Руководство для новых учеников магической академии Лиран

Магия не подгоняет проявление под расписание занятий, поэтому директору Лиран случалось приводить новичков за пару дней до летних каникул – и оставлять их официально на второй год. У парня, который пожаловал к ним сегодня, в начале ноября, еще были шансы нагнать свою группу. Джею хватило одного взгляда через обеденный зал, чтобы распознать грубую джинсовую ткань и расслабиться. Урожденный маг ничего из нее не наденет под страхом смерти, а безродные его интересовали разве что в качестве развлечения на вечер. Не имелось никакой разумной причины дольше пары секунд рассматривать долговязого парня, смущенно топчущегося за спиной директора, едва достающей макушкой ему до подбородка, но в сердце Джея распустилось цветком плотоядного папоротника скверное предчувствие. Стук ложек и болтовня стихли под пристальным взглядом директора. Словно ей не пришлось оторваться от важного дела ради такого пустяка, как поступление свежего мяса. «Ничего примечательного», – Джей решил игнорировать чувство грядущей беды. Запомнить его, потому что маг, который не прислушивается к интуиции, не доживает до старости, но вести себя так, словно не получал никаких посланий из подсознания. Он повернулся к Тони, полностью поглощенной просчетом траектории полета птички в пирамиду из свинок, и предложил: – Спорим, я затащу «свежак» в койку до следующего вторника? Тони окинула новенького оценивающим взглядом, словно повар – мясо на прилавке. – Коробку орео против десяти, – согласилась она, прикинув шансы, как опытный букмекер. – Принято, – кивнул Джей, плюнул на ладонь и протянул ее Тони. Коробка сластей ему не нужна, но дело заключалось не в ней, а в Касе, который отлично слышал их, сидя за соседним столом. – Эрнест, – назвала директор Лиран имя новичка, делая его частью их разделенного на множество обществ «братства». Директор любила упоминать последнее слово в пространных речах, одной из которых она, к счастью, не разразилась, сочтя остаток перерыва недостойным ее красноречия. – Присоединяйся к своим новым товарищам. «Эрнест», – повторил Джей мысленно, словно это имя могло быть связано в его жизни с чем-то большим, чем однодневное развлечение. Тот шел по проходу, ища взглядом свободное место. В книжках, которые иногда читала Тони, тому, с кем садился герой в первой главе, придавалось огромное значение – автор не медлил и сразу выдавал в соседи будущих лучших друзей, любовный интерес или, в крайнем случае, злейшего врага. Но Джей не верил в жанровые штампы, поэтому махнул рукой на свободную часть рассчитанного на восемь человек стола, полностью находящегося в их с Тони распоряжении, стараясь выглядеть дружелюбно. – Спасибо! – улыбнулся новенький доброжелательно до зубной боли. – Я Эрнест… ну, ты, наверное, слышал. Можешь звать меня Эрни. По крайней мере, он понимал, что не является звездой дня. – Джей, – представился Джеремайя. Он ненавидел свое полное имя почти так же сильно, как своего отца. – Тони, – буркнула Антония, не отрывая глаз от экрана. Лицо новичка оказалось неожиданно красивым, словно в его роду водились не фермеры и лесорубы, а аристократы. Джей едва не забыл о своей нелюбви к штампам, но тут взгляд его дошел до родинки на щеке – симпатичному пятнышку кофейного цвета – и пальцы его сжали бесполезную вилку в отсутствии меча. Барометр его интуиции предсказал не бурю, а ураган, до основания разносящий их сложившийся мирок. *** За ночь выпало столько снега, что ма не могла выехать на работу. С лопатой в руках Эрни вышел на крыльцо и увидел женщину в легкой куртке и с непокрытыми волосами. Одетую как модель со страницы любимого Дженни журнала, возраста его ма, судя по глазам, но выглядящей моложе, как выглядят все женщины с деньгами на косметику и докторов. Температура ночью опускалась до двадцати пяти ниже нуля, а машины поблизости – которую они в доме непременно услышали бы – не наблюдалось, а до ближайшего дома от их фермы было не меньше часа ходьбы. Но женщина стояла посреди двора, и Эрни решил, что откуда она взялась – и как миновала заваленную калитку – не первостепенной важности вопрос. – Вам нужна помощь, мэм? – спросил