Три года спустя
Юнги видит, что Чимин устал. Выход на работу после долгого перерыва, вечные переживания за их маленькую, такую долгожданную омежку. Ведь совсем недавно пара приняла решение отдать Минхи в ясельную группу. Слёзные прощания по утрам не давались Чимину легко. Минхи всегда вырывалась из рук воспитателей и бежала к Чиму, хватая его за ноги и вцепляясь в светлый лёгкий тренч, роняя горькие слёзы. А омега, не чаявший души в своей девочке, сам чуть не плакал, приседая на корточки и обнимая свою малышку. Ситуацию всегда спасал Юнги: — Ну что это вы тут развели? — присаживался альфа рядом с ними. — Минхи, неужели ты хочешь затопить детский садик, дорогая? А как же другие детки? Ты о них подумала? — малышка отлеплялась от Чимина и внимательно уже смотрела на папу-альфу. — А посмотри на папочку, ты разве хочешь, чтобы папочка плакал? — Юнги стирает слезку Чимина на левой щеке, вызывая у того нежную улыбку. — Я не хочу, чтобы папочка плакал, папочка, — говорит девчушка альфе и смотрит на Чимина, потом тянет свою ручку и неуклюже вытирает другую щёку. — Тогда обними его крепко-крепко и иди к своим новым друзьям, смотри, они тебя ждут, — рядом с воспитательницей у двери в их группу стояли две очаровательные девочки и махали ручками. Минхи боязливо машет им своей и стеснительно улыбается, после крепко обнимает Чимина, а тот чмокает её в лобик. — Минхи, и про папочку-альфу не забывай, — девочка кивает и попадает в крепкие и надёжные объятия альфы, он её начинает щекотать, чтобы омежка начала звонко смеяться. Голосочек был у неё от Чимина, такой же яркий и искристый. Как же Юнги любит её. Малышка целует Юнги в щёки, обнимает его голову своими коротенькими ручками, потом берёт своего любимого мишку, подаренного дядей Тэхёном, и убегает довольная в группу, на прощание весело помахав ладошкой. — Ты прирождённый отец, — говорит Чимин, всхлипывая и принимая от Юнги белый платок с серебристой окаёмкой, который Юн всегда держит под рукой в последнее время. Они спускаются по лестнице к выходу из детсада, альфа прижимает своего мужа за талию и хмыкает от комплимента. Он старается изо всех сил, чтобы соответствовать Чимину, старается всегда быть сильным, зная, что омега это замечает, потому что видит это в восхищённых глазах своего истинного. — Ну что ж ты у меня такой чувствительный, детка? — Юнги облокачивает омегу на их новый черный блестящий внедорожник и берёт его лицо в свои руки. — Не могу смотреть на её слёзы, — отвечает Чим, обхватывая альфу за талию и глубоко дышит, успокаиваясь от запаха альфы. — А я не могу смотреть на твои. Пообещай мне больше не плакать, а, малыш? — Юнги заглядывает в красные глаза омеги. — Минхи скоро привыкнет и даже домой не захочет возвращаться, — смеётся Мин, видя, что омега улыбается. — Я постараюсь, Юнги-я, — говорит Чим и чмокает того в губы, — если только ты будешь сам водить её в садик, — коварно продолжает омега, — у тебя чудесно получается. — Без тебя я нервничаю, — признаётся Юн. — Все эти одёжки, в которые ты наряжаешь нашу дочь, сложны для меня, я не понимаю их механизма, — Мин склоняет голову, явно стыдясь. А Чимин откровенно хохочет, обнимая альфу сильнее. — Ты сам такой ещё ребёнок, — шутит он, гладит альфу по волосам и устало вздыхает. Ему не хочется на работу, ему хочется просто отлежаться в тишине с его любимым альфой. — Эй, Чимин-и, — Мин читает омегу как открытую книгу, — а давай на выходные отдадим Минни Хосоку с Тэей, им уже пора своим обзаводиться, пусть потренируются, тем более, это не в первый раз и наша малышка любит их. А мы развлечёмся, ну или на край выспимся. — Что, правда? — глаза Чимина загораются. У него всё тело ломит от того, как он хочет побыть с альфой наедине. Они полноценно не занимались любовью с его последней течки, а это было четыре месяца назад! Римминг и петтинг, конечно, был, но что сравнится с проникновением альфы, кроме того Юнги так замечательно это делает. Всё дело в том, что роды омеги были не самыми лёгкими, восстановление — долгим, и Чимину было больно заниматься сексом в течение всего первого года после рождения Минни. Потом всё пришло в норму, и Чимин стал довольно узким, от чего каждый раз, когда они занимались сексом, это было похоже на безумие, на быстрое безумие, потому что они так уставали от Минхи и работы, что иногда для удовлетворения друг друга и вовсе не было сил. Однако Чимин чувствовал, что страсть его альфы не угасает, а растёт с каждым днём всё больше. Его собственный недотрах и усталость также давали о себе знать: Чимин срывался на подчинённых, а когда видел альфу, хотел сорвать с него брюки и отсосать Юнги, а