(1)
Хаттар.
Прежде чем проснуться и открыть глаза, Наруто присела под бок к Кураме, но не стала что-либо говорить. Ей уже намного лучше, но так не хотелось просыпаться. Мама, сэр Роджер, и то странное существо!.. Значит ли это, что Эйс встретился со своей матерью и её отцом? Конечно, чем быстрее она очнётся, тем быстрее сможет разузнать сама. Тяжёлый вздох лисицы, и сама куноичи начала вертеться. «О чём задумалась?» — лениво поинтересовалась биджу, но мысли в одном русле идут. «То существо, — Наруто не торопится отвечать. — Оно устало, устало жить». Послышалось согласное уханье. А затем был нанесён лёгкий удар хвостом по златовласой голове. Реакцией послужило бурчание, а под боком кое-кто свернулся в маленький клубочек. В своём поведении Наруто оставалась для Курамы именно маленьким и невинным ребёнком. Пусть и своими глазами видела, как и эта куноичи может отнимать жизни. Но горевать об этом давно пора прекращать. Лисица фыркнула, не желая признавать то самое чувство, которое понуждало беспокоиться об Узумаки «чересчур». Джинчуурики про себя улыбнулась, а затем открыла глаза. Она лежала на боку, в этот раз прилично напустив слюней на подушку. Стало неловко, как только она обнаружила, что на стуле рядом сидит с ней Банши. Тучная и довольная вязанием крючком женщина улыбалась. И не скажешь ведь, что опасный стрелок. У куноичи от неловкости дыхание замерло. И Банши заметила. Тут же посмотрела на златовласую соню и улыбнулась. — Ох, и хорошо же ты провалялась: больше суток, — вокруг была аура уюта, это всё настрой Банши. Хочется только улыбаться! — Здравствуй, — не сообразила Наруто спросонья, хотя ей самой казалось, что она готова горы свернуть. Опираясь на локоть, приподнялась. Видимо, Банши от неё надолго не отходила, и сама переодела. А может, и сестрички. Но это не важно, в будущем отблагодарит. Стрелок наблюдала за ней осторожно. Видимо, Наруто стоит начать разговор, так как вполне вероятно, что стрелок могла бояться начать болтать без умолку. Она реально могла. И потому Узумаки задала естественный вопрос: — Что-нибудь случилось, пока я была без сознания? — Банши повела плечами. — Хм, смотря, что ты ожидаешь услышать, — она встала и отнесла своё детище на стол. Потянулась так лениво. Но в то же время девушка не чувствовала какого-то волнения от неё, а пользоваться режимом отшельника Наруто не спешила. Она снова легла, пока тепло не ушло, улыбнулась. — Эйс, дурачина, снова тебя не поджёг? Пришлось твою толстовку выкинуть: не подлатать, — Банши присела на своё место, отмечая выражение чужого лица. Так и так, Наруто потерю части костюма пережила со стоическим спокойствием монаха. — Не хотел отходить от тебя, но я ему дала леща, пусть делом занимается, — и рассмеялась. Между делом говоря, она не состояла в братстве свах, и это было сказано между тем, чтобы связать рассказ. — И? Занялся? — подгадав нужную паузу, Наруто успела задать необязательный вопрос. Стрелок кивнула. Но после было добавлено, что в лес так и не пошли. Ждали, пока очнётся их сестра и расскажет о своей встрече со зверюгой, и что было до этого. Эйс-то уже отчитался. По краткому пересказу Банши с ним ничего, кроме встречи с призраками своей матери и её отца, особенного не происходило. Так же Наруто узнала, что была предложена гениальная идея: спалить вес лес к чертям — и уже сама девушка захотела этому гению дать леща. А пока план дальнейших действий оставался неготовым к воплощению без деталей, то есть сведений о потенциальном враге. Пусть М.М и рассказал, что приключилось с отрядом из восьмого дивизиона.***
Харута, как только увидел Наруто на ногах, вполне готовой творить великие дела, кинулся обниматься. Куноичи рассмеялась, пусть в младшем брате, казалось, и не могло быть столько сил, но кости заныли от неудовольствия. Наруто не жаловалась, она тем временем приветствовала остальных, пока Двенадцатый успокаивал себя живым теплом сестры. Может, они не так тесно и общались, чтобы юноша проявлял столько теплоты и беспокойства. Но для него появление Наруто имело огромное значение. Старые товарищи, у которых он рос на глазах, не могли не отметить, как Отец относится к новообретённой дочери. Не при нём, но мать Харуты вспоминали. Пусть покойница и пришелица были схожи