***
— Привет, Чеён-а, — протянул Чанёль. — А что вы здесь делаете? — удивилась Рози, вернувшись с подработки. Братья сидели на кухне вместе с бабулей Пак и что-то бурно обсуждали, опустошая свои тарелки, набитые рисом. Немного удивившись, Чеён всё же села на свободное место. — Нас из дома выгнали, — объяснил ей Чимин. — Как это? — Ну, как обычно. Охранники домой не впускали. Сказали: «Господин Пак велел не впускать вас», — с набитым ртом проговорил Чанёль. — Это… немного жестоко. — Ещё как! Мы ему сыновья или кто?***
— Эй. Чимин быстро зашёл в комнату Чеён, заперев за собой дверь. При этом стараясь делать это как можно тише, ведь пришёл к ней тайно от Чанёля под предлогом «в ванную комнату». Чеён, улыбнувшись, взглянула на него. Девушка сидела в миленькой пижаме на своей кровати и о чём-то долго думала. — Зашёл пожелать спокойной ночи. Чимин сел на край кровати и, взяв маленькие ручки своей глупышки, улыбнулся ей. Но он ведь не слепой и видел, что сейчас перед ним она готова снять свою дневную «маску» и расплакаться, высказав всё. — Всё будет в порядке, — приобняв, успокаивал он её — Да, знаю, — девушка всхлипнула. — Но всё же… я не могу не переживать из-за всех этих ситуаций. — Не переживай об этом и спи. — Хорошо, — кивнула та. — Обещаешь? — Да. — Эй! Ты чего так долго? — недовольно кричал Чанёль. — Спокойной ночи, — чмокнул парень её в губы.***
— Пак Чеён, тебя ждут в кабинете директора, — передал девушке староста класса. — Да, хорошо. Под многочисленные презрительные взгляды школьников девушка, выйдя из кабинета, пошла к директору. — Здравствуйте, — поклонилась она. — Да, здравствуй, Чеён, — мужчина прокашлялся. — Сегодня на совете мы решим ваше наказания. А завтра уже объявим вам и вашей бабушке. — Хорошо…***
— Я, правда, очень сильно волнуюсь, — поедая очень острые ттокпокки, проговорила Чеён, — а ведь завтра объявят наказание, и что дальше? А если оно будет не из лёгких? Бабушка, не зная, что сказать внучке, только поглаживала её по макушке. — Ты ведь точно пойдёшь завтра со мной? — Конечно, куда же я ещё пойду? — ободряюще улыбнулась она. Но никто ведь и не знал, что за этой лёгкой на вид улыбкой стояли самые настоящие боль и печаль. Страх и отчаяние, что стояли всегда позади нас и появлялись всякий раз, поджидая за спиной.***
— Мы согласовали мнения на совете, — начал директор. В этой маленькой и душной комнате на главном кресле сидел директор старшей школы, а на диванчике уместились Чеён, бабуля Пак и учитель Чан, ведь присутствие классного руководителя обязательно. Как бы Чеён хотелось остановить время. Хоть на час, но лишь бы не услышать то, что станет с ней дальше… — Было принято, что Пак Чеён будет исключена из старшей школы ИнСан. Если бы можно было услышать, то наверняка все бы услышали, как ломался мир девушки. Словно карточный домик, который ты строил с большим усилием. Медленно, но стенки этого домика вновь трескались, ломались. И за первой картой упадёт и последняя. — Но это ведь сделала не я… — её охватили шок и паника. — Я честно ничего не делала, кто-то специально подстроил это… Учитель Чан опустил голову, проглотив ком внутри. — Прошу вас, пересмотрите своё решение, — попросила его госпожа Пак. — Мы не можем себе позволить обучение в более дорогих школах. — Извините, но я не в силах что-либо поменять. — Пожалуйста, директор. Она опустилась на колени перед мужчиной. Пыталась подавить слёзы, но это у неё не получилось. — Бабушка, — прошептала Чеён и потянулась за старушкой, — вставай. — Нет, — помотала та головой, — пожалуйста, прошу вас, пересмотрите своё решение. Она ведь ещё совсем школьница… — Госпожа Пак, прошу, встаньте. — Почему же вы так жестоки к девочке? Ей ведь осталось проучиться всего несколько месяцев. — Встаньте, госпожа Пак, — поднялся учитель Чан. — Вместо того чтобы отчислять ученицу Пак Чеён, можете уволить меня. Классный руководитель помог подняться бабушке. — Что вы такое говорите? — возмутился мужчина. — Вы не можете вот так просто… — Я оставляю своё свободное место Пак Чеён, что учится в моём классе. Это будет мой подарок как классного руководителя. Учитель положил на туалетный столик белый конверт, на котором было написано: «Заявление об увольнении». — Но учитель…***