после вставить его член к себе в задницу. Но больше всего хотелось медленного и тягучего занятия любовью, так, чтобы никуда не торопиться и полностью насладиться близостью с мужем. Поэтому предложение Юнги заставило сердце омеги колотиться от предвкушения. — Правда, Мин-а, — Юнги нежно заводит чужую прядь волос за ухо и гладит щёку Чимина. — Я же вижу, что ты устал, и понимаю, что тебе нужно. Мне нужно это не меньше, я хочу побыть с тобой наедине, чтобы только ты и я. Как бы мы не любили Минни, она бывает такой капризной. — Ты сам в этом виноват, разрешаешь ей всё, выполняешь любую прихоть, — Чим усмехается. — Она же папина дочка, тем более у неё твои глаза, а я никогда не мог перед ними устоять, — улыбается Мин. — Вот глупый! Но ты прав, меня ты тоже избаловал, — шепчет омега и тянется к чужим губам. — Ещё как, моя вредина, — продолжает улыбаться альфа, получает лёгкий удар по своей пятой точке от Чимина и после накрывает любимые губы своими. Хосок с нетерпением ждёт приезда Минов. Он был влюблён в Минхи, как только увидел её совсем крохой. А она в ответ обожала его. Ведь дядя Хосок покупал сладости, которых так мало давали папы, и водил её в зоопарк, где она громко хохотала, смотря на таких чудных непонятных для неё животных. Они кормили жирафа, общались с обезьянкой, смотрели на тигров и львов, которые так испугали девочку, что Тэе пришлось долго укачивать её на руках, а альфе бежать за мороженым. — А вот и моя Минни! — радуется Хосок, когда наконец по их с Тэей квартире разносится долгожданный звонок в дверь. Тэя смеётся над альфой и идёт следом за ним. — Смотри-ка, кто это? — спрашивает Чимин у дочурки, что сидела у Юнги на руках. — Дядя, — отвечает Минхи, забавно улыбнувшись. Слов она знала ещё не так много, но узнавала людей, которых часто видела. — Правильно, моя крошка, дядя Хосок, — усмехается Мин, — а это? — из-за двери выскакивает Тэя со смешным «эй, Минни!» и хлопает руками. — Тётя, — малышка смеётся и тоже начинает хлопать в ладоши. Взрослые смеются, и Юнги чмокает Минхи в макушку. — Тэя, здесь я купил немного еды для Минни, её игрушки там же, одежда, подгузники… — начинает лихорадочно перечислять омега. Они никогда не оставляли Минни у кого-то так надолго, максимум на восемь часов. И понятное дело — Чимин нервничал. — Мин-а, — останавливает его Юнги, — не пугай так Тэю. — Ох, прости, милая, я просто очень переживаю. — Не переживай, мы справимся, — говорит Хосок, утвердительно улыбаясь. — Всё будет хорошо, Чимин-и, — говорит Тэя, беря Минхи за ручку, — у меня несколько младших братьев и сестёр, я умею ухаживать за детьми. — Ох, тогда последняя рекомендация: после тёплого молока она прекрасно засыпает, и уложить её надо не позже девяти вечера, иначе начнёт капризничать. — Чимин подходит к омежке и целует её в ароматную щёчку. Вдыхает её запах сирени и отходит к Юнги, на глаза наворачиваются слёзы. Какой же он правда чувствительный. — Ну что ты, детка, — Юн притягивает того к себе и обращается к Минни, — Минхи, папы уезжают, но скоро вернутся, будь хорошей девочкой, а дядя и тётя позаботятся о тебе, поняла? — альфа всегда общался с ней, как со взрослой. Хотя наверняка малышка не понимала и половины его слов, но смешно закивала в ответ. — Умница наша, — альфа тоже целует её, говорит Хосоку и Тэе звонить при любой возникшей проблеме и, недолго думая, прощается и выводит упирающегося мужа за собой. Чимин опять всхлипывает, когда дверь за ними закрывается, а по ту сторону остаётся машущая им на прощание Минхи. — Если ты не перестанешь плакать, то мы никуда не поедем, Мин-а, — Юнги берёт того за руку, и они выходят из подъезда. — Мы уезжаем на пару дней, с ней ничего не случится, я обещаю, детка. — Хорошо, да, я всё знаю, — Чимин обнимает Юнги, — я сейчас приду в себя, — они стоят так пару секунд. — А куда мы едем? — спрашивает омега, не знающий чего ожидать. Чемоданы по просьбе Юнги были собраны и лежали в автомобиле. — А может быть, полетели, Чимин-и? — спрашивает Юнги, улыбаясь. У него были немного другие планы. Они снова летят на Чеджу, поближе к морю, что так обожал Чим, и останавливаются в прибрежном отеле. Омега любит этот остров и всё, что с ним связано. Здесь для него происходило волшебство целых три года назад, а будто всё было вчера. Поэтому он ждёт чего-то волшебного и сейчас. Только это будет не новогоднее волшебство, а августовское. Днём они гуляют по улочкам и площадям Чеджу, держатся за руки, смеются и едят один хот-дог на двоих у какого-то красивого фонтана, там же и целуются, промокая от случайных капель. Заходят потом в какую-то красивую кафешку, всю оплетённую цветами, и