Вместо молитвы

      ― Весь последний месяц хотел заехать по твоему самолюбивому лицу, ― продолжил Канамэ, стряхивая боль с кулака. ― Надеюсь, ты на меня не в обиде, Неджи-кун?       ― Канамэ… Разве нельзя было решить все…       ― Мирным путем? ― предположил Хокано, не позволив сестре закончить. ― А зачем, если одним ударом он уже получил по заслугам?       ― Н-но это… неправильно…       Анами нервно сглотнула, когда неконтролируемое волнение разошлось по всему ее телу. Едва вспомнив про платок, который носила с собой в нагрудном кармане жилета, Хокано уже держала его в руке, осторожно прикасаясь им к разбитой губе Хьюги. И, наблюдая за тем, как белая хлопковая ткань платка окрашивается красным, Анами не смогла справиться со своими эмоциями, что не ускользнуло от глаз Неджи. Он не только чувствовал, но и видел, как ее тело пробирает дрожь от паники и беспокойства. Невольно он вспомнил другие, слишком похожие на этот моменты, в которых Анами с таким же трудом подавляла в себе волнение, чтобы ему помочь.       ― Ты снова… дрожишь, ― заметил Неджи, на что девушка тихо всхлипнула, опустив голову.       Хьюга ощутил, как в груди сжалось при виде ее слез. По телу прошлась холодная дрожь, от которой весь воздух в его легких застыл. Осознание того, что даже сейчас она продолжает страдать и плакать из-за него, физически лишило его возможности дышать. Внезапно на его плечи опустилась знакомая тяжесть и вина, с которой он жил весь последний месяц, пытаясь ее забыть. Поэтому, больше не в силах видеть ее слезы и терпеть эту боль в груди, Хьюга протянул руку к ее лицу.       — Прошу тебя… не плачь, — Неджи прикоснулся к щеке Анами, поле чего она все же вернула на него свой взгляд. — Со мной все… хорошо.       С искренним сожалением смотря на него в ответ, Анами пыталась убедить себя в том, что он действительно в порядке. Однако она все равно не могла перестать винить себя за то, что позволила брату подобное своевольство. И тот, словно услышав ее мысли, вновь заговорил с Неджи, чем заставил сестру вздрогнуть.       ― Она лишь с виду такая умная и начитанная, а на самом деле до безобразия глупая и ранимая, — заметил Канамэ, на что Анами повернулась к нему. — Просто смирись с тем, что он это заслужил и все.       — Нет.       ― Да, — согласился Неджи, встретившись взглядом с Канамэ. — Я это заслужил.       ― Неджи… ― с тихим упреком обратилась к нему Анами. ― Не говори так.       ― Но ведь это правда. Он в полном вправе ударить меня снова, ведь я не единожды становился причиной твоих слез.       ― Ох, вот как? ― Канамэ усмехнулся, подступив ближе к сестре и Хьюге. ― Я, конечно, не против, но… Кажется, если я ударю тебя за каждый раз, когда она плакала, я могу тебя и вовсе… убить.       С трудом подавив в теле дрожь негодования и злости на брата, Анами уже хотела вновь к нему обратиться, однако его рука, которую он протянул Неджи, вызвала в ней новый ступор. Канамэ протянул ладонь Хьюге, чтобы помочь ему подняться, чем заставил и последнего испытать недоумение. Поэтому, не скрывая своего непонимания, Неджи вернул взгляд на Хокано, после чего получил от него немногословное объяснение.       ― У тебя кружится голова.       Так как действительно испытывал легкую боль и головокружение, Неджи не стал это отрицать. Молча поднявшись на ноги при помощи Канамэ, Хьюга почувствовал плечо подступившей к нему Анами, которая взяла его под руку.       ― Я найду Кибу, чтобы принять у него отчет о проделанной им работе, ― Канамэ отпустил руку Неджи и взглянул на сестру. ― Встретимся у главных ворот. Убедись, что он до них доберется.       ― Канамэ, хватит.       Ответив улыбкой на недовольное замечание сестры, Канамэ напоследок бросил взгляд на Неджи, после чего исчез. Еще несколько секунд смотря на пустующее перед ним место, на котором стоял Хокано, Хьюга невольно пришел к одному неприятному, но весьма справедливому заключению.       ― Твой брат меня ненавидит.       ― Нет, скорее… он просто злится, ― задумалась Анами, направившись с Неджи к лавочке у здания резиденции. ― Ему нужно время, чтобы привыкнуть и… смириться.       ― С чем?       ― С тем, что… я люблю тебя.       Позволив ее словам вызвать в своем теле дрожь, Неджи повернулся к Анами, взгляд которой был направлен вперед. И, заметив то, как она пытается скрыть свое смущение пристальным рассматриванием лавочки, к которой они подходили, Хьюга задумчиво улыбнулся. Однако совершенно позабыв о разбитой губе, Неджи тихо прошипел от боли, чем привлек внимание Анами.       ― Прости… ― тихо извинилась она, наблюдая за тем, как Неджи прижимает платок к губе. ― Я и не думала, что он так скор на руку. Я должна была…       ― Все в порядке. Это всего лишь… царапина. Не волнуйся.       ― Не могу.       Вновь ощутив знакомый ком в горле и укор вины за то, что стала причиной случившегося, Анами отвела взгляд в сторону и стерла остатки слез с лица. Подойдя к лавочке, Хокано усадила на нее Хьюгу, затем села рядом с ним, чтобы обработать его рану.       ― Значит, тебе было обо всем известно, ― начала Анами, сунув руку в карман жилета. ― Ты знал, что у меня есть брат почти… целый год?       ― Да.       ― Серьезно? ― Хокано подняла удивленный взгляд с антисептической салфетки, которую достала, на Неджи. ― Сразу… как только получил ранг джонина? Не думала, что ты такой… нетерпеливый и любопытный.       ― Я ведь уже говорил, что мне просто было интересно узнать о тебе что-то еще, ― с едва слышимой неловкостью ответил Неджи, после чего Анами прикоснулась к его руке с платком. ― В секретном досье было немного. Лишь о Канамэ и присяге твоего отца Песку.       ― Отец давал им присягу?       Хоть и испытала новое удивление, однако Анами не позволила ему отвлечь себя от главного. Открыв салфетку, пропитанную антисептическим раствором, Хокано поднесла ее к губе Неджи и осторожно прикоснулась ей к ране. Не стерпев внезапного жжения, Неджи невольно отстранился, на что получил непонимающий взгляд от девушки.       ― Это так больно?       ― Нет, ― неловко ответил Хьюга, прочистив горло. ― Скорее… неприятно. Я сам.       ― Хорошо. Держи ее, пока кровь не остановится. Но если до сих пор жжет, я подую. Хочешь?       ― Я ведь не ребенок. Не стоит.       ― Да, ― задумчиво согласилась Анами, не сдержав улыбки. ― Ты уже очень взрослый и самостоятельный. Мне не стоило об этом забывать.       Поймав себя на мысли, что вновь поступил так, как ему не хочется, Неджи мысленно упрекнул себя за это. Но все равно он уже осознавал настоящую причину его решения. Ведь стоит ей приблизиться к его губам, он обязательно захочет ее поцеловать. Однако из-за небольшой «проблемы», которую создал кулак Канамэ, он не в состоянии это сделать. И понимая, что ему придется воздержаться от желания прикоснуться к губам Анами, Неджи лишь мог позволить себе смотреть на нее в ответ и наслаждаться тем, что она рядом.       ― О чем еще там было сказано?       ― Что? ― Неджи поднял взгляд с ее губ на глаза, не вспомнив ни слова из услышанного.       ― В моем досье. Самую главную семейную тайну я уже узнала, теперь ты можешь рассказать мне все, что прочитал обо мне.       ― Да, наверное… ― задумчиво протянул Хьюга, вызвав на лице Анами неподдельный интерес. ― Ты дважды заполняла форму S-0 для отбора в секретное подразделение АНБУ, указав причину отказа, как отсутствие доверия к их «вышестоящему руководству».       ― Вот как? Не думала, что подобное резюмируют.       ― В твоем досье даже есть копии всех записей твоего пропуска в архив по шифрованию данных. Удивительно, что они не приложили к нему копию твоего читательского билета. В нем записей гораздо больше, чем…       ― Больше?       Неджи замер, как только осознал, что сказал то, чего не стоило. Только представив, в каком недоумении пребывает Анами, узнав, что ему известны названия книг, которые она читала, Хьюга нервно сглотнул. И чем дольше он наблюдал удивление на лице Анами, тем сильнее становилось его чувство неловкости.       ― Тебе известна история записей моего читательского билета, копии которого даже не было в моем досье?       ― Я понимаю, что это… выглядит так, словно я…       ― Шпионил за мной, ― заключила Анами, заставив Неджи вновь нервно сглотнуть. ― Зачем тебе понадобился мой читательский?       ― Мне просто было интересно узнать, о чем ты читаешь и… чем увлекаешься. Кхем…       Уже не выдержав ее пристального взгляда, Неджи отвернулся. Першение в горле, как и его желание провалиться сквозь землю говорили, насколько он смущен и растерян. Лишь сейчас задумавшись о том, как можно воспринять его действия и поступки на самом деле, Хьюга осознал, что был на верном пути к настоящему преследованию Анами. Его заинтересованность буквально граничила с одержимостью, на поводу которой он однажды чуть не совершил ошибку.       ― Все же это больше мило, чем странно, ― начала Хокано, до сих пор рассматривая напряженный профиль Хьюги. ― Не волнуйся. Мне даже приятно знать, что ты проявлял интерес к моим увлечениям. И вообще я готова простить тебе любой способ сбора информации обо мне. Ну, кроме… подглядываний, конечно, и…       По спине Анами прошелся холод, когда она заметила, что рука Неджи вздрогнула, а плечи заметно напряглись. Увиденное ею могло означать только одно. И от осознания этого Анами затаила дыхание, боясь даже предположить, насколько оказалась права в своих предположениях.       ― Нет, ― тихо прошептала она, не понимая, как вести себя в этой ситуации. ― Неджи… ты ведь не…       ― Прости, я… ― с сожалением начал Хьюга, осторожно повернувшись к ней. ― Тогда я… случайно…       Глаза Хокано распахнулись в очередном удивлении. От своего сильнейшего смущения и неловкости она обхватила себя за плечи, прикрывая грудь. Заметив уже не ее удивление, а настоящий испуг, Хьюга едва не запаниковал, отчего поспешил все объяснить.       ― Нет-нет, я…       — Т-ты подглядывал… за м-мной?       — Нет… ― прошептал Неджи, невольно допустив легкое сомнение в собственном ответе. ― Я… не подглядывал.       — Если ты беспрепятственно и тайно смотрел… на меня, это значит, что ты… подглядывал и… видел…       — Я ничего не видел… Только лишь…       — Не надо… ― смущенно ему возразив, Анами опустила голову. ― Больше… ничего… не говори.       Испытав настолько сильную неловкость, что встала в его горле комом, Хьюга затаил дыхание. Он до последнего надеялся, что тот случайный эпизод в процедурной останется лишь в его воспоминаниях, однако он сам лично его так неосмотрительно и просто раскрыл, чем довел Анами до сильнейшего смущения и растерянности. Однако хоть девушка уже и выглядела подавленной, пребывая в легком смятении, она не сдержала желания узнать некоторые подробности. Поэтому, решившись на вопрос, Хокано вернула взгляд на Неджи, на что тот напрягся все телом в ожидании того, что она скажет.       — Это точно произошло… случайно?       — Да, ― осторожно ответил Неджи, стараясь подобрать правильные слова. ― Ино просила передать тебе результаты анализа твоей крови. Я вошел в приемную, но там никого не было, поэтому…       — Ты прошел в процедурную, — заключила Анами, получив от Неджи согласие в виде его неловкого молчания. — Увидь тебя там Сакура, ты вряд ли остался бы в живых. Бесстыдник…       Не имея никаких возражений, Хьюга покорно согласился с ее выводом. Пусть это было не так приятно осознавать, но в каждом обвинении Анами в его сторону была только правда. Не будь он таким бесстыжим и нетерпеливым, он бы в тот же момент отвернулся, а не пожирал глазами ее обнаженную спину и тень на той белой стене. Ему ничего не стоило просто закрыть дверь и вернуться обратно в коридор, чтобы дождаться ее и встретить там Сакуру.       ― Ну, и… ― прервав его мысли, начала Анами. ― Что в итоге ты… увидел?       — Ты ведь… сама попросила ничего не говорить.       — Да, но… Мне все-таки интересно, из-за чего именно ты мог тогда погибнуть.       Ком в горле от неловкости уже настолько не давал ему покоя, что Неджи просто решил не продолжать этот разговор. Не найдя в себе храбрости и сил, чтобы с внешним хладнокровием и спокойствием вернуться к тому дню, Хьюга предпочел просто закрыть эту тему.       — Я не хочу больше об этом говорить.       — Что? — от своей обиды Анами поджала губы и нахмурила брови. — Тебя что, это так… утомляет? Или ты просто не хочешь тратить свои силы на то, чтобы это вспомнить?       — Для начала, чтобы вспомнить, мне нужно это забыть.       — Ты…       Вновь намереваясь ему возразить, Хокано замолчала от осознания смысла того, что услышала. Очередное внезапное смущение сбило ее с мысли и прошлось легкой дрожью по всему ее телу. Биение сердца стало таким неспокойным и громким, что от возникшей тяжести в груди Анами пришлось затаить дыхание. Своим честным и смиренным ответом Неджи дал понять, что и не собирался забывать увиденное. Поэтому, с трудом сложив все самые яркие и громкие моменты их разговора, Анами снова пришла к новому справедливому заключению.       — Раз… вратник.       — Зная то, как нелегко тебя в чем-то переубедить, я просто молча с тобой соглашусь.       И это было самым оптимальным и правильным для него решением, так как в данный момент спор с ней оказался бы неудачной и проигрышной попыткой хоть как-то себя оправдать. Неджи с необъяснимой легкостью принял все, что сейчас услышал, не испытав при этом никаких сомнений или желания ей возразить. Но размышляя об этом, он невольно коснулся мыслей о предстоящей дороге домой, отчего не сдержал тихого и недовольного вздоха. Каким бы уступчивым и послушным он сейчас ни был, ничто не исправит того факта, что ему нужно вернуться в Коноху, оставив Анами тут.       ― Я впервые так сильно… не хочу туда возвращаться.       ― А я впервые так сильно не хочу оставаться здесь, ― тихо ответила Анами, задумчиво улыбнувшись. ― Хотя… недавно за такую возможность я была готова сделать что угодно.       В чем Хьюга и не сомневался, вновь не забыв отметить в том свою вину. Мысли о предстоящей разлуке с Анами уже начали беспокоить его, как только он увидел ее в день своего прибытия в Суну. Он понимал, что рано или поздно миссия подойдет к концу, и ему придется оставить это место. Однако Неджи до последнего старался не думать о том, как и когда наступит этот момент. Но, так как возвращается в Коноху именно сегодня, Неджи принялся гадать о том, когда Анами отправится вслед за ним, и предстоящая аттестация ее «студентов» не сулила ничего хорошего.       ― Я не буду дожидаться результатов аттестации и экзаменов, если ты… подумал об этом, ― начала Анами, прервав ход мыслей Неджи. ― Я отправлюсь в Коноху сразу, как только в моем присутствии не будет необходимости.       ― Твое присутствие везде и всегда будет необходимо, ― с тихим, но явным недовольством заметил Неджи. ― Я и не сомневаюсь, что они уже подготовили для тебя очередной контракт.       ― Но я все равно не соглашусь, потому что теперь причин вернуться у меня намного больше, чем… остаться.       Задержав взгляд на ее глазах, наполненных неподдельной и очевидной искренностью, Неджи поверил ее словам. Однако глубоко в его душе, в том самом укромном месте, в котором нередко зарождались мучительные сомнения и его неуверенность в себе, возникло новое беспокойство. Не понаслышке зная о том, каким переменчивым настроением обладают девушки, Хьюга допустил подобную мысль и в ее сторону. Что, если, оставшись наедине с собой, Анами вновь вспомнит все, что он наговорил ей и сделал? В том случае он уже не сможет броситься к ней и вновь умолять о прощении. Ведь ее доверие и второй шанс он заполучил наглым своевольством и настоящим шантажом, на который решился в полном отчаянии. Какова вероятность того, что, как только он оставит ее, она изменит свое мнение?       — Неджи? — заметив мелькнувшее беспокойство на его лице, Анами прикоснулась к его руке. — В чем дело?       — Что, если ты… передумаешь? — опустив взгляд на их руки, Хьюга сжал ладонь Анами в ответ. — Все же я заставил тебя… лишив возможности выбора. Но даже, если бы ты отказала мне, я все равно… не отступил бы. Но теперь, как только покину эту деревню, у меня уже не будет возможности тебя переубедить и… развеять твои сомнения.       — Не волнуйся. Со своими сомнениями я в силах справиться и сама.       — Но сегодня утром ты сказала, что…       — Неджи, — Анами прикоснулась к его щеке, заставив посмотреть на нее. — Каждый день без тебя будет даваться мне… с большим трудом. Поэтому я вернусь в Коноху следом за тобой сразу же, как только это будет возможно. И я ни за что не передумаю.       — Даже если… до сих пор сомневаешься в моих… чувствах?       Искренне удивившись в ответ на такой вопрос от Неджи, Анами задержала взгляд на его глазах, в которых хоть и царил беспросветный туман, однако успело мелькнуть волнение.       — После того, что сегодня узнала, как я могу в них сомневаться? Оказалось, что уже длительное время ты шпионил и подглядывал за мной. Плюс ко всему ты забыл, как бриться из-за того, что я перевелась сюда. Все это оказалось весьма убедительными доказательствами.       — Ты снова надо мной смеешься… — заметил Хьюга, увидев вполне ожидаемую улыбку на ее лице. — Я ведь серьезно, Анами.       — Я тоже. Не беспокойся, в искренность твоих чувств я поверила в тот же миг, когда ты в них признался. Сомнения вызывает лишь все произошедшее после. Настолько прекрасное, что кажется мне… невероятным. Но в то, что ты любишь меня, я верю без каких-либо сомнений. Меня уже никто и ничто не переубедит.       — И даже… он?       — Канамэ?       — Наверняка он не упустит возможности тебя отговорить.       — Он уже пытался сделать это весь последний месяц. Но сейчас Канамэ сам хочет вернуться в Коноху. Кстати, он и Киба уже должны были встретиться, — Анами опустила взгляд на циферблат своих наручных часов. — Вам пора выдвигаться, чтобы успеть добраться до границы пока не сядет солнце.       — Значит, он уже пытался? — задумавшись над этим, Неджи вновь убедился в верности своих предположений. — Кажется, я не нравлюсь ему сильнее, чем… предполагал.       — Поверь, даже я не сразу ему понравилась, — ответила Анами, вернув взгляд на Неджи. — Мой брат оказался из тех, кому не так легко угодить.       Направившись в сторону главных ворот, возле которых их будет ожидать Киба, Анами и Неджи шли в задумчивом молчании. Разделяя между собой желание напоследок насладиться присутствием друг друга, каждый пытался не думать о том, какой будет их предстоящая разлука. И в особенности это касалось Неджи, так как беспокойство о том, как заговорит после его ухода Канамэ, не отступало. Однако, чем больше он гадал над тем, каким окажется окончательное решение Анами, тем меньше он верил сам себе.       