Мелангория

       Вальтер, Поющий Охотник, шагнул в лодку и оттолкнул ее шестом от берега. Он бывал в здешних местах не раз и знал, что весла ему не понадобятся. Тонкие руки уцепились за веревки, продетые сквозь кольца, и потянули их в сторону острова. Лодка плавно заскользила по водяной глади.        Спутник Вальтера был здесь впервые. Он принялся выглядывать за борт, издавая восхищенные возгласы.        — Это русалки? – спросил он, оборачиваясь к Охотнику, который неподвижно сидел на корме, кутаясь в изрядно потрепанный плащ.        — Не вздумай сунуть руку в озеро, — вместо ответа предупредил Вальтер, — это лирены, они едят все, что им бросают в воду. Обычно их кормят животными, но, если враг пытается добраться до Шастра вплавь, они не прочь полакомиться им. Эти водные стражи – прислужники варсов, речных владык. Бестолковы, но услужливы.        — Сердце Хэя! – молодой человек отодвинулся на середину лодки и недовольно уставился на мрачного попутчика. — А если наша лодка опрокинется?        — Тогда тебя съедят, — равнодушно ответил тот.        — Только меня?        Вальтер кивнул. Он по-прежнему не любил связываться с людьми. Одиночество нравилось ему больше, к тому же, с ним всегда была Чистая Душа.               Огромный Шастр – дворец из белого камня, больше похожий на небольшой город — уже возвышался над ними, протыкая небо тринадцатью высокими заостренными башнями. Сейчас гостей везли мимо Велалгара – огромной усыпальницы, в которой хоронили всех императоров от начала истории Мелангории. Над ней простирал крылья огромный дракон, выточенный из белого камня, словно защищающий мертвых от всех бед. Далее находился Радзерин – дом особ крови Хэйронигавэ. Там обитали все родственники императоров.        Сам же император обитал выше, надо всеми пристройками дворца, в ромбовидном и отделенном от всего здании. Крыши вокруг него были перестроены в огромный зимний сад, окружающий центр кольцом. Летом витражи и стекла убирались, чтобы свежий воздух проникал внутрь дворца.        Молодой человек задрал голову и, приоткрыв рот, смотрел на узоры белого камня и колонны с изваяниями змеевидных дев.               Лодка уткнулась в нижние ступени мраморной лестницы, уходящей далеко под воду. Вальтер вышел и подождал, чтобы недотепа-попутчик благополучно высадился. Лирены заулыбались и принялись жестами подманивать к себе юношу. Но тот после рассказа уже не восхищался их хорошенькими бледненькими личиками, поэтому почти тут же куда-то исчез.        Вальтер с облегчением вздохнул и продолжил взбираться по лестнице.        Железные драконы отличали Поющих. Один из них даже знал Вальтера и кивнул ему. Охотник прошел без препятствий и объяснений.               Дворец был оснащен новейшими технологиями. Вместе с двумя мантикорами, Поющий вошел в подъемник. Они как раз поднимались туда же, куда и он – в зал Ожидания.        Его Сиятельство император Мелангории Дельвейк принял Охотника не сразу. Поющему пришлось прождать во дворце два дня, прежде чем тот дал ему аудиенцию. Юноша спустился к Вальтеру навстречу, приветственно раскинув руки. Не для объятий, а выражая таким образом свою радость по поводу прибытия гостя. Этот жест считался высочайшей милостью.        На императоре была мантия, украшенная на плечах множеством белоснежных перьев. Остальная одежда, как и полагалось Его Светлости, была вся белая. Вальтер внезапно понял, что император кого-то ему напоминает. Этот кровавый хищный блеск глаз в окружении белоснежных перьев заставил его вспомнить о стиксе.               Дельвейк сел на ступеньку и знаком велел гостю начать говорить. За ним неподвижно стоял командор Белых Драконов, недоверчиво следивший за Охотником. Вальтер опустился на одно колено – иначе обращаться к императору было нельзя, а дамы опускались на оба.        — Ваша Светлость, я вынужден был прервать свое задание и направиться к вам. Позвольте мне идти в Ардор!        — Опять! — хватаясь за голову, сердито воскликнул император. Он вскочил, спрыгнул со ступеньки на пол и принялся расхаживать вокруг Вальтера. — Знаешь ли ты, сколько Поющих ушло в Ардор и не вернулось? Четверо! Кроме того, там сгинуло мое войско с Драконами и одной мантикорой! Вот чем ты лучше их? Собираешься мстить за друзей – напрасно. Лучше отговори безголовую художницу туда соваться — кисточкой она врагов не одолеет. Она уверена, что победит, а ты? Ты тоже считаешь, что чем-то лучше остальных?               Дельвейк остановился прямо напротив Поющего, сердито топнув каблуком. Он был не на шутку разозлен, потому как даже от Уарона не было до сих пор вестей.        Вальтер наткнулся на немигающий взгляд Дракона, но это его не остановило. Он вскинул голову и поднялся.        — Ваша Светлость, теперь власть все больше слабеет. Еще немного, и люди прекратят вас слушаться, несмотря на то, что вам повинуются Драконы. Зло уже на территории Мелангории. Что вы можете ему противопоставить? Разрешите каждому бороться за империю, кто как сможет. Я буду рад, даже если внесу самый небольшой вклад своей смертью.        — А ты дерзишь. Как и обычно. Когда-нибудь я велю устроить тебе насильственную смерть.        "Вальтер, не зли его — тут же встрепенулась Чистая Душа, — мы оба хотим покинуть этот мир, но не таким способом".        — Прошу прощения, — с трудом выдавил Охотник, вновь опускаясь на одно колено.        — Хорошо, Поющий. Ты неплохо сказал. В самом деле, я скоро буду не в силах сдержать панику. Но по-твоему я поступать не стану. Я иду с тобой.        — Ваша Светлость! – попытался возразить Гаулис, но император прервал его нетерпеливым жестом.        — Я пойду туда, куда уходят мои подданные. Если кто-то и может справиться с нашествием, так это только я. И я хочу вернуть тех, кто, возможно, еще жив. Я хочу лично убедиться в гибели моих воинов.        — Приказать войскам собираться? – сухо спросил Белый Дракон.        — Нет. Я отправлюсь вдвоем с Поющим. Никто больше не должен пострадать. А войско пусть защищает стены Мелангории. И ты станешь во главе него.        — Я должен всюду вас сопровождать, позвольте мне это!        — Мои приказы не обсуждаются. Через час здесь должен быть Белый Дракон Инши. Он доставит нас прямо к Брошенному городу. Ходят слухи, что его уже захватило проклятье. Хорошо, что людей поблизости не живет.        Вальтеру показалось, что глаза Дракона остекленели, но тот справился с собой и молча вышел, не произнеся больше ни слова.        Дельвейк подмигнул Охотнику и танцующим легким шагом направился к едва заметной дверце, ведущей в его покои. Но, дойдя до нее, он словно о чем-то вспомнил и обернулся.        — Ничему не удивляйся, — весело велел он и юркнул за дверь.        "Это ты во всем виноват, — укоризненно простонала Чистая Душа, — теперь мы будем все силы тратить на защиту императора! А если придется за него погибнуть? Позволь мне попытаться отговорить Дельвейка!"        — Это бесполезно, — мрачно отозвался Вальтер, — он давно уже решил это для себя. Этот мальчишка очень упрям и избалован... Сердце Хэя, да зачем я вообще сюда зашел! Мы могли быть уже в Ардоре!