пьют вкусный домашний лимонад. Хосок с Тэей присылают их фотки с Минни, та улыбается, явно не страдающая отсутствием родителей. Чимин полностью расслабляется и не отпускает руки своего альфы. Его затапливает счастьем таким искренним, что он тянется через столик, чтобы коснуться сладких от напитка губ альфы, что смотрел чуть в сторону, рассказывая о происхождении вон то-о-ой статуи. Он прерывается, когда чувствует чужие губы и улыбается. — Ты это чего? — удивляется он, гладя тёплую ладошку. — Ничего, просто люблю тебя очень, — говорит Чимин, ласково смотря на любимую улыбку дёснами. — А я всё равно сильнее, — Юнги затапливает нежность, и он будто плавится на удобном кресле. — Идём, на вечер у нас кое-что запланировано. — Для этого «кое-что» я и брал наши парадные костюмы? — спрашивает заинтригованный Чим. — Угадал, — хитро сверкает глазами альфа. Юнги приводит его на танцпол под открытым небом у самого побережья. Огромная площадь, застеленная сверкающим паркетом, жёлтые огоньки, развешенные над ним, фуршет с шампанским и закусками, живой оркестр и множество красиво одетых, танцующих людей. — Боже мой, МинМин, — пищит от восторга Чимин и прыгает на альфу, хоть в костюме это совсем неудобно. — Нравится? — спрашивает Юнги, хотя и так всё видит. Он знал, что в школе и студенчестве омега увлекался танцами и любил эту атмосферу, где все отдавались музыке и ритму. — Ты просто невозможный, — отвечает Чимин, — за что ты мне такой? — риторически спрашивает омега и сладко целует своего альфу. Юнги плывёт, но омега уже тащит его на танцпол. Они кружатся в вальсе, близко прижимаясь друг другу, смотря глаза в глаза и лучезарно улыбаясь. Юнги довольно в хорош в бальных, чем удивляет омегу. — Почему ты никогда не говорил, что умеешь танцевать, очень недурно, между прочим, — спрашивает омега, когда они отдыхают, выпивая по бокалу шампанского. — Мама насильно отвела меня в младшей школе на бальные танцы, я этим не гордился никогда, но сейчас, как видишь, пригодилось, — Юн довольно улыбается и закидывает в рот маленький бутерброд. — И чего я ещё о тебе не знаю? — Чим закусывает губу, взглядом облизывая своего мужа. — Ох, детка, так много чего, что и представить сложно, — Юн подмигивает и замирает, когда слышит мелодию страстного танго.Tango Argentino — La Cumparsita
Он выходит на паркет, почти в центр площадки, и встаёт в ожидающую позу, выставив одну прямую ногу чуть вперёд. Некоторые парочки начинают покидать площадку, ведь не все рискнут танцевать столь сложный танец. Сексуальная музыка наполняет воздух, и Чимин натыкается на тёмный манящий взгляд альфы. Он правда не ожидает, что его альфа бросает ему вызов, по коже бегут стаи восхищённых мурашек. Юнги невозможно соблазнителен. И Чимин принимает игру. Он начинает медленно подходить, вытягивая носочки ног. Ведёт своей ножкой по той самой выставленной ноге Юнги, сводя с ума альфу, обходит его, пока тот не хватает его за талию и не начинает вести его по кругу. Они вытворяют что-то невообразимое, заставляя всех людей разойтись по периметру паркета и восхищённо наблюдать. Танец получается не везде правильным, но страстным и наполненным чувственностью. Руки Юнги собственнически оглаживают чужую спину, а Чимин льнёт к альфе, после отдаляясь и выбрасывая свою ногу, ведёт ею идеальный круг и снова оказывается прижатым к альфе. В конце Юнги кружит Чимина вокруг своей оси, резко останавливает, прижимает к своему горячему телу, забрасывая согнутую в колене ногу мужа себе на бедро, и смотрит в глаза, заполняя собой весь мир для омеги, что запускает свою руку в волосы мужа и страстно сжимает. Они замирают в сексуальной позе, тянутся друг другу, и все затаив дыхание, ждут поцелуя, но они останавливаются в паре миллиметров от губ. Но когда музыка заканчивается, их рты соприкасаются в похотливом поцелуе, а гости, замеревшие, оживают и громко хлопают, кричат, свистят, восхищаясь такой красивой парой. Юнги с Чимином отрываются друг от друга, их захватывает волна смеха и адреналина, они кланяются смотрящим и хлопающим им людям, а потом срываются с места, держась за руки, идут до неуспевшего остыть песка, снимают свои ботинки и дальше бегут босыми ногами под продолжающийся гул аплодисментов. Они всё смеются, продолжая бежать, и бросают друг на друга ликующие взгляды, и Юнги не знает, откуда это берётся, поднимается из самых недр его души, такое необъятно огромное горячее искрящееся чувство, и он кричит на весь пляж: «Я люблю тебя!». Чимин поражённо останавливается, смотря во все свои большущие глаза, но кричит в ответ: «Я люблю тебя сильнее!». Валит альфу на песок и долго томительно