Пока бьётся сердце

      Тёмная материя… Это непонятно откуда появившаяся чёрная жижа, о которой мало что известно… другим кланам.       Тёмная материя была частью демонов, без неё невозможно было представить любого порядочного демона, ведь она была обязательным атрибутом нашего клана. Также, как и тёмная метка. От этого чёрного вещества, «жижи», как ласково её называют многие представители небесного, крылатого народа, зависит наша… живучесть.       Со вздохом потянулась, поставив перо в чернильницу. Вытерла испачканные тёмно-изумрудными чернилами пальцы специально приготовленной на такой случай тряпкой. Потянулась, лениво прикрывая глаза.       — Зачем ты вообще всё это пишешь? — Недовольно сморщился блондин, мазнув губами по моему виску.       — Надо. — Отрезала.       Сморщила носик и хлопнула его по наглой руке, которая подобно змее пыталась заползти под платье. А потом притянула надувшего щеки блондина для поцелуя, не позволяя его углубить.       — Мне надо писать. — Напомнила и взялась за перо.       Тёмная материя не просто странное вещество, которое даёт нам многие полезные способности вроде полёта и регенирации. Это дар.       Эта история начинает также банально, как и все остальные, со слов «когда-то давным-давно»…       Тьма не умеет созидать, поэтому вместо обычных существ, у неё получились настоящие чудовища без капли сознания. Но тьма всё равно любила своих детей, любила и поселила их в отдельном мире.       А потом… А потом появился он. История появления Короля Демонов была скрыта, но и мы не особо на этом зацикливаемся. Он просто появился и объединил нас, даровал неразумным сородичам разум, в обмен разорвав прямые связи демонов со тьмой. Единственное, что та смогла дать нам на последок, как любая любящая и заботливая мать — тёмная материя.       А сама тёмная материя в свою очередь напоминает милого домашнего питомца. Верного, любящего, готового рвать глотки за хозяина. Но сама по себе тёмная материя слаба и даже опасна. Она не способна обеспечить серьёзную регенерацию, вроде возвращения конечностей или залечивания глубоких, опасных для жизни ран. Однако, та же материя в случае опасности хозяина может начать бесконтрольно менять форму и атаковать любое живое существо, подошедшее слишком близко.       Этой силой для начала нужно было научиться пользоваться, прежде чем позволять себе рисковать. Учась, можно раскрыть множество полезных способностей, весь потенциал темной материи демонов.       Прищурилась.       Неприятные воспоминания терзали сознание, заставляли тонуть в пучине отчаяния, боли и страха. Тогда мне было очень больно, холодно и очень сильно хотелось к мамочке. Я просто не понимала, что происходит.       Но меня спасли.       И на этой мысли почему-то вылезает глупая улыбка, которую невозможно было контролировать.       Он кричал на меня, тряс за плечи, называл дурой и всячески проезжался по моим умственным способностям тогда, но он меня спас. Мелиодас, несмотря на риск от выброса такой тёмной, чистой, детской, а потому не контролируемой силы, всё же готов был рискнуть, чтобы спасти мою жизнь.       Интересно, он волновался в тот момент?       Мне было приятно хотя бы из-за того, что он рискнул и спас мою, на тот момент, бесполезную жизнь. Но сейчас этот вопрос просто не отпускал и что-то внутри требовало вытащить из Мелиодаса ответ. Из этого барана часто приходится вытаскивать ответы клещами. В последнее время он мастерски научился строить из себя дурачка, мол, не понимаю, о чём мне говорят.       И вроде раздражает, но смешно.       — Мелиодас! — Резко так обернулась к нему.       Бедный блондин хлопнул зелеными глазками, уже напрягаясь от моих действий.       — Мел, — пересела к нему на колени, — а, Мел?       По его лицу видно, что ему понравилось, но он не расслаблялся, потому что обычно я так никогда не делаю. Хмурится, поджимает губы и морально готовится к любому повороту событий.       — Помнишь тот случай с тёмной материей? — Решила чуть помягче подвести его.       Можно было просто тупо спросить в лоб и наблюдать, как он, дезориентированный в пространстве, ловить жесткие флэшбеки из прошлого. Потому что сейчас я была ему нужна, он не хотел меня терять.       Флэшбеки? Что… Что это за странное слово?       