он, хотя женщина не казалась ни замерзшей, ни заблудившейся – только ожидающей чего-то, но чего она могла ждать около их фермы? – Думаю, тебе она нужна больше, Эрни, – произнесла она. – У тебя мало шансов получить стипендию в следующем году. Что было правдой, но Эрни об этом не болтал, и уж точно не с той, что стояла напротив. Он смотрел ей в лицо, и как будто порыв ледяного ветра коснулся его сердца, когда он вспомнил истории о существах, выходящих из леса и крайне похожих на людей – до тех пор, пока ты не повернешься к ним спиной. Но эти истории, напомнил Эрни себе, лишь пугающие сказки для детей. – Не уверен, что вы можете мне помочь, – ответил он. С обещания помощи от странных незнакомцев начинаются не только страшные сказки, но и статьи криминальной хроники. – Вы из какого-то учебного заведенья? – уточнил Эрни. Она не походила на члена приемной комиссии, да и время для зачисления давно прошло. – Из магической академии Лиран, – ответила она. – Позволь представиться, я – директор Лиран. – Магическую академию? – Эрни прикусил губу, на случай если еще спит. – Вы серьезно? Скажите честно, у вас сломалась машина? Где она? – Я ждала большего энтузиазма, – она вздохнула, словно посетитель кафе, которого обслуживают слишком медленно. – Ты же не из тех, кто не верит ни во что? Необычно для того, кто живет здесь. Она бросила взгляд на лес за фермой. Наверное, она не хуже его знала старые истории. – Я верю в… – он запнулся на слове «магия». Оно слишком отдавало компьютерными играми, – в колдовство. Но я как с этим связан? – Разве ты никогда не задумывался о том, что ты отличаешься от других? – она подняла брови. – И в твоей семье не говорят о разбившемся стекле? Эрни должен был бы рассмеяться и решить, что у женщины не все дома, вот только в их семье была такая история. Отец рассказывал ее не раз: о том, как с первым криком появившегося на свет младенца на кухне вдребезги разлетелась посуда. Ба всегда ворчала, когда он упоминал об осколках, наверное, считала плохой приметой, а Эрни считал забавным совпадением появиться на свет одновременно с маленьким землетрясением. Но откуда директор Лиран – кем бы она ни была – знала их семейную историю? – Да, такая история есть, но что… – Магическая сила жила в тебе с рождения. И теперь она стала слишком сильна, чтобы оставаться скрытой дальше. Теперь лучшее, что ты можешь сделать для своей семьи… – Держаться подальше от нее, – закончил Эрни, словно часть его давно знала это. – Тогда собери вещи, – сказала директор. – Хотите зайти в дом? – предложил он. – Тут холодно. – Не беспокойся, – отмахнулась она. – И поменьше разбрасывайся такими предложениями. – Мне надо расчистить… Она раздраженно поморщилась. – Поторопись и не беспокойся по пустякам. Эрни не думал о магии, когда собирал чемодан, он просто складывал вещи. И когда говорил матери, что поедет в город, и она рассеянно кивнула в ответ, он не размышлял о том, что надолго прощается с домом. Осознание настигло его на пороге, когда он шагнул во двор, по которому как будто прошелся снегоочиститель. «Что я творю?» – сигналом тревоги зазвучало в его голове. – «С кем и куда я иду?» Но директор Лиран развела руки, словно держа невидимый шар, и между ее ладоней вспыхнули звезды. Эрни смотрел, как они кружатся, пока лес не стал стенами кабинета с заваленным бумагами столом и множеством полок с вещами, которых он никогда не встречал: двигающимися, сверкающими, плавающими в жутковатой жидкости и разваливающимися в пыль. Самым обычным предметом среди них – и потому притягивающим взгляд – был небольшой портрет человека средних лет в старой военной форме. На самом заметном месте и ничуть не пострадавший от времени, он казался выполненным сотню лет назад и при этом фотографически точным – можно было разглядеть каждую морщинку на лбу и родинку на щеке, складки на воротнике и причудливый медальон с мутноватым красным камнем. Человек мягко улыбался, и совсем не походил на часть мира, в котором произносят заклинания. – Добро пожаловать в магическую академию Лиран, – объявила директор, взмахнув рукой, от чего несколько бумажек взвились в воздух и спланировали на пол. – Где мы? – спросил