***
Сколько людей сжимают секреты, словно кулаки, прячут за спазмами в желудке? Не исключено, что все. Наши тайны живут с нами, никогда не покидая, никогда не забывая напоминать о себе. Но когда они явственно предстают перед глазами, мы почему-то уверены, что всё это к нам не относится. Эмили всю ночь провела в бесконечном бреду, ужасных кошмарах. Утром девушка была в полнейшей уверенности, на уроки она не пойдёт. Пришлось солгать Марте о плохом самочувствии и пообещать сходить к Помфри. А потом зеленое пламя камина перенесло Эмили в свою комнату. На маленьком столике перед камином поблескивала черная крышка шкатулки. Она казалась очень холодной и как-будто неуместной в этом теплом, светлом мире. Девушка медленно приблизилась к ней и уже протянула руку для касания, но в последний момент передумала, лишь долго смотрела на темный предмет. Между тем, время шло. Наконец Эмили отвернулась и направилась к небольшому стеллажу около камина, который считался баром. Там стояли несколько бутылок вина, шампанского и одна — огневиски. Девушка достала вино, красное, полусладкое, но, посмотрев ещё раз на шкатулку, всё же поставила обратно и взяла огневиски, наколдовала хрустальный бокал и села в кресло напротив столика. «Так ли нужно мне открывать её? И хочу ли я увидеть то, что будет внутри. — думала девушка, делая несколько глотков. Крепкий напиток обжег горло, на глазах выступили слезы. — Быть может оставить всё так, как есть?» Эмили выпила остатки спиртного. «Нет, нет, нет. Я должна её открыть. Хотя бы ради себя самой.» Девушка коснулась крышки, провела по контуру. - Магия превыше всего, — сказала она, но из уст её вырвалось змеиное шипение. Две змеи зашевелились, открывая небольшую защелку. Волшебница нажала на клапан, и раздался характерный щелчок. Крышка медленно открылась. На самой глубине шкатулки был небольшой росток, но через мгновение он стал расти и преображаться — расцветали листья и цветы, появлялись имена предков. Наконец можно было увидеть всю семью Мраксов от начала и до самого конца. Вот ветка Воландеморта — на ней красовалась надпись «Том Марволо Реддл», а сверху смотрело на волшебницу ещё не изуродованное, молодое лицо. Но это была не верхушка фамильного древа. Было ещё одно имя — «Эмилия Мария де Грин Реддл» гласило оно, и в черноволосой девушке на небольшом портрете Эмили узнала себя. Как сложно иногда жить с тайной, но не иметь доказательств. Знать, что это правда, но всё же сомневаться. А когда тайна открыта, все подозрения исчезли, сильно болеть. Но мы те, кто мы есть, и от этого не уйти. Эмили закрыла шкатулку и аккуратно поставила на полку, замаскировала под небольшую вазу. Затем вылила остатки огневиски в бокал и отошла к окну. Эмилия Мэридит Сент, это имя она придумала себе сама, Эмилия Мария де Грин Реддл, это имя было дано при рождении. Но какое из них настоящее? Дамблдор всегда говорил: «Человек создаёт себя сам». Но помнил ли он о таких вещах, как происхождение, предназначение? Наша кровь влияет на нас, и никому не дано изменить это, даже Альбусу Дамблдору. Горло горело от спиртного, в животе рождалось что-то тёплое, а голова начала гудеть. «Похоже, мне уже хватит» — рассмеялась про себя Эмили и легла на подоконник. Свет солнца слепил глаза, а щебетанье птиц расшатывало нервы. Везде чувствовалось приближение весны, но девушку это не радовало. Пару минут она просто лежала, не думая ни о чем. А потом провалилась в беспокойный сон. «Босыми ногами она шла по ковру из листьев. Деревья вокруг расступались перед ней, освобождая дорогу. А впереди было озеро. Сверкающая гладь манила, притягивала, просила прикоснуться. Вдруг лес начал пылать огнём, а в месте с лесом разгорелся пожар в её груди. Нестерпимая боль пронзила сердце. Эмили упала на землю, она не могла дышать. А спасение было одно — озеро. Едва передвигая ногами, она дошла до воды, и живительный холод окутал её. Пожар прекратился. Везде были видны лишь чёрные обрубки, пепел. Как-будто адский