Но все же тепло ее ладони в его руке напоминало о том, с какой уверенностью и нежностью она обещала ему вернуться. Поэтому те опасения и догадки, стоило их только допустить, сразу же казались ему чрезмерно нелепыми и глупыми. Но даже если в нем уже и возникла уверенность в том, что через несколько дней они увидятся снова, Неджи ловил себя на мысли, что не сможет отпустить ее ладонь, оттого с их приближением к месту встречи с Кибой и Акамару его хватка усиливалась. Однако пребывающая в своих мыслях Анами невольно сжимала его ладонь в ответ, потому что сама не хотела его отпускать.       — Значит, мы пришли первые?       Анами приятно удивилась, когда заметила, что она и Неджи пришли раньше всех. Восприняв это обстоятельство, как возможность провести еще несколько минут с ним наедине, Хокано уже ощутила подступившую к ней тоску. Ведь когда-то этим нескольким минутам придет конец. Но пытаясь настроить себя на то, что нужно жить не переживаниями о будущем, а настоящим, Анами вернула контроль над своими чувствами. Уже пройдя с ним через ущелье, за которым окрестности Песка заканчиваются, Хокано опустила взгляд на их руки, мысленно придя к одному важному заключению.       — Интересно…       — Что? — Неджи посмотрел на Анами, взгляд которой все еще был опущен на их руки. — О чем ты?       ― Кажется, теперь я, действительно, убедилась в том, что большинство проблем можно решить обычной откровенной… честностью.       — Действительно, — протянул Хьюга, на что Анами подняла на его взгляд в ответ. — В твоем случае эти проблемы можно было решить не только откровенной честностью, но и отсутствием чрезмерной фантазии.       ― Фантазии? Ах да, верно… — чуть сдержанно согласилась Анами, подняв взгляд на него. — Однако стоит еще добавить… отсутствием не только чрезмерной фантазии, но и отсутствием необоснованной… ревности к моему напарнику по службе.       Прекрасно понимая о ком были последние слова, Неджи в ответ повернулся к девушке, во взгляде которой уже горело ее новое желание выразить свое негодование. И она была не единственным человеком, который хотел высказаться по поводу того, о чем они начали говорить. Однако Неджи решил уступить, чтобы его встречные аргументы не стали причиной их нового спора или ее обиды. К тому же все то, что он может сказать, Анами известно, поэтому единственная причина, по которой Хьюга должен промолчать, это всего лишь простое проявление приличий с его стороны.       ― Ты ведь понимаешь, что я должен остановиться первым, чтобы…       ― Да. Но согласись, что ты делаешь это вовсе не из приличия и нежелания меня задеть. Я привела слишком правдивый и весомый аргумент, после которого тебе, к сожалению, уже нечего сказать.       ― Вот как? — тихо протянул Неджи, позабыв о своем решении молчать. — Я бы мог сказать, что… проблем можно было бы избежать отсутствием глупого и слепого заблуждения того, что твоя жизнь для меня ничего не значит. Также мне следует добавить, что ничего бы этого не было, не подставляй ты все мои слова и действия под сомнения. Но, кажется, все мои аргументы действительно недостаточно правдивы и весомы. Поэтому ты права. Мне нечего добавить.       Хоть Анами и не хотела этого делать, однако признать то, что он прав, ей все же пришлось. С упрямым нежеланием и настоящим сопротивлением девушка решила не возражать его аргументам, однако ее женская гордость захотела кое-что добавить и уточнить некоторые моменты.       ― Во всем моя вина приходится лишь на треть. Остальная часть заключалась только в твоей нелепой беспричинной ревности, которая не только тебя, но и меня не оставляла в покое. Если ты это примешь и не будешь отрицать, то…       — Не отрицаю.       — В самом… деле? — Анами задержала взгляд легкого недоумения на лице Неджи. — Уже который раз задаюсь этим вопросом… Что тебе раньше мешало быть таким послушным и уступчивым?       Хьюга вновь ответил ей задумчивым молчанием. Он и сам не понимает, по какой причине пытался опровергнуть буквально каждое ее слово. Ведь ему принципиально была необходима противоположная позиция, и он, как бы сильно этого ни хотел, не сможет дать тому разумных объяснений.       — У меня нет ответа на этот вопрос.       — Не волнуйся, он есть у меня, — задумчиво протянула Анами, чем заставила Хьюга слегка нахмурить брови. — Хочешь… озвучу его?       — Не думаю, что хочу слышать то, как ты начнешь говорить о моем природном упрямстве и неуступчивости. Ты и сама знаешь, что наделена всем этим не меньше. Но причина, по которой я занимал позицию противоположную твоей, заключается в другом.       — В чем?       Невольно вздрогнув от ее неугомонной настойчивости, с которой она хочет услышать то, что не так просто сказать, Неджи ощутил вновь вернувшуюся к нему неловкость. Не оправдав ее ожидания, с которым она смотрела на него в преддверии его ответа, Хьюга отвернул голову к плечу.       — Я ведь сказал, что у меня нет ответа на этот вопрос.       — А еще ты сказал, что причина в другом, — с укором заметила Анами, протянув руку к его лицу. — В чем?       — Не знаю.       — Врешь…       Прикоснувшись к его щеке, Анами вернула его взгляд на себя. Не скрывая при этом свое нарастающее негодование, девушка нахмурила брови с намерениями услышать ту самую причину. Но, судя по прежнему выражению лица Хьюги, вид серьезно настроенной Анами его ничуть не смутил. Стоило лишь ощутить ее теплое прикосновение к его щеке, как Неджи потерял суть и смысл их разговора. Не прошло и нескольких секунд, как за потерей мысли последовала и потеря зрительного контакта с ней. И, как только заметила, что он вновь опустил взгляд на ее губы, Хокано замерла.       Очередное подступившее к ней волнение не заставило себя ждать. Уже позабыв о желании получить ответ на ее вопрос, Анами хотела опустить руку с его лица, но ладонь Неджи не позволила. Накрыв ее руку своей, Хьюга уже наблюдал в ее глазах мелькнувшее смятение. Вернувшись к тем мыслям, которые допускал недавно, он вновь испытал отчаянную необходимость коснуться ее губ и ощутить их невероятно сладкий и незабываемый для него вкус.       