целует. Кажется, его губы не выдержат так много поцелуев за сегодняшний день, но он знает, что это не конец. Юнги поднимает их с песка и ведёт чуть дальше по берегу, и они приходят к чудесно украшенному столику со вкусной едой на белых тарелках и толстых горящих свечах в стеклянных стаканах. Солнце заходит за сверкающее море, заставляя омегу иногда застывать и любоваться. — Это ты тоже спланировал? — омега не устаёт удивляться сегодняшнему дню. Юнги не перестаёт удивлять. Альфа утвердительно кивает и помогает омеге сесть на стул, задвигая его к столу, и садится на своё место. — Ты удивительный, Юнги, ты знаешь об этом? — Я такой только для тебя, Чимин-и, — мягко говорит Мин, посылая мурашки по спине Чимина своим голосом. Он разливает красное вино по их бокалам и протягивает омеге один: — За нас, Мин-а. — За нас, МинМин, — Чимин ударяет по чужому бокалу, его лицо уже болит от улыбки, но он не в силах перестать улыбаться. В отель они приходят за полночь, грязные, сытые и довольные. В лифте на их этаж пара дразнит себя лёгкими поцелуями и прикосновениями. — Я в душ, — щебечет Чимин, вешая свой пиджак в гардеробную. — Можно с тобой? — Юн прижимает Чимина к стене, водя губами по вкусно пахнущей сакурой шее. — Нет, иначе, я не покажу тебе кое-что интересное, — Чим отталкивает рычащего альфу, вызывающе облизывает свою губу и пропадает в ванной. Юнги раздевается до брюк и идёт в другую ванную комнату, хищно улыбаясь. Сегодня Чимин полностью его и на столько, на сколько он захочет.TENDER — Lower
Альфа выходит из душа, накинув на себя отельный халат и повязав себя кушаком. Он протирает свои волосы полотенцем, когда поднимает голову и видит Чимина, стоящего к нему спиной у панорамного окна, чуть повернувшего свой профиль к альфе. Чимин почти голый. На нем лишь кружевные красные стринги с тонкими полосками ткани, что оплетают его талию, и такие же кружевные в цвет подвязки на каждом бедре. Его не до конца высохшая карамельная кожа переливается в тусклом свете. Изящная спина с выемкой позвоночника, вкусные ягодицы и стройные ноги. Юнги роняет полотенце и поражённо застывает. Альфа видит, что Чимин нахально улыбается, поэтому Юн отмирает, снова издав тихий рык, и надвигается на омегу. Подходит близко, опаляет своим дыханием чужое плечо, но не дотрагивается, заставляя Чимина едва заметно затрястись. — Повернись, — приказывает тихо и властно. Чимин не в праве отказаться, поворачивается, пересекаясь мгновенно с глазами Юнги. Его рот приоткрывается, потому что Юн уже трахает его взглядом, проходясь вниз от чужих глаз и спускаясь к возбуждённому члену, лежащему в тесном кружеве. Чимин знает, какой фурор он произвёл. Только своим видом. Стоящий член альфы он видит сквозь плотную ткань халата. Юнги подходит ближе, оставляя меж их телами пару сантиметров, и мучительно медленно проводит кончиками пальцев по чужой ноге, задевая красную подвязку, забирается под неё, чтобы и там огладить горячую кожу. Ресницы омеги трепещут, губы издают тихие звуки удовольствия. Пальцы бегут выше, задевая прелестный член в плену кружева. Чимин выгибается, резко выдохнув, но ничего не предпринимает и ждёт действий альфы. — Ты удивительный, Чимин-и, ты знаешь об этом? — Юнги задаёт тот же самый вопрос, что и Чимин ранее, смотрит на вздымающуюся грудь своего мужа, и его руки горят от нетерпения прикоснуться к тому, что принадлежит только ему. — Я такой только для тебя, Юнги-я, — томно звучит в ответ, и Юнги ломается. Зарывается во влажные волосы и пылко касается чужих губ. Он посасывает язык Чимина, сжимая мягкие ягодицы, разводя их в стороны и пробираясь к маленькой сжатой дырочке. Дырочке, что скоро примет его полностью. Альфа рычит, потому что Чимин уже мокрый. Мокрый для него. Омега развязывает чужой халат и стонет от соприкосновения их кожи друг к другу. Чимин плавным движением роняет ненужный предмет одежды на пол и оставляет Юнги нагим, с тяжёлым дыханием и крепким стояком. Чимину до ужаса нравится, что альфа так возбудился без прикосновений к нему, поэтому он прикусывает свой язычок, тихонько толкает Юнги к кровати и опрокидывает его на выглаженные простыни. Он прижимается губами к шее альфы, кусая кожу рядом с его меткой и глубоко вдыхает чужой аромат. Юнги выгибает спину, чтобы прикоснуться телом до омеги и найти его губы вновь. Поцелуй длится пару секунд, потому что Чимин жаждет добраться до низа и попробовать на вкус изнывающий альфий член. Омега ведёт носом по чужой груди, добирается до волосяной дорожки, целует это место, заставляя Юнги сжать простынь и закусить губу. Чим давно разгадал эту чувствительную часть на теле альфы. Он продолжает