в малом, но точно не во внешности, смешанные чувства испытывали многие старики. Может, из-за их молвы, или это были предчувствия самого Харуты, но от пирата-куноичи он чувствовал то родное тепло, которое почти позабыл. От того, что рассказал Изо о Наруто, по коже пробежались мурашки. А потому эти поспешные объятия были доказательством реального существования Узумаки. Пусть всем знавшим и было понятно: девушка никуда не исчезнет, у Двенадцатого комдива такой уверенности не появилось. Даже сейчас. Затем начался обед, за которым Изо излагал придуманный им план их «экспедиции». Конечно, после, увы, краткого рассказа Узумаки о её салочках с непонятной зверюгой, не пришлось делать каких-то фатальных изменений. Суть была такова: в бой с «божеством» могут вступать только комдивы, то бишь сам Изо, Харута и Ракуё, а также допустили Эйса, чьего огня аксолотль опасался. Брать Наруто теперь не было смысла, поскольку почувствовать «божество» она не смогла, а потому и оказалась в опасности. Даже Тич, который в лес не шёл, так как оставался за главного здесь, остался солидарен с решением комдивов. Пусть и видел эту непонятную надобность девчонке отправиться с остальными. Неписанные правила, которые требовали от божества смерти уважение к существу иного порядка, спасли куноичи жизнь. Если бы «оно» не задумалось, Портгас мог не успеть. И Узумаки понимала. Она почти догадалась, что дело в своеобразном кодексе чести, который вот у её Лисицы отсутствовал. До поры до времени. Теперь этим самым кодексом для девятихвостой биджу была воля Наруто. Убедить в том, что ей стоит-таки пойти, получалось плохо. Дума-думой, а мозгом она никогда не была. Приятная трапеза подходила к концу, больше они ждать не собирались. Видимо, в лесу они собираются заночевать. Наруто это не понравилось, и куноичи поспешила уточнить. На что Шестнадцатый ответил ей чётко: — Опыт имеется, думаю, и в этот раз справимся, — он понимал, к чему Наруто клонит. Существо явно свирепее, чем семь лет назад. Позволит ли оно чужеземцам вновь спокойно пребывать на своей территории? Ответ мог быть получен только на практике, что пираты и собирались сделать. Узумаки надулась, когда в дверях Изо поравнялся с ней. Конечно, в его глазах видна забота, но он так и подстрекал её сорваться, чтобы появилась лишняя причина оставить здесь, в безопасности: — Если успеешь придумать, чем можешь быть полезна, идём. Но за наживку не возьму, — а кроме этого, могла ли быть ещё польза? М.М остался на попечении медсестёр. Полноценно радоваться он не мог только по трём причинам. Во-первых, он волновался за своего командира и товарищей из восьмого, своего же, дивизиона. Во-вторых, Тич. И здесь тишина. Между делом говоря, Наруто уже успела выкинуть из головы, то, что прочла у леса. Но теперь безоговорочного доверия Маршалл от неё не получит. Память, может, и подведёт её, но интуиция и Курама пока с ней. А вот в-третьих, покоя М.М не давало молчаливое и обременяющие присутствие Наруто под боком. Ей хотелось пойти, она чувствовала, что надо. Но «избранной» стоило поубавить пылу. Лёжа на кровати, изредка косясь на свою гостью, М.М думал, что не мешало бы его кумиру сбить спесь. Пусть для него до некоторого времени Наруто Узумаки и был парнем, спасибо мангаке, чьё святое имя он успел позабыть, всё не мешало бы проявить ей дисциплины. Так вроде и проявляет! Один глаз у М.М задёргался. Куноичи явно не сиделось на месте, она хотела рвануться за остальными. Но кругом был надзор… ладно, это понять мужчина может. Вряд ли у неё сейчас есть дело важнее, чем та зверюга, так что поговорить она пришла не о Чёрной бороде. Вздох. Куноичи смотрит на него с недолговременным интересом, а потом снова опускает голову. Ну, ничего, пускай ногами своим полюбуется, полезней будет. А молчание затягивалось. Девушка пришла, а зачем… просто так? Так хоть сказала бы об этом, а то изведётся же мужчина на нервной почве. — Ну от меня-то что ты хочешь? — не выдержал он, резко приподнявшись на локоть. Наруто резко подняла голову, подпирая кулаками щёки. — Мм? — и снова тишина! Только М.