Вместо молитвы

      ― Вот как? ― протянула Анами, заметив в его руке свою футболку. ― Прости…       ― Если хочешь, то…       ― Хочу. Но боюсь, что… моя футболка будет тебе мала, если ты…       Позволив ее словам вызвать в себе настолько сильное недоумение, Неджи на секунду лишился дара речи. И понимая, что снять напряжение ей подобным замечанием так и не удалось, Хокано объяснилась.       ― Я просто… пошутила.       ― Да… ― опустив взгляд на ее футболку, тихо протянул Хьюга. ― В другой ситуации это было бы смешно и даже… забавно.       Встав с кровати и подойдя к креслу, чтобы оставить на нем ее футболку, Неджи уже не старался перебороть возникшую неловкость. Причины его поведения и самочувствия намного сильнее, чем он сам, поэтому любые попытки пойти против них оборачиваются его провалом. Поэтому разумней будет проявить смирение и надеяться, что рано или поздно он возьмет все под свой контроль.       ― Забавно? ― повторила Анами, до сих пор думая над своей неудачной шуткой. ― Нет. Это было бы просто… нелепо и странно. Как и сейчас.       ― Тебе снова кажется, что…       ― Нет. Я о том, что… Все происходящее сейчас… до сих пор для меня необъяснимо.       Не в силах больше отвечать ему взглядом, Анами опустила его на свои колени. Все же говорить так честно и откровенно с ним, смотря при этом ему в глаза, оказалось не так легко, как раньше. Чем больше ей становится известно, тем труднее даются такие разговоры. Поэтому Хокано предпочла просто говорить, чем говорить и видеть, как именно он отвечает на ее признания.       ― Я настолько смущена и сбита с толку, что даже не замечаю, во что одеваюсь, однако в этот раз прекрасно знала, что держу в руках твою футболку. Говоря с тобой, я совсем не вижу твои глаза, потому что смотрю только на твои губы. Лежа в твоей кровати, я пытаюсь пошутить в самый неловкий и неподходящий момент, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, которая совершенно в этом не нуждается. Все это не может быть… забавным. Только глупым, нелепым и странным.       Анами наконец-то оставила в покое простынь, которую все это время сжимала от волнения. От честного признания ему в том, что ее сейчас беспокоит, она ощутила только больше неловкости и смущения. Но вместе с тем Анами почувствовала и легкое чувство свободы. Откровенничать и говорить все, как есть, оказалось довольно приятным и освобождающим от духовных мук делом.       ― Значит, ты знала, что это моя футболка?       Пусть ее любовь к нему и безгранична, но в ней всегда найдется место и для того, чтобы периодически его ненавидеть. Из всего, что она ему сейчас сказала, он решил обратить внимание только на одно. И теперь скромным, чистосердечным кивком или коротким ответом Анами просто не сможет обойтись.       ― Да, знала, ― она нахмурила брови, вернув взгляд на Неджи. ― Но я могу ее снять. Хочешь?       ― Если скажу, что хочу, ты же все равно ее не снимешь.       ― Не сниму.       Вполне справедливый ответ тому, кто некоторое время назад самовольно ее раздел. По-прежнему испытывая сожаление за свою мимолетную слабость, которая могла привести к вполне серьезным последствиям, Хьюга был согласен на все, только бы ей было спокойно и комфортно рядом с ним. Поэтому, желая уже закрыть эту тему, он молча выключил свет, после чего комната погрузилась в темноту.       Неджи подошел к кровати, до сих пор удивляясь своей слишком неуклюжей неловкости. Но преодолев себя и ее, он нашел в себе силы лечь рядом с Анами. Стоило ему коснуться спиной постели, как та в буквальном смысле приклеилась к нему. Тело мгновенно стало невероятно тяжелым и неподъемным, отчего Неджи нервно сглотнул и медленно выдохнул. Однако его успокаивало лишь то, что и Анами лежала так же неподвижно, как и он. Выходит, он не единственный, кого сковала вся суть этой приятной, но очень нестандартной ситуации.       Но сама же Анами до сих пор в мыслях называла все странным. Как только свет в комнате был погашен, она легла на кровать и до сего момента не двинулась с места. Она, как и лежащий рядом с ней Хьюга, затаила дыхание и попыталась привыкнуть к этим сложившимся обстоятельствам. Ощущая себя каким-то неодушевленным предметом, который двинется только тогда, когда к нему кто-то прикоснется, Анами нашла возможность оживить свое тело. Если просто сожмет ладонь Неджи и закроет глаза, то его тепло быстро приведет ее в чувства.       ― Мы… ― тихо начала она, затем сделала паузу, прочистив горло. ― Можем мы…       ― Взяться за руки? ― закончил за нее Хьюга, получив в ответ ее молчаливое согласие.       Найдя ее ладонь в паре сантиметров от своей, Неджи сжал ее. Как и предполагала, Анами все-таки вновь ожила, когда сжала его руку в ответ. Тепло его ладони вернуло ее в прежнее состояние, в котором она снова могла думать и дышать. Но что касается Неджи, то для него подобного прикосновения оказалось недостаточно. Находясь под впечатлением намного сильнее, чем Анами, он нуждался в дополнительной попытке привести себя в чувства. Прикосновение к ее нежной, хрупкой ладони хоть и обладало необходимым ему успокоительным свойством, однако объятие все равно окажется намного эффективным.       ― Могу я…       ― Да, ― ответила Анами, не позволив ему договорить.       Не дождавшись от него какой-либо реакции, она повернулась к нему и прижалась к его застывшей груди. Но как только Хокано коснулась ее головой, она услышала биение его взволнованного сердца, на что и ее собственное забилось так же торопливо. Лишь ощутив щекой успокаивающий жар его кожи, Анами прикрыла глаза и смогла унять свое волнение. Неджи позволил им окончательно избавиться от остатков неловких сомнений, когда обнял ее в ответ.       ― Вопреки тому, что мне нравятся твои глаза, я тоже смотрю на твои губы.       Совершенно не ожидая того, что он вернется к тому, о чем они говорили, Анами открыла глаза. Хоть она и успела упрекнуть его в тех своевольных действиях, в которых сама необдуманно приняла участие, они уже не казались ей вызывающими. Зная, как трудно ему было взять себя в руки, она также могла представить, какими усилиями ему удается это до сих пор. Пусть все-таки ей неизвестно, что было бы, не явись сюда Киба, но все же ничто не изменит того факта, что Неджи повел себя довольно разумно и благородно.       ― Я и не думала, что ты окажешься таким… терпеливым.       Пусть произошедшее противоречит ее словам, но Анами все равно в них уверена. Он уже не раз доказывал, что может держать себя в руках. И сегодняшний вечер не исключение. Однако и у этого оказалось обратная сторона. Вновь допустив в разумные мысли свою женскую неугомонную фантазию, Хокано уже успела обеспокоиться возникшими вариантами событий.       ― Неджи? ― тихо и неловко обратилась к нему Анами.       ― Да?       ― А что, если… когда придет время… после этого ожидания, я… не устрою тебя, как… партнер?       ― Мне придется пойти в дом Аогасами.       ― Ч-что? ― Анами подняла голову, чтобы посмотреть на него. ― Нет, ты…       Но увидев на его лице лишь задумчивость в ответ на ее внезапную реакцию, Хокано поняла, что именно он хотел сказать. Решив в ответ на ее попытку разрядить обстановку, Неджи выбрал самую неловкую и даже опасную тему, чтобы пошутить.       ― Это очень… плохая… шутка, ― тихо заметила Анами, недовольно нахмурившись. ― Мне уже хочется проклясть весь их дом и заставить тебя смотреть, как эти девицы умирают в муках.       ― Ты не способна меня чем-то не устроить, ― погладив ее по щеке, заметил Неджи. ― Сколько бы времени ни потребовалось, я буду тебя ждать.       ― А ты не думаешь, что в итоге просто меня не дождешься?       ― Зная то, какой настойчивой ты можешь быть, я уверен, что долго ждать мне не придется.       ― Ты слишком самоуверен… Неджи-кун.       Теперь они вдвоем перестали быть осторожными, что позволило Анами заметить то, на что в этот момент был направлен взгляд Неджи. И убедившись в том, что он смотрит на ее губы, Хокано сглотнула ком нового неловкого волнения.       ― Если я поцелую тебя, ты перестанешь так пристально на них смотреть?       ― Нет, ― вернув взгляд на ее глаза, Неджи уже увидел в них след ее смущения. ― Но я могу попытаться.       ― В самом деле?       Он недолго обдумал ее вопрос, затем покачал головой, ответив честным отрицанием. Подобное признание ничуть не удивило Анами. Пусть она и называла его терпеливым, однако его ответ ничего не изменил. Но все-таки отказаться от возникшей необходимости в поцелуе ни он, ни она уже не смогут. Поэтому, отчаянно успокаивая свое сердце и волнение, Хокано склонилась к его лицу. И как только приблизилась к нему, она ощутила тепло его губ.       Уже привыкнув за последний месяц просыпаться в утренней прохладе, которую оставляла после себя суровая пустынная ночь, этим утром Анами ощутила тепло. Еще не открыв глаза, она уже убедилась в том, что наступило утро. Однако она никак не могла понять, как остывшее за ночь здание уже успело так быстро прогреться. Вполне возможно, что она все же ошибочно определила время, и сейчас уже самый разгар дня, а не раннее утро. Мысленно сделав такое заключение, Анами решила наконец-то открыть глаза и убедиться в своих предположениях.       ― Даже во сне ты выглядишь слишком умной и чем-то озадаченной.       Стоило ей открыть глаза и встретиться с ним взглядом, Хокано замерла, услышав его голос. Внезапно на ее тело навалилась тяжесть и подкатил ступор. Не в силах понять, что происходит, Анами продолжала молчать. В ее мыслях воцарилось недоумение, от которого оцепенело все ее тело. Но спустя несколько секунд воспоминания вернулись к ней так же незаметно, как исчезли. Перед глазами промчался весь непростой вчерашний день и минувшая ночь.       