***
Понедельник Чонгук проснулся как по расписанию в шесть утра по будильнику. Он откинул одеяло и сел на кровати, потирая кулаками глаза, осмотрел комнату и выдохнул: он снова дома. В четверг, когда они с отцом подъехали к дому, он сразу же забрался в комнату, закрыв её за собой. Сил не было, поэтому, стоило ему лечь, как глаза тут же закрылись, а он уснул и спал до обеда следующего дня как убитый. Наутро голова раскалывалась, но всё же боль была терпимой, так как алкоголь уже успел частично выветриться из организма. Все выходные парень просидел дома и, желая себя чем-то занять и успокоить, засиживался в спортзале до вечера. Его тело сильно болело, потому что был большой перерыв, — зато сон накатывал большой волной. Под ноющую боль в мышцах, Гук встал с кровати и вдохнул древесный аромат, который всегда веял в его комнате, потому что вся мебель была сделана из качественного дерева. Он прошёл в ванную и плеснул в лицо холодной водой, беря в руки зубную щётку. Каждая вещь в доме казалась теперь чужой, а ему самому было неуютно. Ему очень не хватает чего-то здесь. Брюнет вытер лицо полотенцем и посмотрел на гель для укладки волос, который раньше он покупал как больной, считая, что будет выглядеть более мужественно. Если раньше ему нужно было клеить девчонку, то сейчас это приспособление не послужит ему ничем хорошим. Чонгук хмыкнул и вышел из ванной, по пути закинув гель в урну. В доме было чертовски тихо и казалось, что он в доме один. Однако на втором этаже в своей комнате всё ещё спали родители, а больше некому было шастать по дому. Может животное завести какое-нибудь… Гук спустился и завернул на кухню, слегка прищурившись: на первом этаже свет всегда был ярче, а глаза всё ещё не привыкли. Яркая глянцевая кухня напоминала старые времена, когда Чон вставал ранним утром и делал себе кофе и доставал любимый ванильный чизкейк из холодильника. В принципе, именно это он сейчас и сделает. Позавтракав (Чонгук отметил, что всё же дорогая еда куда вкуснее той, которую он делал сам. Но со стряпнёй Тэхёна, конечно, не сравнится ничего), Чон снова поднялся наверх и заглянул в гардеробную. Раньше это помещение казалось ему маленьким и невместительным, но сейчас глаза разбегаются, а сам он понятия не имеет, сколько же тут, мать вашу, вещей. Брюнет заглянул на полку возле дверей, где обычно лежали джинсы, и вытащил прямо с самого низа светлые джинсы с рваными коленями. Чёрная однотонная футболка, висящая рядом на вешалке, тоже пришлась как раз кстати. Аутфит завершат белые кроссовки от «Найк» и чёрный бомбер от «Луи Виттон» (хотя этого маленького шрифта, выцарапанного на груди, практически не видно). Убрав мягкую чёлку (шампуни — неплохая штука) за ухо, Чонгук взял свой чёрный, слегка потрёпанный, рюкзак (он ему полюбился за два месяца) и телефон с тумбы (кажется, Юнги принёс его к Чону домой и тут же оставил), после пошёл на выход. На часах уже показывало семь, поэтому пора выезжать. Гук отвык, что ему нужен автомобиль, чтобы доехать до университета, так что поначалу он забыл ключи в коридоре, но вернулся за ними. Захлопнув дверь авто, Чонгук вдохнул запах кожи и лёгкого яблочного ароматизатора, что висел на зеркале. Ни одна из вещей не была тронута — значит, отец не брал его машину. Брюнет включил какую-то музыку по радио и выехал с парковки, выворачивая на основную трассу.***