огонь пожрал всё живое много лет назад. Но озеро жило своей жизнью, хрустальная вода щекотала ноги. Множество разноцветных камней усыпало берег и дно, один красивее другого, но более всего выделялся изумрудно-зеленый камень, размером и формой с крупную жемчужину. От него как-будто шла сама жизнь, поддерживающая это место. Но потом Запретный лес восстал перед глазами, закрывая маленькое чудо, и вытолкнул девушку за свои пределы». Сон исчез, но родилась цель — во что бы то ни стало найти это место. Она лежала, очень бледная, хриплое дыхание вырывалось из лёгких. Голова гудела, а мысли казались шальными. Аккуратно волшебница сползла на пол, всё её тело гудело и отзывалось болью на движения, как будто прямо сейчас её избили. «Да отдохну я хоть немного или нет?» — гневно подумала девушка. Затем медленно поднялась на ноги и стала припоминать события сна и места, где они происходили. Она знала где находится это озеро, в детстве Эмили часто сбегала туда, но она не помнила, чтобы лес когда-либо горел. «Странно это все, даже для меня…» День был в самом разгаре. Солнце сияло во всю свою силу, и это снова бесило. Переодевшись в синий брючный костюм, она спустилась в кабинет директора. — Лимонную дольку? — мягко спросил профессор. Эмили на автомате потянулась за угощением, но передумала. Сейчас меньше всего хотелось сладкого. — Нет, не стоит. — В чем дело, милая? Выглядишь неважно, — заботливо начал Дамблдор. Эмили опустилась в кресло и лукаво улыбнулась: — Ах, дядюшка, разве ты не знаешь, что говорить подобное девушке не принято. Глаза профессора блеснули за очками-половинками. — Я очень надеюсь, что девушка не обидится, в конце концов, это просто забота. Волшебница улыбнулась и слегка наклонила голову. — Тебе не стоит так сильно заботиться обо мне, я уже давно живу одна. — Ты не одна, Эмили, и никогда не была, помни об этом. «Значит ли это, что ты всё время контролировал мои действия где бы я ни находилась?» Девушка прищурила глаза и внимательно смотрела на лицо профессора. «Это значит, что я был рядом.» — пронеслось в голове профессора. Невинный взгляд подтверждал мысли. Но девушка не поверила старому директору, она прекрасно знала, как сильно он любит контролировать ситуацию, и, путешествуя по миру, везде встречала его руку. Эмили училась легилименции ещё в детстве. Когда ты живёшь с великим волшебником современности, искусным легилиментом, нужно учиться защищать сознание, в конце концов каждый имеет право на личное пространство. Сейчас она не позволяла профессору проникать в свои мысли без разрешения. Однако, если бы случилась между ними битва легилиментов, то сильнее оказался бы Дамблдор. Эмили сидела очень прямо и просверливала глазами директора. Затем все-таки отвела взгляд в сторону высоких книжных шкафов. Здесь на полках жили чудеса. Всевозможные магические предметы, атрибуты, древние книги и свитки. Здесь она точно найдёт ответы. Дамблдор ни слова не сказал о настоящей причине её появления здесь. Многие вопросы сейчас зудели на грани сознания — что творится с Гарри? Уже только по рассказам ребят можно сделать вывод, что-то не так, но что? Что значит её сон? И наконец, что задумали пожиратели младшие? Если конечно они вообще что-то творят, в противном случае Эмили превращается в параноика. Вопросы, вопросы, вопросы. Но Дамблдор молчит. «Ладно, дядюшка. Если вы не хотите говорить правду, я узнаю её сама. И не приведи Мерлин, если кто-то встанет у меня на пути…» — Пожалуй я немного поработаю, надеюсь, ты не против, — мило улыбнулась профессору Эмили. Какое-то время он изучал её. На лице директора читалось беспокойство, но вскоре морщины сгладились, губы растянулись в ответной улыбке. — Конечно, милая. Надеюсь, ты найдёшь, что ищешь. Взгляд профессора был абсолютно не читаемым. Никогда нельзя было точно сказать, о чём он действительно говорит, а уж тем более думает. Такому мастерству Эмили ещё только училась. Но игра несомненно стоила свечей, и раз уж она уже в Хогвартсе, пора и ей заняться делом. Девушка встала и походкой тигрицы направилась к книгам.***
