получится расколдовать всех пострадавших? «Будешь спокойно жить, как раньше, без этого «геморроя», — зло отвечал себе Снейп. Злился он оттого, что понимал — жить, как раньше, у него не получится. Он, запретивший себе все чувства и привязанности, наглухо закрывший свою душу на замки от проникновения туда малейшего намёка на нечто подобное, он, человек с каменным сердцем, куда не проникал ни один лучик солнца, ни одна искорка теплоты, привязался к несносной маленькой грязнокровке. А значит, будет испытывать страх за её жизнь и боль, если случится её потерять. Зачем ему эта новая боль? Как будто старой мало. Говорят, она со временем проходит. А вот его боль не проходила. Нет, он не хотел излечиться от неё. Наоборот, мечтал прожить с этой болью всю свою жизнь, потому что сам приговорил себя к ней. Но только с ней. Другой боли ему не нужно. Да только кто его спрашивал? Теперь эта девчонка лежит на больничной койке, неподвижная и непривычно притихшая, а он, Снейп, изводится от тревоги за неё. Нонсенс… В связи с нападениями на учащихся Люциус Малфой добился отстранения Дамблдора от занимаемой должности. Он попытался воспользоваться этим обстоятельством, чтобы заодно избавиться и от мисс Севериновой. Однако, Снейп охладил его пыл, сказав, что исключить кого-либо из школы без разбирательства не удастся даже Малфою. А разбирательство покажет, что эта девчонка вообще ни в чём не виновата. Есть масса свидетелей, которым рот не заткнёшь. Не лучше ли подождать? Может быть, пострадавших вообще невозможно будет расколдовать, и вопрос с мисс Севериновой решится сам собой. Произнося вслух эти слова, Снейп проклинал и себя, и всех Малфоев до седьмого колена. Но на его счастье, Люциус согласился с его доводами, так что эта неприятность обошла Альку стороной. А потом созрели мандрагоры. Хвала Мерлину, противоядие избавило всех пострадавших от заклятия Оцепенения. Мальчишки встретили Альку с Гермионой на выходе из больничного крыла. Друзья с визгом бросились обниматься. Они радостно смеялись и говорили все вместе, перебивая друг друга. Заручившись их обещанием, рассказать ей всё, что случилось в её отсутствие, Алька отправилась в подземелье. По дороге она раздумывала, как ей лучше поступить — зайти к декану или нет? Наверное, надо доложить ему о том, что она уже на ногах и снова готова портить ему жизнь. Или не нужно ему надоедать, пусть подышит спокойно ещё несколько минут? Алька медленно шла по лестнице, решая, как поступить. Позади она услышала шаги. Кто-то догонял её, спускаясь вниз. Алька остановилась и оглянулась. Несколькими ступенями выше она увидела знакомую фигуру, закутанную в чёрную мантию. Лицо профессора находилось в полутени, и Алька не могла видеть его выражения. А голос был как всегда спокоен и бесстрастен. Слишком спокоен и нарочито бесстрастен: — С возвращением, мисс Северинова. — Спасибо, господин профессор, — Алька улыбнулась. — Зайдите ко мне в кабинет. — Да, господин профессор. Снейп открыл дверь, пропустил Альку в комнату и вошёл следом. Освещение в кабинете было более ярким, но он уже сумел привести в порядок лицо, зафиксировав на нём обычное суровое, слегка недовольное выражение. — Мисс Северинова. Вы уже решили, где будете проводить летние каникулы? — А какие у меня варианты? — поинтересовалась Алька — Ну, если вас не пригласил к себе никто из ваших друзей, — слова «ваших друзей» были произнесены подчёркнуто-ядовито, — тогда варианты остаются прежними. Профессор Барбридж, как обычно, не против оказать вам своё гостеприимство. Если нет — Хогвартс к вашим услугам. Алька замерла. Он не зовёт её к себе… Значит, не желает видеть её у себя в доме. Напроситься к нему самой? Но ведь насильно мил не будешь. Разве он не знает, как ей хочется провести лето у него? Разве им было плохо прошлым летом? Видимо, ему не очень понравилось, раз не приглашает… Ну и ладно! Подумаешь! Алька покрепче сжала зубы, чтобы не было заметно, как предательски задрожал её подбородок. И, как