Держа в памяти все их поцелуи до своего перевода в Суну, сегодня Анами все-таки потеряла им счет. Ведь один следовал за другим не просто до головокружения, а до легкого онемения и боли в губах. Каждый уже был не первым, а просто последним, поэтому их было невозможно сосчитать. Но Анами все равно уже удивляло не это. Еще несколько дней назад с болью в сердце она видела его с «другой», однако сегодня вплоть до первых лучей солнца отвечала на его поцелуи. Хоть ей и пришлось пережить все это наяву, в мыслях ей по-прежнему казалось это невероятным.       — Видя тебя перед собой… — тихо начала Анами, услышав свой дрожащий голос, — я все равно с трудом в это верю…       Она не заметила, как ком, вызванный ее мыслями, снова лишил ее дыхания. Глаза застелило пеленой и слезами, которые девушка не смогла сдержать. И на такое утреннее приветствие Неджи мог ответить очередным укором в свою сторону за то, что снова заставил ее плакать.       — Кажется, что бы ни делал, я всегда останусь причиной твоих слез.       — Нет… — возразила Анами, схватившись за футболку на своей груди. — Я плачу, потому что очень счастлива. И это чувство настолько… сильное, что… я не могу дышать. В груди все сжимается и… нет возможности вдохнуть.       Переполненный теми же эмоциями и чувствами, Неджи обхватил ее лицо и смахнул пробежавшие по щекам слезы.       — Я задыхался каждый раз, когда видел тебя.       Борясь уже не со слезами, а со своим смущением, Анами задумалась над его словами. Пусть он и хотел ее успокоить, но его ответ лишь сильнее все усложнил. Однако и на это Хокано смогла найти объяснение.       ― Значит, ты задыхался при том, что дышишь за счет сокращения диафрагмы и владеешь техникой медитации в совершенстве? С такими легкими возможно задыхаться только при смерти, от сильнейшего потрясения или… от злости.       Вспомнив перевернутый стол в своей гостиной и тот сон, в котором лезвие куная все-таки коснулось его сердца, Неджи понял, насколько правдиво и обоснованным кажется предположение Анами.       ― Действительно, это была злость, ― тихо признался Хьюга, вызвав своим согласием удивление на лице Хокано. ― Я злился на себя от того, что не мог подойти к тебе и сказать, как сильно… я тебя люблю.       Вновь сменив свое удивление уже привычным для нее смущением, Анами не смогла испытать новое сомнение. Во всей этой ситуации ей просто не давало покоя только одно. Хоть с детства она была окружена друзьями, товарищами и подругами, она всегда ловила на себе суеверные взгляды. Родившись в клане, имя которого у некоторых людей вызывает ассоциацию с миром мертвых и чем-то необъяснимым, Хокано уже изначально была обречена на тихую, одинокую жизнь. Однако признание Неджи прозвучало неожиданней, чем гром среди ясного неба, на что Анами до сих пор отвечает частичным непониманием.       ― Все равно не понимаю… Как мне удалось заинтересовать такого… как ты? За что меня вообще можно любить?       ― Я люблю тебя за все. За твой любопытный нос, умные глаза, дерзкие, но очень нежные губы. Я даже люблю твой невыносимо гордый и несносный характер, что очень… непросто.       ― Вот как? Значит, несносный и… гордый? ― возмутившись, Анами все равно ощутила подкатившее тепло к щекам. ― Ты уверен, что не путаешь мой характер со своим? В твоем подобного «добра» тоже немало, знаешь ли…       В ответ от него последовало задумчивое молчание. Было видно, что и он сам до сих пор пытается смириться с таким везением, как ответные чувства. Ведь сейчас они позволяют ему не только находиться рядом и держать ее за руку, но и просто смотреть на нее. Смотреть так, как он смотрел на нее еще в академии. Но став взрослее и вспоминая те времена, Неджи понял, что и вовсе ею любовался. Год за годом занимая место, с которого ему были видны окна кабинета и она, Хьюга не хотел думать, что рано или поздно этому придет конец. Однако время ни к кому не было благосклонно. После выпуска им крайне редко доводилось видеться, с чем Неджи мирился с трудом, однако уже помнил весь ее образ «наизусть». И сейчас, после этого непростого месяца на расстоянии, он сразу же заметил в ней перемены, к которым имел прямое отношение.       ― Прости, ― извинился Неджи, осторожно проведя ладонью по ее седому виску.       ― Почему ты… извиняешься?       ― Тебе известно почему.       Ощутив пробежавшую по спине дрожь, Анами замерла. Мгновение спустя она мысленно оказалась на берегу пещерного озера. Не понимая в тот момент, почему он не позволил ей утонуть, она задалась этим вопросом, как услышала такой же ответ. Слово в слово.       Хокано насторожилась, продолжая пребывать в легком волнении и испуге. Хоть они оба имеют одно лицо и один голос, она все же не должна их сравнивать и искать в них похожие черты. Если ей не по себе от мыслей об этом, ей стоит забыть тот момент и все встречи с тем злом, которое она поборола. Но несмотря на ее решительность, Неджи все-таки уже заметил на ее лице беспокойство и страх.       ― Что такое? Ты… напугана?       ― Н-нет… ― тихо ответила Анами, стараясь улыбнуться. ― Просто… удивлена. Хоть седую прядь не так заметно, но все же выгляжу я из-за нее…       ― Ты выглядишь так же, как и всегда. Непозволительно и страшно красива.       Затаив дыхание, которое пропало из-за очередных слов Неджи, Анами постаралась не отвечать на них своим смущенным и взволнованным сердцем. Однако ответ Хьюги уже успел сильно впечатлить и удивить ее.       ― Страшно красива… ― задумчиво повторила она. ― Подобный взаимоисключающий стиль фраз характерен только для поэтов и романтиков… Значит, ты правда… считаешь меня… красивой?       ― В мире нет слов, чтобы описать то, насколько ты прекрасна.       Все-таки сердце Анами забилось новым неспокойным ритмом, как бы она ни пыталась на него повлиять. Но все же привыкнув к теплу на щеках своего смущения, она уже не заботилась о том, что Неджи его увидит. Вместо беспокойства об этом она решила всерьез задуматься над тем, что он сказал.       ― Интересно, как ты заговоришь, когда пройдет очень много лет? Я состарюсь и стану выглядеть уже не так, как сейчас, и вряд ли буду привлекать тебя, как женщина.       ― Я уверен, что даже тогда ты будешь самой красивой и сексуальной… старушкой на свете.       ― Сексуальной… старушкой?       Обескураженная подобным сочетанием слов, Анами вскинула в непонимании бровями, чем только больше вызвала на лице Неджи ступор и неловкость. Осознав, что неправильно выразил свою мысль, Хьюга нервно сглотнул перед тем, как объясниться.       ― Я… я хотел сказать, что когда ты…       ― Я поняла, ― с неловкостью протянула Анами, обхватив его лицо в ответ. ― Я рада слышать такие слова и знать, что буду желанной для тебя даже в старости, но… Слова «старушка» и «сексуальность»… Их лучше не использовать… в одном предложении.       — Прости. Кажется, мне тоже нелегко думать, когда ты рядом.       — Да… Я это уже поняла. При мне ты то и делал, что бредил и необдуманно говорил глупости.       — Но в итоге бред и температура не помешали мне искренне признаться тебе.       С чем она уже не могла поспорить, поэтому ответила неловким молчанием, которым выразила свое согласие. Даже когда боролся с недугом и находился в предобморочном состоянии, он думал о ней, благодаря чему набрался храбрости и сказал «люблю». И все это после того, что между ними произошло. А ведь было сделано и сказано немало. Особенно со стороны Анами, которая последние несколько лет жила в недоверии к брату своей подруги, пытаясь и ей навязать это недоверие. Но в итоге все перевернулось с ног на голову. Все плохое в нем оказалось хорошим и наполнилось слепой верой в его слова и поступки. Разве стал бы он в здравом уме обращать внимание на такую, как она, после всего, что от нее услышал?       Ответ слишком очевиден… Мысленно озвучив не самое приятное для нее заключение, Анами опустила голову, не в силах больше смотреть ему в глаза. В ней оказалось слишком много сомнения и неуверенности, что не позволит окончательно поверить в реальность. Несколько недель — весьма комфортный и подходящий срок, чтобы подсознательные видения смогли убедить в чем-то человека и ввести его в заблуждение. Поэтому Анами так и не избавилась от ощущения, что все еще спит. И для того, чтобы это проверить, она прикоснулась к локтю.       — Анами, — Неджи взял ее за руку, которой она хотела себя ущипнуть. — Это не сон, а реальность. Почему ты до сих пор думаешь, что я не могу испытывать к тебе этих чувств?       Анами задумалась, так и не вернув на него взгляд. Хоть и с нежеланием, но она все-таки смогла погрузиться в свои мысли, в которых был ответ на его вопрос. У этого сомнения есть несколько проблем, но только одна из них истерзала Анами настолько, что легкую дрожь от нее она чувствует до сих пор.       — Когда я прибыла в Суну, мне приснился один… сон.       Не зная, как найти в себе сил, чтобы продолжить, Анами замолчала. Но сделав глубокий вдох, она решительно поборола свою слабость, чтобы уже наконец-то отпустить те мерзкие и больные видения.       — Я была с тобой и с трудом справлялась с теми чувствами, что ты заставлял меня испытывать. Твои слова и поцелуи были такими теплыми и нежными, что казались мне… сладкими на вкус. Но в один момент я осознала, что… все, что ты мне говорил, принадлежало не мне, а другой. Я повторяла, что я Анами, но ты… все равно видел ее, потому что я оказалась… в ее теле… Ты называл меня ее именем, думая, что я… это она…       Анами ощутила тепло его ладони на своей щеке, после чего подняла на него взгляд.       — Я никогда не допускал в свои мысли другую. Мое сердце знает лишь твое имя.       — Д-да, — Хокано сглотнула ком неловкого смущения. — Знаю, но… Я видела этот сон… каждую ночь.       Узнав одну правду, Неджи был неприятно удивлен другой. Той, с которой Анами жила все это время, нуждаясь в защите и помощи. Но ему оказалась важнее собственная гордость и самолюбие, которые он утешал в добровольном одиночестве.       — Все в порядке, — начала Анами, заметив видимые перемены на лице Неджи. — В моих нездоровых снах нет твоей вины. Как только ты прибыл сюда, они прекратились. Поначалу я очень долго приходила в себя от них, но позже смогла смириться и… привыкнуть. Мне даже удалось поверить в то, что я буду счастлива, если та девушка ответит тебе взаимностью… Ты с такой искренностью и теплом признавался ей, что мне… жить не хотелось так… как быть на ее месте.       Не пытаясь что-то скрыть или чего-то ему недоговорить, Анами сказала правду так, как есть. И подобная честность все же вызвала на лице Неджи не только простое удивление, но и искреннее сожаление, что для девушки было вполне ожидаемым.       — Да… — задумчиво протянула Анами. — Хоть и говорю тихо, однако… звучит это слишком… громко. Я правда не знаю, когда перестану сомневаться в том, что… Может, мне просто нужно… время или…       — О том, что люблю тебя, я готов говорить постоянно. И даже когда ты перестанешь сомневаться, я не устану это доказывать тебе и повторять.       Анами вновь пришлось перевести дыхание, чтобы не ответить на эти слова слезами, над которыми у нее нет ни контроля, ни власти. Успокаивало лишь то, что их вызывали счастье и смущение, беспредельно переполнявшее ее в эти мгновения. И сдерживала она их не от того, чтобы не казаться слабой, а от желания видеть его. Ведь если позволит себе слезы то вместо серого, но теплого тумана глаз Неджи, Анами будет видеть лишь пелену. Поэтому, настроившись на то, чтобы держать себя в руках и лишний раз не беспокоить его своими слезами, Хокано уже задумалась о начале их раннего утра.       — Что бы ты хотел на завтрак?       — Я хочу сделать его сам.       — Сам? — протянула Анами, удивленно вскинув бровями. — В этом правда нет необходимости. Если думаешь, что мне трудно, то это вовсе не…       — Я хотел бы отблагодарить тебя за то, что ты присматривала за мной, несмотря на то, что… — Неджи задумался, пытаясь хоть как-то описать свое безобразное поведение и упрямство. Однако подходящих слов для этого он так и не нашел. — Я хотел бы приготовить для тебя то, что ты любишь, в качестве моей благодарности и извинений.       Решив не возражать ему и не настаивать на том, чтобы завтраком занялась именно она, Анами уступила. Но мысли о его намерениях принести ей подобного рода извинения все же не оставили ее, даже когда она направилась в ванну. Оставалось лишь надеяться, что все закончится удачно и никто из них не окажется в больнице.       — Особенно я… — тихо вздохнула Анами, склонившись над раковиной.       Набрав в ладони прохладную воду, она умыла лицо и мысленно попыталась окончательно прийти в себя. Даже если после таких водных процедур реальность осталась прежней, у нее не должно оставаться сомнений. О том, что происходящее не является сном так же говорила и футболка, на которую Анами опустила взгляд в своем отражении в зеркале. Будь все сном, она бы сейчас видела именно свою одежду, а не его. Однако даже если и это все часть ее видения и фантазии, то аромат, которым пропитана эта ткань, ни одно воображение воспроизвести не сможет. И чтобы в этом убедиться, Анами склонила голову и оттянула воротник футболки, спрятав под ним нос.       Тепло тут же прильнуло к ее щекам, когда за одним глубоким вдохом последовал второй, затем третий. Наконец-то с невероятно сильной неловкостью застав себя за тем, что нюхает его футболку, Анами тихо прочистила горло. Высвободив свой нос и нервно сглотнув, она снова набрала прохладной воды, чтобы смыть с лица следы смущения и собраться с мыслями.       Но если в ванной комнате Анами все-таки смогла взять под контроль свои мысли, то выйдя в гостиную и наткнувшись на Хьюгу, она тут же растерялась. Вышедший в это же время из комнаты Неджи закинул на плечо полотенце, на которое Анами бросила невольный взгляд. Однако так казалось лишь ему, потому что смотрела Хокано вовсе не на полотенце.       — Все в порядке?       — Мм… — бездумно ему кивнув, Анами вдруг опомнилась. — Прости… что?       — Ты, кажется, побледнела, — чуть обеспокоено пояснил Хьюга, подойдя к застывшей возле ванной Анами. — Может… ты тоже заболела?       Анами нервно сглотнула, когда обнаженные плечи и грудь, к которым приклеился ее взгляд, направились к ней. Вспомнив странность, которую позволила себе несколько минут назад, она и вовсе ощутила головокружение. Поэтому, схватившись за лоб и сделав перед этим глубокий вдох, Хокано покачала головой.       — Нет-нет. Я чувствую себя отлично. Просто…       — Что?       Неджи подошел к ней настолько близко, что уже возникла срочная необходимость поднять взгляд или опустить его. И Анами ничего лучше не придумала, как выбрать последний вариант, что и стало окончанием ее внешнего спокойствия.       Увидев его пижамные штаны, которые вчера послужили причиной того, что между ними произошло и могло произойти, Хокано затаила дыхание. Мысленно взывая себя к спокойствию и здравомыслию, она покачала головой, чтобы прогнать воспоминания, от которых замирало сердце и сводило живот.       — Я… приготовлю пока необходимые продукты… для завтрака.       — Хорошо, — ответил Хьюга, отступив в сторону.       Однако сделав шаг вправо, Неджи наткнулся на Анами, которая отступила влево от него. До сих пор не поднимая на него взгляда, Хокано поспешила податься вправо, но в этот момент Хьюга ступил в ту же сторону. Оказавшись на его пути еще пару раз, Анами была остановлена его руками, которыми он обхватил ее плечи.       — Кажется, лучше сделать так, — пояснил Неджи, когда удивленная девушка подняла на него глаза.       Не позволив ей снова панически отступить в одну из сторон, он освободил себе путь и прошел к двери в ванную. Не сразу собравшись с мыслями, Анами все-таки дошла до кухни, чтобы приготовить необходимые продукты.       Всеми силами пытаясь успокоить свое волнение и неловкость, с которой пыталась его обойти, Анами тяжело вздохнула. Разумеется, Хьюга Неджи единственный из них, кто держит себя в руках и может совладать со своими чувствами, с чем остается только смириться. Что же касается нее самой, то в этой ситуации Анами далека от своей прежней собранности. Стоит Хьюге снова перед ней появиться, как ее здравомыслие молча откланяется и просто исчезнет. Однако, пока она здесь одна, у нее все же есть время набраться сил.       — Баклажан и… тофу?       Услышав голос Неджи за спиной, Анами обернулась. Уже жалея о том, что забрала его футболку, девушка глубоко вдохнула. Странно, что, пролежав с ним в одной кровати до самого утра, она только сейчас начинает осознавать, как близка была к нему и к его плечам. К тому же в комнате отсутствовало освещение, поэтому в данный момент она не может со спокойствием смотреть на него и…       — Анами?       Прервав ее оправдательные и пояснительные мысли, Неджи подошел к ней, после чего пара зеленых глаз подняла на него непонимающий взгляд.       — Ты уверена, что с тобой все в порядке?       — В полном… Кхем, — Анами прокашлялась в кулак, чтобы избавиться от нелепой дрожи в голосе. — Ты ведь спросил, что больше всего мне… нравится. Я люблю жареные баклажаны с тофу и…       Внезапно вспомнив его не самую положительную реакцию на сладкий картофель, Анами задумалась. А стоит ли открывать ему свою слабость к сладкому, когда он не совсем его жалует? К тому же человек с таким… «имиджем», как у нее, может ли быть сладкоежкой? Наверняка он сочтет это детской привычкой, сказав о том, что никогда бы не подумал, что она любит сладости. К тому же жареные баклажаны с тофу и медом иногда вызывают у других не только удивление, но и настоящее омерзение.       — И с чем еще? — переспросил Неджи, дожидаясь ее ответа.       — С соевым соусом.       — Хорошо… Думаю, что это будет несложно. Для начала мне нужна… сковорода.       — Это довольно смелый и уверенный выбор, — заметила Анами, вспоминая, где сковорода. — Она должна лежать в крайнем…       — Я достану, — не позволив ей двинуться к нужному шкафу, Неджи уже его открыл.       Поставив сковороду на плиту, Хьюга уже продумывал свои дальнейшие действия. Теперь, взглянув на баклажан и разделочную доску, он старался понять, каким образом нарезать овощ. С неуверенностью взяв нож и подойдя ближе к смирно лежащему баклажану, Неджи нервно сглотнул.       — Он не кусается, — заметила Анами, с нескрываемым умилением следя за подобной картиной. — Все же давай я нарежу, а после…       — Нет, — возразил Неджи, не позволив ей забрать у него нож. — Для меня в этом нет ничего сложного. Я хотел бы все сделать сам.       — Хорошо, — тихо протянула Анами. — Могу я хоть… чаем заняться?       Недолго подумав, Хьюга все-таки кивнул, на что Анами едва не сдержалась от слов благодарности. Хотя она с полной уверенностью могла сказать, что и в случае его отказа, ни за что бы не решилась с ним спорить.       — Как… — Хьюга не успел даже задать свой вопрос, как уже получил на него подробный ответ.       — Думаю, для начала, тебе лучше порезать его поперек. Кружочками толщиной не больше полтора сантиметра.       — Полтора сантиметра, — повторил Неджи, наконец-то прикоснувшись к баклажану ножом. — Поперек… Кружочками. Что, если…       — Если слишком тонко, они впитают много масла. А если нарежешь толще, они просто не успеют прожариться.       — Понял…       Когда все же лезвие прошлось по баклажану и первый кусочек был отрезан, Анами принялась за чай. Пока грелся чайник, она собирала нужную пропорцию целебных трав и цветов, чтобы добавить их в чай. Не забывая о том, что Хьюге все еще необходим уход за иммунитетом, Хокано старалась сосредоточиться на том, чего и сколько берет. Поэтому в своей мысленной концентрации она пропустила весь процесс нарезки баклажана, однако была приятно удивлена, когда взглянула на результат.       — Никогда не видела так идеально нарезанные баклажаны… Не думала, что ножом ты орудуешь, как истинный мастер.       — Все же я обладаю ловкостью рук и точным глазомером, ― заметил Неджи, буквально констатируя это как данность. ― Я полагал, что ты будешь сомневаться во мне.       ― Да… ― тихо протянула Анами, покосившись на него. ― И как я только посмела?       ― Думаю, что твое удивление все же компенсировало твои сомнения.       Хокано с трудом подавила смешок. Человек, впервые нарезавший баклажан, ощутил себя настолько талантливым в готовке, что на это невозможно спокойно смотреть. Казалось, что для Неджи теперь и вовсе даже самое глубокое море окажется по колено.       ― Разумеется, моему удивлению и сейчас нет предела. Ты определенно делаешь успехи, Неджи-кун.       ― Знал бы, что готовить так легко, я бы уже давно научился, ― заметил Хьюга, испытывая настоящую гордость за себя и свой «подвиг». ― Теперь все это в сковороду?       — Еще рано. Сначала нужно каждый кусок обвалять в муке и соли.       — В муке? Зачем?       — Плоды тыквенных и некоторых пасленовых растений во время обжарки выделяют воду, а ее попадание в масло понижает температуру термической обработки. Иными словами, если сделаешь что-то не так, у тебя получатся тушеные баклажаны, а не жареные. Поверь, мука только поможет.       ― Хорошо…       Вновь изъявив свое желание сделать все самостоятельно, Неджи сам позаботился о муке и соли. Пока Анами заливала кипятком целебный сбор и чайные лепестки, Хьюга смешал все ингредиенты и принялся опускать в них баклажаны.       ― С двух сторон, ― подсказала Анами, на что Неджи послушно перевернул баклажаны. ― Теперь можно налить масло в сковородку. Надо подождать, когда оно разогреется, и выкладывать баклажаны.       ― В раскаленное… масло?       Неджи с недоумением перевел взгляд с баклажана на Анами, не скрывая свою озадаченность новым предстоящим подвигом. Хокано взяла бутылку с маслом и протянула ему.       ― Да, ведь баклажаны не будут готовы, если масло будет холодным.       ― Я понимаю, ― тихо заметил Хьюга, осторожно покосившись на горячую сковороду.       ― Все в порядке, многие боятся раскаленного масла, поэтому…       ― Глупости, ― Неджи нахмурил брови, забрав из руки Анами бутылку растительного масла. ― Я не боюсь.       Хьюга подошел к скороде, чувствуя исходящий от нее жар, и нервно сглотнул. Пытаясь мысленно представить, сколько у него будет времени налить масло и отойти от него на безопасное расстояние, Неджи вытянул руку с бутылкой.       ― Какой объем масла?       ― Что? ― переспросила Анами, вновь оторвавшись от приготовлений чая.       ― Сколько масла нужно отлить из бутылки?       ― Этого я тебе сказать не смогу. Масло наливается на глаз с учетом того, сколько баклажанов тебе нужно обжарить.       ― Одной третьей достаточно? ― поинтересовался Хьюга, заставив Хокано снова бросить взгляд на бутылку в его руках.       ― Слишком много.       ― Одной десятой?       ― Довольно мало.       ― Анами… ― Неджи опустил руку с маслом и повернулся к девушке. ― Я прекрасно знаю, что тебе и труда не составит назвать мне точный объем вплоть до одного миллилитра.       Понимая, что больше эта ситуация продолжаться не может, Анами подошла к сковороде и оценила взглядом ее размеры.       ― Тридцать миллилитров, думаю, хватит. Когда баклажаны обжарятся с одной стороны, можно добавить к ним тофу.       ― Тофу? Но я еще… не резал его.       ― И не надо, ― Анами поставила на столешницу с баклажанами тарелку с кубиками тофу. ― Он уже нарезан.       Распределив нужное количество масла по сковороде, Неджи принялся ждать, когда оно нагреется до нужной температуры. На предложение Анами помочь он ответил категоричным и вполне предсказуемым отказом, однако позволил ей встать рядом с ним. И теперь груз ответственности на его плечах стал в разы тяжелей, потому что права на ошибку у него нет.       ― Кажется, пока ты решаешься, уже наступит обед, ― заметила Анами, взяв первый кусочек баклажана. ― Выкладываешь в сковороду от себя по одному. Вот так.       ― Понял. Дальше я сам, ― осторожно сдвинув девушку в сторону, Неджи прикоснулся ко второму кусочку. ― По одному от себя.       Весь дальнейший процесс проходил только в исполнении Хьюги, который даже сам сумел перевернуть баклажаны и добавить к ним тофу. Пока Анами расставляла на столе кружки с чаем и приборы, готовка Неджи уже подходила к концу. Осторожно и ответственно выполняя все рекомендации, которые ему поступали от Анами, Хьюга наконец-то смог оценить результат его невероятных трудов.       Вместо ожидаемого золотистого цвета на баклажанах местами проявлялся темно-коричневый, говорящий о том, что этот кусочек пролежал на одной стороне дольше, чем нужно. Но что касается тофу, то с ним совершенно не было никаких проблем. Хоть с виду блюдо не выглядело изысканным и утонченным, как хотелось бы, однако все еще была надежда на его приемлемый вкус. И в заключительном завершении Неджи осталось лишь добавить в баклажаны соевый соус, о котором упоминала Анами.       Поставив тарелку перед Анами и заняв место напротив нее, Неджи уже с нескрываемым волнением смотрел на то, как зеленые глаза изучают блюдо. Очередным напряженным моментом стали палочки, которые Хокано взяла в руки, чтобы попробовать баклажаны.       ― На вид… ― осторожно начал Неджи перед тем, как Анами попробует блюдо на вкус. ― Это похоже на то, что… ты ела раньше?       ― Слегка подгоревшая мука не редкость в приготовлении таких блюд. Так что оно мало чем отличается от того, что мне приходилось пробовать.       Не в силах смотреть на то, какие именно эмоции возникнут на лице Анами, когда она все-таки попробует баклажан, Неджи опустил взгляд на его кружку с чаем. Уже было понятно только по одному аромату, что Хокано смешала какие-то травы, в целях не прерывать его лечение. Хорошо, что, уступив ему в приготовлении завтрака, она избавила его от новой возможности попробовать оранжевое пюре из полезного, но слишком сладкого батата.       — Даже удивительно, что ты решила не настаивать на своем, ― задумчиво заметил Хьюга, сделав глоток из своей кружки. ― Я думал, что мне придется тебя уговаривать.       — Твой аргумент оказался слишком убедительным, ― ответила Анами, пробуя кружочек жареного баклажана. ― К тому же я давно поняла, что с тобой лучше не спорить, потому что заметила… тебя довольно просто завести.       — Как и тебя. Кажется, даже сейчас я тебя раздражаю. Я прав?       Наблюдая за тем, как она без каких-либо признаков отвращения на лице продолжает пробовать баклажаны, Неджи уже начал верить в то, что у него действительно получилось.       — Признаю, что не без этого, ― задумалась Анами. ― Сколько соли ты добавил?       — Недостаточно?       — Наоборот… — пробуя очередной кусочек баклажана, Хокано прислушалась к ощущениям во рту. — Кажется, пересолено. А вместе с соусом они получились не только солеными, но и ужасно… кислыми.       Найдя в себе силы и храбрость для ответа, Неджи опешил, когда палочки Анами снова потянулась к баклажанам. Он пытался сопоставить услышанное и увиденное воедино, однако наблюдал слишком много противоречий. Хьюга озадаченно потупил взгляд на Анами, решаясь задать весьма логичный и необходимый в этой ситуации вопрос.       — Тогда… Почему ты продолжаешь это… есть?       Задержав руку с палочками на весу, так и не дотянувшись до баклажанов, Анами замерла. Казалось, она только сейчас заметила и осознала, что именно делала последние несколько минут. Единственное, на что она решилась, это поднять немой взгляд непонимания на Неджи и показать свое искреннее недоумение.       — Не знаю… ― тихо призналась девушка, медленно и неуверенно опустив палочки на стол. ― Это, действительно, ужасно на вкус, но, кажется… мне нравится, потому что это… приготовил ты. Это… нормально?       Не справившись со своим волнением, Анами прижала ладонь к губам. Однако вместо слов поддержки и объяснений, она получила от Неджи кое-что другое, на что ответила хмурым взглядом.       — Чего ты улыбаешься?       — Прости, ― извинился Хьюга, чем заставил Анами нахмуриться еще сильнее. ― Ты все чаще выглядишь милой и забавной, а не самой начитанной и умной ассистенткой Каге.       — Вот как? ― недовольно и со смущением сложив руки на груди, Анами откинулась на спинку стула. ― Жаль, ведь я была единственной из нас, кто хотя бы казался… умным и начитанным человеком.       ― Так как хочу нравиться тебе больше, чем тебя раздражать, я предпочту с тобой не спорить.       ― Весьма благородно с твоей стороны. А теперь… Поговорим о твоих «извинениях и благодарности», которые ты пересолил.       Сменив тему их разговора, Анами заставила Неджи вздрогнуть и всем телом застыть в напряженном молчании. Хьюга не без сожаления на лице опустил взгляд на баклажанное недоразумение, затем тяжело вздохнул.       ― Так как я уже напробовалась их вдоволь, могу сказать, что извинения приняты.       ― Значит, все не так плохо, как мне показалось? ― предположил Неджи, на что Анами неоднозначно пожала плечами.       Ему осталось лишь лично убедиться в своем предположении, попробовав то, что он для нее приготовил. Хьюга взял палочки и очень осторожными движениями захватил один баклажан. В это время переключив все внимание на свой чай, Анами все-таки наблюдала со стороны за тем, как Неджи отправляет свой первый и наверняка последний кусочек баклажана в рот. Его реакция на лице сказала сама за себя. Хьюга буквально побелел от слишком соленой и кислой концентрации, которую тут же поспешил запить чаем.       ― Это… отвратительно, ― честно заключил Неджи, с нежеланием взглянув на баклажаны. ― Как ты это ела?       ― Не так уж это и плохо, ― задумалась она, вновь потянувшись палочками к тарелке, однако рука Неджи оказалась быстрее.       ― Не ешь это! ― вскочив со стула вместе с тарелкой в руке, Хьюга направился к мусорному ведру. ― Мне следовало попробовать это первым, а только потом…       ― Я же сказала, что все в порядке, Неджи. Если я еще жива, значит, это было съедобно.       ― Вовсе нет, ― недовольно заметил Хьюга, повернувшись к Анами. ― С моей стороны, это было настоящим оскорблением ― приготовить для тебя такое… Я даже не знаю, как это… назвать. Я приготовлю новые. Только…       ― Мне уже достаточно того, что ты старался, ― заверила Анами, встав из-за стола, чтобы подойти к холодильнику. ― Я очень это ценю.       ― Нет, ― вновь возразил Хьюга, наткнувшись на ступор и легкое озарение в глазах Анами. ― Впредь буду осторожен с солью и соусом, стараясь не передержать баклажаны на масле.       ― Только не говори, что…       Лишь сейчас увидев его неудержимое желание снова что-то приготовить, Хокано случайно вспомнила один вечерний разговор. Точнее, это было обсуждение, как ответ на вопрос Ханаби о замужестве. Выбрав в свои потенциальные мужья Чоджи, Анами аргументировала это тем, что он не только сильный и добрый, но и разбирается в кулинарии. Уделив отдельное внимание его умению готовить, она призналась, что хотела бы себе именно такого супруга, чем вызвала тогда некоторое недоумение и даже негодование у Хьюги.       — Все дело в том, что тогда я предпочла себе в мужья Чоджи из-за его умения готовить?       — Да, — признался Неджи, заставив Анами вздрогнуть от его слишком прямолинейной честности. — Ты ведь сказала, что по этим критериям можно судить о надежности партнера.       — Невероятно… — тихо протянула Хокано. — Но… не ты ли назвал мои критерии глупыми и нелепыми?       — Необходимость в обсуждении этого вопроса себя истратила.       И без того смущенный тем, что провалил первую попытку впечатлить ее своим талантом быстро обучаться, Неджи с трудом мог говорить о том неприятном обсуждении потенциальных супругов, которое не оставляло его в покое до сих пор.       — Где хранятся баклажаны? — поинтересовался Хьюга, открывая дверцы нижних шкафов. — Я не видел их в холодильнике.       — Неджи…       — И это был весь тофу или есть еще?       — Тебе не нужно ничего для меня готовить. Для первого раза ты справился вполне неплохо.       — Я настаиваю, — продолжая поиски баклажанов, ответил Неджи.       — Обещаю, если кто-то и станет моим мужем, то это точно будет не Чоджи.       — Что? Если… кто-то?       Оставив без внимания шкаф, дверцу которого только что открыл, Неджи выпрямился и повернулся к Анами. Сказанные ею слова вновь прокрутились в его мыслях, на что он отреагировал так, как и должен был.       — И кто же, например? — сдержанно задав этот вопрос, Хьюга сложил руки на груди, чтобы подавить в теле неприятную дрожь.       — Кто угодно, но не…       — Выходит, ты даже сейчас меня не рассматриваешь в качестве своего мужа?       Ничуть не удивившись тому, что Неджи ее перебил, даже не дослушав, Анами выдержала молчаливую и задумчивую паузу. В этот момент она не могла не воспользоваться таким шансом и не отплатить ему за вчерашнюю уловку про Аогасами, которая не только сбила ее с мысли, но и по-настоящему напугала. Поэтому, стараясь взять себя в руки и не выдавать себя, она изобразила непонимание.       — Но как я могу рассматривать тебя, если ты считаешь, что… в браке все женщины пьют мужскую кровь?       — Ты можешь пить мою сколько захочешь.       — Рано или поздно она закончится. И что я буду делать?       — Я уверен, ее будет…       Внезапно заметив то, насколько неправдоподобно выглядит ее непонимание, Хьюга замолчал. Не прошло и пары секунд, как Неджи уже столкнулся с осознанием, которое принесло с собой скромное, но все-таки облегчение. Вспомнив их вчерашний разговор и свою смелую шутку о доме Аогасами, Хьюга понял, с какой целью Хокано поступила так же.       — Издеваешься? — тихо и недовольно протянул Хьюга. — Это не смешно.       — Глядя на тебя, еще как смешно… — призналась Анами, не сдержав тихий смех. — За столько лет ты так и не изменился. Все такой же злой и недовольный…       — Даже не думай…       — Малыш Неджи.       Помрачнев от своей злости и смущения, Хьюга попытался привести себя в порядок глубоким и неторопливым вдохом, за чем Анами не без удовольствия наблюдала со стороны.       — Значит, ты находишь это смешным?       — И забавным, — заметила она, задумчиво улыбнувшись. — Выходит, у меня весьма странное чувство юмора, если…       — То, чего нет, не может быть «странным».       — Ну, прости, — решив больше не смущать его, Анами открыла холодильник. — Ты вправе мне отомстить. Но только не очередным приготовленным тобой завтраком. Лучше разогреем то, что ты не съел вчера. Не волнуйся, это не вареный батат.       Неджи хоть и понимал, что не должен воспринимать шутки Анами всерьез, однако провел завтрак наедине с ней в гордом молчании. Это унизительное «малыш Неджи» буквально комом встало в его горле, отчего он и предпочел больше не говорить. К тому же у его молчания была и другая причина, у которой оказался невыносимый кисло-соленый вкус. И только вспоминая о нем, Хьюга не сдерживал тяжелого вздоха.       — Тебя еще не оставляют в покое баклажаны? — поинтересовалась Анами, протирая полотенцем тарелки. — Твое настроение, кажется, и в пустыне способно вызвать тучи.       — Я и не думал, что окажусь для тебя настолько безнадежным, — Неджи закончил с последней чашкой и закрыл кран. — Если мое настроение нагонит тучи, то твое разгонит их своей бодростью.       — Действительно, с настроением у меня полный порядок, — задумалась Хокано, после чего Хьюга протянул ей чашку. — Я совершенно не чувствую усталости, даже несмотря на то, что мы…       — Целовались всю ночь?       Едва Анами ощутила смущение, как оно дрожью отозвалось в ее теле. Чашка, которая не пробыла в ее руках и пары секунд, уже стремительно летела на пол. Однако, сбив с толку девушку, сам Хьюга не потерял бдительности. Ничуть не удивившись тому, что дрогнувшая рука Анами выпустила чашку, Неджи успел поймать ее.       — Проспали всего пару часов… — чуть назидательно подметила Анами, опустив взгляд на чашку в его руках. — Не думала, что ты прислушаешься к моим словам о мести всерьез. Все же ты хочешь раздражать меня сильнее, чем нравиться мне, глупый Неджи-кун…       Взяв несчастную, но чудом спасенную чашку, Анами потянулась к полкам. Увидев, что на самой нижней уже не осталось свободного места, она потянулась к той, что выше.       — И как мне… — Хокано устало выдохнула и безрезультатно попыталась дотянуться до полки. — Полное отсутствие удобства и… практичности.       — Может, это удобно тем, кто выше?       Ощутив спиной подошедшего к ней Хьюгу, Анами замерла. Чашка вновь оказалась в его руке, после чего заняла свободное место на самой верхней полке, дотянуться до которой Неджи не составило труда.       Прежнее волнение снова напомнило о себе, отчего Анами нервно сглотнула и осторожно опустилась на пятки. Не зная, как привести мысли в порядок и взять свое смятение под контроль, Хокано схватилась за края столешницы. Ей пришлось успокаивать себя тем, что рано или поздно Неджи отступит от нее, после чего она сможет сделать глубокий вдох. Но чем больше она надеялась на это, тем дольше продолжала чувствовать его за своей спиной.       — Ты взволнована.       — Но не больше, чем… ты, — неловко и с укором заметила Анами, не в силах к нему повернуться.       — Не спорю…       Ему и труда не составило догадаться о том, какое именно выражение лица Анами пытается от него скрыть. Но и у этого оказались свои плюсы. Пока она, замерев на месте, боялась пошевелиться, Хьюга подступил еще ближе, чем стал очередной причиной ее нового волнения.       Анами в паническом смущении затаила дыхание, когда спиной ощутила его грудь. Если до этого она не могла найти в себе силы, чтобы пошевелиться, то теперь просто боялась позволить себе хоть самое ничтожное движение. Все в разы усложнилось, когда она почувствовала дыхание Неджи у своей головы и услышала его шумный вдох.       — Ты… — тихо начал Хьюга, вновь вдохнув аромат ее волос.       — Что?       — Пахнешь цветами… Как в том… саду.       Нервно сглотнув ком неловкости, Анами попыталась не прощаться со своей способностью думать. Ей прекрасно известно, что будет, если она забудется, оттого и решила оставаться в своем прежнем собранном состоянии.       — Вероятнее всего, это… косметические ароматизаторы и экстракты, которые содержатся в составе моего шампуня… Чем натуральней состав, тем…       Старательно подбирая слова, Хокано лишилась их и последующей мысли, когда руки Неджи обхватили ее за плечи. Обняв Анами, Хьюга склонился к ее плечу и усилил объятие, чем вызвал в ее теле непреодолимую тяжесть.       — Неджи…       — Мне слишком тебя… не хватало… Поэтому сомнение в происходящем беспокоит и меня. Так я убеждаюсь и начинаю верить в то, что…       — Я… рядом?       Столкнувшись с тем, каким безграничным и сильным является понимание между ними теперь, Неджи позволил своим чувствам взять верх над его осторожностью. Ее аромата и тепла, которые говорили о том, что она с ним, оказалось недостаточно. Поэтому, больше не надеясь на свое слабое спокойствие, Хьюга обхватил Анами за плечи и развернул к себе. Как только он взглянул в ее глаза, то сразу же поймал в них легкий ступор и непонимание, которые сменялись нескрываемым смущением.       — Мое обещание…       — Что…       — Я думал, что смогу оставаться терпеливым, но ты… делаешь меня… бессильным.       С трудом сохранив остатки разума, Анами нашла в себе силы ему ответить. Положив ладонь к его груди, Анами замерла, когда ощутила пульсацию от его неспокойного сердца. От тепла ее ладони и без того его напряженные грудные мышцы стали тверже, не изменив своего положения даже на его глубоком и резком вдохе.       Этой ночью Анами так была увлечена его губами, что просто не выпускала его из крепких объятий. Обхватывая его шею в ответ на то, когда он углублял поцелуй, она и думать не могла опустить руки на его крепкую и горячую грудь. И теперь, коснувшись ее в не самом спокойном и адекватном состоянии, она затаила дыхание. Не сдержав природного женского любопытства, она не побоялась коснуться его и другой ладонью, которую так же смело и нетерпеливо расправила.       Напряженное молчание между ними нарушил тяжелый выдох Хьюги. Тепло ладоней Анами оказалось приятным до настоящего удушения, отчего Неджи не смог больше оставаться в прежнем терпеливом состоянии. Окончательным и весьма уважительным знаком того, что он больше может не сдерживаться, стали ее глаза, которые она подняла на него. Наполненные смущенным молчанием и неловкостью, они выдали в ней те же чувства, что испытывал и он. Об этом также говорил и проступивший румянец на ее щеках, при виде которого в Неджи уже не осталось сомнений. Однако их до сих пор испытывала Анами, колеблясь в своей нерешительности.       Поэтому, чтобы помочь ей определиться и подтолкнуть к принятию решения, Хьюга склонился к ее губам. Стоило ему обжечь их своим горячим дыханием, как Анами в новом паническом волнении зажмурила глаза и глубоко вдохнула, чтобы что-то сказать.       — Сейчас я… н-не в состоянии… думать…       — Как и я, — так же тихо ответил Неджи.       — Но т-ты… пользуешься… этим…       — Нет.       — Д-да… — едва слышно возразила Анами, не сдержав тяжелого вздоха, когда руки Хьюги опустились с ее плеч на талию. — Неджи…       — Я просто тебя… поцелую.       Даже его собственные слова показались Неджи неискренними. Ни тон, ни общий смысл в этой ситуации не были полны честности, отсутствие которой услышала и сама Анами. Однако что-то заставило ее с этим смириться. Уже допустив в мыслях все, что, возможно, произойдет, она не ощутила никаких сомнений. Пусть в ней и говорит девичья впечатлительность, но каким-то образом Хьюга смог ее переубедить. Поэтому, уже не обдумывая своих действий, она доверилась своим чувствам и обняла Неджи в ответ для предстоящего решающего поцелуя.       Нетерпеливо приблизившись к ее губам и опустив руки на ее талию под футболку, Неджи прижал ее к себе, на что Анами ответила тихим стоном и потянулась навстречу к его губам. Однако напряженная и пропитанная вожделением атмосфера тут же разбавилась настойчивым стуком во входную дверь.       — Неджи, это мы!       Замерев в считанных миллиметрах от губ Анами, Неджи только спустя несколько мгновений опомнился и осознал всю неприятность сменившейся ситуации. Вместо своей страсти и желания, которые он уже был готов выпустить из-под своего контроля, он ощутил невероятное возмущение и злость.       — Да он издевается… — недовольно заметил Хьюга, повернув голову в сторону гостиной, с которой доносились голос Кибы и лай Акамару.       — Ему нужно открыть. Снова… — тихо ответила Анами, с нежеланием выпуская Неджи из объятий. — Он остался здесь, чтобы проследить за твоим самочувствием.       — Однако сам становится причиной его ухудшения.       Оставшись на кухне наедине со своими мыслями, Анами дрожащими руками опустила края футболки, под которой до сих пор чувствовала тепло от прикосновений Неджи. Качнув головой, чтобы прогнать те неспокойные мысли, девушка взяла стакан и налила себе воды.       — Утречка, — увидев Хьюгу, который открыл входную дверь, Киба приветливо улыбнулся. — Я пошел гулять с Акамару, но снова заметил у тебя включенный свет и…       Взгляд и выражение Неджи оказались настолько холодными и недовольными, что Киба уже не смог продолжать. Сегодня Хьюга оказался намного более пугающим, чем был вчера, на что Инузука уже не был готов закрыть глаза или как-то отшутиться.       — Что снова не так, черт возьми? Неджи, я уверен, что я не из тех людей, кто появляется не в то время или не в том…       — Ты даже представить себе не можешь, как сильно ты ошибаешься.       — Да неужели? — усмехнувшись на подобное обвинение, Киба сложил руки на груди. — Хочешь сказать, что сейчас я пришел невовремя?       — Обычно об этом не говорят, а тактично умалчивают.       — Вот же! Ну ты и зас…       ― Гав!       Лай Акамару перебил Кибу и лишил его прежней мысли. Уже пребывая в непонимании и удивлении, Инузука заглянул Неджи за плечо, чтобы увидеть причину, по которой Акамару снова без разрешения вбежал в чужие апартаменты.       ― Анами? — заметив появившуюся в гостиной девушку, Киба удивленно вскинул бровями.       — Доброе… утро, ― тихо ответила та, полностью показавшись на глаза Кибе.       — Доброе, — задумчиво протянув ответное приветствие, Инузука перевел взгляд на Неджи. — Значит, тебе снова было плохо? Нас с Акамару просить о помощи для тебя уже слишком унизительно?       — Что? При чем тут…       — Нет, с ним все в порядке, — ответила Анами, подойдя к Неджи и внимательно смотрящему на нее Кибе. — Я зашла к нему, чтобы просто спросить его о самочувствии.       ― В ночной… пижаме?       ― Что? — Хокано с недоумением опустила взгляд на футболку Хьюги, в которой была. — Это… Я… живу этажом ниже, поэтому…       ― Пришла к нему в шесть утра? — вновь поинтересовался Киба, чем вернул взгляд Анами на себя. — Твой запах слишком тесно перемешался с запахом Неджи. И если бы я не знал вас двоих, то подумал бы, что сейчас на тебе… его футболка. К тому же… женским ее размер не назовешь.       Хокано чуть не поперхнулась воздухом от смущения, однако вовремя успела вернуть себе спокойствие. Она прижала кулак к губам и прочистила горло, чтобы показать свое «неодобрение» и фальшивую обиду на предположение Кибы.       ― Какая глупая и нелепая мысль, — тихо заметила Анами, сложив руки на груди. — Ты думаешь, что я сняла с него футболку? Это моя. Просто… я предпочитаю для сна свободную и не сковывающую тело одежду, чтобы…       Как бы правдоподобно она ни оправдывалась, прежнее выражение лица Кибы говорило само за себя. Его уже ничем не переубедить. Поэтому Анами решила использовать для защиты самый верный и проверенный прием ― нападение, но только не в отношении Кибы.       ― В таком случае… тебе стоит это знать, ― уверенно начала Анами, бросив косой взгляд на «обвиняемого». ― Неджи сам предпочитает ходить без футболок.       Вместо понимания и озарения Киба позволил себе лишь издевательскую усмешку, вид которой уже не сулил ничего хорошего.       ― И ты, как я вижу, особо не против, ― заметил он, став причиной нового ступора Анами.       ― Что?       Вернув взгляд на Кибу и вновь едва не поперхнувшись собственным вдохом, Анами замерла. Оказалось, что Инузука собирался сказать что-то еще, к чему Хокано мысленно уже была готова. Киба вновь начал принюхиваться, убеждаясь в каких-то своих предположениях, после чего решился на уточняющий вопрос.       — Где побывала… твоя голова?       — Что… — Анами вновь застыла, но уже от недоумения. — Где побывала… моя… голова?       — Она пахнет… — Киба громко втянул воздух через нос, — полевыми цветами.       Это оказалось окончанием видимой невозмутимости и спокойствия Анами. Она не скрыла своей женской обиды и нахмурила брови, придав своему лицу еще большей строгости.       — Весьма логично, потому что в составе моего нового шампуня есть цветочные экстракты, — с укором заметила она, прожигаю Кибу не самым безобидным взглядом. — Не понимаю… Я что, по-вашему, должна мыть голову хозяйственным… мылом?       Следующим, кто испытал удивление, вновь оказался Киба. Весьма эмоциональная и даже опасная реакция Анами заставила его пожалеть о том, что он поднял эту тему. Осторожно прочистив горло и избавившись от кома неловкости в горле, Инузука поднес кулак к губам.       ― Кхем… Я вовсе не хотел тебя разоз… обидеть. Акамару нравится проводить время в цветущем саду, мне тоже, так что…       — Сочту это за комплимент, — перебила его Анами, вызвав у него усталый вздох.       — Хорошо-хорошо, я понял… Но если вернуться к тому, о чем мы говорили ранее… — Инузука перевел взгляд на Неджи. — Что бы вы оба с ней ни скрывали, я все равно это узнаю, ясно? Но только… позже. Пошли, Акамару.       