свой путь, наконец добираясь до основания, и лижет его кончиком языка. Мин вцепляется в его волосы рукой и сжимает крепко. Цепкий альфий взгляд следит за омегой, за тем, как он ведёт своим острым язычком по всей длине, облизывая дырочку на самом кончике, пробираясь туда внутрь. — Ты вкусный, — шепчет он и без предупреждения заглатывает член почти на половину. Юнги бьёт судорогой и он протяжно стонет. И Чимин тащится от такого Юнги, что не контролирует себя и разрешает делать с собой всё, что омеге хочется. Чимин пальчиками массирует яички, нажимает и гладит место, где они начинаются, член во рту дёргается, а Мин продолжает хрипло стонать. Перед глазами у него плывёт, а все его ощущения сконцентрированы на движениях чужого языка и мягких рук. Омега ещё не научился так расслаблять горло и проглатывать член полностью, но хватает и того, что он делает сейчас, чуть проводит своим зубками по нежной коже, а после заглаживает вокруг языком, оставляя свои поцелуи. Губы спускаются до яичек, и те попадают в тёплый рот, пока одна рука надрачивает член. Чимин снова возвращается на ствол, насаживается быстрее, потому что угадывает, что его альфа скоро кончит. Юнги начинает работать бёдрами, толкаясь в рот омеги и смотря ему глаза. Это не смущающе и не стыдно, это развратно, возбуждающе и эротично. Мин кончает громко, несколько раз прорычав имя Чимина, и его тело покрывает мелкая дрожь. Чим проглатывает не всё, спермы много, и она вытекает из его рта белыми струйками, пачкая его подбородок, шею и грудь. Он облизывает не до конца опавший член, собирая остатки спермы и наслаждается тихими стонами альфы. Омега забирается на Мина и нависает над ним, смотря на расслабленный и рассредоточенный взгляд своего истинного. Мин втирает своё семя по чужой груди, шее и подбородку, тянет на себя, впиваясь в губы с его спермой. Теперь пришла и его пора попробовать Чимина на вкус. Альфа в одно мгновение подминает омегу под себя, срывает, наверняка, недешёвые трусики, под звонкий ох Чимина и подносит их к носу, вдыхая аромат возбуждения своего истинного. Чимин сходит с ума, прогибаясь в спине и хныча. — Они стоили тысячу долларов, — хрипит он, оглаживая бёдра альфы руками. — Я куплю тебе ещё, — говорит Юн, плотоядно осматривая тело Чимина. Повязки он оставляет, проходясь по ним губами, и широко облизывает член омеги. Тот вскрикивает и теперь лежит на животе, а после ставится в коленно-локтевую, тем самым оказывается в самой открытой позе. Он чувствует, что конкретно течёт, когда Юн прижимается к его спине грудью и кусает холку на затылке, после зубами и губами проезжаясь по позвоночнику. Чимин может сейчас просто стонать и хвататься за подушку, сжимая её в свои руках. Чим не знает, когда ожидать язык Юнги у себя внутри, но как же он это любит. Мин делает римминг просто превосходно, каждый раз Чимин теряется в пространстве и времени. Альфа отвлекает омегу мокрыми поцелуями на икрах, которые поднимаются на бёдра, скользят на их внутреннюю сторону, и потом неожиданно язык касается текущей розовой дырочки. Чимин звонко чертыхается, боясь, что их может услышать весь отель. А Юнги всегда нравилось, что его омега такой громкий, поэтому он делает всё для этого. Когда он начинает причмокивать от удовольствия и сока своего истинного, щекотать сфинктер языком, проникать глубоко, гладя тёплые стенки, Чим протяжно стонет и начинает хныкать, потому что ему хочется ещё. — Юнги, прошу тебя, — Чим шепчет на грани слышимости. Он поднимается с локтей и цепляет мокрые испачканные в его соке красные губы. Они стонут в поцелуе, обмениваясь своими вкусами. Юнги толкает омегу на спину, пристраивая член к дырочке, смотрит на Чима чёрным взглядом, спрашивая разрешения, и когда тот кивает, входит до самого конца и замирает, под их общий стон облегчения. Юнги оплетают чужие руки и ноги, и он прижимается к своему истинному, пока Чим привыкает к его размеру. Мин утыкается в чужую шею и не может надышаться цветущей сакурой, он сжимает в руках омегу и снова добирается до распухших губ. Чимин подаёт вперёд своими бёдрами и Юн не сдерживает улыбку. — Мой маленький нетерпеливый малыш, — Юнги толкается, почти выходя и проникая также глубоко. — Ты забыл сказать, что я ещё капризный и избалованный, — стонет Чимин, кладя свои ступни на ягодицы Юнги и вжимая в себя альфу. Юн входит медленно, тягуче и так хорошо, так, как давно хотел Чимин. Омега шепчет альфе на ухо о том, что любит так, как никого и никогда, о том, что он — его жизнь, о том, что благодарен за всё, о том, как он сводит омегу с ума. Альфа сжимает кожу омеги в своих пальцах, зубы кусают всё, до чего