М почувствовал неловкость, хотя не понимал из-за чего. Это она тут пришла, нагнетает атмосферу. Сделав вдох, другой, пират переспросил, с какой целью Узумаки к нему пришла. Ответ был неожиданный: — Все волнуются, я понимаю, но их пристальные взгляды, будто я исчезну вот прям ща, неприятны, — и снова опустила голову. Кажется, двадцать лет, а такой ребёнок. М.М взял себя в руки, снова лёг и даже снисходительно улыбнулся. Ну точно ребёнок! — Ты ведь едва на месте сидишь, — стараясь не упрекать, заметил он. На что реакцией было «мгм», довольно тихое, но резкое. Переживает. — Да, тварь не из приятных, но они справятся, — однако попытка подбодрить провалилась. Наруто ввела его в ступор вопросом: — Как именно? — и ведь не отреагировать сразу же! Что вообще понимается под этим «как именно»?! Непохоже, конечно, что она думает об провале своих братьев и сестёр. К слову сказать, Банши тоже пошла. На пару с какой-то разведчицей, с которой Узумаки не удалось по-человечески познакомиться. Женщина своё дело знала; и в семье продолжала держать дистанцию со всеми. Возможно, ей не нравится возможный вариант расправы. М.М осторожно спросил, не хочет ли она, чтобы тот монстр остался в живых. И она подняла голову, а в её взгляде, хоть и присутствовала некая солидарность, читалось противоборство с всеобщим решением. Как будто девушка знала что-то такое, чего им, простым смертным, не понять. М.М усмехнулся бы. Только вот Наруто Узумаки действительно была из таких людей. Поддержать её, помочь? Мужчина нахмурился. Опрометчивая идея. — Наруто, — мысли ещё не обрели ясной формы, которую можно было бы выразить предложением или двумя, но попытка не пытка. — Ты… — но сердце неожиданно дало леща усердного мозгу мужчины, ибо то был правильный путь! Не без пафоса и иронии в своей голове М.М пытался пережить этот разговор: — Привыкла сражаться иначе? — девушка опустила голову, пряча покрасневшие щёки. Ей было стыдно. Она поняла, что в другом мире, что здесь другие правила, а людям кругом лучше знать, что, когда и как делать. Но предчувствия её твердили иначе. А Курама молчала. Сама она испытывала азарт, но безопасность Наруто была в первую очередь. Ох, если бы Узумаки остановилась и подумала о том, как сильно её опекают, уже начался бы пожар. Кровь Кровавого перчика говорила за себя. Но девушка думала о насущном и вечном. Может, не её правда, что нельзя просто взять и убить «хозяина» леса. Только вот это допущение не позволяло её вытворять, что вздумается. В прошлом она много наворотила из-за своего своеволия. Но всё, кажется, обошлось. Не считая её смерти, конечно. А здесь и хочется, и колется! С одной стороны, куноичи-пират была уверена в способности убеждения, данной от природы. С другой стороны — незнание этого мира так, как следовало бы. Может, у неё самой не было желания сворачивать горы во благо, лицемеря, как она сама и сказала Белоусу. Может, и пират из неё никакой. Может, правильнее было спрятать её от всего мира, чтобы жила девка мирно и тихо, но тогда бы это была не Наруто. И воскрешение её потеряло бы весь смысл! Ещё чуть-чуть — и Узумаки Наруто действительно сорвётся с места, ослушается Изо и просто рванёт в лес. У неё другие понятия уважения, так что ей невдомёк, что ослушаться старшего — проявление к тому неуважения. Этой ей там, в мире шиноби спускали с рук, потому что всё заканчивалось «хорошо». Да, в кавычках. Потому что хорошо в целом, а не частном (для неё и/ли для кого-то другого/их). Но вот М.М спрашивает её, и ответ может быть один: да, привыкла. Но ей в ответ смотрят и без слов твердят: «Отвыкай!» Это уже не наставление, не дружеский совет, или просьба, нет. Это уже молчаливый приказ старшего младшему. М.М не рассчитывал, что девушка поймёт его рано или поздно. Но так было нужно. Не только ради её, а всеобщего блага.***
Как когда-то сказал Тич, в лес отправилось двадцать человек. Со стороны — не густо, особенно учитывая, что с аксолотлем будут (чего греха таить?Могут) драться только четыре человека. Остальные должны были искать пропавших братьев и Намура. Они надеялись — живых А дело шло к ночи…***