Но пес все еще не отходил от Анами, поддевая ее руку носом, чтобы напоследок получить от нее прощальное поглаживание. Обратив внимание на него и преодолев свой ступор, Хокано улыбнулась. Погладив Акамару и почесав за его опущенными ушами, она уже была готова сказать ему «до встречи», но голос его хозяина ее опередил.       ― Подождите-ка…       Сделав лишь шаг по коридору, Инузука остановился и снова повернулся к Анами и Неджи. Проигнорировав новое недовольство и тактичное возмущение на лице Хьюги, Киба решил обратиться к Анами, которая была уже вся во внимании.       — Я не чувствовал твоего запаха на этих этажах раньше. Значит, ты живешь не здесь… Вот же… черт… Да от вас так и тянет похотью и возбуждением!       Совершенно случайно и даже спонтанно сложив все факты воедино, Киба с трудом устоял на ногах от того, что сейчас понял. Задействовав все свои обонятельные рецепторы и нечеловеческий нюх, он снова втянул воздух через нос, после чего новое осознание не заставило себя ждать.       ― Вся Коноха с ума сойдет, если узнает, что вы двое встречаетесь! Цветочками здесь пахнет не только Анами, но и ты, Неджи! Значит… вы спали вместе?!       ― Неджи…       Анами бросила растерянный взгляд на Неджи, который снова проявил незамедлительную проницательность и затянул Кибу в апартаменты, захлопнув входную дверь.       ― Ты хоть сам слышишь, что несешь? — тихо обратился к нему Хьюга, прижав ладонь к губам Инузуки. ― Анами здесь, потому что я ее об этом попросил. Она просто осталась у меня на ночь. Переночевать. Понял?       Пытаясь все это осмыслить, Киба кивнул. Затем, все больше погружаясь в размышления, он освободил свои губы от руки Неджи, чтобы задать ему новый вопрос.       ― Так ты поэтому и выпрашивал эту миссию? Чтобы увидеться… с ней?       ― «Выпрашивал»? ― повторила удивленная Анами, взглянув на Неджи.       ― О, знала бы ты, в каком виде он явился в резиденцию… ― вспомнил Киба, на что Хьюга заметно напрягся. ― Даже Акамару его тогда не узнал. До сих пор не понимаю, почему Пятая допустила его в тот день к миссии? Он ведь абсолютно не был к ней готов. Бледный, усталый, бородатый…       ― Бо… Бородатый?       Анами с новым удивлением и интересом перевела взгляд с Неджи на Кибу, который все больше припоминал деталей с той самой встречи в резиденции.       ― Да, ― подтвердил Инузука, разглядывая хмурое и возмущенное лицо Хьюги. ― Хотя это неудивительно, судя по его богатой шевелюре на голове… Ему довольно легко удалось пустить бороду и…       ― Это была не борода, ― резко возразил Неджи, отпустив Кибу, чтобы открыть ему дверь. ― Кажется, тебе пора.       ― Какие же вы гостеприимные, ― с обидой и недовольством заметил Инузука, отряхивая с плеча невидимые пылинки. ― Что, новоиспеченным любовничкам уже не терпится уединиться?       Но стоило ему вернуть взгляд на Хьюгу, вокруг глаз которого уже напряглись вены, Киба нервно сглотнул и вскинул руки в жесте своего признанного поражения.       ― Я же шучу, черт возьми. Просто шучу. Анами…       В надежде получить от нее поддержку, которой не раз пользовался его пес, Инузука взглянул на нее. Однако лицо Анами не выразило ни капли понимания, на что Киба заметно напрягся.       ― Извини, ― протянула Хокано, даже не думая заступаться за него. ― Оказалось, что у нас с Неджи проблемы с чувством юмора.       ― Да вы чего… ― Киба отступил от Неджи, когда тот едва уже не активировал генкай. ― Я же могила… Клянусь! Считайте, что я уже ничего не помню и не знаю!       Как только дверь снова закрылась, в комнате воцарилось неловкое и очень непростое молчание. Стоило Неджи снова остаться с Анами наедине, после того как Киба был выпровожен, он растратил всю свою уверенность. Возможно, останься Инузука здесь еще на пару минут, Хьюга бы смог проявить характер. Но не наедине с девушкой, которая слышит и видит все его аргументы еще до того, как он о них подумает.       ― Ты, действительно, явился в резиденцию с…       ― Сколько мне еще повторять? ― терепелив вздохнув, Неджи повернулся к Анами. ― Это была не борода, а…       ― Небритость?       Получив от него молчание на свое предположение, Анами представила его в этом образе идущего по резиденции, после чего с трудом смогла подавить смешок. Было нетрудно догадаться, как именно отреагировала на его появление госпожа Цунаде.       ― Теперь и мне интересно, как она только согласилась отправить тебя на эту миссию?       ― Не с тем желанием, с которым отправляла раньше.       ― Не сомневаюсь, ― тише протянула Анами, уже серьезней задумавшись над главной темой их разговора. ― Таким образом ты хотел выразить свой протест или…       ― Твой перевод отбил у меня желание не только бриться, но и жить.       Неджи направился на кухню, решив не стоять на месте под пристальным вниманием и удивлением Анами, которым она ответила на его очередную откровенность. Но какой бы ни была ее реакция, это новое признание далось Неджи слишком легко, так как необходимость что-то скрывать уже не мешает говорить ему честно. И именно благодаря его честности Анами могла больше не сдерживать свою.       ― Без тебя мне было не легче, ― проследовав за ним на кухню, призналась Анами. ― Но у меня не было выбора… Я была слишком… подавлена, поэтому…       ― Тебе не обязательно оправдывать и объяснять причины своих действий, ― заметил Неджи, поднося стакан с водой к губам. ― Мы оба знаем, что именно спровоцировало твою подавленность.       ― Все равно… мне жаль.       Опустошив стакан и приведя свои мысли в порядок, Неджи опустил взгляд на свою ладонь. Затянувшийся порез, который стал уже шрамом, внезапно напомнил о себе. С нежеланием мысленно вернувшись к тому дню в храме, Хьюга сжал кулак. Всех этих проблем можно было избежать, умей он держать себя в руках. Но вместо привычного спокойствия его поглощали лишь гордость и ярость, которой он неоднократно причинял ей боль. А в итоге и вовсе Хьюга заставил ее бежать, покинув родной дом.       ― Я ведь совсем забыла… ― своим голосом Анами вернула Неджи к реальности, на что он поднял на нее непонимающий взгляд.       ― О чем?       ― Образцы шифровального кода, которые я должна была забрать вчера у Тесео-сана… Их нужно проверить и сдать в Отдел разработок уже сегодня.       Эта случайно напомнившая о себе обязанность оказалась совсем кстати, потому что оставаться наедине с Неджи после всей минувшей неловкости Анами больше не могла. Подобные чувства разделял с ней и сам Хьюга, предложивший немедленно отправиться на поиски Тесео и необходимых образцов.       К этому времени улицы в деревне постепенно наполнялись жизнью и шумом. Начинали открываться рестораны и магазины, встречая своих первых и самых ранних посетителей. Пустынный воздух, прогретый солнцем, оказался весьма освежающим и охлаждающим мысли. Лишь сделав несколько глубоких вдохов, Неджи смог вернуть свое прежнее спокойствие и рациональные мысли. Осознав, что бессовестно смутил Анами, использовав ее растерянность, Хьюга признал свою вину и был готов ее искупить. Активировав бьякуган, спустя считанные мгновения Хьюга уже нашел Тесео.       ― Он только что вошел в резиденцию, ― заметил Неджи, деактивировав генкай.       ― Значит, мы уже на верном пути, ― задумалась Анами, бросив взгляд на здание, к которому они шли. ― Кажется, он подумал, что я уже там. В такое время в резиденции его не встретишь.       ― Ты неплохо сработалась с ними. Кажется, не принимай ты присягу, у тебя и без нее бы все получилось.       ― Все же я сочла это… необходимым, ― осторожно ответила Анами. ― Мне не доверяли, поэтому… О, нет…       Анами остановилась, вновь позволив внезапному воспоминанию сбить себя с толку. Вместе с ней остановился и Неджи, увидев на ее лице возникшее беспокойство.       ― В чем дело?       ― Мой протектор, ― напомнила Хокано, схватившись за голову. ― Я ведь… оставила его в твоей палате.       ― Тебя беспокоит то, что сейчас ты без него? ― Хьюга бросил взгляд на ее плечо. ― Разве после присяги они не выдали тебе протектор Песка?       ― Нет. Не положено. И зачем он мне, если у меня есть свой?       ― От которого ты вчера отказалась, сдав мне свои полномочия? Действительно, зачем…       ― И ты, разумеется, мне его не вернул, ― с укором заметила Анами, продолжив путь. ― Вот будет зрелище, когда в Коноху доложат о том, что в Песке нашелся их протектор.       ― Я уже говорил, что на тот момент меня заботило только то, что ты ушла. А что касается твоего протектора, думаю, в резиденции сразу поймут, что он принадлежит тебе.       ― И почему же? ― покосившись на него поинтересовалась Анами.       ― Кажется, ты единственная, у кого он без повязки или банданы.       ― Все же нет. Шикамару тоже носит протектор на плече без банданы и повязки, поэтому…       ― Надо же, ― протянул Хьюга с не самой доброй усмешкой, чем заставил Анами опомниться. ― Какое совпадение.       Однако в этом совпадении мало что оказалось приятным для Неджи. Об этом говорило его резко сменившееся настроение и то, с каким усилием он пытался его скрыть. Но все равно поддавшись воспоминаниям о напарнике Анами, Хьюга не сдержал желания вновь кое-что сказать.       ― У вас с ним идентичные протекторы в знак товарищеских отношений?       ― Даже не верится… Узнав всю правду, ты все равно продолжаешь… ревновать?       ― В том, что у меня возникают такие мысли, только твоя вина, ― Неджи повернул голову к плечу, чтобы посмотреть на Анами в ответ. ― Всегда, когда рядом со мной, ты вспоминаешь его или Чоджи, умеющего неплохо готовить.       ― Ты… серьезно?       