обычно, гордо выпрямившись и глядя Снейпу прямо в глаза, ответила вежливо и безмятежно: — В таком случае я выбираю Хогвартс. Это всё, господин профессор? Снейп наблюдал за ней. Он понимал все её чувства — разочарование, обида, малодушное желание выпросить то, чего ей так хочется, но не предлагают. И, наконец, победившая гордость, овладение собой, своими эмоциями… Нет, не зря он потратил столько времени, обучая её контролировать чувства и дисциплинировать разум. Девчонка сдала экзамен на «Превосходно». — Нет, не всё. Есть ещё одно предложение. Вы можете провести лето в моём доме. Впрочем, если вы сами не изъявили такого желания, возможно, не стоило вам это предлагать? Алька всё поняла. Он же дразнит её, испытывает, отслеживает её реакцию! И, кажется, остался доволен увиденным. У Альки внутри всё ликовало. Но показывать ему свою радость Алька не собиралась. Раз вы так со мной, поиграем в ваши игры, господин профессор! — Ну-у…- Алька замялась, — я понимаю, что вы находитесь в затруднительном положении. Вам помощник нужен, гомо сапиенс. — наверное, Алька до самой смерти не разучится цитировать любимые фильмы. — Так уж и быть, придётся пожертвовать своим летним отдыхом, чтобы оказать вам посильную помощь. Мысленно Снейп ей аплодировал. Но сдаваться просто так не собирался. — Помощник, конечно, нужен. Да где его взять? Не вижу тут ни гомо, ни сапиенса… Алька развела руками: — Все претензии — к Директору. Это он приглашает в школу кого попало. Берите, что есть, остальные-то ещё хуже. — Придётся. Да, кстати. Должен вам сообщить, что ваше зелье Понимания, которое вы мне подарили зимой, запатентовано и теперь будет носить ваше имя. Вот сертификат, — Снейп выложил на столе перед Алькой документ, — а вот статья по этому поводу, — он открыл перед ней страницу в «Вестнике зельеварения». Алька не верила своим глазам. Ведь этого не может быть? Он шутит? Или издевается? Снейп, насладившись её изумлением, продолжил: — Но это ещё не всё. За столь полезное изобретение вам полагается ежемесячный процент в денежном эквиваленте. Сумма небольшая, но на карманные расходы хватит — с этими словами Снейп вынул из ящика стола кожаный мешочек, в котором позвякивали монеты, и положил его поверх журнала и сертификата. — Господин профессор… — Алька никак не могла поверить в происходящее, — неужели это правда? — Вы хотите обвинить меня во лжи? — его бровь приподнялась, голова чуть склонилась на бок. Как же Альке нравилось это его мимическое упражнение, когда оно адресовалось не ей, а кому-то другому. — Нет, что вы, господин профессор. Просто… Разве так бывает? — Как видите, — он подвинул к ней деньги и бумаги. — Спасибо, господин профессор, — с трудом произнесла постепенно приходящая в себя Алька. — Вы столько всего для меня сделали… Вы ведь совершенно не обязаны нянчиться со мной. — Вы правы. Считайте, что я сделал это исключительно в своих интересах. Раз уж вы вознамерились донимать меня своими подарками, будем считать, что мне понравилось их получать. Вот я и решил обеспечить вас финансами для этих целей. — Профессор, вы прелесть! — Алька, забывшись, чуть не бросилась ему на шею. К счастью для Снейпа, их разделял стол, поэтому ей ничего не оставалось, как взять деньги, сертификат и журнал. — Идите, мисс. У меня ещё очень много дел. — Спасибо, господин профессор, — улыбка Альки была ясной и искренней. Чёрт, а всё-таки приятно получать благодарность за сделанное доброе дело. Хоть он и не имеет права ни на какие добрые чувства со стороны окружающих, в том числе и на благодарность этой девчонки. Но он же не виноват, что она его не боится? Или всё-таки виноват? Может, взять вот прямо сейчас и сказать, что она к нему не едет? Пусть обижается и ненавидит его. Ненависть — самое подходящее для него чувство. Разве не этого он достоин? Да только вот беда — не может он обидеть её. Не может — и всё. Пусть его ненавидит и презирает весь мир, он это заслужил. Но выглядеть чудовищем в глазах этого ребёнка - выше его сил.