Вдалеке показалась крыша СНУЭ; Чонгук громко выдохнул, потому что у него не было ни единого желания возвращаться в эту дыру. Но и дома сидеть ему не хотелось — выбор невелик. Брюнет завернул на парковку, заметив, как несколько взглядов учеников устремились на его машину — узнали, мрази. Парень проверил наличие всего при себе и вышел из машины, направляясь к зданию. Народу на парковке было немного, но всё же некоторые, увидев его, начали перешёптываться. Только вот Чонгуку посрать. Он просто спокойным шагом идёт ко входу в университет, придерживая одной рукой лямку рюкзака. Зайдя в здание, он направился к расписанию. Косые взгляды прожигали в нём дыру. Вы что, монстра увидели что ли — хотел бы он сказать, но промолчал. Поднявшись на второй этаж, Чонгук вспомнил, как многие студенты прилипали к подоконникам, читая что-нибудь. Только вот, когда он огляделся, увидел лишь сосущуюся парочку на одном из этих подоконников — отвратительно. Брюнет поморщился и направился дальше прямо по коридору, всматриваясь в узоры золотисто-белых стен (и почему он раньше их не замечал). Пока он внимательно изучал рисунки на стенах, его схватили за руку и потащили куда-то. Гук уже хотел вырваться, но заметил бордовую макушку. — Чон, мать твою, Чонгук! — вопил Юнги. Старший быстро отошёл куда-то в сторону, где было небольшое количество народу, и швырнул донсэна к стене, что тот шикнул, больно ударившись лопатками. За что… — За что? — фыркнул младший, потирая спину рукой. — Больно же. — Что ты здесь делаешь? — серьёзно спросил Мин, давя на брюнета взглядом. — Отец меня забрал, — обиженно ответил тот, скрещивая руки на груди. Юнги хотел что-то сказать, запустив руку в волосы и даже открыв рот, но так не издал и звука, громко выдыхая. Зазвенел противный звонок, а студенты стали разбегаться по своим аудиториям как муравьи в домики. — После пар сразу дуй в кафе через дорогу! — сказал напоследок Мин и убежал, оставив младшего в замешательстве стоять у стены с открытым ртом.***
На протяжении всего учебного дня на него кто-нибудь да косился, что очень сильно раздражало. Удивительно, но никто так и не подошёл к нему, чтобы узнать причину резкого исчезновения и появления не в самом лучшем виде (как они могли подумать). Правда на одном из перерывов к брюнету подошла Лалиса, но он послал её, сказав, чтобы та даже не подходила к нему ближе чем на два метра. Девушка офигела, но возражать не стала, чувствуя плохое настроение Чонгука. Только вот это было не плохое настроение — тоска, стресс и ещё что-то, что он не может объяснить… пустота? Брюнет чувствует, как за прошедшие четыре дня соскучился по тому небрежному университету, приветливым студентам и строгому учителю Хёку, по Мелиссе и Хосоку, но больше всего он скучает по Тэхёну и его замашкам, пусть они даже не общались. А ещё он — придурок высшего класса — выкинул свой мобильник, не выучив номера своих новых друзей. Парень понял свою оплошность только в пятницу, когда собрался написать кому-нибудь из друзей, но чуть не впал в истерику, когда понял, что у него нет номеров. Единственный номер, который он знает наизусть — номер Мин Юнги. Болван. После пар, как и говорил Юнги, Чонгук сразу же пошёл в кафе напротив университета, где уже мог видеть сидящего за столиком Юнги, пьющего какой-то горячий напиток и играющего в телефон. Он усмехнулся и вошёл в кафе под звон небольших колокольчиков на входе. Он подошёл к столику друга и присел напротив него, скидывая рюкзак с плеча. — Ну что? — возмущённо начал брюнет, следя за движениями старшего. — Объяснись. Я не понимаю, почему отец привёз тебя раньше на целый месяц, — тот тоже был серьёзен. Юнги сложил руки на груди, убрав мобильник на край стола. — Он говорит, что мне угрожала какая-то опасность, что нужно провести церемонию раньше и тэ дэ и тэ пэ, — начал иронично Гук, не имея ни малейшего понятия, что же требует Мин. Старший задумался, оперевшись локтями на стол и уставившись в окно. Он облизнул губы и сплёл свои пальцы. В этот момент ему на мобильник пришло сообщение, о чём говорил быстрый звуковой сигнал. Парень сразу же потянулся за телефоном, что-то начиная печатать. — Так ты всё-таки переписываешься с Чимином? — съязвил младший, сразу же заметив растерянность в глазах