Эрни, прикидывая на какое расстояние он может позволить себе такси. Денег у него имелось миль на тридцать, а в большом окне виднелся зеленый газон и какое-то цветущее дерево. – Какой это штат? – У академии нет почтового адреса, – ответила директор. – Она располагается в параллельной вселенной. – Потрясающе, – протянул Эрни. – Точно, – кивнула директор довольно. – И не нужно платить налоги! Подпирающие потолок часы с большим количеством позолоты издали рев раненого буйвола и выплюнули из своих недр мохнатый клубок с когтями. – Время обеда! – воскликнула директор, наблюдая за его трепыханиями. – Пойдем, познакомишься со своими сокурсниками, а после лекций я покажу тебе твою комнату. У тебя есть вопросы? Конечно, есть… Мне следовало бы написать руководство для новичков, но дел слишком много. – Вы уверены, что я… я гожусь к зачислению в вашу академию? Кроме истории с разбитой посудой никаких проявлений волшебства в своей жизни Эрни припомнить не мог, как ни старался. – Никаких странных происшествий? – спросила директор Лиран. – Невероятного везения? Чудесных спасений? Чувства изоляции от общества? – Я живу на ферме, – напомнил ей Эрни. – Чувство изоляции неизбежно. Но никаких странных происшествий. Никаких. Улыбка директора Лиран стала казаться натянутой. – Тогда самый надежный тест. Дай мне руку. Эрни послушался. Она собиралась выяснять способность к магии по линиям на ладони? Кожа директора Лиран обжигала, словно ее лихорадило. – Представь, что ты заблудился в лесу, – произнесла она глубоким голосом. Шкафы вытянулись и сомкнулись над его головой плотным куполом, а ноги утонули в ковре. Эрни попытался собраться с мыслями – он помнил, что находился в кабинете и вековые деревья и пышные заросли мха не могут… был ли он в кабинете? Или магическая академия ему приснилась? Не проснется ли он в чаще, не имея понятия, в какую сторону двигаться, в сгущающихся сумерках? «Мне нужен свет», – подумал он панически. – «Мне нужен свет или я сгину здесь». И солнечный луч пробился сквозь кроны, коснувшись его лица. – Неплохо, – сказала директор, отпуская его руку. – В тебе скрывается большой потенциал. Шар света угас. Эрни как никогда остро ощутил реальность вокруг: пол под ногами, потрескивание часов, собственное дыхание. Но все равно огляделся, чтобы развеять остатки иллюзии, и, разумеется, не увидел ни одного из деревьев, что плотным кольцом обступали его секунду назад, ни клочка мха. Директор распахнула дверцы одного из шкафов, продемонстрировав ему внушительный арсенал. – Тебя, конечно, не натаскивали фехтовать, – сказала она, отведя руку от ряда клинков разных форм и длин. – Но хотя бы стрелять тебя выучили. Она вытащила из подставки что-то вроде пистолета, но крупнее и серебристого цвета. – Магострел поможет тебе аккумулировать энергию для заклинаний. Если ты примешь его, то официально станешь студентом академии. Или я могу вернуть тебя на ферму и ты… – Никогда не вспомню ничего из сегодняшнего дня, – закончил Эрни. – Верно, – кивнула директор. – Итак? Ему следовало вернуться к родителям, устроиться на лесопилку, как хотел отец, и прожить всю жизнь с уверенностью в том, что истории про существ из леса и ведьм, сжигающих в печи кукол, чтобы призвать в поселенье черную смерть – выдумки скучающих пьяниц и выживших из ума старух. Но Эрни родился на ферме близь маленького городка Найдип, все население которого мечтало уехать из него. И он не мог полагаться на спортивную стипендию в следующем году. Поэтому он протянул руку и взял похожее на пистолет устройство. – Пора идти, иначе останешься без обеда, – сказала директор. Сгущающееся беспокойство в ее глазах ему, вероятно, почудилось. Она повела его по широкой каменной лестнице к дверям из темного дерева и позеленевшего металла высотой в два человеческих роста, из-за которых доносился шум большого количества человек. В последний раз Эрни видел столько людей в одном месте на осенней ярмарке. *** Никто не спешил предлагать ему дружбу, но и не смотрел с враждебностью, никого не волновало появление еще одного человека. Почти никого – Эрни чувствовал на себе чей-то пристальный взгляд, но не мог поймать его. В поисках незанятого угла он