Когда поздно вечером к М.М заглянула Наруто, тот особо не расстроился. Ему надоело лежать, а надо, но и уснуть мужчина не мог. Настроение ему поднял спокойный вид сестры, которая взялась-таки за ум. Ну, надежда была именно на это. К тому же она принесла лекарства. Хитрые и ленивые медсёстры. На вопрос, как прошёл день, ответили с задором, а потому он не стал вредничать и принял лекарства. Наруто присела напротив, на тот самый стул, где сегодня опускала голову, как на плаху. Расспросив о подробностях, М.М узнал, что она успела помочь стареньким бабушкам, помочь на кухне, побегать по деревне по поручениям Маршалла. В последнюю часть истории она не углублялась. По обоюдному молчаливому согласию их разговор был отложен до лучших времён. М.М считал, не только в силу своего мышления, но и кое-кого ещё, что время есть. Оно есть, но как бы нет. Однако тему о Тиче никто из них не поднял. И тут, пока М.М думал, стоит ли действовать, учитывая взаимоотношения Портгаса Д. и Узумаки, прозвучал неожиданный для него вопрос. Мол, чего Эйса взяли. Ну да, огонь вроде как… Наруто вроде бы была под впечатлением, но не видела в этой хвалёной логии ничего особенного. Да, как-то в этом ключе, естественно, не без толики обиды, прозвучали девичьи слова. Что мог сделать М.М, как не рассмеяться? Хохотал он хорошо, куноичи стала пунцовее варёных раков, приготовленных четвертым дивизионом. Но она стойко вытерпела эти мгновения. Куноичи она или нет? Успокоившись, мужчина попросил описать, что из способностей Эйса она видела. Ведь он не был ни в лесу, ни на аттестации сестры в Цветочных водах. Ждать долго не пришлось, слушать тоже. Ибо нечего. — Ох, хох, сестрица, — М.М важно и досадливо покачал головой. — Должен тебя огорчить: ничего ты ещё не видела, особенно Огненного кулака в деле, — мужчина знал, о чём говорил. Он на всю жизнь запомнил уже одну огненную сеть, с помощью которой он отгородил тогда ещё своих подчинённых Пик от Отца и всей их команды. Логия Огня не только поражала воображение, она являла собой природную и первозданную мощь хаоса. Правда, вслух подобными мыслями М.М никогда не делился. И впредь не собирался. — Он способен весь этот остров спалить на радость Морскому Дьяволу, — сказал он и лёг. — Что-то спать хочется, выключи свет, уходя, — конечно, он выглядел великим старцем по мере своих разъяснений. И это должно было вывести Наруто, но она только озадачилась. Выключив свет и закрыв за собой дверь, куноичи-пират отправилась в свою комнату. Разумеется, она задумалась над словами старшего брата. Мужчина не стал распинаться, потому что сила Портгаса Д. Эйса не нуждалась в доказательствах, особенно настолько нелепых. Да, стоило признаться себе самой, что истинную силу логии Д. она не видела, но подсознательно чувствовала. Не столько на него, сколько на себя — Наруто Узумаки обиделась. Не дойдя до комнаты, она вышла на улицу и побрела к тому самому дому, с которого в первый день наблюдала с крыши за лесом. Сейчас она собиралась делать то же самое. Курама чувствовала, Курама понимала, а потому молчала. А ещё ей было больно за свою джинчуурики. Наруто умерла, и нет, ей не было даровано новое тело. Просто Рикудо Сеннин позволил себе… скажем уважительно, договориться с законами мироздания. Но всему своя цена: пока Наруто не может использовать всю ту мощь, которую добилась в мире шиноби, а когда сможет, то это не будет даваться ей так легко и без последствий как раньше. О, если говорить о повреждениях прошлых, так то были из-за сил врага, а не биджу или Хагоромо. И всё же, поразмыслив, Курама решила, что её подопечная сможет правильно расставить приоритеты, не будет торопиться и сможет умело воспользоваться имеющимся. Просто смотреть — так ничего. Войдя в режим Отшельника, Наруто приняла позу для медитации. Больше ей делать нечего. Но даже так, лес оставался недоступен. Смутные ощущения приближения опасности. А ещё противоборство. И опасность с двух сторон. То есть… это «божество» также было загнано в ловушку. Подтверждением неуверенной мысли послужили всполохи огня, подбирающиеся к краю леса, подобно зарнице. А вместо грома в ушах зазвенело. Огонь не медлил, распространял неравномерно. И, кажется, пытался кого-то задержать.***
