***
Спустя полчаса закончилась партия со счётом 32:12 в пользу команды Чонгука. Парни поблагодарили его за прекрасные подачи (кто бы сомневался) и сели на скамейку, ведь сейчас начнётся всё самое интересное — игра девушек. Все парни слишком вымотались и практически упали на деревянные сиденья, прося воды. Благо, в кабинете физрука был кулер, так что подыхать от жажды не придётся. После одной игры уже можно было сказать, кто достаточно хорошо играл в волейбол, а кому лучше посидеть в запасных. Безусловно, Чон считал себя лучшим в этом деле. Либеро его команды смог принять почти все сложные подачи — хорош, а вот блокирующий слабоват. Про нападающих сложно что-то сказать, ведь у них всё от настроения зависит. У первокурсников много спортивных ребят. В противоположной команде не повезло со связующим, но их нападающий тот ещё паренёк. Коротышка Джихун тоже может посоперничать. Если смотреть на глаз, то уже можно сказать, кого бы можно было взять в команду на соревнования. Посмотреть бы ещё на другие курсы. В любом случае, завтра ещё один урок физкультуры (всего два в неделю) с второкурсниками. Гук сел на скамейку, вытерев лоб подолом футболки. Ещё эта чёлка вызывает лишнюю потливость, а после ведь и раздражение пойти может или ещё какая-нибудь хрень. Нужно срочно найти что-нибудь, как можно убрать пряди со лба. Девушки разбрелись по площадке. Им проще, так как уже заранее решено, кто какую позицию займёт. У них было целых полчаса. Хотя можно поспорить, что они все эти полчаса смотрели на потные тела парней. К тому же, всё-таки были парни, которые выглядели очень даже ничего. В принципе, по мере движения партии, можно будет услышать перешёптывания представителей мужского пола со скамеек по поводу того, как вон у неё сиськи во время прыжка трясутся. Ну, здесь девчонки хотя бы играли, а то в «бывшем» университете только и делали, что выпендривались, говоря, что у них ногти дорогущие сделаны. Попрыгали, побегали бы, может хоть фигура была красивая, а то больше, чем у половины присутствует кое-какой да жирок. Не сказать, что у обычных девушек фигура отпад, но всё-таки было видно талию и подкачанные бёдра. А у Чонгука уже скоро появятся симптомы спермотоксикоза. Не сейчас. Через недельку-вторую. До конца пары всем парням предстоит насладится женской игрой, не так ли?***
После очередного звонка с пары, все чуть ли не вприпрыжку выбегали из зала, чтобы скорее переодеться. Чонгуку пару раз наступили на ногу, а тот мысленно посылал матерные проклятия в их сторону. Зайдя в раздевалку, он забрал рюкзак и худи, а уже когда шёл обратно, то надел вещь на себя, не останавливаясь. На каждом перерыве в той тесной мужской раздевалке было не повернуться, так как четыре группы не комильфо. Фыркая и недовольно вздыхая, он отправился на поиски Хосока. Всю радость и хорошее впечатление после физкультуры как рукой сняло. Не дай бог теперь Гука кто-нибудь заденет — не отделается. Долбаные мгновенные перепады настроения. Гук поднялся на этаж выше, стараясь обходить мешающихся людей. Те как слепые шли и ничего не видели. Найти аудиторию старшего особо не составило труда, так как его расписание Чон уже знал как свои пять пальцев. Да и ориентироваться в этих лабиринтах было возможно, хоть всё ещё немного проблемно и он мог случайно перепутать кабинеты. Благо, на расписании всегда указывались номера аудиторий. Вдалеке показалась знакомая макушка и яркий свитер. Хосок сильно отличался от всех людей, которых знал Чонгук: он был таким своеобразным хипстером, не стеснялся носить любую вещь, больше тянул на ботаника (да ещё и эти очки, замкнутость). Возможно, с ним будет скучно общаться, но пока что такое новое поведение у людей привлекает брюнета. Он хочет узнать побольше о таких «странных» людях. Чонгук приближался еле слышным шагом со спины к темноволосому, но заметил, что тот даже не обратил на него внимания, а просто смотрел в одну точку, засучив один рукав до локтя, а второй наоборот — натянув на руку. Брюнет подошёл ближе, всматриваясь в приятеля. Тот будто выпал из реальности на какое-то время. Чёрные очки чуть сползли на нос, а губы были в лёгкой непринуждённой улыбке. Гук