прошел половину зала, количеством фресок и витражей в котором гордился бы любой храм, и прямо под люстрой, похожей на перевернутый свадебный торт из хрусталя, наткнулся на стол, занятый всего двумя людьми. Слишком выгодное место для резервации. Хотя девушка, сидящая вполоборота к нему, леопардовой мини-юбкой, обтягивающей футболкой, сережками-колокольчиками и ярко накрашенным лицом кофейного цвета, напоминала тех обитателей трейлер-парка, рядом с которыми постоянно пропадают телефоны. А парень, сидящей рядом с ней, встретил его взглядом «принца». Эрни сменил несколько школ и не раз встречался с этим типажом, но ни у кого из прежних его знакомых не было настолько стильной черной рубашки или укладки, подчеркивающей изящность черт лица. И никто из них не предлагал ему место за своим столом. Второй раз за утро Эрни чувствовал, что пытается влезть в чужие сапоги, но двинулся вперед. В конце концов, ему требовалось где-то сесть. – Спасибо! – сказал он вежливо. – Я Эрнест… ну, ты, наверное, слышал. Можете звать меня Эрни. – Джей, – услышал он в ответ. Простоватое имя для «принца». – Тони, – девушка не соизволила на него посмотреть. Никто не называл фамилий, словно это было не в местном обычае, хотя Джей походил на человека, гордящегося происхождением. Он смотрел прямо Эрни в лицо, и в его глазах внезапно что-то изменилось – казалось, он готов схватиться за оружие. Но стоило ему моргнуть – и ярость исчезла, словно почудилась Эрни, а Джей широко улыбнулся. – Рад встретить кого-то нескучного, – сказал он. – Надеюсь, тебе понравится здесь. Желудок, не получивший еще ни единой калории, напомнил Эрни о себе. Он окинул взглядом подносы перед Джеем и Тони. Судя по ним, академия не экономила на студентах: пара пустых стаканов, горка апельсиновой кожуры, нетронутая каша, надкусанные тосты, размазанный желток и капли сиропа. – Мне понравилось бы тут еще больше, если бы я получил завтрак, – сказал он. Взгляд Джея нашел какую-то точку в пространстве. Проследив за ним, Эрни обнаружил большой раздаточный стол, похожий на те, что ставились на общественных праздниках в школе. – Ха, – усмехнулся он сам себе. – А я подумал, что еду разносят эльфы или что-то вроде… Перед всеми в зале уже стояли подносы с тарелками – кстати, их редко было больше одной – но Эрни надеялся, что и на его долю осталось. Джей жестом велел ему оставаться на месте, а Тони внезапно рассмеялась. – Отличная идея, Эрни! – выкрикнула она, и акустика сводов помогла ее словам разнестись на половину зала. – Патрик, подойди-ка сюда! Долговязый белобрысый парень в сером пиджаке, как будто с плеча старшего брата, приблизился к их столу, быстро, но без малейшего желания во взгляде и с подносом в руках. Тони приподнялась, чтобы заглянуть в него. – О, ты отхватил гренки! – озвучила она. – Красавчик! Не блинчики, конечно, но все же лучше каши. А теперь, будь добр, поделись с новичком. По-дружески. Патрик грохнул поднос на стол с отстраненным лицом. Эрни осознал две вещи: Джей точно подкрашивает ресницы, а Патрику придется довольствоваться остывшей кашей, пока он поглощает гренки. – Я сам возьму себе завтрак, – сказал он, поднимаясь из-за стола, к которому его едва ли пригласят снова. – Каша овсяная, – предупредил Джей. – Я люблю овсяную кашу, – соврал Эрни. На раздаточном столе действительно осталась лишь еле теплая каша, но он не собирался объедать кого-то, много месяцев не пробовавшего домашней еды. Эрни отошел от пустых контейнеров, готовый запихнуть в себя завтрак стоя, если придется, и обнаружил свободное пространство за одним из ближайших столов. Четверо парней за ним оказались первокурсниками, его будущими соседями на лекциях и, очевидно, соскучившимися по новым лицам. Пусть под их любопытными взглядами Эрни ощущал себя немного экспонатом на выставке, на стол Джея и Тони он больше не смотрел. *** Но не забыл о нем. Потому что раньше или позже, но каждый, общающийся с ним – за столом, в коридоре и даже в дверях класса – спрашивал: «О чем с тобой говорил Джей?». Эрни три десятка раз ответил: «Ни о чем». Он невероятно обрадовался началу первого занятия, когда даже самых настойчивых остановил строгий взгляд низенького