Изо, Харута и Эйс проклинали всё то, на чём свет стоит, ибо непонятно, как земля носит такое нечто, что они не могут загнать в угол. Когда им почти удаётся, тварь, которую Узумаки почему-то почтительно называла божеством, извивалась и выбиралась из ловушки троих. Ракуё поначалу им тоже помогал. Но из-за того, что Портгас не мог уделять должного времени поглощению и тушению лишнему огню, кому-то из комдивов нужно было вывести остальных и найденных. К тому же на Намуре, нашедшемся у озера, не было живого места, а тут ещё и огонь кругом. Как так получалось? Что же, этим троим героям придётся признаться, что пока они загоняли зверя, он играл с ними, доводя до своего. Так лес оказался в огне. Но ничто живое не убегало. Потому что почти ничего и не было к тому моменту, как белоусовцы зашли в лес. Куда делись все звери, птицы и прочая живность? Разве что покинули лес, убежав в противоположную от той деревни сторону. Но почему-то Изо зациклился на той мысли, что именно «божество» добралось до них. Не зря ведь Эйс подметил, что монстр стал тоще. Как на зло, выстрелов это чудо природы не боялось, но приближаться к Изо не решалось. К Харуте и Эйсу также. Тогда встаёт вопрос: как аксолотль собрался их победить? Или он решил вымотать их, и всё? Харута был отличным разведчиком. Но шёл больше в тактику, чем в стратегию. Он мог только догадываться, что «божество» запомнило его и Шестнадцатого. А вот последний в этом не сомневался. От зверя шла жажда крови, в первую очередь крови двух комдивов. Видимо, аксолотль жалел, что отпустил этих двоих в прошлый раз. Но азарт не исчезал. Он собирался их вымотать. И как только они устанут… Может, по Портгасу и не скажешь, что коробка рабочая, но он тренировался у самого Стального кулака. Там хочешь, не хочешь, а зашевелишь извилинами. Чего не скажешь о Монки Д. младшем… но, Эйс надеется, что у него всё хорошо. А пока о местных баранах! Один из которых вёл их к выходу из леса. Конечно, Д. сразу понял, потому что память у него была хорошая, чему поспособствовала жизнь в джунглях. Если зверь просто-напросто выматывал их, одновременно подводя к выходу, значит, сам собирался его покинуть. Пришлось приложить все усилия, чтобы высчитать, сколько земли придётся спалить. Спалить, чтобы не дать этому «божеству» выбраться. Изо, Харуто и Эйс подумали об одном и том же: если ему удастся, устроит кровавую вакханалию.***
Наруто, как ни упрашивала Курама, создала около сотни клонов, и все в режиме Отшельника. Все они разделились по парам, что создать Расенган. Для этого пришлось отдалиться от деревни, чтобы местные не проснулись из-за шума. Так и получилось, что Наруто, не ослушиваясь Изо, прошла полпути до леса. Всего лишь мера предосторожности, и не более. Хотя… даже если и поверят, а ремнём отшлёпают, как маленькую… Вариант с гречкой кажется ей получше, но она просто не знает, во что ввязывается. Да, наказания для детей, хотя они и жестоки. Но, припоминая Ракуё, можно ли сказать, что она взрослая, раз ослушивается приказов старших по званию. Именно потому, что Изо боялся её своеволия, он не прибегнул к приказу, а всего лишь оповестил о своём решении. Не хотелось, чтобы Наруто портила себе репутацию и набивала не проходящие шишки. «И всё же… не опасно ли нам без дела держать такую мощь?» — опасения Девятихвостой были к месту. Они впервые использовали Расенган, подпитываемый местной природной чакрой. И пока эти спиральные вихри подчинялись. Клоны стояли молчаливо, внимательно наблюдая за лесом. В целом — дурное предчувствие. Что, что, а клоны никогда не подводили. Некоторые из них соединили свои расенганы, когда «божество» прорвалось через стену огня. Для него это было чревато последствиями. Но, видимо, важнее, чем выживание, было нечто другое. «Он просил отдать человека. Зачем ему М.М?» — однако девушка не сдвинулась с места. Клоны, у которых руки не были заняты поддерживание техники, развеялись самостоятельно, позволяя Узумаки равномерно распределять энергию между остальными. Ей спросить, страшно ли, то она не солжёт. Да. Страшно. Потому что в этом мире ей придётся раз за разом понимать, с чем она сталкивается. Вряд ли к такому можно привыкнуть за год или два. «А ещё предлагал тебе пойти вместо него…» — лениво и даже без ревности напомнила Курама, хотя внимательно наблюдала за своим «сосудом». В тот момент, когда аксолотль уложил джинчуурики на лопатки, лисица поймала настроение оного. Да, тот подумал о сосуде. Отчасти был прав, а так далеко не то. И, кажется, его инстинкты понимали: биджу выше этого. «И за кем он тогда идёт?» — на этот вопрос