дотягиваются, а губы оставляют тёмно-бордовые засосы. Он дотрагивается до чужих сосков, вызывая тонкие стоны, внизу проходится пальцами по месту, где они соединяются. По его спине стекает пот, что Чимин размазывает своими вездесущими руками, что потом вцепляются в двигающиеся ягодицы. — МинМин, — вдруг произносит он, — а можно мне теперь сверху? — смотрит так, будто думает, что альфа не разрешит. — Ты хочешь кончить, сидя на мне? — глаза Мина опасно сужаются. — Хочу, — одно слово и Чимин уже сидит на члене и управляет процессом. Сначала он нагибается, чтобы расцеловать грудь альфы, совсем немного двигая бёдрами, потом кусает подбородок и садится прямо, разводя руками свои ягодицы в стороны, чтобы проникновение было глубже. В таком положении член достаёт до раздразнённой простаты ещё лучше, и Чимин стонет ещё громче. Ему безумно хорошо. Он задаёт свой плавный темп, то волнами двигаясь на члене Мина, то просто поднимаясь с него и садясь до конца. Вскоре Чимин набирает скорость, ласкаемый руками альфы, читая в чужих глазах тонны обожания. Он руками дотрагивается до ног Мина, показывая, чтобы тот согнул их в коленях. Член в этот момент попадает особенно хорошо, что Чимин падает на альфу, а его тело кратковременно дрожит. — Юнги, помоги мне, — просит он. — Давай кончим вместе, детка, — отвечает альфа, начиная двигаться, сжимая скулы Чимина в руке и с жаром целуя. Чим двигается с ним в одном темпе, почти лежа на альфе, но прилагает кучу усилий, чтобы достичь пика вместе. Его рот беззвучно открывается, и он застывает, потому что ещё одно движение, когда альфа бьётся сильно и глубоко внутрь и замирает, давя на простату, и Чимина неудержимо трясёт, он изливается на живот Юнги, сжимает альфу внутри, и тот кончает так сильно за последнее время, что перед глазами темнеет и его тоже бьёт сильная дрожь. Омега с тихими стонами обессиленно продолжает лежать на альфе. Узел внутри него набухает, и где-то на грани сознания Чимин думает, что они не позаботились о защите, а Юнги считает, что будет совсем неплохо завести ещё одного ребёнка, только на этот раз альфу. Последнее, что помнит Чимин, как Юнги шепчет ему о своей любви и засыпает с улыбкой на губах. Спят они долго, уморенные тяжёлыми днями и страстным сексом, их тела переплетены между собой, а тепло друг друга греет лучше одеяла, что валяется белым сугробом на тёмном полу. Их даже не будит смс от Хосока, в котором прикреплено видео с ютуба, что подписано как «самое чувственное танго». Чимин явно ощущает лёгкие нежные поцелуи по всей своей спине, он не хочет просыпаться, но эти касания вырывают его из сладкого сна в не менее сладкую жизнь. Он чувствует, как Юнги кладёт свою голову на щёку ему между лопаток, а рукой оглаживает чужое плечо, добирается до маленьких ладоней, чтобы сцепить их пальцы. Когда Чимин сжимает ладонь в ответ, Юнги хрипло спрашивает: — Я тебя разбудил? — Ты же этого и добивался? — Чимин также хрипло отвечает, его голос немного сел после их бурной ночи. — Да, — Юнги смеётся и продолжает целовать лопатки. — Я не смог остановить себя, ты сейчас ужасно красив, впрочем, как и всегда. — Льстец, — Чимин смеётся и прижимается теснее к альфе. Юнги зарывается в выемку между щекой и плечом омеги, наслаждаясь чужим запахом, гладит чужое тело, намекая на то, что он хочет Чимина сейчас и немедленно. — Ты такой ненасытный, — шепчет Чимин, мягко выдыхая и начинает возбуждаться. — Тобой невозможно насытиться, детка. Чимин еще не проснулся до конца, в его теле поселилась тяжёлая лень, он не может шевелиться сейчас, и только сжавшиеся кулачки и тихие стоны выдают то, что ему нравятся действия Юнги. — Мой малыш такой изнеженный сейчас, не двигайся, я всё сделаю сам, — шепчет ему на ухо альфа. Чимин лишь кивает и мычит благодарно, когда Юн скользит своими пальцами между ягодиц. Входит он гладко и мягко, полностью помещаясь в омеге. Они одновременно стонут и альфа начинает тягучие, неспешные и плавные движения. Он изучил тело омеги и знает его как своё, поэтому приносить удовольствие Чимину также легко и необходимо для него, как дышать. Омега начинает тонко и пронзительно стонать, втягиваясь в процесс и подвиливая задницей. Когда Юнги чувствует, что омега на краю, он кладёт свои ладони поверх чужих и вплетается в его пальцы. Толчки его ускоряются, разносясь звонкими хлопками по номеру. Стоны Чимина становятся громче и короче, он чувствует неописуемый жар в низу и сдаётся ему, заполняясь теплом и экстазом. Юнги кончает в него, заполняя спермой, выходит мягко и продолжает лежать на омеге, видя перед глазами приятную темноту. Утренние занятия любовью у него самые любимые, когда