Хогвартс живёт, дышит. Толпы учеников снуют везде, уроки уже кончились, нужно было найти Марту и ребят, но Эмили надеялась придумать правдоподобную отмазку. Она всегда любила одиночество, иногда это отличная возможность подумать. Яркий багрянец её волос пылал, горел. Жгучие локоны ниспадали на плечи. Но она нашла ответ хотя бы на этот вопрос. В одном из свитков Дамблдора, старом и почти развалившемся, содержалась информация нужная ей как никогда в жизни. Эмили и не заметила бы этот невзрачный с виду пергамент, не упади он ей прямо на голову. Согласно тому, что там было написано, если всё сделать правильно, она станет своего рода метаморфом, и цвет волос будет изменяться тогда, когда она захочет; в противном случае — можно всё только испортить, а то и вовсе остаться в личине феникса на остаток века. Но выбора не было, ей оставались лишь долгие, упорные тренировки и время, которого вечно не хватало. Но Эмили была рада, правда рада хоть какому-то результату поисков. Однако радость быстро сменилась на злость после очередного разговора с Дамблдором. Директор казался взволнованным, он смотрел какие-то карты, читал странные книги. А когда Эмили подошла посмотреть, он остановил девушку и сказал, что это не её проблема и не ей беспокоиться о решении. Нет, серьёзно? И после этого он утверждает, что доверяет ей. После стольких лет она думала, что он изменится, что перестанет контролировать всё и вся и скрывать свои тайны даже от близких людей. Но нет, Дамблдор не такой человек, чтобы поступать так глупо — доверять. Гнев, холодный гнев сидел в её голове, пульсировал, отзывался в движениях. Дети вокруг ужасно бесили, Эмили боролась с желанием кого-нибудь проклясть. «Если всё так будет продолжаться, если Дамблдор будет молчать, мне точно придётся узнать всё самой, хочет он этого или нет. А Снейп? Почему он тоже молчит? Неужели дядюшка так сильно его контролирует? И ещё все эти люди, такие счастливые и беззаботные. Они лишь играют в жизнь. Они ничего не знают.» Пальцы судорожно сжимали волшебную палочку. Темнота окутала её. Внезапно кто-то дотронулся до ее локтя, она остановилась, обернулась с желанием проучить наглеца — это был Седрик. Мгновение она смотрела на него, а тьма потихоньку отступала от уставшего сердца. И тогда стало действительно страшно. Ещё никогда она не желала кому-то боли, а сейчас была в шаге от этого. Но Седрик, он улыбался, излучая свет, он не знает того, что творилось в её душе. «Я не знаю, как у тебя это получилось, но ты только что спас меня от ужасной ошибки.» — подумала девушка, продолжая слегка удивлённо смотреть на Седрика. — Эмили, с тобой всё хорошо? — с беспокойством спросил он. Лоб прорезала складка. — Да, - соврала девушка, — да, я в порядке. Седрик ещё немного изучающе смотрел на неё, но, не найдя признаков обмана, улыбнулся. — Ты идёшь в Большой зал? Скоро будет обед. — Оу, я даже не знаю, — есть не очень хотелось, но учитывая то, что она выпила два стакана огневиски на пустой желудок, нужно было заставить себя что-то проглотить, — думаю, да. — Отлично, могу я составить тебе компанию? — парень лучезарно улыбнулся и протянул руку. Эмили тихо рассмеялась: — Почту за честь! И они зашагали по коридорам, держась под руку. Со всех сторон на них смотрели любопытствующие глаза. Девушки зло косились на парочку, особенно на Эмили. Парни просто удивленно провожали их взглядом. — Похоже, многие твои поклонницы остались разочарованными, — слегка ухмыльнулась Эмили. — Похоже, что да, — самодовольная улыбка озарила его лицо. — Ну, я надеюсь, когда ты объяснишь им, что я не собираюсь тебя у них отбирать, они успокоятся. — не хватало ей ещё сумасшедших школьниц, не дающих прохода в коридорах и ревнующих к каждому столбу человека, который в общем-то был свободным. — Конечно, — не очень весело проговорил Седрик. Они шли не торопясь, и впервые за долгое время девушка почувствовала