Курама только пожала плечами. Присела и всмотрелась вдаль. Конечно, «божество» заметил их. «У него и спросишь», — пусть Кураме и не нравилось, что тело Наруто пока непригодно для фильтрации и полноценного использования её чакры, азарт разгорался не хуже огня, сжигавшего лес. В отличие от Узумаки, Девятихвостая сразу заметила, как вымахал аксолотль. Пришлось дать быстрого, но лёгкого и освежающего леща. «…ттебайо!» — про себя завыла Узумаки, но приготовилась к бою. И аксолотль принял этот вызов. Если бы кто мог читать его мысли, то понял бы, что не так и сильно он боится противопоставленную ему природой силу. С огненным мальчишкой он наиграл. Изворачиваясь, подобно струям волны, вводя тем самым противников в недоумение, он осушил деревья, землю и воздух вокруг себя. Никто из троицы не понял, когда позади зверя оказалась волна воды, которая тут же накрыла их, прибивая к земле. Послышались странные звуки, но можно догадаться — хохот. Если Изо и Харута ещё могли встать сразу, как вода разбрелась по всюду, туша пламя и впитываясь в землю, то у Эйса пропали все ощущения на несколько мгновений. Естественный враг его силы — чёрт! Поистине «божество». Несмотря на свою жажду крови, хранило козырь до последнего. «Вода?!» — Наруто и Курама насторожились, волна была достаточно большой, чтобы зоркие глаза джинчуурики и биджу увидели оную. Незамедлительно было принято решение окружить аксолотля, нападая сверху. Только тратить силы на сближение Узумаки не стала. «Я думаю, парни сделали достаточно, пусть оно себя само выматывает и дальше», — как хорошо, что у этой куноичи не хватает мозгов на различение намёков и подтекста. Ибо эта почтенная лисица, на самом деле, берегла физические силы своей джинчуурики. Скажи она об это прямо, и Наруто сочла бы за замечание о слабости. И всё пошло бы по… кхм, как говорили старые матросы? По пизде? Ну да, как-то так. А тем временем аксолотль добрался до них с неимоверной скоростью. Все клоны девушки окружили его, и он прекрасно понимал, что самый тяжёлый удар придётся сверху. Ему оставалось либо принять удар сверху и быть добитым остальными непонятными воздушными вихрями, либо… закрутившись на месте, он задней частью тела посбивал всех клонов, которые тут же развеялись. Десятки расенганов сделали своё дело. Он потерял свою скорость, но отпрыгнуть подальше успел. И оба чудовища заходили по кругу. Доверия быть не могло, однако в это раз аксолотль хитрить не собирался. Он уважал биджу, хоть и не до конца понимал, существо какого порядка перед ним. По сути, он был выше, но за долгие семьсот лет ослаб. И понимал, на чьей стороне сила. Опыт ему помощник, но против двух голов нужно осторожничать. — Зачем тебе М.М? — заговорить зубы… не всегда подходящая тактика. Только Наруто этого не понимала, то есть не желала разбираться. Поговорить с врагом — привычка или неотъемлемая надобность? В глазах аксолотля промелькнули искры подозрения и неуместного веселья. — И ты сошла бы, но не пристало мне посягать на чужое, — по-прежнему облезлый, а сейчас и израненный аксолотль не являлся символом величия. Его усмешка не воспринялась в штыки. Наруто проявляла уважение, как к Кураме. Но насколько достойным и серьёзным противником он мог быть? Они всё ещё ходили кругами, не применяя силы. А потому Узумаки остановилась: голова вот-вот закружиться. Аксолотль остановился тоже. — Но, верни вы мне его, — одним взглядом она заставила «божество» оставить эту мысль, потому что М.М ему не принадлежит, — или приди ты сама, сейчас бы лес не горел… — и вроде всё понятно, но раскрывать карты аксолотль не спешил. — И тогда? — добровольно «садясь на крючок», Наруто чувствовала, что «божество» разговориться. — Всё закончилось бы быстрее, чем ты думаешь, — аксолотль присел на задние лапы. Наруто насторожилась, но он только усмехнулся. — С чего бы… — прозвучать вопрос не успел. Курама попросила Наруто дать ей возможность говорить за себя. Поскольку пускать аксолотля в разум джинчуурики было неразумно. Кто знает, может он в это время в реальности отдельно от разума действует. Сначала Наруто удивилась и обрадовалась, думая о полноценном режиме Курамы, но получила лапой по голове. Это было невозможно на данный момент. Да и не место вспоминать о Тонери. Пришлось