старичка, похожего из-за большой коричневой шляпы на гриб. Эрни ничуть не удивило то, что помещение для занятий представляет собой тир, совмещенный с тренировочным залом – им выдали оружие, значит, собирались обучать пользоваться им. Никто из тех, кого профессор Мармелик разбивал на пары для тренировочных поединков, не пытался познакомиться с Эрни, но многие бросали в его сторону задумчивые взгляды. Вероятно, им тоже хотелось узнать, о чем с ним разговаривал Джей. Эрни не беспокоился – он попадал в кроликов из старого дедова ружья, косившего во все стороны в зависимости от погоды, а «магострел», который вручила ему директор Лиран, разве что не лазерным прицелом оснастили. Но когда он прицелился и нажал на спусковой крючок, выстрела просто не произошло. – Как насчет патронов, сэр? – спросил он у проходящего мимо профессора. Тот посмотрел на Эрни так, словно он попросил пива в церкви. – Механизм собирает и направляет вашу внутреннею энергию, – произнес он, отойдя немного от шока, вызванного невежеством. – И как мне заставить его это сделать? – уточнил Эрни, пытаясь понять, не сломано ли случаем его оружие. – Это тема не моих занятий, – отмахнулся профессор Мармелик, потеряв к нему все признаки интереса. Эрни попытался утешиться тем, что его новые приятели то и дело получали осечки вместо огненных или ледяных шаров. Его научат концентрироваться на других занятиях, успокаивал он себя, а у профессора Мармелика хватает дел и без него: не прошло и десяти минут с начала урока, а кто-то уже успел получить шар слизи в лицо, другой обжег руку собственным выстрелом, а третий порезал ногу собственным мечом. К сожалению, урок, на котором учили управлять магической силой, энергией ци, маной или чем-то еще, наполняющим оружейный барабан и заставляющий звезды сверкать в ладонях, не шел следующим. Хотя, возможно, и шел. Эрни трижды перечел расписание на стенде около столовой, однако из десяти слов и аббревиатур понял от силы три. И сейчас его ждали два часа лекции об истории чего-то неразборчивого. В огромной аудитории легко разместилось бы все население Найдипа, хватило места и трем курсам студентов. Деревянные парты, трибуна для лектора и меловая доска выглядели исторической ценностью, но Эрни в школе сидел за партой ма и не считал, что качественное образование нельзя получить без модных эргономичных стульев и проектора. Если раздельная практика по видам оружия была объяснима, то сепарация на лекции по истории уже гораздо меньше. Однако люди с магострелами сидели строго отдельно от тех, кто разгуливал с острым куском стали. Как будто всем до единого парням и девушкам в одежде из дедушкиных сундуков нравилась одна половина, а предпочитающим джинсы – другая. На мгновение Эрни захотелось присоединиться к первым и спросить, чем это вызвано, но его остановила мысль, что все в помещении посмотрят на него, как на идиота. Посреди аудитории проходила пустая нейтральная полоса, и два человека на ней притягивали взгляд, как остров посреди реки. Тони и Джей, по-видимому, ничуть не страдали от изоляции. Едва ли их смущала репутация «странной парочки», с учетом того, что они были единственной компанией, где магострел соседствовал с мечом. – Что такое с теми людьми? – спросил он у Ника, самого разговорчивого среди его новых приятелей. – С мечами вместе выдавали костюмы семидесятых? – Ты о «наследничках»? – тот сразу его понял. – Они все как из средних веков вылезли. На телефоны смотрят как на чудо света. Зато все – потомственные колдуны. На этом поле с ними трудно потягаться. – Так они что-то наследуют? – уточнил Эрни, пытаясь представить, какого с рождения жить в окружении чудес. – Да нет, – хмыкнул Ник. – Наследства им не светит. Потому они и здесь. – А почему они держатся вместе? – Им не нравится, что директор Лиран берет в академию нас, которые не из «старых семей», – Эрни впервые увидел, как Ник хмурится. – Они считают, что директор всегда должна быть за них. – Она же не идет у них на поводу? – Ну… частенько. Например, знаешь, почему тут всех зовут по именам? Потому что они вот без фамилий! Теперь Эрни по-другому взглянул на Тони и Джея. Как они сблизились? Понятно, почему их не