напротив. — Вижу, что да, — он хмыкнул, толкнув языком в щёку. — Хочешь сказать, что ты с Тэхёном не переписываешься? — тем же ответил тот. Выражение лица Чона в миг изменилось с умиротворённого на грустное. Он опустил глаза и сжал губы, теребя руками под столом. Его прядь волос съехала на лицо, показывая его детскую сторону, которую так любила Мелисса (хотя сейчас даже самому парню вроде как нравится). — Я потерял его номер вместе с телефоном, — грустно сказал он. Воспоминания сразу же всплыли в голове, а то, что они возможно никогда не увидятся, никак не хотело укладываться в голове. Они точно снова встретятся и тогда уж Чонгук ни за что не отпустит его, если тот не будет против. — Хён, тебе Чимин уже всё рассказал? — снова заговорил парень, щенячьими глазками смотря на бордового. — А что он должен был мне рассказать? Я только сейчас должен был узнать, что тебя нет в университете, — ответил Мин, показывая экран мобильника с перепиской. Чимин сообщил о том, что Чонгука сегодня нет в университете и якобы тот уехал в Америку навсегда. — А ты умеешь врать. — А что я им скажу? — попытался оправдаться Гук. — Что я богатый мажорик и просто сваливаю на другую сторону Сеула? Хотя по сути Тэхёну в тот вечер он так и сказал. Только вот, тот, кажется, ему не поверил. — Ты дал ему шанс? — попробовал перевести тему Чонгук. — Не уверен. Я пока не готов к серьёзным отношениям. — Придурок. Не тяни, а то упустишь, — «как я». Юнги скептически посмотрел на младшего, чувствуя в этом подвох. По глазам видно, что он хочет что-то спросить, но ждёт, пока Чонгук расскажет всё сам. А Гук же сидел, сложив руки на коленях и перебирая пальцы левой руки. — Хён, я проебался.***
Два дня до церемонии Встав рано утром в понедельник, Тэхён снова планировал последовать своему расписанию и спуститься вниз, чтобы приготовить всей семье завтрак. Только сегодня что-то было не то: слишком шумно. Шатен прислушался и понял, что внизу работает телек и разговаривает мать с отцом. Он завернулся в одеяло, думая, что ещё имеет пару минут в запасе, чтобы полежать. Тэхёну сегодня очень не хотелось идти в университет, потому что снова придётся делать вид, что всё хорошо. А ведь всё нихрена не хорошо. Сначала Чонгук говорит, что уезжает, потом приходит и домогается, рассказывает, что он якобы мажорик (явно ложь), они никогда не увидятся, а после страдай Тэхён. А ведь он и страдает. Ким проревел всю ту ночь снова в подушку, хотя понимал, что так делают только девчонки, страдающие от невзаимной любви. Только вот она у него взаимная, но он глупо упустил её, оттягивая момент. Тэхён очень скучает по чёрной вечно мелькающей макушке и широкому худи, подтянутому телу и милой чёлке, которая ему очень нравилась. Он скрывает всё в себе даже от родителей и Мелиссы. Та точно что-то знает, но молчит, просто иногда выслушивая рыданья парня. Ну и ладно, это её дело. Ким, зевнув, выбрался из-под одеяла, сразу же заправляя свою кровать. Он босиком вышел из своей комнаты и выглянул вниз, где всюду горел свет. На кухне было слишком шумно, поэтому он решил спуститься вниз и проверить, что же там происходит. Лёгкий аромат утрённих тостов попадал в рецепторы, а живот начинал урчать. Ким выглянул из-за угла и заметил незнакомого мужчину на кухонном стуле. Возле него сидел отец, что-то рассказывая, а мать стояла у плиты в розовом фартуке и что-то готовила. На столе стояла большая тарелка с тостами, а на самой кухне витал лёгкий дымок. — Тэхён, иди сюда, — позвал отец, когда заметил сына, выглядывающего из-за угла. — Здравствуйте! — поздоровался и слегка поклонился шатен, подойдя к незнакомцу. Мужчина лет пятидесяти пяти, среднего телосложения, взглянул на парня и окинул его с ног до головы. Тэхён не мог не приметить внешность этого старичка: приглаженная причёска, явно сделаны