Анами тяжело вздохнула, сложив руки на груди. Хоть впереди намечался непростой разговор, она все же была настроена вполне оптимистично. Никто в здравом уме не воспримет подобные обвинения в свою сторону всерьез, поэтому Хокано уже знала, что правда окажется на ее стороне.       ― Я предположу, что ты просто еще не привык к тому, что меня ничего с ним не связывает. Только работа. Как и с Чоджи.       ― И что изменится, когда я привыкну? Извини, но в человеческих чувствах и отношениях ты понимаешь столько же, сколько я в твоем секретном шифровании. Поэтому не думаю, что что-то изменится.       ― Что? ― Анами в удивлении вскинула бровями. ― Это я-то не понимаю в человеческих чувствах?       ― Для тебя ведь нет разницы между ними и простой аллергией.       ― Так было… раньше, но потом… Я бы не ушла из деревни, если бы не разобралась в своих чувствах.       ― Я говорю не о твоих, ― устало заметил Хьюга, вернув взгляд на дорогу. ― Ты очень невнимательна и доверчива к тем, кто тебя окружает. Тебе неизвестно, как другие относятся к тебе, но ты все равно позволяешь им проводить с тобой время даже после работы.       ― Я не понимаю… ― искренне призналась Анами, озадаченно нахмурив брови. ― При чем здесь работа и время… после нее? Ты… имеешь в виду Шоджи? Но тогда я даже не ожидала того, что…       ― Кажется, ты сама ответила на свой вопрос. Тебе неизвестно о том, что творится в мыслях других.       ― Вот как? И о каких же мыслях идет речь? Не о тех ли, в которых ты хотел заставить меня думать о тебе?       Неджи замер, ощутив прошедшую по телу ледяную дрожь. Остановившись рядом с ним, Анами повернулась к нему, на что Хьюга нервно сглотнул. Не скрыв своего замешательства и неловкости, Неджи затаил дыхание. Но полное отсутствие укора или упрека на лице девушки не позволило ему запаниковать.       ― Зачем… ― с трудом решаясь на этот вопрос, начал Хьюга. ― Ты…       — Значит, я все-таки смогу спровоцировать тебя, если буду произносить имя Шикамару?       Неджи нахмурился, даже не догадываясь о том, что именно она задумала. Но ее легкомысленная подача не самых приятных деталей уже не предвещала ничего хорошего, на что Хьюга терпеливо сжал кулаки.       ― И с какой целью ты…       ― В целях… эксперимента. Я могу говорить «Шикамару» вместо приветствия, хочешь?       ― Конечно же, нет… Не могла бы ты больше…       ― Не говорить «Шикамару»?       ― Да, ― терпеливо и осторожно ответил Неджи. ― А лучше забудь это имя, если…       ― Это будет непросто, все же весь последний год я видела его каждое утро, называя по имени несколько раз в день. «Шикамару, доброе утро. Шикамару, не спи. Шикамару, подскажи. Шикамару, помоги. Спокойной ночи, Ши…»       ― Перестань…       Не в силах больше это слушать, Неджи накрыл ее рот ладонью. Больше управляемый не своим недовольством, а настоящей обидой, Хьюга не хотел возвращаться к тому, о чем с трудом пытался забыть.       ― Я и без этого прекрасно помню, что он видел тебя каждое утро и постоянно был рядом с тобой. Во мне нет сил, чтобы смириться с этим. Зачем напоминать мне о том, что твои губы имя Шикамару произносили чаще, чем… мое?       Освободившись от его ладони, Анами дала ему ожидаемый и вполне логичный для нее ответ.       ― Затем, чтобы ты стер с моих губ его имя за каждый раз, когда я его… произносила…       Потому что даже этой ночью поцелуев ей оказалось катастрофически мало. Анами бы набралась смелости ему в этом признаться, но Неджи все понял без слов. Ему было достаточно ее глаз, в которых, как в книге, излагались все ее мысли и чувства.       У Анами перехватило дыхание, когда Хьюга обхватил ладонями ее лицо и склонился к ней. Ее сердце потеряло ритм, а с груди сорвался взволнованный и громкий вздох, когда Неджи коснулся ее губ. Спустя несколько мгновений их дыхание сбилось. От чувств, которые переполняли их в этот момент и становились только сильнее, они оба забылись. Анами вновь не сдержала тяжелого вздоха, который поглотил их поцелуй. Но как только он оказался прерван, последовал новый.       Стоило Неджи услышать сбитое и неравномерное дыхание Анами, его голова наполнилась тяжестью и туманом, что едва не подтолкнули его на более уверенные и своевольные жесты. Однако вспомнив о времени и месте, в котором они находятся, Неджи взял себя в руки. В этот раз его действия не опережали мысли, благодаря чему он смог прервать поцелуй, позволив себе и Анами глубоко вдохнуть.       Наконец-то восполнив ту необходимость в поцелуе, которую создал неожиданный приход Кибы этим утром, Анами вместе с Неджи восстанавливала дыхание. Но даже в этот момент, понимая, что должна быть более скромной и неприхотливой, она не смогла не подумать о том, что целоваться с ним ей намного приятнее, когда на нем нет ни футболки, ни рубашки.       ― Думаю, я смогу позаботиться о ней в следующий раз, ― ответил Хьюга, наткнувшись на удивление в глазах Анами, которые она резко открыла.       ― Что… О ней?       ― О моей рубашке, ― уточнил Неджи, вызвав на лице девушки только больше непонимания. ― Ты ведь сказала, что…       ― Доброе утро, юница, ― голос со стороны не позволил ему закончить. ― Значит, Хьюга Неджи все еще здесь?       Отступив от Неджи, чтобы повернуться к подошедшему к ним Тесео, Анами постаралась прогнать свой ступор, который до сих пор не отступал. Бросив взгляд на девушку и стоящего в нескольких сантиметрах от нее парня, Тесео выражением своего лица дал им понять, как именно видит эту ситуацию. Это и привело Хокано в чувства, что позволило ей взять себя в руки.       ― Надеюсь, я вам не помешал?       ― Нет… ― тихо ответила Анами, прочистив горло. ― Не помешал. Мы как раз искали тебя, чтобы…       ― Выходит, все мы друг друга искали? ― Тесео задумчиво улыбнулся, покосившись на Хьюгу. ― Я тебя искал, чтобы отдать тебе образцы. А капитан тебя искал, потому что просто потерял. Кстати, будь осторожна, когда увидишься с ним. Вчера ему впервые пришлось завтракать и ужинать без тебя. Уверен, он зол сильнее, чем расстроен.       ― В этом я уверена не меньше, ― тихо задумалась Анами, боясь представить, что будет, когда она увидится с братом.       ― Я заходил к тебе вчера вечером, но тебя не было дома. Я подумал, что ты осталась у него, поэтому занес документы ему.       ― Значит, образцы у него? Я поняла. Спасибо.       Кивнув в ответ на ее благодарность, Тесео напоследок взглянул на Неджи. Кивнув и ему в знак вежливого прощания, как старшему по званию, Тесео оттолкнулся от земли и уже спустя мгновение оказался на крыше соседнего здания резиденции.       ― Он говорил… о Канамэ?       ― Да, ― осторожно ответила Анами, повернувшись к Неджи. ― Иногда я оставалась у него, когда поздно заканчивала работу или…       ― Вы довольно близки, раз вместе завтракаете и ужинаете. Понятно, почему он расстроен и зол.       ― Да, мы… очень близки, потому что… Канамэ…       ― Твой брат.       Хокано замерла, затаив от своего нового ступора дыхание. То, как Хьюга проконстатировал то, что известно немногим, вызвало у Анами слишком сильное удивление. Безмолвно всматриваясь в его глаза, в которых царило непринужденное спокойствие, девушка уже мысленно искала всему объяснение.       ― Ты… ― неуверенно протянула она. ― Ты знал… об этом?       ― Да. И, кажется, еще до того, как ты сама об этом узнала.       ― Что? Но как? Ведь это было известно только… ― стоило ей начать озвучивать этот вопрос, как она увидела ответ перед своими глазами. ― Ты ведь джонин… Значит, ты использовал секретный доступ?       ― Да… ― чуть осторожно ответил Неджи, скрывая свою неловкость при разговоре об этом. ― Получив его, я отправился в архив, чтобы…       ― Узнать что-то о моих странностях?       ― Узнать что-то о тебе. Мне не хватало того, что было известно про тебя, поэтому… Я лишь хотел…       Только решаясь наконец-то дать полноценный и внятный ответ на ее вопрос, Неджи услышал за спиной знакомый голос, который обратился к нему. Хьюга обернулся, увидев стремительно приближающегося к нему Канамэ. Последний слишком притворно и формально ему улыбнулся, когда встретился с ним взглядом и добавил кое-что еще.       ― Я заранее прошу у тебя прощение…       ― Что? — тихо переспросил Неджи, не расслышав его слов.       Но так и не получив от Канамэ объяснений и какого-либо ответа, Неджи лишь услышал испуганный крик Анами. Все произошло настолько быстро, что Хьюга не сразу это осознал. Подступивший к нему Канамэ слишком незаметно занес кулак, после чего Неджи потерял равновесие, ощутив жжение под левой щекой. Удар оказался довольно сильным и неожиданным, отчего Хьюга просто не устоял на месте и отступил на пару шагов назад. Но возникшая головная боль лишила Неджи его оставшегося чувства равновесия.       Опираясь плечом о стену здания резиденции, Хьюга почувствовал, что сглотнул собственную кровь. Больше держаться на ногах не осталось сил, из-за чего он опустился на землю, пытаясь привести сбитое дыхание в норму.       ― Канамэ! — не сдержав свою злость и испуг, бросила Анами. — Что на тебя нашло?!       Опустившись на колени возле Неджи и с осторожностью коснувшись его лица, Анами увидела кровь на его разбитой губе, после чего не справилась со своей новой возникшей паникой.       ― У тебя кровь… — прошептала она, пытаясь заглянуть Неджи в глаза. — Голова не кружится? Не болит?       Следя за тем, с каким беспокойством и рвением сестра пытается оказать Хьюге необходимую помощь, Хокано наконец-то решил объяснить, что именно на него нашло.       — Расслабься. Он это заслужил, — заметил Канамэ, чем заставил Неджи поднять на него взгляд. ― Это тебе за то, что неоднократно становился причиной слез моей сестры.