Сначала нахмурилась, но потом потрясла головой, отгоняя эти пугающие мысли.       — Помню.       На прекрасном лице проступили морщины. Мелиодас вовсе не стар, по меркам демонов он был мужчиной в самом расцвете сил, тут ключевую роль сыграли бесконечные сражения, через которые ему приходится проходить и по сей день. Пускай он к этому привычен, война на всех оставляет свой след.       Бедный, уставший от вражды с богинями, демон.       Мой демон.       — Ты волновался за меня тогда?       Ответом мне стало молчание. Этот вопрос повис в воздухе и теперь не давал покоя нам обоим, пока пелена в воздухе становилась всё тяжелее. Никакого напряжения между нами не было. Была горечь.       — Да. — Неожиданно разорвал он тяжёлую атмосферу. — Мне было страшно и это меня бесило.       Хлопнула глазками, пока губы разъезжались в широкой, по-настоящему счастливой улыбке. Прошлый Мелиодас бы обязательно назвал эту улыбку идиотской, а этот лишь со вздохом погладил по голове.       Мелиодас стал мягче.       Если сравнивать его с изначальным жестоким кронпринцем и нынешнем Мелиодасом, то это небо и земля. В нём осталась жива та язвительность, что была присуща этому демону, однако теперь его шутки стали менее болезненными. Он стал интересоваться братом, на отлично научился строить из себя дурачка, он влюбился и стал любим. У него появилось то, чего раньше не было.       И что самое главное… Ему самому это нравится.       И это нравится Зелдрису. Недавно они уходили вдвоём на охоту, откуда «Палач» вернулся с сияющим лицом, в то время как Мелиодас просто улыбался чему-то своему. Он так и не сказал мне, как проводил с братом эти дни, а я лезть перестала. Главное, что Мел счастлив.       Успокаивающе чмокнула его в губы, пальцами зарывшись в растрепанные золотые волосы, просто наслаждаясь моментом.       Я не думаю о том, что скоро моему уютному мирку придёт конец. Но я допускаю такую возможность. Холодная война с богинями сейчас только условно, напряжение вышло за пределы нормы и жить становится всё тяжелее. Их нападки на наши земли растут в геометрической прогрессии.       Пока я здесь наслаждаюсь жизнью, наши воины, даже подающие большие надежды, просто умирают. У «Десяти Заповедей» стало намного больше работы, даже Мерасцилла с Галаном не могут найти время, чтобы выпить лишнюю кружку эля. А это уже о многом говорит.       У Мелиодаса под глазами залегли незаметные на первый взгляд глубокие тени от недосыпа… Он пытается урвать побольше свободного времени, чтобы провести его со мной и с младшим братишкой. Это его первый за месяц выходной, если учитывать, что их пока не отправляли на длительные миссии.       Настойчиво надавила на его плечи, заставляя лечь на кровать.       — Спи. — Ладонью убрала челку и, склонившись, поцеловала в лоб.       Продолжила удерживать его за плечи, не позволяя встать.       — И не мычи так возмущенно. — Я фыркнула. — Ты устал. Я буду рядом, охранять твой сон.       Он тяжело-тяжело вздохнул и, может быть, ещё бы с удовольствием посопротивлялся, но он действительно устал. Поэтому просто закрыл глаза и притянул меня к себе, обнимая, как обычно детишки обнимают своих любимых плюшевых мишек в детстве.       Гладила этого несчастного демона до тех пор, пока дыхание его не стало глубоким и мерным, как у спящих. Впрочем, пытаться встать — плохая идея. Из-за этой попытки он нахмурился во сне, сжимая меня до тёмных пятен перед глазами и причмокнул губами, выглядя таким обиженным.       Какая он прелесть!!!       Поплыла и тут же отвернулась на такую красивую и приятную стену. Мел такой невыносимо милый!       Всё же через пару минут я вернула взгляд на спящее лицо любимого демона. Я обещала хранить его сон, пускай это было сказано несерьезно, и я буду хранить его сон.       Оставила поцелуй прямо на глубокой складке между светлых бровей, которая быстро разгладилась, делая его лицо совсем уж детским, таким умиротворённым. И от этого в груди стало больнее.       Это счастье не может длиться вечно.       Как долго он не отдыхал? И как много проблем он скрывает от меня? Я не тешу себя иллюзиями, что Мелиодас рассказывает мне абсолютно всё, как оно есть.       — Береги себя, прошу. — Выдохнула ему в губы.