отделаться простым покров трёх хвостов. Кожу слегка жгло, но было терпимо. Наруто по-прежнему была меньше, только хвосты придавали силуэту лишнего объёма. Аксолотль нахмурился: алый покров, заалевший зрачок, и странное ощущение, будто тебя разъедят изнутри. В принципе, не будь Наруто одновременно с этим в режиме Отшельника, ядовитая чакры биджу действительно разъела бы её. — Курама, биджу, а мой, как ты думаешь, сосуд — Узумаки Наруто, — рта девушка не раскрывала, но голос отчётливо звучал вокруг. Но аксолотль не удивился: боги его эпохи поголовно умели так, это была одна из простых, но обязательных способностей. — Прошу прощения, но для меня важны лишь имена мёртвых. Статус, — потребовал он, стараясь не повышать тон выше разумного. А в этом время у леса Д. оклемался, и Харуто с облегчением выдохнул. Изо в этом время торопился за «божеством». Только стоило ему на горизонте заметить, как потенциальные противники величаво замерли напротив друг друга, замедлил шаг. А после Шестнадцатому и вовсе пришлось остановиться, когда сестрица вытянула к нему ладонь, призывая остановиться. Он не мог понять, как можно было мирно беседовать после. Но он послушался, даже отошёл на пару шагов дальше. К сожалению, девушка, видимо, вместе с Курамой-доно и зверем говорили достаточно тихо, чтобы до него не дошла суть разговора. Аксолотль назвал-таки своё имя, признался, что был когда-то достойным богом смерти, а после оказался здесь. Но то, что произошло дальше, описывалось кратко, поскольку вызывало неприятные воспоминания. Ответ он получил равнозначный. Может, и не боги, но у себя Наруто почиталась примерно на том же уровне. Не столько людьми, сколько биджу и основами мироздания. Естественно, упоминать о Саске не было смысла. К делу никак не относится. — Что происходит? — Огненный кулак пришёл в норму и рвался в бой, но Изо преградил ему путь. — Жди, — молодой пират недоумённо посмотрел на старшего, но тот только вернулся к наблюдению за сестрой. Харута тоже был в шоке, но прочувствовал настроение Изо. А попаданцы, ибо они ими и являлись, всё говорили и говорили. Уже из леса все выбрались, тем, кому можно было, раны перевязали. Но вернуться в деревню они не могли, ведь путь был преграждён. Ракуё ждал возвращение кого-то из двоих комдивов. Будь это простое дежурство, Эйс давно поддался бы своей нарколепсии и уснул. Но он пристально не сводил глаз с аксолотля, тот, косясь на него, усмехался. Харута старался изображать спокойствие Изо, но в отличие от Двенадцатого Шестнадцатый комдив действительно спокоен. Только беспокоился об Эйсе, который вот-вот сорвётся. Но по счастливому стечению обстоятельств, кажется, разговор могучих существ закончился, к ним приближался клон Наруто. — Вопрос решён, почти, — клон смотрела прямо в глаза Изо. Между ними чувствовалось напряжение, но завопившие о несправедливости Харута и Эйс разогнали тяжкую атмосферу. Клону были предъявлены претензии, на которые ответной реакции не будет. — Мне не ведомо, о чём «я» думаю прямо сейчас, не тратьте понапрасну силы, — вроде бы и пафосно так, что хочется наехать, а вроде и крыть нечем. Двенадцатый и Портгас замерли с разинутыми ртами. Но клон старательно их игнорировала. — Мы его просто так отпустим, он ведь столько натворил? — не сдался Харута, и клон Узумаки повернула голову в сторону от него, но тут же наткнулась на взгляд Д. У него было то же мнение. Клон снова посмотрела на Изо, но тот размышлял. — Почему почти? — взгляд Шестнадцатого устремился на «божество», которое теперь без шуток можно было назвать воплощением спокойствия. С другой стороны, зверь напоминал человека, исповедовавшегося человека перед смертью. Давать ответ клон не торопилась. С сомнением глянул на Эйса, потом с осторожностью на Харуту. Вот будь здесь М.