Джаспер и Белла

      В последнее время Белла много думала о том, когда же это началось… В какой момент её спокойное, даже в какой-то степени холодное, отношение к Джасперу изменилось, перерастая во что-то большее, нечто, безумно пугающее её. Она старалась скрывать свои чувства, но с каждым днём это становилось сложнее, особенно сейчас, когда каждую ночь она сидит на краю полянки, наблюдая за грациозными движениями Джаспера, обучающего её друзей борьбе, которая, возможно, унесёт их жизни.       Как же Белла себя ненавидела, вновь и вновь отвлекаясь на красоту движений Джаспера, раз за разом одерживающего победу над членами своей семьи. А как он принимал победу… В его глазах не было триумфа, была лишь уверенность. Он знал, что победит, и он не унижал остальных поддавками. Белла винила себя за чувства, но не могла это контролировать, вновь и вновь спрашивая саму себя «когда же это началось?».       Возможно, в тот момент, когда она увидела Джаспера после событий, произошедший в Вольтере. В нём было такое спокойствие, казалось, он сам излучает его, Белле просто хотелось стать частью этого. А, может, тогда, когда он поддерживал её во время побега от Джеймса. Разумеется, Белла понимала, что это не было личной инициативой Джаспера, он делал лишь то, что должен был делать ради Эдварда, но всё же она помнит, как нуждалась в нём тогда… И сейчас она даже сомневалась, что дело было в даре. Или, может быть, это произошло в тот самый день, когда она увидела эту великолепную семью, сидящую молча в столовой, в самый первый школьный день в Форксе.       Белла не могла сказать, когда это на самом деле началось, но она точно знала, когда она поняла, что происходит. Это был тот самый день, когда Джаспер, через месяц после возвращения Калленов, решил поговорить с ней наедине. Она помнила каждое его слово, пусть её память и была далека от идеальной вампирской… Белла помнила сияние золотистых глаз, полных искренности и мягкий, словно успокаивающий голос, обволакивающий её с головы до ног. Она помнила честность Джаспера, откровенно сказавшего, что человеческая жизнь для него ничего не значит, но он не хочет причинять ей вред. Наверное, другого человека это отпугнуло бы, но Белла… Она была слишком рада честности. И именно тогда она задумалась о том, сколько раз с ней был честен Эдвард… Ответ получался неутешительным.       Снова и снова думая о годе, проведённом с Эдвардом, Белла понимала, что всю правду, что она получала, она получала от кого-то другого или же просто не оставляла Эдварду выбора. Он врал, когда говорил, что не оставит её. Врал, когда порвал с ней, сказав, что она для него ничего не значит. Врал, вернувшись. Эдвард умудрялся скрывать даже мелочи, как, например, возвращение Виктории. Эдвард предпочитал соврать и увезти Беллу из города, но не позволить ей знать правду. Возможно, она и сама согласилась бы уехать, если бы Эдвард рассказал, в какую опасность её присутствие ставит семью Калленов, но он не дал ей выбора.       Белла просто ненавидела, что Эдвард общается с ней как с абсолютно бестолковым ребёнком, которого нельзя оставить и на минуту без присмотра, при этом позволяя себе уехать и не оставить никаких следов своего прибывания. Не говоря уже о том, что, возвращаясь, он считает, что имеет право указывать ей на то, как жить и что делать, вновь и вновь ругая её за то, как она жила без него.       Возможно, именно этим её привлекал Джаспер. Она знала, что может ему довериться. Знала, что он не соврёт, глядя ей в глаза. Белла знала, что Джаспер предпочтет сказать самую болезненную правду, но не сладко соврать. Именно поэтому Белла заставила Джаспера дать обещание говорить лишь правду, даже тогда, когда Эдвард против. С трудом, долго сопротивляясь, но он дал согласие, и только тогда Белла почувствовала себя спокойно, зная, что больше лжи не будет. Да, она доверяла Джасперу… Доверяла тому, кто пытался убить её всего полгода назад… Смешно, но факт.       Джаспер бросил взгляд в сторону Беллы и её сердце пропустило несколько ударов. Как же она ненавидела своё тело, то и дело предававшее её, выдавая самое сокровенное, причём не только Джасперу, но и Эдварду, который судорожно втянул воздух. Наверное, Белла смогла бы отвлечься и заставить себя перестать думать о Джаспере, но и Эдвард не мог не замечать происходящего с ней, что вынуждало его всё больше отдаляться. Если сначала это могло расстраивать Свон, то сейчас она была даже рада не притворяться влюблённой. Эдвард всё реже приходил ночью, а ещё реже приглашал её к себе домой, словно боялся лишний раз давать Белле видеть Джаспера, тот же в свою очередь держался на максимальном расстоянии от Беллы, оказываясь рядом только при крайней необходимости. Розали и Эммет лишь посмеивались, наблюдая за происходящим, не оставляя Белле сомнений, что все Каллены в курсе её чувств. Даже в голосе Эсми было сострадание.       