***

      Мелиодас хрустнул шеей, лениво наблюдая за кричащими богинями. Сейчас это зрелище не вызывало ничего, кроме глухого, зудящего раздражения и желания поскорее вернуться обратно в подземный мир. Всё хорошо в меру.       Эти небесные твари совсем оборзели и теперь приходилось валить их целыми армиями. Демон ни раз задавался вопросом, откуда они в таком количестве берутся.       Раньше у них не было столько пушечного мяса. Так откуда?       Поморщился, допуская мысль, что это перевес их преимущества.       Но пока есть он, они не решаться объявлять официально войну, затягивая в это другие кланы.       К тому же за своих сородичей Элизабет может и по шее надавать…       Убить Элизабет тоже не выход. Они, конечно, дружат, но Мелиодас в случае чего мог бы пообламать её крылья. Не получится. Айрис была слишком привязана к принцессе вражеского клана и у него просто связаны руки.       С момента появления рыжей бестии по меркам демонов прошло не так уж и много времени. Для людей это может быть целая жизнь, но не для них. И с ней пришла куча проблем, которые наслаиваются друг на друга, ещё больше усложняя задачу и путь решения.       Зато жить стало куда интересней, чем раньше.       Несмотря на этот жирный плюс, Мелиодас жутко устал. Последний его выходной был пару месяцев назад, когда «Рыжик» просто уложила его спать. Это было одновременно приятно и раздражающе. Она волновалась за него и заботилась, и вместе с этим её забота казалась такой же раздражающей, как у Чандлера. А ещё он просто хотел провести время с любимой женщиной.       Сказалась усталость.       Быстрым движением огромный меч, смотрящийся немного смешно с детским телом демона, превращает богиню в кровавое месиво. Он презрительно смотрит на то, что осталось от этого жалкого существа.       Что может быть противнее?       К сожалению, это было лишь частью работы. Самой меньшей частью.       Он не один такой уставший. От такого графика взвыли все Заповеди, кроме Монспиета, который терпел своё негодование внутри, не имея возможности его выплеснуть. Такое уж проклятье у него.       Ощущение чего-то нехорошего тугими кольцами стянулось под рёбрами, заставляя хмуриться сильнее, чем обычно и силой натягивать на лицо ядовитую, диковатую ухмылку. Раздражение плотно смешалось с этим противным, не дающим покоя ощущением, и Мелиодас не позволял себе расслабиться даже в их временном лагере, на обеде.       Даже во время обеда он работал, стараясь отвлечься от нудящего зова интуиции, родившейся и окрепшей из бесконечных сражений и боев.       От этого желудок старательно пытался вытащить всё, что он съел.       Мерзко, противно и хочется домой.       Спустя столько времени Мелиодас наконец кое-что понял. Никто не хочет умирать. У всех на этой войне есть любимые и близкие, за которых они погибают в этой бесчестной войне, каждый из них хочет вернуться на родные земли. И он один из таких.       Только фанатики вроде Людошиэля, в глазах которого строчными буквами написано: «Я одержимый уничтожением демонов имбецил», готовы на подобные жертвы.       А Мелиодас всеми семью сердцами желал вернуться к младшему брату и своей возлюбленной. Хотел поговорить с Зелдрисом на отвлеченные от войны темы ещё хоть немного и желал получить заслуженный поцелуй от Айрис. И, кажется ему, он хочет вновь злобно рявкнуть на гиперзаботливого Чандлера, вновь попытаться сбежать от его ненужной опеки. Не нужной ли?       И он хотел защитить свой хрупкий мир. Те, кто ему дорог, те, кто дорог его близким, не должны были умереть в этой войне, а для этого Мелиодасу нужна была сила. Ещё больше, чем есть сейчас.       Но отец не хочет менять его статус.       Этот грёбаный старик всё не хочет уходить на свою давно заслуженную пенсию и предоставить ему, молодому и полному энтузиазма, наследнику, продолжая греть свою жопу на престоле клана. А он даже ничего сказать не может, напоминая послушную куклу.       