Чимин мягкий, разнеженный и податливый. Чуть позже он поворачивает омегу к себе, и они долго и лениво целуются, играясь языками и что-то тихо шепча друг другу. Их отвлекает оповещение мобильника Юнги. Альфа нехотя отрывается с тихим чмоком и тянется за телефоном. Возвращается к омеге, что забирается на тело альфы и оказывается вновь в тёплых руках. На блокировке телефона со всё той же заставкой высвечивается несколько непрочитанных сообщений от Хосока. Юнги открывает их и сразу смеётся, с экрана на них смотрит Минхи вся перемазанная кашей, а рядом с ней испачканная Тэя. Чимин любопытно лезет к альфе и тоже хохочет от забавной фотографии. Юн листает ленту вверх, чтобы посмотреть ранее отправленные смс. — «Поговорим, как приедете», — читает Чимин слова Хосока. — О чем это, Юнги? Про что он говорит? — спрашивает омега. Юн жмёт плечами и пролистывает вверх, натыкается на видео, не задумываясь нажимает на плей, и Чимин вскрикивает: — Это же мы! Юнги молча таращится в экран, поражённый их органичностью. Альфа смотрит на них самих со стороны, будто это не он с Чимином танцевал там, а другая нереальной красоты пара. Видит, как Чимин с видео похотливо на него смотрит, и замечает свой такой же взгляд. — Боже, Юнги-я, кто это снимал, как же стыдно! — всё не может успокоится Чимин, дергаясь при каждом их движении. — Не хочу сильно тебя огорчать, но это довольно сексуально, — говорит Юнги и продолжает смотреть: вот они завершают танец и музыка кончается. Чимин через щёлочки положенных на глаза рук с затаённым дыханием ждёт их поцелуя. — О не-е-ет, — хнычет он, — здесь даже и это есть, Юнги-и-и! И это посмотрело около ста тысяч человек! А вдруг это увидят люди из нашей компании? — Чимин прячется на его плече и бьёт своим кулачком. — Детка, успокойся, мы выглядим очень круто, правда. И совсем неважно, что скажут наши подчинённые. Ты был нереально соблазнительным, — Юнги не знает как, но снова возбуждается. Чимин задевает его член своим бедром, поворачивает голову, чтобы посмотреть на приподнятый ствол и возмущается: — Юнги! Ты возбудился просто от нашего танца?! — Юн выключает телефон и отбрасывает его в сторону. — Детка… — шепчет он и кусает чужую скулу. — Нет, неугомонный ты альфа! Мы же только что уже… — он не договаривает, потому что Мин внезапно накрывает его губы. Чимин мычит и чудом вырывается из цепких рук. — Я сказал нет! — он вскакивает с кровати голышом и топает ногой. Юнги сужает свои глаза и Чимин понимает, что зря разыграл это представление. Альфа срывается с места, готовый поймать свою добычу, Чимин испуганно вскрикивая, снова вскакивает на кровать, пока альфа её оббегает. Омега уворачивается от пытающих схватить его за ноги рук альфы, спрыгивает на пол и бежит в его любимое убежище — ванную комнату. Он успевает забежать, даже закрыть дверь, но защёлку повернуть — не успевает. Юнги врывается и хищно блестит глазами, ловя омегу в свои руки. Чимин пытается вырваться, кусая альфу за плечо, но Юнги хватает его руки и заводит за спину: — Вот ты и попался, мой маленький, — альфа трётся членом об уже стоявший член омеги. Эти игры в догонялки всегда возбуждали его также, как и альфу. Чим сглатывает свою слюну и кидается на Юнги своими губами. Альфа заводит их в душ, включает тёплую воду, и здесь они придаются животной страсти вновь, оставляя на стеклянных запотевших дверцах отпечатки своих рук. Возвращаются в Сеул они отдохнувшие и нацеловавшиеся вдоволь. В шесть вечера Чимин с Юнги стоят на пороге квартиры Тэи с Хосоком и ждут не дождутся, когда увидят свою малышку. — Минхи, смотри, кто вернулся, — Тэя с девчушкой на руках открывает дверь счастливым родителям. — Папы! — омежка улыбается и тянется ручками к своим папам. Юнги перехватывает девочку, и они крепко обнимают свою крошку, расцеловывая её в румяные щёчки. — Тэя, я же говорил не брать Минни на руки, тебе нельзя носить тяжёлое! — подбегает Хо к двери. — Ну вы посмотрите на них, вот что делает с людьми десятичасовой сон! — говорит он парочке Минов, замечая их блестящие глаза. — И про хороший секс не забывай, про много хорошего секса, — доносится голос Тэхёна из квартиры. — Заходите, — говорит Чон, — у нас тут вечерние посиделки, все приехали. Мины проходят в квартиру, удивлённо переглядываясь. — А вот и наши непревзойдённые танцоры, — говорит Джин, когда мужчины входят в гостиную. — Ай, заткнись, хён, — отмахивается от него Юнги, но щёки его чуть розовеют. Мужчины обнимаются друг с другом, квартира наполняется шумом. Минхи относят к восьмилетнему Ёнджуну и четырёхлетнему Соджуну, что играют в новомодные машинки. — Вы были так хороши, — говорит