Единственной, кто притворялся, что ничего не происходит, была Элис. Белла не переставала задаваться вопросом, знает ли Элис, что она, Белла, влюблена в её фактически мужа, любовь всего её существования. Наверное, Элис знала… Не могла не знать, но почему-то она не ненавидела Беллу, общаясь с ней ещё теплее, чем раньше. Возможно, ей было жалко Беллу, а, может, она понимала, что врага лучше держать рядом, хоть Белле совсем и не хотелось думать о себе, как о враге Элис.       За своими размышлениями, Белла даже не заметила, что тренировка подошла к концу. В реальность её вернул лишь Джейкоб, легонько боднувший её мордой на прощание. Белла улыбнулась, легонько поглаживая его мягкую мордочку.       — Я отвезу тебя, — спокойно сказал Джаспер, идя вперёд. Белла встала, как вкопанная, глядя туда, где он исчез. Её удивило ещё вечером, что Эдвард вдруг приехал на машине, а теперь, оглядевшись, она поняла, что ни его, ни других Калленов уже не было… Как и вариантов. Она вяло пошла следом за светловолосым вампиром, зная, что ничего хорошего это не предвещает.       Почти всю дорогу они ехали молча, а Белла всеми силами вглядывалась в черноту за окном, лишь бы не смотреть на Джаспера, чьё присутствие всегда действовало на неё опьяняюще… А ещё она старалась (безуспешно) не думать о том, что они только вдвоём в тесной кабине джипа. Джаспер затормозил около поворота к дому Беллы, после чего откинулся на сидение и тяжело вздохнул.       — Белла, — в его голосе была такая усталость и тоска, что Белла невольно коснулась его руки, — послушай меня, — уже твёрже продолжил вампир, переведя взгляд на неё, — ты хорошая и, как по мне, весьма приятная, — Белла тихонько усмехнулась, не сумев сдержаться от такой формулировки. — Возможно, после обращения мы даже станем друзьями, — он стал отбивать быстрый ритм, ударяя пальцем о руль, — но только друзьями.       — Я и не… — пробормотала Белла, стыдливо опуская глаза. Джаспер легонько коснулся плеча Беллы, даря ей уверенность. Ему был необходим откровенный разговор и он готов был играть против правил. — Почему ты так уверен? — наконец сказала она, подняв глаза.       — Я просто знаю, — ухмыльнулся Джаспер.       — Ты ко мне совсем ничего не чувствуешь? — прошептала она, глядя прямо на него.       — Ты хороший человек, Белла, — просто ответил Джаспер.       — Это не ответ, — подняла бровь брюнетка.       — Послушай, Белла, возможно, если бы мы встретились при других обстоятельствах, то ты могла бы мне понравиться… Нет, не так, — он нахмурился, — ты мне нравишься, но недостаточно для того, чтобы считать, что у нас может что-то получиться, — он резко взмахнул рукой, — ненавижу объясняться. Никогда этого не умел, — он усмехнулся, после чего снова посерьёзнел. — В тебе множество качеств, которые я безумно ценю, к тому же ты не глупа, но… В этой ситуации слишком много «если», понимаешь? Между нами ничего не может быть, Белла, — он легонько покачал головой.       — Если ты действительно ко мне ничего не чувствуешь, то поцелуй меня, — с вызовом сказала Белла, глядя на Джаспера, который ожидал чего угодно, но не этого.       — Жить надоело? — рассмеялся вампир, всё ещё не понимая, шутит Свон или нет. Они сверлили друг друга взглядами, словно борясь, после чего Белла, будто признавая поражение, потянула за ручку двери. Джаспер легонько коснулся её руки, вынуждая Беллу обернуться. — Я просто хочу знать… Почему я, а не Эдвард? Ты ведь любила его, — по взгляду Джаспера было ясно, что он действительно хочет знать.       — Он идеален, а ты… настоящий. Эдвард притворяется кем-то другим, десятилетиями винит себя за ошибки, лишь бы не быть собой и не признавать своих недостатков, а ты — это только ты. Ты не врёшь ни другим, ни себе, всегда оставаясь собой. Неидеальным, порочным, но, главное, настоящим, — сразу ответила Белла, не раздумывая ни секунды. Джаспер слегка нахмурился, но Белла уже ушла домой, где наконец-то позволила себе заплакать от тоски и жалости к себе.