Без названия

Тебе тринадцать. Ты — маленькая вредная девка, вот что я могу о тебе сказать. Это всё, что я могу о тебе сказать. У тебя светлые глаза, светлые волосы и подружка, которую ты шпыняешь, потому что она боится дать тебе сдачи. Ты пишешь: «Не продержишься и недели. Ты как все». У меня еще не прошел шок, потому что ты младше на-так-много-лет, а ты уже ставишь мне какие-то условия. Меня никогда не пугала фраза «быть как все» — видит Бог, я мечтала об этом всю свою жизнь, — но мне неприятно, когда кто-то измеряет меня по привычной линейке. «Твои шаблоны не будут работать», — пишу в ответ я. Думаю, добавляю: «Я не как все». Ты требуешь: «Докажи» — и моя жизнь превращается в челлендж. У тебя просто невыносимый характер. Ты выматываешь мне нервы дважды в неделю, а то и трижды в день: как повезет. На прошлой неделе ты захотела свободных отношений, и мне пришлось поставить нас в равные условия. Теперь ты тихая и стараешься не нарываться. Я думаю об одном: надолго ли? Ты меня ненавидишь. Ты сама мне так говоришь каждый раз, когда мы ссоримся. Я тру пальцами висок. Мне говорят: «Ты ж педагог. Воспитывай». Я не хочу воспитывать чужих детей, но ты младше меня без малого на пять лет, и я воспринимаю тебя, как ребенка. Вчера я окончила школу. У меня был дерьмовый день: класс уехал, а я осталась. Ты придумала историю, в которую поверила сама, что я буду с кем-нибудь танцевать и потом тебя брошу. Когда я пришла домой, ты сама порвала со мной уже три раза. Я ничего не говорю тебе — ложусь спать. Хватит уже воспитывать чужих детей. Ты меня ненавидишь, потому что я все еще держусь. Вчера ты устроила скандал, когда я читала стихи Блока твоей подружке, чтобы ее развлечь, пока ты дулась на нас в углу своей комнаты. Скайп работает беспрерывно: ты ненавидишь меня, когда я ухожу наводить порядок или хотя бы на время перестаю уделять тебе внимание. Я продолжаю напоминать себе, что хотя бы четырнадцать тебе исполнится еще нескоро. Ты сказала мне: «Ненавижу, когда ты говоришь таким голосом. Твой вечный ледяной тон. Ты вообще бываешь нормальной?» А вечером: «Если не покажешь грудь, значит, не любишь». Я просто перевела тему. С воспитанием явно не очень: я слишком много тебе позволяю, но почему-то именно ты умудряешься этого не замечать. Тебе пятнадцать, и ты пишешь мне под самый Новый год, что до сих пор любишь. Вначале я не понимаю, от кого мне пришло сообщение, потом вздыхаю и отвечаю привычно: «Москва ближе, чем Питер». Ты спрашиваешь: «Ты никогда меня не простишь за это?» Я спокойно отвечаю: «Не знаю». Хотя на самом деле мне кажется, что я даже скучала. Иногда я прихожу на твою страницу — ты сделала ее под меня. «Ты же ненавидишь все, что связано со мной», — пишу я тебе. Ты простишь тебя простить. «Может быть через пару лет». Я не хочу прощать тебя за тот ад, что ты устроила, уходя, но ты стала старше, умнее и даже начала читать книжки. «Мне не понравилось, — признаешься ты, — я никак не пойму, что ты в этом находишь». Тебе девятнадцать, ты будущий инженер. Показываешь мне какую-то огромную формулу, называешь программы, в которых рассчитываешь вес несущих конструкций. Вчера я ошиблась, считая до пяти, и мне ужасно стыдно. Я считаю, что ты стала умнее меня. Ты даже научилась общаться. У тебя черные короткие волосы. Мы делаем вид, что никогда прежде не встречались, хотя я сразу же узнала тебя. Ты писала мне с чужих страниц сотню тысяч раз. Я всегда узнаю истинных владельцев аккаунтов — людей это пугает. Мы не говорим о прошлом, да и о будущем не говорим. «Так ты едешь в Питер?» — уточняешь ты, и я пожимаю плечами. Как будто у меня был выбор, в самом-то деле. Хотя, нет, конечно, был — Москва ближе, чем Питер, но я ненавижу Москву. «Это так серьезно?» — снова ты. «Пока не знаю. Я еще даже результатов не видела». Ты не предлагаешь увидеться, хотя могла бы. И я тоже молчу — даже если бы у меня было время не только на прогулку до кардиоцентра, видеться с тобой плохое решение. Ты думаешь, что я тебя не уважаю, хотя сейчас ты слишком изменилась. Когда я, наконец, говорю, что знала правду все это время, ты удивляешься, зачем тогда мы общались. «Ты изменилась», — говорю я. «Это все твои педагогические приемы». У тебя страница с моим старым ником, мой стиль, ты читаешь книги и будущий инженер. У тебя много друзей — тебя все любят. Я стараюсь не рассказывать правду о депрессии, потери семьи, как практически бросила университет — ты все равно уйдешь, думаю я. Зачем портить светлый образ. «Я все еще хочу тебя иногда ударить. Ты все еще держишься. Ты не как все», — пишешь ты. И уходишь через неделю.