— Учитель Чан, — всхлипнула Рози. Когда-то её классный руководитель собирал свои вещи с рабочего стола в пустой учительской. — Зачем вы так сделали? — она посмотрела на него глазами, полными слёз. — Как твоя бабушка и сказала, тебе осталось ведь всего несколько месяцев до выпуска. А мне работу будет найти легче, чем тебе найти новую школу, — грустно улыбнулся он ей. — Но ведь… — Просто прими мой подарок и наслаждайся им. Наслаждайся этими месяцами в школе, ведь это место должно остаться в твоих воспоминаниях только светлым. — Учитель, — по её щеке скатилось ещё несколько слёз, — вы уйдёте прямо сейчас? — Нет, просто сложил заранее вещи. А что? Собралась уже затапливать Корею своими слезами? Смотри, а то ещё Ким Чен Ын приедет, — улыбнулся тот. — Сонсэнним! Снова вы шутите, — девушка сквозь слёзы тихо посмеялась. — Не плачь. Держи, — учитель протянул ей мятную конфету. — Вы снова даёте её мне… — Я знаю, что ты, Пак Чеён, станешь хорошим учителем. Возможно, продолжишь мою традицию, — он снова грустно улыбнулся, — и знаю, что всё будет хорошо. Ты проживёшь счастливую жизнь, просто верь в себя. И я, наблюдая за тобой, всегда буду гордиться. — Учитель… — Поэтому ты справишь со всеми трудностями. Девушка кивнула, улыбнувшись учителю.***
— Сонсэнним! Обернувшись, учитель увидел учеников третьего класса. Они держали в руках разные баннеры, на которых было написано «Мы вас любим», «Файтин!», «Мы будем верить в вас до последнего». А в руках у каждого были мятные конфеты, что однажды он давал им. «Глупые детишки», — подумал он и, не сдержав слёз, улыбнулся им. — Грустно, что вы уходите, — начал Тэхён, — ведь в этой школе вы были тем учителем, которого всегда можно поставить в пример. Вы всегда выслушивали мои недовольства, в то время как я никогда не слушал ваших. — Вы разрешали мне смотреть дорамы на уроках, в то время как я никогда не слушал ваш урок, — продолжил Чанёль. — Вы давали нам пропускать уроки на день, в то время как мы не замечали, сколько доставляем вам проблем. — Вы подсказывали мне правильные ответы, в то время как я даже не сказал «спасибо»… — Вы волновались за каждого из нас, а мы постоянно отвечали, что «всё хорошо», хотя было наоборот, — сказал Чимин. — Вы давали мне поспать на уроках, — улыбнулся Юнги, — в то время как вы спали совсем мало. — Вы волновались за мои оценки, в то время как я даже не замечала этого, — голос Лисы вздрогнул, скатилось несколько слезинок. — Вы давали мне советы, в то время как я, не выслушав ваши проблемы, не дала ни одного, — продолжила Чеён. — Вы давали нам эти мятные конфеты, волнуясь за нас, но мы никогда не волновались о вас, — в один голос сказали старшеклассники. Даже простой учитель математики мог остаться в их сердце навечно. А ведь он запомнится им самым тёплым воспоминанием из школы. Запомнится своими добрыми поступками, смешными шутками, а главное… этой маленькой мятной конфетой, что каждый сжимал в своих руках. Учитель Чан, пытаясь не расплакаться, отвёл голову в сторону. — Учитель Чан! Мы любим вас! — прокричали школьники. И ведь он только сейчас заметил. Его велосипед был украшен разными стикерами, которые приклеили они. — Прочитайте каждый стикер, — улыбнулся ему Тэхён. — Да, вы обязаны! — Сонсэнним, мы будем скучать. — Мне нравилось, как вы пели песни женских групп. — Я ведь не уезжаю в другую страну и не умираю, — улыбнулся он, — а вы уже плачете. — Не говорите так! — Я рад, что встретился с такими прекрасными ребятами, как вы. Я уверен, что у вас всё получится. Поэтому ни за что не сдавайтесь и идите вперёд.***
Чимин крепко сжимал руку Чеён, беспокоясь за каждый всхлип девушки. Они шли по пустому коридору школы. Как из-за угла вышла Ким Бо Ра, которую Рози видеть не так уж и хотелось. Девушка нагло улыбнулась Пак. — Ушёл любимый учитель? Обидно-то как, — всё ещё улыбаясь, проговорила та. — Не твоё дело, — сухо сказал Чимин и дёрнул Рози в свою сторону, чтобы они прошли дальше. — А ведь он ушёл из-за твоей девушки, — усмехнулась Ким. — Кажется такой невинной, хотя заставила бедного учителя отдать заявление об увольнении. — Заткнись! — не выдержала Чеён. — Хотя, знаешь, мне его даже не жалко. Такое ничтожество и должно было уйти из этой школы. — Ничтожество? Как ты можешь называть так учителя? — Чеён подошла ближе к ней. — Он был тем, кто заботился о нас лучше, чем наши родители. Да, может, ты и остальные ученики не замечают, но учителя — те люди, что всегда волнуются о нас. Они помогают нам на экзаменах, помогают во время уроков, могут выслушать в любое время… Как ты можешь называть учителя ничтожеством? — А что же мне, тебя так назвать? — Можешь называть меня так, но никогда не смей так говорить об учителях. Выдернув свою руку, что Чимин крепко сжимал в своей, Розанна ушла, оставляя их вдвоём. — Знаешь, — криво улыбнулся парень, — а ведь в этой школе, ты и есть то самое ничтожество.***
— Учитель Чан, обещаю, что буду хорошо учиться, стану учителем и продолжу вашу традицию, — наливала она себе соджу. — Знаешь ведь, что плохо переносишь, — Чимин отобрал у девушки зелёную бутылку. «Сказать ей сейчас? Нет… она выглядит подавленной», — подумал Чимин. — Знаю… — Почему меня не позвала? — Наверняка ты тоже думаешь, что это я виновата в том, что он уволился. — Нет. — Почему? — Потому что я верю тебе.