пластические операции, так как лицо подтянуто, небольшой нос, чёрный дорогущий костюм, на котором крупными буквами на кармашке выведено ZEGNA. Это была одна из самых дорогих марок костюма. Тэхён такую даже в жизни не видел, а тут… Кто этот мужчина? — Садись, Тэхён, я уже всё приготовила, — радостно воскликнула мать, ставя на стол клубничное варенье и сырники. — Что здесь происходит? — спросил Ким, оглядывая родителей. — Тэхён, это Ким Тэян, твой дедушка, — сказала она, слегка кивая головой в сторону мужчины. Что? Дедушка? Но… у него же нет дедушек и бабушек вообще. Да ещё и статус у этого старика высокий, о чём свидетельствует его одежда, — он точно не может быть его дедушкой. Тэхён удивился и перевёл взгляд на мужчину, подумав, что раньше его никогда не видел и даже не помнит его имени и лица. В голову пришли подозрения. — Тэхён, ты меня вряд ли помнишь, — начал мужчина. Его голос был груб, но в то же время нежен и заботлив. Точно видно, что этот человек имеет какую-то власть в этом мире, потому что его манеры и жестикулирования слишком элегантны для такого, как он. Ким никогда не умел изящно ходить, держать осанку и вообще красиво разговаривать, его голос был некрасивым (как считал сам он), а тело до ужаса отвратительное, к которому никто даже не захочет прикоснуться. Он совершенно не любит себя, хотя Чимин всегда говорил ему, что тот очень красив, но почему-то не пользуется своей красотой. «Дедушка» присел поудобнее, поёрзал на стуле и сложил руки перед собой в замок. — Мы знаем, что это слегка необдуманно, — начала мать, но её тут же остановили жестом помолчать. Та провела указательным и большим пальцами по губам, показывая, что молчит, и села за стол, пододвигаясь ближе. Тэхёна вся эта ситуация немного напрягала, и он понятия не имел, что ему хотят сказать и что от него потребуют. Но ничем хорошим здесь не пахло. Или наоборот — слишком хорошее предчувствие? Будто к нему пришёл дядя-волшебник, исполняющий желания. Тогда пусть он сделает так, чтобы он и Чонгук снова встретились и были всегда вместе. — Я правда твой дедушка, но виделись мы последний раз, когда тебе было три года, после тебя привезли в этот дом. У меня была проблема с компанией, поэтому пришлось отправить тебя с родителями в другой конец Сеула. Я ждал, пока мои акции стабилизируются, чтобы забрать тебя обратно. Не знаю, согласишься ли ты… — он тонко намекал на предложение, которое могло не понравиться шатену. — В общем, через две недели я еду в Америку на церемонию в качестве сотрудничества с другой компанией. Мне бы очень хотелось, чтобы ты там присутствовал. — Но почему я? — спросил Тэхён, подумав о том, что вся эта ситуация слишком бессмысленна. — Сейчас я предлагаю тебе переехать в богатый район Сеула, потому что именно там твоё место, а моя компания «KimTown» по наследству будет передана тебе. Я подписал договор около пяти лет назад, так что его отменить уже не получится. Согласен ли ты поехать со мной в Америку? Тэхён сглотнул и переглянулся с родителями, которые, улыбнувшись, кивнули ему. Ким думал, насколько это решение вообще осознанное и правильное. А вдруг этот человек простой мошенник, насильник или кто-нибудь ещё. Только вот шатен не успел об этом подумать. Все правильные решения принимаются за долю секунды, а те, над которыми мы долго размышляем, остаются неудачными: — Я согласен. «Чон Чонгук, я найду тебя, что бы мне это не стоило» Возможно, именно поэтому он согласился, наскоро ослеплённый влюблённостью и готовый пойти на всё, лишь бы снова увидеть того идиота в чёрного цвета худи и с яркой улыбкой на лице. Хотел бы Тэхён сейчас зареветь, но слёзы кончились, поэтому он просто слегка улыбнулся. — Тэхён, есть одно НО, — снова начал мужчина в костюме (сразу называть его дедушкой Ким не может). — Самолёт через три часа.