любили. Но их определенно остерегались. *** Зная подтекст разделения, Эрни уже не с удивлением, а с подозрительностью посмотрел на парня с коротким мечом и в полосатом пиджаке эпохи немого кино, который подсел к нему во время переклички. И не только он – половина аудитории уставилась на них. – Джей пригласил тебя за стол, – буркнул он неловко. – Больше не пригласит, – ответил Эрни, желая лишь отвязаться от очередного любопытного. Надо же, даже полосу отчуждения преодолел. – Думаю, он меня невзлюбил. – О, если Джей тебя невзлюбил, ты это скоро почувствуешь, – усмехнулся его новый знакомый. Он вернулся к своей компании, среди которой выделялся крепкий темноволосый парень, смотрящий в спину Джея так пристально, словно выгадывал момент для атаки – или надеялся на удачный момент для снимка – и шепнул тому пару слов. Эрни попытался вникнуть в суть лекции, которую читал мужчина с усталым лицом и редеющими волосами, совершенно не интересующийся реакцией слушателей, но безуспешно и минут через пятнадцать выслушивания причин и предлогов войны, о которой никогда не слышал раньше, шепотом спросил у соседей, нельзя ли посмотреть первые конспекты. И выяснил, что никто не трудился их вести. – Главное быть в списке присутствующих, – ответил ему Ник. – Ты услышишь все эти даты еще дважды, если не вылетишь. Эрни оставалось смириться с судьбой и задремать под монотонное бубнение. Он проснулся от постукивания по столу. Урок закончился и большая часть студентов – включая Джея и Тони – разошлась, только несколько парней вместе с Ником топтались у дверей и смотрели на него – и на человека, пытающегося привлечь его внимание. Того, кто таращился на Джея и слушал доклад парня в полосатом. – Я Кассий, – представился он. – И у нас с тобой, кажется, есть нечто общее. – Что же? – пробормотал Эрни. – Мы с тобой не боимся Джея. И я предлагаю объединиться. Эрни надеялся, что это случится позже – не получив трактовки от него, люди начнут трактовать сцену в столовой сами. – Я не выступаю против, – попытался объяснить он. – Я просто предпочел ему другую компанию. Может, ему и не нравились замашки Джея, но он не собирался записываться в армию его противников. – Простите, мне нужно найти свою комнату, – добавил он, поднимаясь. – Не подскажешь… – Знаешь, один из моих друзей с недавних пор остался один в комнате. Предложение избавляло его от блуждания по коридорам, но Эрни не хотелось видеть одного из приятелей Кассия в роли соседа. Существовал риск того, что тот не только будет распихивать грязные носки в укромные места и игнорировать свою очередь уборки, но также шпионить и пытаться втянуть его в местные интриги. Однако отказывать следовало вежливо – Кассий не казался незлопамятным и необидчивым парнем. Придумывать причину Эрни не пришлось. – Благодарю за предлагаемую помощь, Кассий, – услышал он голос директора Лиран. – Но я сама распределяю новых студентов по комнатам. Тот, разумеется, не стал настаивать. *** – Как тебе первый день в академии? – спросила директор Лиран, пока они шли в корпус общежития, и он размышлял, как бы намекнуть о том, что в справочник по академии обязательно нужно включить карту, да и составить его не помешало бы. Эрни попытался собрать весь ворох разнообразных впечатлений, полученных за день, не считая уже достаточно ошеломляющего факта, что магия существует, и он способен ее использовать. Директор не постаралась особо сделать вид, что ждет его ответа. – Ты уже погрузился в местную жизнь, как я погляжу, – усмехнулась она. – Вот твоя комната. Она протянула ему ключ от неприметной двери в длинном ряду копий. – А где мой сосед? – спросил Эрни, окинув взглядом небольшую комнату. Места ровно столько, чтобы уместились два стола, окно и стеллаж. Две двери вели в комнаты с кроватями, каждая размером чуть больше шкафа. Около одной стояла дорожная сумка, с которой он вышел из дома этим утром – словно тысячу лет назад – и большой бумажный пакет с логотипом дорогого канцелярского магазина. – Я обеспечила тебя принадлежностями для занятий, – сказала директор, поймав его взгляд. – У нас на территории нет магазинов, а выход в город планируется только через две недели. Вычту из твоей