Тэ, — в постели вы такие же страстные? — он играет бровями и снова поднимается смех. Теперь краснеет Чимин, показывает Тэхёну средний палец и присаживается к своему альфе на колени. Тот занял последнее свободное место на диване. — Вы почему все здесь? — спрашивает Чим, следя за Минни. — Хосок и Тэя позвонили и сказали, что нужно поговорить, — отвечает Чонгук, сидя вместе с мальчишками и гоняя машинки. Он целует своего маленького альфочку Соджун-и, готовый скупить ему все игрушки на этом свете, лишь бы видеть, как он улыбается. Тэ любовно смотрит на своего взрослого ребёнка и маленького ребёнка, качая головой. Чимин хочет задать ещё один вопрос, но его внимание привлекает Ёнджун-и, который долго внюхивается в макушку Минни. Потом он подходит к Намджуну с Джином, пьющим чай, и спрашивает: — Папы, а можно Минни будет моей невестой? — он пальчиком показывает на девочку. Джин захлёбывается чаем от неожиданного и необычного вопроса. Намджун легко ударяет его несколько раз по спине, пока кашель не прекращается. — Почему же, малыш? — спрашивает Нам и берёт его за руку. — Она вкусно пахнет, мне очень нравится, — мальчик обнимает папу и смотрит на девочку. — Вот это поворот, — шокировано произносит Тэхён, пока родители маленькой истинной парочки потрясённо молчат. — Ты…ты уверен Ёнджун-и? — спрашивает Чимин. Он свою девочку не собирался никому отдавать ближайшие лет шестнадцать. — Юнги? — омега беспомощно смотрит на своего мужа, пока тот успокаивающе гладит его спину. — Да, мне очень-очень нравится запах Минни, — мальчик убегает к малышке и целует в щёчку, отчего девочка смеётся. — Кажется, ей он тоже нравится, — тихо говорит Юнги. — Но разве можно в таком возрасте определить истинность? — взволнованно спрашивает Чимин. — Это редко, но возможно, — отвечает пришедший в себя Сокджин. — Бывают пары, которые встречают своих истинных ещё в детстве. — Давайте пока все успокоимся, — говорит Намджун, — пусть дети подрастут и сами разберутся, да, Джин-и? — Нам ищет поддержки в глазах своего истинного. — Согласен, — кивает тот и сжимает его руку. — Лучше поговорим о поводе нашего визита, да, Тэя? — Сокджин загадочно щурит глаза. — Что это значит, Хосок-хён? — Чимин отвлекается от истинности их детей и переключает внимание на хозяев этого дома. Тэя немного застенчиво склоняет голову, когда Хосок, лучезарно улыбаясь, подходит к ней со спины, обнимает и кладёт руки на живот. — Мы беременны! — радостно восклицает он. — О мой бог! Какое счастье! Поздравляем! — одновременно голосят мужчины, кидаясь обнимать будущих родителей. Домой все расходятся поздно, отмечая такую радостную новость. Ёнджун целый вечер не отходит от Минни, но Чимина это уже не пугает, потому что мальчишка с каким-то трепетом смотрит на малышку и аккуратно держит за маленькую ручку. По дороге в их большой и светлый дом, Минни засыпает в детском кресле, и Чимин укрывает её пиджаком Юнги. — Думаешь, они с Ёнджун-и и правда истинные? — тихо спрашивает Чим, гладя ладонь альфы на своём колене. — Очень похоже на это, — Юн поворачивает свою голову к мужу. — Я даже завидую им. Не придётся скитаться по миру и ждать своего предназначенного. — Но так же не интересно, — улыбается омега, смотря в глаза альфе. — Наша история любви мне больше по душе, — Мин мягко смеётся так, как любит Чимин, чуть потряхивая плечами. Когда они подъезжают к дому, Чимин тоже сладко посапывает и просыпаться не собирается. Юнги вздыхает и относит сначала Минни, укладывая её в кроватку и укрывая мягким розовым одеяльцем, а потом спускается за омегой. Альфа берёт спящего на руки, аккуратно перехватывая, и локтем закрывает дверь автомобиля. Чимин причмокивает и чуть приоткрывает глаза. — Как в день нашей свадьбы, ты снова несёшь меня на руках, — улыбается он, обхватывая рукой чужую шею. — Мне кажется, что с каждым днём я люблю тебя всё больше, — ночью Чимина всегда тянет на откровения. — А я люблю тебя больше, чем вчера, но меньше, чем завтра, — замудрёно говорит Мин и смотрит, как хмурится Чим, обдумывая слова альфы. — Вот почему ты такой? — спрашивает он еле шевеля губами. — Какой? — Юнги заходит в их комнату. — Такой любимый мной? — хитро улыбается Чимин. Юнги смеётся тихо, кладёт омегу на кровать и переодевает его в пижаму, целуя в лоб. — Спи, мой маленький. Юнги уходит в душ, а когда возвращается, видит, что омега спит с его подушкой. Он аккуратно отбирает её у омеги и ложится рядом. Чимин, во сне почувствовавший родной запах морского побережья, движется на тепло и обнимает альфу поперёк живота. В своей жизни это альфа любит больше всего: засыпать с тем, кто с каждым днём любит его всё больше.