Поддавшись своему внезапному и непреодолимому порыву, Хьюга склонился к лицу Анами за поцелуем, который мог себе позволить в сложившихся обстоятельствах. Испытывая то желание, Хокано подступила ему навстречу, чтобы подарить ему свой робкий и осторожный поцелуй. Но, когда ощутила его горячее дыхание на своих губах, Анами замерла и затаилась всем телом в знакомом нетерпеливом предвкушении, которое Неджи уже разделял с ней.       — Кхем-кхем…       Этот «вежливый» и уже знакомый кашель, раздавшийся за спиной Хьюги, так и не позволил ему коснуться губ Анами. Не прошло и мгновения, как по телу Неджи прошлась легкая дрожь ответного негодования, с которым отстранился от девушки и обернулся. Став свидетелями несостоявшегося поцелуя, которому уже не раз успели помешать своим появлением, Киба и Акамару уже отвечали на недовольный взгляд Неджи и легкое замешательство Анами.       — Нам оставить вас наедине, чтобы вы продолжили, или мы уже можем отправляться домой, Неджи?       — Не стоит, — тихо и с нежеланием ответил тот. — Мы можем… отправляться.       — Ну, тогда не будем спешить, раз пока ты полностью не поправился, — Киба довольно улыбнулся, взглянув на Акамару, стоящего возле него. — Может, тогда зайдем в тот ресторанчик на окраине леса на границе Огня? Что скажешь, Акамару? Там продаются отменные стейки.       Пока Киба обсуждал с Акамару варианты пути возвращения в Лист, Неджи повернулся к Анами, рука которой все еще была на его щеке. Пытаясь подавить свое недовольство тем, что Инузука, помимо того, что невовремя пришел, так еще и пользуется этим, Неджи сдержанно вздохнул, чем вызвал на лице Анами ту же утреннюю понимающую улыбку. И, не желая отпускать его без поцелуя, Хокано потянулась к нему.       — Будь осторожен, — коснувшись губами его щеки, Анами отстранилась от него, чтобы вновь встретиться с ним взглядом. — Киба прав. Вам не стоит спешить, потому что тебе может снова стать хуже.       — Поэтому я предпочел бы идти не с ним, — Неджи взял ее за вторую руку, опустив задумчивый взгляд на их ладони, — а с тобой. Я не хочу возвращаться в Коноху без тебя.       Ощутив вновь прильнувшее тепло к щекам, Анами тоже поспешила опустить взгляд вниз, чтобы хоть как-то скрыть и не выдать свое смущение из-за услышанных слов.       — Если бы я только могла отправиться вместе… с тобой, но я… не могу…       — Да…       — Эй, Неджи? — своим громким обращением Инузука заставил того вздрогнуть. — Сколько еще времени тебе нужно, чтобы ты отпустил Анами?       — Думаю, трех секунд достаточно, — заметил Канамэ, внезапно оказавшись возле сестры и Хьюги.       Под немое недоумение этих двоих, Хокано принялся освобождать одну пару рук от другой. Небольшими усилиями уложившись в те самые три секунды, за которые уже успел получить мысленное недовольство и укор от освобожденных, Канамэ улыбнулся.       — Вот и все. Счастливого пути, Неджи-кун, — Хокано неслабой хваткой пожал ладонь Хьюги, на что тот даже вздрогнул от неожиданности. — Не скажу, что был рад с тобой повидаться, но все равно грустно, что ты уходишь. Хотя… Нет, шучу. Мне совсем не грустно.       — Канамэ, — недовольно протянула Анами, ударив брата в бок локтем. — Прекрати.       — Ну и что снова не так… — Канамэ скорчился от боли, схватившись за ребра. — Я ведь сказал, как есть…       Оставив мучения брата без внимания, Анами вернула взгляд на Неджи, который в этот момент прилагал немало усилий, чтобы решиться уйти. Разделяя эту неприятность и нежелание их предстоящей разлуки, девушка все-таки постаралась все это преодолеть. К тому же и сам Хьюга, осознавая, что уже действительно тянет время и заставляет других ждать, наконец-то нашел в себе силы.       — Мне… пора.       — Да… — Анами постаралась улыбнуться, однако не скрыла мелькнувшей печали в глазах. — Береги себя. И не забудь принять то лекарство в конце дня. После ужина.       Кивнув ей в ответ, Неджи задержал взгляд на ее глазах, после чего ему снова пришлось опомниться и собраться с силами. Ему еще не доводилось так отчаянно и старательно бороться со своим телом, которое наотрез отказывалось двигаться. Но, к его удивлению, спустя некоторое время ему это удалось.       Провожая взглядом три удаляющиеся в сторону страны Огня фигуры, Канамэ не сдержал задумчивой усмешки. Взглянув на сестру, которая все еще смотрела на горизонт и нервно сжимала свой локоть, Хокано встал напротив нее.       — Я уверен, не будь здесь меня, он бы волоком утащил тебя в свое логово.       — Логово? — Анами с нескрываемым недовольством и возмущением подняла взгляд на брата. — Я ведь просила тебя, Канамэ. Прекрати или…       — Ну, все-все, — Канамэ символично вскинул руками, демонстрируя свое поражение. — Больше не буду. Если он, и глазом не моргнув, чуть не отправил Шоджи на тот свет, то страшно представить на что ты способна ради него. Даже мне стало не по себе от его голоса и…       — Что?       Канамэ лишь в последний момент опомнился и осознал, что проговорился. Все еще находясь под впечатлением от того, с каким явным нежеланием Хьюга решался повернуться к Анами спиной, Хокано невольно погрузился в мысли, над которыми под конец уже не вел контроль.       — От его… голоса? — продолжила девушка, на что Канамэ нервно улыбнулся. — Ты что…       — О, знаешь… а романтические отношения тебе очень к лицу! — он обхватил щеки сестры, на лице которой уже мелькнуло озарение. — Ты такая милашка, когда…       — Ты был там в тот вечер?       — Да, — тихо признался Канамэ, не сдержав тяжелого вздоха. — Был.       Молча переживая свое удивление, смешанное с легким непониманием, Анами вернулась к воспоминаниям того, что произошло возле здания резиденции. Если на тот момент ее беспокоила реакция Неджи и его методы решения подобных конфликтов, то сейчас ее не оставлял факт того, что брат обо всем знает.       — И то, что произошло между мной и Шоджи, ты… Ты все… видел?       — Да. Но так как Шоджи уже тогда поплатился за свое поведение, мне уже было нечего добавить. Я рад, что… Неджи оказался рядом.       