стипендии. – Спасибо, но… Мне нужно позвонить родителям. У вас в кабинете есть телефон? На территории академии, как он уже проверил, определялась связь, но при попытке позвонить кому-то поступало сообщение «Абонент вне зоны действия сети». Эрни не сразу понял, что не они, а он оказались вдали от всех сетей кроме местной. – Не нужно, я уже им позвонила, – ответила директор, смотря ему в глаза. – Сообщила, что тебя зачислили по спортивной стипендии, потому что мы отчислили много иностранных студентов согласно новой политике и срочно нуждаемся в пополнении команды. – Мама будет беспокоиться, если не услышит меня, – настаивал Эрни. – Она ни о чем не беспокоится. И ты не беспокойся. Развлекайся, сходи на одну из тех тайных вечеринок, что проводят Джей с Тони. Перед тобой новый мир. Ее слова крутились в голове Эрни все время, пока он пытался заснуть. Под утро он задремал, и ему приснились бесконечные зеленые холмы, среди которых он кружился в странном танце то с Джеем, то с Тони, то с директором Лиран. *** – Не верю, что потолок так интересен, – на второй час молчания не выдержала Тони. – Поделись уже. Джей вздохнул. Глупо было надеяться, что напарница отвлечется на «Зомби против вампиров» настолько, что не заметит его состояния. – Это из-за новенького? – наседала Тони. – Просто иногда красавчики оказываются натуралами. Или он глубоко в шкафу. Как там насчет ответной реакции, а? – Понятия не имею, – ответил Джей честно. – Ты не посмотрел? – изумилась Тони. – Не смог. Лиран не пожалела сил на барьер. – Ты серьезно? С чего ей расшибаться в лепешку ради какого-то дровосека, который, кажется, хочет обратно к своим медведям. – Ты не заметила… – ну да, Тони просто не приучена отмечать некоторые вещи. – Родинка. Вот здесь. Он коснулся щеки в том месте, где природа и генетика пометили Эрнеста крошечным пятнышком цвета молочного шоколада. – Ага, милотень, – кивнула Тони. – Ты на него сильно запал, раз такое подмечаешь, а? – Ты видела такую же раньше. В защиту Тони – не только она не заметила сходства ни в разрезе глаз, ни в линии челюсти, ни в месте и цвете родинки. Он и сам мог пропустить все приметы, не ожидая найти их в одном из безродных, если бы… ну надо признать, не загляделся. И если бы не его дурное предчувствие. – Портрет, – напомнил он. – Точно! – Тони от волнения подскочила на кровати. – Хахаль директорши! Погоди, так это значит… – У нас появился потомок Мориса Лирана, первого директора. Поставь крест на наших планах. Прости, – он, наконец, собрался с духом озвучить скверные вести, словно от замалчивания они могли исчезнуть, – кажется, я не смогу выполнить обещание, которое тебе дал. – Ты о том, что в воскресенье не будет вечеринки? Ладно, переживу. – Я об обещании, которое дал вместе с амулетом. – Я поняла, – Тони оставила шутовской тон. Ее рука потянулась нащупать кулон на груди – Щит Разума висел на привычном месте. – Спешишь сдаться. Директорша не ушла в отставку. Он на первом курсе. Мы еще в игре. – Директор из старой семьи, – напомнил Джей. – Что бы она не изображала перед студентами и Магическим Советом, она воспитана по старым правилам. Зачем ей оставлять академию кому-то еще, если она может оставить ее своему потомку? – Ладно, – Тони сдалась под тяжестью аргументов. – Но у нас же есть запасной план? – Тот, в котором ты работаешь на человека, не отличающего настоящую магию от ярмарочных фокусов под угрозой нового одиннадцатого сентября, а я выхожу замуж за сто шестидесятилетнего старика, красуюсь в трауре на похоронах и сужусь за наследство с его сыновьями? – Старикан того заслуживает. Давай поговорим потом. После твоего приступа пессимизма. Хочешь средство от него? – Я завязал с твоими таблетками. «И у меня не приступ!» – хотелось выкрикнуть Джею, но он не собирался опускаться до криков в закрытые двери. Джей чувствовал, как земля уходит у него из-под ног, несмотря на то, что он лежал на кровати. Чувства кипели в нем, как вода в чайнике, и гремели крышкой, клокотали в горле, норовя вырваться наружу. Так скверно он справлялся с эмоциями лишь один раз в своей жизни – когда отец вызвал его к себе и объявил, что титул и все имущество рода унаследует не он.