из-за плеча, что было ему примерно по нос, выглянул в ту сторону, куда так заинтересованно смотрел Чон старший. Он подумал, что, возможно, там стоит какая-то девушка, в которую влюблён Хосок. Ну, или там просто творится что-то весёлое. Просто так никто не улыбается (если он не болен, конечно). Странно, но там не было никакой девушки. И чего-то интересного тоже. Там… Стоял до чёртиков знакомый парень — блондин. Правда, имени Чонгук так и не запомнил, но он точно знает, где его видел. Рядом с блондином стояла какая-то темноволосая девушка и ещё один парень. Но они почему-то не особо запомнились. Но вот этого парня с пухлыми губами, красивым маленьким носом и с голосом, похожим на колокольчик, он запомнил. То был дружок президента, который совсем недавно разбил рукопожатие. Кажется, Чимин (?) — Хосок? — позвал Чонгук третьекурсника. Хосок практически подскочил на сердце и уже потянул руку, чтобы схватится за сердце. В его глазах было замечено замешательство, как будто Гук застал его за непристойными вещами. Ну, он же не Юнги, чтобы мешать людям заниматься своими делами. (отсылка к первой главе). Темноволосый резкими движениями, похожими больше на судорогу, поправил свитер, раскатав рукав. Он посмотрел на младшего, будто пытаясь угадать, как много тот видел. Через секунду Хосок выдавил тяжёлое «М?» — Ты куда-то так увлечённо смотрел, что даже меня не заметил. Чонгук сменил позу, сделав упор в большей степени на правую ногу и скрестив руки на груди. Ему, конечно, нет дела, куда там смотрит его приятель, но с улыбкой на парня не смотрят. Хосок заметно опустил глаза в пол и даже не знал, что сказать на слова младшего. — Да, вспомнил кое-что хорошее. Вот и завис. — Немного усмехнувшись, всё же ответил темноволосый. Ну что, вполне убедительно. Чонгук тоже часто зависает, если вспомнит что-то очень интересное. Например то, как он последний раз раздолбал отцовскую машину, когда был не в самом трезвом состоянии. Но то было около года назад, так что тот инцидент был забыт. Отец тогда вспомнил афоризму с названием «Бритва Хэнлона», которая гласила: «Никогда не ищи злой умысел там, где, скорее всего, имела место обыкновенная глупость». Кто дал такое странное название — неизвестно. Однако, именно эта фраза могла описать полжизни Гука. Решив забить на это, брюнет чуть скривил губы, а после начал кусать их изнутри, одновременно пожимая плечами. — В этом мы с тобой похожи, — с небольшой усмешкой ответил младший, замечая сразу же в Хосоке облегчение. Как жаль, что от чонгуковых глаз все жесты так просто не скроется. Уж слишком заметно. Пару минут молчания начинали нагнетать ситуацию. Чонгук не знал, о чём поговорить с приятелем. Тот вообще о себе ничего почти не рассказывал, так что даже спрашивать не о чем. А обычное «Расскажи о себе» теперь может показаться странным, как думал сам брюнет. Как хорошо, что Хосок сам начал разговор: — Слушай, может, дашь мне свой номер? А то мне даже не связаться с тобой. Ну вот снова Чонгук вспоминает, что полностью абстрагирован от мира в плане техники. Телевизор не считается. Гук грустно вздохнул, выдыхая через закрытые губы, отчего те немного надуваются. В следующую секунду он неуверенно ответил: — Понимаешь ли… У меня нет телефона, — Гук сжал губы и виновато убрал прядь чёлки за ухо. На лице Хосока возникло небольшое недопонимание. Сейчас у 98% учащихся был хотя бы обычный Nokia 3310, но, видимо, он ошибся. По крайней мере, так думал. Он снова замолчал, не зная, что ответить. Время тикало, а элементарный вопрос прозвучал только спустя секунд тридцать: — Почему? — спросил он. Тут даже интересна причина отсутствия смартфона. В яблочко, Чон Хосок. Давай, это то что нужно. Ты снова ввёл брюнета в неловкое положение. — Ну, мне не на что его купить, — и снова тот виноватый жест, будто это он виноват в том, что у него нет телефона. Гук даже никогда не думал о том, что в жизни вообще скажет подобную фразу. Судьба явно ему помахала ручкой, сказав что всё в жизни должно быть впервые. Хотя он был прагматиком, но всё же… — Ты не работаешь? — поинтересовался Хосок, заметно расслабившись в компании младшего. — Я ещё никогда не