М, он бы понял без вопросов. Теперь на этот счёт у Наруто сомнений было. Ведь из разговора с Шолотлем многое прояснилось. — Он хочет покинуть мир, как ему подобает по статусу, — Изо изогнул бровь, а с двух сторон оглушили борцы за справедливость. Что? Что-что? Уши на что? Клон раздражалась, но тут же стал себя успокаивать, ещё не хватало настоящей Наруто вернуть чакру с отголосками негатива. Изо не стал задавать глупых вопросов, поэтому клон пояснил: — Либо в честном поединке, либо сгореть в священном огне, — Портгас оскалился, стоило заслышать слова. Но тут прилетела птица Обломинго: — Сразиться он хочет со мной; а вот в священности огня Эйса я как-то сомневаюсь, — удар ниже пояса, как говорится. Харута, перенервничавший, громко захохотал. И стал убегать от Д., решившего почесать кулаки о молодого комдива. — Ты не в состоянии, — может, Изо биджу и не был, но он прекрасно понимал, что сразиться в честном поединке с божеством, видимо, настоящим, девушка не сможет. Клон согласно кивнула. А её сомнения насчёт священности логии Кулака он не осуждал. Ибо никто не знал, что такое Дьявольские Фрукты на самом деле. — А с огнём разберёмся, — клон кивнула и развеялась.***
Хаттар был покинут белоусовцами только через пару дней. Шолотль разумно скрывался в лесу, но своих извинений людям приносить не собирался. Во всех своих бедах, а пираты — в боевых ранениях виноваты сами. Узумаки пришлось молчать, то бишь скрывать свою солидарность. Она не собиралась лицемерить. Ведь однажды, разговаривая с Курамой, она согласилась в праве оной отомстить людям. Но обошлось без этого — какое было облегчение… Бог смерти, конечно, расстроился в отказанном поединке. С другой стороны, он понимал состояние Узумаки Наруто. Единственное, что он сделал перед свой смертью, посоветовал не просто не есть Дьявольский Фрукт, а держаться от них подальше совсем. Если его естество стало жалким, то что может случиться с джинчуурики? Пират-куноичи искренне поблагодарила. А затем Шолотль ушёл в лес вместе с Эйсом, чтобы никогда не вернуться. С одной стороны, было понятно его решение, с другой, девушка всё жалела существо и не хотело его смерти. Но божество сделало свой выбор. М.М остался с ней у окраины леса, успокаивал. Приобнял и, как ребёнку, говорил много наивных и простых слов. Конечно, ничто не могло её успокоить: здесь было больше, чем просто несправедливость по отношению к божеству. Да и саму девушку это наводило на новые страхи. А старший брат всё говорил и говорил нелепости, отвлекал. Курама была благодарна. Сама она решила отоспаться. Да и по сути полноценным попаданцем не являлась; ей не грозило то, что испытали М.М и Наруто. Как и объяснял ей Шолотль, все они, кем и какими ни были бы, связаны. Когда кто-то из них умирает, остальные это чувствуют. И когда подобный им появляется вновь, ощущают. В сердце будто бы по-настоящему что-то оборвалось. Аксолотль был совсем чужим, но даже М.М загрустил. Ему-то Узумаки не могла не пересказать разговор с бывшим богом смерти.***
Портгас Д. Эйс со смешанными чувствами наблюдал за тем, как Шолотль сел на задние лапы и замер, закрыв глаза. Весь его стан говорил о полной готовности к принятию смерти. И было в этом нечто провокационное, нечто пугающее и вызывающее сомнения. Но Эйс взял себя в руки, сам обратился пламенем и поджёг гнездо из веток, которое для себя за полтора дня сделал аксолотль. Он ещё некоторое время наблюдал за тем, как огонь разгорается сильнее, вот-вот он доберётся до Шолотля… Эйс не был из слабонервных, но ему почему-то захотелось уважить божество. Хотя статус этот смущал пирата. Собственно, Наруто обиделась на него, и почти понятно из-за чего. Но сочувствием к врагу, пусть и временному, молодой человек не проникся. Он развернулся и зашагал прочь, он не должен был останавливаться и оборачиваться. Но у Шолотля было что сказать и ему напоследок. — Не дури голову, тебе не нужна смерть, — причём слова эти прозвучали спокойно, без намёка на издёвку или презрение, будто само собой разумеющееся. Д. обернулся резко и увидел только алые глаза бога, в которых плясали всполохи огня, а всё остальное на миг перестало существовать. Его душу видели насквозь, причём сам бог, он чуял эти мысли. И этот человек просто накручивал себя. Эйс хотел брезгливо цокнуть, но Шолотль его опередил: — Если бы ты её заслуживал, давно бы не ходил по земле. Когда ты это поймёшь, может быть поздно, — а аксолотль сгорал, но не дёрнулся и разу. Огонь логии ничего не оставил от существа, только от веток — пепел. Портгас не собирался соглашаться с существом, которое задело его за живое, вот так, без спроса. Ведь ему только-только показалось, что все эти терзания позабыты. В том и дело, что показалось…