какое-то подобие покоя в душе. Они не говорили слишком много, и не надо, достаточно было просто мерно прогуливаться. К несчастью Эмили немного пошатывало, сказывался выпитый алкоголь, но она шла гордо, как-будто всё так и задумывалось. Вскоре показались ворота в Большой зал, там стоял гвалт и шум ссоры. Ребята разделились на два лагеря: «красные» и «зелёные». Обе стороны что-то кричали друг другу, обвиняя во всех смертных грехах. В воздухе чувствовался накал страстей. Там стоял Гарри, Рон и Гермиона, а прямо напротив — Драко Малфой и два его «телохранителя». Эмили не понравилось, как ходят желваки по челюсти Драко и сжатые в кулаки руки Гарри. Слишком часто эти двое сталкиваются, что бы ни было, это надо было прекращать — ещё немного и, кажется, скоро начнётся драка. — Что происходит? — спросила девушка, не обращаясь ни к кому конкретному. Седрик нахмурился. — Очередная ссора, кажется они никогда не смогут нормально сосуществовать. Эмили шагнула вперёд, намериваясь закончить, то что начали дети, но Седрик вновь удержал её, взяв за локоть. — Не стоит, Эмили. Они в состоянии сами разобраться. Девушка ещё раз посмотрела на ребят. «Может он прав? В конце концов никто не любит, когда посторонние лезут не в свои дела…». Но опровержение мыслей явилось сразу же — некоторые из школьников схватились за палочки. — А ты не переоцениваешь их силы? — покосилась на Седрика Эмили, — я пожалуй не буду рисковать… С этими словами она зашагала прямо к Гарри и Драко, как ей казалось, именно тут был источник проблемы. За ней по пятам шёл Седрик. Гарри тем временем видимо уже терял остатки скромного терпения, Рон казался совершенно красным, Гермиона уже судорожно держалась за палочку. А Драко в своей малфоевской манере стоял улыбаясь и казался совершенно довольным собой, но в движениях чувствовалось напряжение. «А вот и виновник происшествия» — пронеслось в голове девушки. — Эй, что тут происходит? — Эмили обвела взглядом собравшихся, в основном это были третьекурсники, что давало ей преимущество. — Ах, Эмилия Сент, как я рад вновь вас увидеть! — преувеличенно театрально и слащаво промурлыкал Малфой, — но, боюсь, это не твоё дело. Глаза его казались теперь жёсткими и холодными. В какой-то момент она даже подумала оставить его на растерзание гриффиндорцев, но Эмили не могла позволить это. Да и этот щенок ей уже поднадоел, пора уже кончать глупые игры. — Боюсь, это моё дело, Малфой. — Девушка теперь стояла прямо напротив Драко, невольно закрывая собой Гарри и ребят. — Расходитесь, — она посмотрела на всех взглядом, не терпящим возражений, и многие действительно стали потихоньку уходить от места потосовки, без особого желания конечно, но всё-таки. Несколько ребят нерешительно стояли ещё мгновения, но после строгого взгляда Эмили в их сторону они всё же побрели в разные стороны. — Так, так… — растянулся в улыбке Малфой, — похоже кто-то уже успел подружиться с нашим «золотым» трио? — Но уже через мгновение взгляд его потемнел, — ты позоришь весь Слизерин. «И вот этим ты решил меня задеть? Слабовато, дружок.» — Полегче, Малфой, — Седрик всё это время молчавший, выступил вперёд, нахмурившись. — Не твоё дело, Диггори. Эмили лишь остановила Седрика на месте и очень близко подошла к Драко. Она говорила спокойным голосом, как-будто объясняла неразумному ребёнку элементарные вещи: — Оу, это не я позорю наш факультет, а ты, малыш. Так что собирай остатки достоинства, забирай своих дружков и отправляйся восвояси. Мальчишка опешил, но потом тупой гнев стал ярко прослеживаться на его лице. Эмили была готова к любому раскладу, если он посмеет поднять свою палочку на неё, она будет вынуждена хорошенько проучить глупца. И никто не сможет обвинить её в этом. В конце концов только так он что-то поймёт. Но нужно отдать должное Малфою, у него хватило ума не вступать в драку с двумя старшекурсниками, он лишь огрызнулся: — Мой отец узнает об этом! — Что ж, — ухмыльнулась Эмили, — хорошо, буду рада поболтать.