Это он тоже понял благодаря одной нежданно негаданно появившейся малышке, такой бесяще-интересной по началу.       Был ещё один выход из ситуации. Тренироваться до посинения, пока глаза не вытекут. Это был очень долгий, муторный способ получения силы, но в своём положении Мелиодас не видел другого выхода. Он не мог сказать точно, как долго это будет и беспокойство за близких не даст ему сосредоточиться на конечной цели. Кто их защитит, если не он?       Иногда он с ужасом думает, что становится таким же, как Чандлер. А потом старается не думать об этом, всячески отметая подобные картины с гиперзаботливым собой в главной роли.       Работа — лучшее лекарство от всего. Хотя бы в этом случае.       В лагере было как всегда шумно. Лязг стали, бесконечные разговоры и суета.       Тихо тут бывает только пару часов, которые отводятся на сон. Мелиодас даже знает, сколько раз за ночь Мерасцилла шастает по лесу, изнывая от недостатка алкоголя. Потому что спит максимум час. Дальнейший сон всегда прерывался мучившими его мыслями и чувством неясной тревоги, которые во всю горланили.       Чандлер по его возвращению опять закатит бурную истерику, мол, совсем извели юного господина.       Будучи ребёнком ему было странно такое к себе отношение. Отец всегда был занят и Мелиодас привык быть никому ненужным, но забота Чандлера вызывала подозрение, настороженность и… И надежду. Он хотел быть нужным.       Демон рос и благодаря наставнику становился сильнее. Чем старше он становился, тем больше забота Чанделара раздражала и тем сильнее он отдалялся от всех. Отдалился и от едва три года жившего на свете младшего брата.       И это было тем, за что он винит себя на протяжении десятка лет. Как бы он не пытался, наверстать упущенное время он не мог. Зелдрис уже совсем взрослый малыш, который едва ли нуждается в опеке старшего брата.       У его малыша уже даже возлюбленная появилась, а он так глупо пропустил этот момент.       Мелиодас сожалел о собственном отношении к младшему братишке и думал о том, как бы они могли проводить свои дни, если бы ему только было не…       Он бесконечно виноват перед Зелдрисом.       Отдал очередной приказ прямо за приёмом пищи, не обращая внимания на возмущение подчинённых. В конце концов он кронпринц и предводитель «Десяти Заповедей», они обязаны ему подчиняться, какие бы условия ни были.       Или он просто мстит всему миру за то, что ему кусок в горло не лезет.       На земли Британии, за которые так долго борятся два совершенно разных клана, опускаются привычные туманы, наполненные дикой, необузданной магией.       Такие туманы могли бы быть опасны лишь для людей, слабых как физически, так и магически, неспособных защитить себя от реальной угрозы. Их удел — армия низших демонов. Такого же бесполезного, пушечного мяса, используемого в основном для привлечения внимания к чему-либо.       Слабые бесили его… Даже не так. Он не обращал на слабых и потому жалких существ никакого внимания, но из-за некоторых особенно тупых представителей слабаков, его раздражение возросло до небес. Потому что те, чья роль изначально — сидеть в своей сточной канаве и не высовывать носа, пытались тявкать на сильных.       Хотелось устроить показательную кровавую расправу над этими тварями. Или продать их в Яву.       Мелиодас поморщился на этой мысли. Пришлось установить жесткий контроль, чтобы в присутствии Айрис никто и никогда не упоминал об этом мерзком месте, которое давно пора стереть с лица земли.       Это, наверное, то единственное, в чём и демоны и богини были единодушны. Но пока это самое отвратительное место, которое только можно было представить, существует. Оно нужно.       Если об этом узнает рыжая малышка, то он кого-нибудь обязательно убьет. Просто в одно мгновение. Был кто-то и этого кого-то в тоже мгновение не станет.       Она знать об этом ужасе, обо всей этой грязи, не должна.       Он ни за что себе не простит, если она вдруг узнает.