Fucked Sims 4

Тэхён теряется, ощущая чужое напряжённо возбуждение. Они правда ещё не делали этого, после рождения Тэгыка — по-просту не было времени — и теперь это выбило парня из колеи. Он знал, что Чонгук хотел его, но молчал всё это время, не делая напрягать и так до краёв забитую проблемами голову Кима. А сейчас ребёнок у родителей. И в принципе, ничего не мешает им уделить немного внимания друг-другу. — Прости, — тяжело вздыхает Чонгук, чувствуя напряжение жениха, — Всё в порядке, если ты не хочешь. Я пойду в ванную. Чон неловко отстраняется, порываясь встать с постели, чтобы самостоятельно справиться со своей проблемой, но Ким перехватывает его ладонь и оборачивается. — Нет, подожди! — он зажмуривается, пытаясь пересилить себя, — Я хочу. Я правда хочу. — Ты напуган, — не спрашивает, а утверждает Чонгук. Он вновь придвигается ближе и поднимает опущенную голову старшего за подбородок. — Тэхён, я же не настаиваю быть ведущим, — мягко начинает Чон, — Ты можешь меня… Закончить парню не даёт сам Тэхён, затыкая его поцелуем. — Нет, я хочу, чтобы ты меня, — краснея щеками объясняет Ким, — Но… Дальше он не продолжает. Не то, чтобы Чонгук действительно понимал все переживания своего жениха, но, во всяком случае, он был готов подстроиться под любые его прихоти. Эти неловкие переглядки закончиваются тем, что оба парня валяться на кровать, в попыхах стягивая с себя одежду и изо всех стараясь не издавать слишком громких звуков. Ну, Тэхён пытался, стесняясь беспокоить родителей Чон, а вот Гука это, кажется, совсем не волновало. Он как изголодавшийся зверь всё глубже забирался под кожу — каждый новый поцелуй, каждый укус, движения — будоражит кровь и усиляли возбуждение. И Тэхён права не знает, что заставило его плакать. Возможно нежность Чонгука так повлияла не него. Возможно долгое отсутствие близости. Или то, что Чонгук так опроменчиво и бездумно мосмел целовать его живот. — Не смотри! — заливаясь слезами просил Ким, натягивая одеяло на оголенное тело, — Не смотри, пожалуйста. Внизу живота Тэхёна красовался тонкий розовый рубец от кусарева. Он был аккуратным и почти не заметным, но, очевидно, старшего это очень сильно беспокоило. — Тэхён, шрам не страшный, — мягко говорит Чонгук, отнимая чужие руки от заплаканого лица, — А даже если бы и был, я всё равно люблю тебя. Ничто не сможет изменить это. — Шрам, — дрожащий голосом хнычет Ким, — и растяжки… Мерзкие… Чонгук на секунду впадает в ступор, а затем тихо хихикает. Старший, видя это, ещё больше заливается слезами, до тех пор, пока Чон не возвращается к его животу, вновь начиная его выцеловывать. — Я очень хорошо помню, как я каждый вечер натирал твоё милое пузико маслами и скарбами. Растяжки не такие уж и заметные, мы позаботились об этом, — с каждым словом Гук улыбался всё больше, — Эти отметины — доказательства того, что Ночу был здесь, понимаешь. Я не стану любить тебя меньше из-за них. И мне вовсе не мерзко на них смотреть. Это даже мило. Тэхён лишь продолжал молчаливо хныкать. — Посмотри на меня, — вновь приближаясь к лицу старшего просит Чон, — Я люблю тебя. Любым. И со шрамами, и с растяжками, и с ребёнком на руках. Ты моя семья, моя любовь, Тэхён. Пожалуйста, верь мне. — Я верю, — после нескольких секунд раздумий шепчет Ким. Возможно, у них уйдёт ещё много времени, чтобы избавиться от всех проблем и комплексов. Но сейчас у них всё хорошо. Их чувства снова смешиваются, слезы плещутся в одном сосуде с счастьем и каждое прикосновение разрядом тока проходит до самых кончиков пальцев. Мистер и Миссис Чон всё же слышат их. Но на это они лишь понимающие улыбаются и убаюкивают сладко спящего Тэгыка. Молодая любовь — страстная. Старая любовь — нежная.