работал, поэтому понятия не имею, как это. Но вскоре планировал найти что-то, ведь и жить надо на что-то. Последовал нервный смешок. Заметно, что брюнета сильно волновал материальный вопрос. И без чужой помощи ему вряд ли справиться самостоятельно. Юнги — предатель — даже не напомнил о себе ни разу. И никаких настояний по поводу этого не дал. Так что Чонгук совсем зелёный в «суровых буднях». — И ты даже не искал? — снова задал вопрос старший. Гук прикрыл глаза рукой, опустил голову и отрицательно кивнул. То было что-то типа жеста отчаяния. Наверняка у него ещё смешная грустная гримаса была на лице. Поставив правую руку на талию, брюнет снова убрал левой рукой чёлку за ухо (теперь у неё там положенное место, хотя пара прядей были короткими и вылезали) и поднял голову, снова вздыхая. Бедненький нашёлся. Сделали бы всё за него, честное слово. Самое отстойное в самостоятельной жизни — это поиск денег. Если их раньше всегда можно было взять у отца, то только не эти ближайшие три месяца. Старший снова замолчал. Он посмотрел в окно, закусив немного губу. Явно обдумывал что-то. Руки скрестил на животе и опёрся ими о подоконник, переходя всем весом на них, как бы покачиваясь. Спустя ещё минуту-вторую он с небольшой опаской в голосе заговорил: — У меня отцу, — начал неуверенно Хосок. Он немного потупил, сжав в полоску губы, но продолжил: — У меня отцу в ресторан срочно нужен официант. Я ему тоже помогаю, но у нас чертовски не хватает персонала. Ты мог бы… Его намёк на помощь звучал неуверенно, будто он думал, что Чонгук может отказаться. Хосок посмотрел на приятеля, у которого аж глаза засветились. Теперь эти чёрные бусинки стали ещё больше. Ему ещё не хватало сложить ручки перед собой и приоткрыть радостно рот. — Конечно, мог бы! Ещё спрашиваешь? — с радостными нотками перебил Чонгук. Вот, спустя пять-десять минут красивый мужчина превратился в ребёнка, скачущего вокруг себя. Кажется, что Чонгук сделал уже предела сотни прыжков мысленно, но если бы он реально стал прыгать, то это показалось бы подозрительным. Хосок просто, можно сказать, спас его. Гуку было бы гораздо сложнее найти себе подработку самостоятельно, не имея даже средства связи. Так что, ему сейчас максимально глупо отказываться. Пусть даже за низшую плату, но хоть накопить на недорогой телефон можно. Уж пусть то даже будет кнопочная лажа, чем вообще без неё (это пока что всё так радостно кажется). — Ты спас меня. — Сказал Чонгук. — Честно. — Думаю, отцу не особо важно — с опытом работы ты или нет — главное, чтобы найти. Ты ведь справишься? У нас много клиентов. Такое чувство, что Хосок сейчас пытается запугать младшего. Но того уже ничего не волнует, ведь он уверен, что со всем справиться. Нет того, что бы не мог Чонгук (так думал он). Брюнет кивнул, а темноволосый слегка улыбнулся ему, снова посмотрев в неизвестном направлении, но после, видимо, не найдя объекта, повернулся к Гуку. — А что у вашей семьи за ресторан? — спросил Чонгук, дабы продолжить разговор. До конца перерыва всё равно оставалось пару минут. Старший поправил очки, усадив их более удобно, немного сменил позу, облокотившись спиной на подоконник и сунув руки в карманы. Последний раз посмотрев в сторону, он ответил: — Обычный японский ресторан. Просто он находится в центре этого района, а там много прохожан. Чонгук понимающе кивнул. Через пару секунд послышался звонок. Брюнет махнул рукой Хосоку и, подтянув рюкзак и держа его, пошёл быстрым шагом к своей аудитории. Сейчас у него должна быть математика. Вот один из самых нудных предметов. Засуньте свои формулы, косинусы и синусы в пятую точку. Они в жизни могут пригодиться только около 10% всех учащихся в Корее. Даже культорология была интереснее, хоть это та ещё нудятина. Вообще, из всех предметов, самыми адекватными были: корейский, литература, физкультура (куда без неё) и обществоведение. Ну, математика тоже важна. Остальные так отбросьте, плез. Только мозги имеют изо дня в день. Учителя это и сами понимают, но твердят обратное, а-ля «Вам это в жизни пригодится». Гук быстро нашёл нужную аудиторию, так как не нужно было перемещаться между этажами. Его одногруппники уже