Что было правдой лишь наполовину. Однако в этот момент Канамэ совсем не беспокоило то, что сестра и сейчас осталась в неведении. Так как изначальная цель и результат полностью оправдали его местами радикальные и специфические «средства», Хокано решил, что больше не должен к ним возвращаться. Теперь все, что ему осталось, поддерживать сестру в моменты, когда это необходимо.       Как Анами и предполагала, аттестация заняла не слишком много времени. Уже через пару дней в ее присутствии в Песке не было необходимости. Группы джонинов и чуунинов прошли все запланированные этапы аттестации, а последние уже ожидали результатов сданных экзаменов, которые огласят в ближайшее время.       — Я готова. Можем идти.       Анами зашла в комнату Канамэ, когда тот затягивал пряжку ремня для танто. Заметив, что меч висит не там, где нужно и удобно, Хокано подошла к брату.       — Ты за одну ночь забыл о том, что носишь свой танто за спиной? Видимо, шесть утра для тебя, действительно, слишком… рано.       — Смешно, — протянул Канамэ, стараясь затянуть ремень и ножны на поясе. — Значит, будь у меня катана, я бы пытался затянуть ее за плечом?       — Точно… — Анами бросила взгляд на рюкзак брата на кровати. — У тебя ведь… рюкзак.       — Именно. Выходит, шесть утра слишком рано для тебя, а не для меня.       Приняв решение отправляться в путь еще до восхода солнца, чтобы успеть пересечь пустыню еще до приближающейся бури, Канамэ и Анами прошли пост, возле которого их ожидали Казекаге, его брат и сестра.       — Вы все-таки… пришли?       Анами была удивлена тем, что увидела Темари, Канкуро и Гаару в такое время на улице. Даже несмотря на то, что сдала свои временные полномочия ассистента Казекаге еще вчера вечером, он лично пришел, чтобы попрощаться с ней и Канамэ.       — Я не мог позволить вам уйти, не попрощавшись с вами. Для меня было честью работать с тобой.       — Это было честью и для меня, Гаара-сама, — Анами глубоким поклоном выразила ему свою благодарность. — Спасибо, что позволили стать частью Вашей администрации. И… простите, что так рано…       Анами выпрямилась и подняла взгляд на чуть посветлевшее небо, на котором уже появлялись признаки приближающегося ветра:       — Погода может испортиться.       — Но вы могли бы переждать песчаную бурю здесь, — заметил Канкуро, на что Канамэ не сдержал улыбки.       — Да, она и сама это прекрасно знает. Вот только у нее слишком «уважительная» и сероглазая причина вернуться в Коноху как можно скорее.       — Чего… — Канкуро замер в недоумении, переведя взгляд на Анами. — Уважительная и… сероглазая?       — Ну, да, — Канамэ пожал плечами, заставив девушек среди присутствующих нахмурить брови. — Такая самоуверенная и длинноволосая причина, которого Казекаге-сама в прошлом году щедро выдвинул в джонины…       — А ты, я вижу, совсем инстинктов самосохранения лишился, Канамэ, — Темари сложила руки на груди, с усмешкой отвечая на его взгляд. — Что, не так просто смириться с тем, что кто-то ранг джонина получил на год раньше, чем ты? Или тебя беспокоит то, что именно Казекаге порекомендовал его?       — Подождите… — Канкуро всеми силами пытался понять, о ком зашла речь, однако предположений на этот счет стало в разы меньше. Стоило Темари присоединиться к их разговору, как он сразу же потерял мысль, ощутив возникшее напряжение между своей сестрой и Канамэ. — Я не понял, мы говорим о человеке, которого Гаара возвел в джонины? — Канкуро посмотрел на младшего брата. — Гаара, о ком они?       — О человеке, который ей… дорог?       Неуверенно выдвинув свое предположение, Гаара взглянул на брата в ответ, чем окончательно сбил его с толку. Понимая, что среди всех присутствующих он является единственным, кто ничего не знает, Канкуро недовольно нахмурился.       — Подумаешь… Я вообще-то пришел ее проводить, а не выпытывать то, к кому она так спешит.       — Вот и не задавай лишних вопросов, — сделав замечание своему брату, Темари решила обратиться и к брату Анами. — А ты, Канамэ, не смущай ее и не ставь в неловкое положение.       — Действительно, чего это я? Мне стоило поставить в неловкое положение не свою сестру, а тебя, Темари-сан, рассказав о ее напарнике по службе в резиденции.       Невинно улыбнувшись в ответ на явное и нескрываемое недовольство Темари, Канамэ и вовсе вызвал в ней ярость, которую девушка едва успела подавить. Сжав кулаки до хруста, на который улыбка Хокано сошла с его лица, Темари сделала шаг к нему.       — Послушай, ты…       — Да что с вами не так? — Канкуро придержал сестру за плечо. — Ни свет ни заря, а уже драться готовы? Боже, вам только повод дай… Ведете себя, как… женатая пара.       — Чего… — Темари не сдержала своего недоумения в ответ на глупость, сказанную братом. Повернувшись на Канкуро, который все еще следил за ее движениями и придерживал за плечо, девушка скинула его руку. — Ты что несешь, идиот? Какая мы с ним женатая… пара?       — Нет, он прав, Темари-сан, — задумчиво начал Канамэ, вернув терпеливый взгляд девушки на себя. — Думаю, я был бы счастлив в браке с тобой. Определенно, очень счастлив, когда стал бы… вдовцом.       Погрузив Темари в ступор, который был вызван ее безграничным возмущением, Канамэ заставил Канкуро несдержанно рассмеяться. Уже не заботясь о действиях сестры и последствиях шутки Канамэ, Канкуро больше не мог контролировать свою реакцию и смех.       — Это ведь… гениально! — Канкуро прижал ладонь к лицу, качая головой. — Ты только представь, Темари, с каким лицом твой овдовевший муж будет сидеть на похоронах. Ведь то, какой у тебя характер…       — Юница?       Несмотря на громкий и заразительный смех Канкуро, Анами услышала знакомый голос за спиной. Вновь успев удивиться тому, что и этот человек пришел проводить ее и Канамэ, девушка повернулась к нему.       — Тесео-сан? Доброе…       Задержав взгляд на нем и на тех, кто стоял позади него, Анами замерла. Вместо одного Тесео, она видела всю свою группу в полном составе, с которым они посещали каждое ее занятие на протяжении всего прошедшего месяца. Понимая ее удивление, Тесео задумчиво улыбнулся.       — Ты ведь не думала, что мы позволим тебе уйти, не попрощавшись с нами?       Обратив внимание на пришедших товарищей, которые обучались у сестры, Канамэ приметил еще одного. Того, кто держался подальше от всех, не решаясь подойти к Анами.       — И он здесь? — протянул Канамэ, направившись к другу.       Стоявший позади всех Шоджи из последний сил старался перебороть свое волнение, чтобы вновь увидеться с Анами и сказать ей спасибо за все. Но как только он решился сделать шаг, на его плечи наваливалась тяжесть, которая вызывала ступор по всем его теле.       — А я думал, ты не придешь.       Внезапно появившийся позади него Канамэ, заставил его вздрогнуть. Избавившись от своего ступора, Шоджи резко повернулся к другу, на губах которого, как и ожидалось, была не самая искренняя улыбка.       — Что, все никак не можешь набраться смелости извиниться перед моей сестрой? Будь мужиком, Шоджи, и подойди к ней уже. Не стоит прикрываться прощанием со мной, чтобы с ней увидеться.       — Чего? — лицо Шоджи исказилось от недовольства и возмущения. — Больно ты мне нужен, чтобы с тобой прощаться. Я и не буду скрывать, что пришел только ради нее.       — Ох, ну раз так, — Канамэ сунул руку в карманы брюк, направившись к сестре. — Пойдем, постою рядом с тобой, чтобы ты не волновался. Если надо, то я даже подставлю свою щеку вместо твоей.       Неуверенно последовав за Канамэ, Шоджи нервно сглотнул. Пусть он уже и виделся с ней после случившегося, однако заговорить с ней вновь для него оказалось намного сложнее. Надеясь на то, что Канамэ уже с ней все обсудил и рассказал о том, как все было на самом деле, Шоджи решил для уверенности в этом убедиться.       — Ты ведь поговорил с Анами-сан?       — О чем?       — Ты знаешь, о чем, Канамэ, — хмуро заметил Шоджи, схватив друга за плечо. — Ты сказал ей, что это ты попросил меня проводить ее и…       — Ах, так ты об этом… — остановившись вместе с Шоджи, Канамэ повернулся к нему. — Но зачем ей знать правду, если все уже давно разрешилось?       — Разрешилось? Да я… Я вообще-то пытался поцеловать твою сестру, потому что об этом меня попросил именно ты, Канамэ.       — Ну, да, мне ведь нужно было понять, как он к ней относится на самом деле. Поэтому ты сделал все правильно. Я горжусь тобой. Не многие пожертвуют своей честью и добровольно унизят себя таким грубым и недостойным обращением с девушкой.       — Какого… — Шоджи не сдержал свое возмущение, не веря в то, что друг с ним так поступил. — Ты обещал, что потом ей все объяснишь. Если не ты, значит, я сам сейчас ей все расскажу.       Уже наблюдая спину Шоджи, когда тот уверенно двинулся к группе, окружившей его сестру, Канамэ поспешил вслед за ним. Схватив друга за плечо, который все равно продолжал свой шаг, Хокано проявил больше настойчивости и сил.       — Ну уж нет… — протянул Канамэ, развернув Шоджи к себе за плечи. — Стой…       — Ты… — Шоджи сбросил руки друга со свих плеч и подступил к нему. — Назови мне хоть одну причину, по которой я должен молчать?       — Хоть одну? Хорошо, запоминай… Я не собираюсь быть козлом отпущения, который втянул свою сестру в такие эксперименты, чтобы проверить чувства другого козла. Понял?       — Вот как? И в итоге козлом отпущения ты решил сделать… меня?       — Разумеется, — на свое невинное согласие Канамэ получил от друга очередной взгляд недовольства. — Ведь ты, как никто другой, подходишь на эту роль, Шоджи.       — Вот же…       Вновь удивившись тому, каким этот человек может быть на самом деле, Шоджи покачал головой. Подавив нервный смешок, который спровоцировало его накопившееся за последние несколько дней волнение, парень прижал ладонь ко лбу. Вместе с пониманием того, что Канамэ все равно не позволит ему сказать сестре правду, Шоджи осознал и то, что так и останется для нее обнаглевшим и недостойным. И, найдя причину всего этого лишь в лице своего лучшего друга, парень пришел к очередному осознанию.       — Знаешь, что, Канамэ? — Шоджи вернул свой задумчивый взгляд озарения на друга. — Если бы в нашей стране раздавали награды в номинации «Ублюдок на все 100», то полки в твоем доме поломались бы уже от медалей.       — Значит, ублюдок на все 100? Не думал, Шоджи, что ты обо мне… такого мнения, — Канамэ разочарованно покачал головой, затем задумчиво улыбнулся. — Я для таких наград выделил бы целую комнату, а не ограничивался бы одними… полочками.       — В самом деле… — терпеливо протянул Шоджи, с трудом сдерживая свое негодование. — И чего это я?       — Не волнуйся. Думаю, разок тебе можно это простить. И вот еще что… Когда в следующий раз позовешь Миюки на свидание от моего имени, все же напомни ей, что в деревне меня нет.       — Вообще-то она Мисаки.       — Да, Мисаки…       Канамэ бросил взгляд за спину друга, заметив то, как Тесео и остальные прощаются с Анами. С подступившим к горлу недовольством и возмущением наблюдая за тем, как один за другим бывшие студенты обнимают свою бывшую наставницу, Хокано стремительным шагом направился к ним.       — Какого черта… Чего они к ней липнут? Эй! Давайте-ка расходитесь! Вы ей дышать не даете.       — Нет, все в порядке, Канамэ. Они просто…       — А я сказал, разойтись, — возразил брат, уже расталкивая товарищей вокруг сестры. — Кто еще тут обняться с ней хотел? Обнимайтесь со мной, а не с беззащитной и хрупкой девушкой.       — Канамэ… — попытавшись хоть как-то перед ним объясниться, Анами уже оказалась за его спиной. — Что ты…       — Тесео… — начал Канамэ, бросив взгляд на парня. — Хоть и вел ты себя в первое время отвратительно, но мы с сестренкой на тебя не в обиде. Иди сюда.       Пребывая в своем внезапно возникшем ступоре, Тесео упустил тот момент, когда Канамэ подошел к нему и заключил в слишком крепкие объятия. Едва не задохнувшись от неожиданной боли в животе, Тесео даже не нашел в себе сил обнять Канамэ в ответ.       — Это… — тихо прошептал Тесео, хлопая Хокано по спине. — Канамэ, т-твой… Хкем…       — Следующий?       Не придав значения странному поведению Тесео, Канамэ выпустил его из объятий и окинул остальных щедрым укоризненным взглядом. Получив от товарищей ожидаемое молчание и бездействие, Хокано усмехнулся.       — Что? Как дело до меня дошло, так все, вы все уже напрощались? Пошленькие негодяи… Ну что, Таске, обнимемся?       — Чтобы ты мне ребра сломал или задушил? — Таске покачал головой и осторожно отступил назад. — Пожалуй… откажусь. К тому же с твоей сестрой я уже успел обняться и попрощаться.       — Думаю, мне тоже уже стоит попрощаться, — начал Гаара, подойдя к Анами и ее брату. — Больше не будем отнимать у вас времени, иначе…       — Ох, Вы тоже хотели обнять мою сестру, Гаара-сама? — Канамэ повернулся к подошедшему Казекаге, раскинув руками. — Можете обняться со мной. Я и она будем сильно по Вам скучать.       Отреагировав легким замешательством на объятие Канамэ, Гаара осторожно обнял его в ответ. Однако, как только тот подступил ближе к нему, Казекаге невольно затаил дыхание из-за весьма странных и непредвидимых ощущений.       — Канамэ, — Гаара глубоко вдохнул, боясь лишний раз двинуться, — он… упирается…       — Чего… У-упирается? — Канамэ замер, затем отстранился от Казекаге, не сдержав нервного смеха. — Хах, кто бы мог подумать, Гаара-сама, что Вы способны на такие… шутки? Вы, конечно, недурны собой и весьма… неплохо сложены, однако не настолько, чтобы я…       — Твой меч, — тихо пояснил Гаара, опустив взгляд на его танто на поясе. — Ты плохо затянул ремень, поэтому…       — Рукоять меча упирается в живот каждому, кого ты обнимаешь, — продолжила сестра, не сдержав тяжелого вздоха. — Тебе стоит потуже затянуть ножны и ремень.       — Ремень…       Опустив свой взгляд на ножны, из которых выглядывала рукоять танто, Канамэ нервно сглотнул, боясь даже представить, какую боль принес тем, кого обнял. Только набравшись смелости и сил затянуть ножны и попросить прощения, Хокано вздрогнул, когда услышал знакомый смех Канкуро и Темари, среди которого громче всех был слышен смех его лучшего друга.       — «Вы неплохо сложены и недурны собой»… А можно с этого момента поподробнее, Канамэ? — Шоджи смахнул подступившие от смеха слезы, уже столкнувшись с прожигающим взглядом друга. — Значит, ты все же вернешься в Песок, если на свидание с тобой вместо Мисаки пойдет Казекаге-сама?       — Что? — Анами взглянула на все еще смеющегося Шоджи. — Вернется в Песок?       — Вместо… Мисаки? — тихо повторил Казекаге, на что Тесео не сдержал своего искреннего недоумения.       — А то, что он говорит про «свидание» вообще никого не смущает?       Когда недоразумение с поясом и танто было устранено, а извинение Канамэ все-таки были им принесены, Анами еще раз выразила свою благодарность за незабываемую службу и полученный опыт в стенах резиденции Суны. Обменявшись поклонами и пожеланиями со своей группой, девушка отдельно попрощалась и с Темари, увидеть которую теперь будет рада в любой момент.       — Наверное, ты все равно будешь скучать по этому месту, — заметила Анами, оставляя за плечами деревню Песка. — Ты все-таки здесь… вырос.       — Да, но родился я там же, где и ты, — Канамэ улыбнулся, взяв сестру за руку. — Поэтому… неважно, где я, главное, чтобы ты была рядом.       — Но знай, что я всегда готова вернуться сюда вновь, чтобы сопроводить тебя на свидание с Казекаге.       — Шоджи… — недовольно протянул Хокано, тяжело вздохнув. — Идиот.       В то время, когда Анами отправилась домой вместе с Канамэ, в здании Совета Старейшин Конохи с самого утра уже проводилось общее собрание. Сидящие на полу в зале перед советниками джонины и представители кланов деревни затрагивали актуальные вопросы и отчитывались за прошедший месяц. Когда очередь дошла до клана Хокано, Хицоку рассказал о внесении комбинаций печатей в одну из запретных техник, а также о том, сколько успешных миссий выполнили его подчиненные.       — И это все? — пожилой мужчина в очках и в хаори старейшины поднял взгляд на Хицоку.       — Да, Митокадо-доно. Это все.       ― Хм… Ты все же кое-что забыл, — старик опустил взгляд на стол, посмотрев на один из лежащих отчетов поверх оправы своих очков. — Твоя дочь. Боюсь, что теперь новость о ее способностях должна выйти за пределы стен поместья Хокано.       В этот момент присутствующий на собрании Хиаши повернул голову к плечу, найдя взглядом сидящего Хицоку во втором ряду. Было видно, как сильно и с каким недовольством мужчина не желал говорить о тех самых способностях своей дочери. Невольно припомнив себе разговор, в котором Анами четко и ясно давала понять, что способна общаться с теми, кого нет, Хиаши догадался, о чем зашла речь. И, оценивая все риски и последствия того, как подобная оглашенная новость может отразиться на девушке, Хиаши прекрасно понимал Хицоку, так как и сам является отцом. Но, судя по беспокойным выражениям лиц старейшин и советников Хокаге, их мало заботят возможные последствия, что знал и сам Хокано.       — Совет Ветра отпустил Канамэ, скоро он и Анами вернутся в Коноху, — продолжил Митокадо, отложив отчет АНБУ. — У вас больше нет причин что-то скрывать.       Услышав в этот момент позади себя тихие перешептывания, которые вызвали слова старейшины, Хокано старался вернуть своим мыслям ясность и покой. Однако джонины, прекрасно знающие о непростой семейной тайне его семьи, проявили реакции больше, чем стоило.       — Спустя столько лет они все-таки отпустили его?       Услышав, что к нему обратился один из сидящих перед ним, Хицоку кивнул, после чего очередной вопрос раздался за его спиной.       — Значит… Они возвращаются вдвоем, Хицоку-сан?       — Да, — тихо ответил мужчина, повернувшись к женщине, сидящей позади него. — Моему сыну позволили вернуться домой.       — Ох, это ведь прекрасная новость. Поздравляю вас. Наверное, Сури-сан место себе найти не может от счастья.       Вновь ответив задумчивым кивком, Хокано вернул взгляд на сидящих за столом старейшин. Прекрасно понимая, что в их словах правды больше, чем в его беспокойстве, Хицу все равно хотел бы отложить новость о том, кем является его дочь. Но стараясь не позволять намерениям старейшин омрачать возвращение его сына домой, мужчина решил взять себя в руки. Даже несмотря на то, что воссоединение Канамэ с родителями и сестрой произойдет под огласку причины, по которой он был с ними разлучен, в итоге главном остается одно — он будет со своей семьей.       — Последний медиум в клане Хокано умер восемнадцать лет назад, — после своего недолгого молчания начал Хицоку. — В ту же ночь… в конце августа родился… новый. Теперь человеком, чей долг от имени мертвых помогать живым, является моя дочь… Хокано Анами.