стояли возле дверей, ожидая учителя. По лестнице поднялась женщина в возрасте, держа в руках пакет с булками (ну да, куда ещё на перерывах ходить, кроме как не в столовую). На ней была старомодная тёмно-зелёная юбка с непонятным узором, молочная блузка с такими же странными кружевами. На шее висели длинные бусы, а на голове был закручен пучок. Не сказать, что она была полная, но и не худая. Женщина показала жестом руки, чтобы ученики зашли в аудиторию. Те сразу же толпой открыли дверь и завалились внутрь. Математичка зашла последней, закрывая за собой дверь. Чонгук зашёл в кабинет и осмотрелся. Здесь он был впервые. Был один нюанс: парты были двуместные, а не как во всех остальных аудиториях — одноместные. Чонгук, поняв, что ему, возможно, придётся с кем-то разделить место, немного разочаровался, но прошёл и сел на привычное место возле окна. Он достал рабочую и лекционную тетрадь (такую они вели в университете, дабы было проще после сдать зачёты) вместе с толстущим белым учебником с синими надписями. Он был разделён на две части: алгебра и геометрия. В принципе, логично. Сейчас встрял вопрос: он снова здесь знает больше всех (кроме предметника)? Снова придётся повторять пройденный материал. Ну, ничего, как говорится, повторение — мать учение. Да… Скукота. — Откройте семьдесят восьмую страницу. — Строго, почти приказно, сказала женщина. Она как с виду, так и внутренне была ещё одним садистом. Почему все математики такие? Студенты послушно залистали страницы. Женщина, встав по-властному (грудь вперёд, жопа назад. Что за мода?), взяла пластмассовый угол и мел, начиная писать тему на доске. К Гуку никто не подсел и от этого стало легче, ведь он чувствовал себя куда спокойнее в одиночестве. Даже Юнги здесь показался бы лишним. Необычно, но факт. Чон открыл семьдесят восьмую страницу и прочитал тему: «Эллипс». Горько вздохнув, он положил ручку и лёг на парту. Эту тему он знал наверняка лучше самого учителя, так как садист номер три в СНУЭ загонял всех студентов по этой теме контрольными, тестами и всякой такой херотенью. Кстати, то было в конце второго семестра первого курса. Учебники здесь крайне отстающие (или наоборот). Женщина написала тему на доске и снова встала в гордую позу, сложив руки и немного потирая пальцы от мела. Она стала рассказывать о том, что же такое эллипс и какие уравнения будут ждать их. После этого сразу же на доске аккуратным, но заметно быстрым почерком была выведена формула. Студенты активно стучали ручками по тетрадям, а в аудитории стояла смертельная тишина. Это даже успокаивало. Гук прикрыл глаза и даже не заметил как задремал у себя на руках, закутавшись в худи.***
— Чон Чонгук! — позвал строгий голос. — Вы же Чон Чонгук? Какого чёрта вы спите на парах? Если вам не нужно, то можете покинуть аудиторию! — снова повторился этот женский голос. Чонгук разлепил глаза и увидел перед собой математичку с учебником и жёлтой указкой в руках. Снизу выглядит страшно. Будто сама смерть пришла казнить его. Придя в себя, брюнет мгновенно сел, протерев глаза. — Извините. Раскаялся Гук, стараясь не смотреть на женщину. Реально сама Садако Ямамура из фильма «Звонок». От этой мысли даже посмеяться захотелось, но парень сдержался. — Я задала вопрос: каким свойством обладает каждая директриса*? — она постучала указкой по учебнику. — Я говорила об этом, но Вы не соизволили меня послушать. Как жаль, что Чонгук знал ответ: — Каждая директриса обладает свойством… Эм… — спросонья не сразу вспомнишь. Немного поморщив нос, Чонгук поправил себя: — Если r — расстояние произвольной точки эллипса до некоторого фокуса, d — расстояние от той же точки до односторонней с этим фокусом директрисы. Ну хоть училка отстанет. Спросила? — спросила. Ответ дан? — Дан. Что ей ещё нужно? Женщина молча вернулась на своё место и продолжила вести лекцию, а Чонгук снова лёг на парту, правда сон уже как рукой сняло. Ну с кем не бывает? Он пялился в небо в окне, думая о том, что будет завтра. По расписанию, завтра физкультура планируется с группой 2А, а после трёх пар ему придётся остаться и обговорить кое-какие детали проекта с его группой. Та ещё морока начинается…