Непреложный обет

      Широко распахнутый глаз луны был бледен и холоден — словно бы смотрел из-под льда. Стылого, изрезанного инеистыми трещинами-облаками.       Темноволосая девушка, стоящая на скалах — прямо на пронизывающем мартовском ветру, переступила с ноги на ногу, повыше подняв воротник.       Поежилась.       Не от холода, а от того, что ей предстояло сделать. Впрочем, уже мгновение спустя она решительно вскинула голову, расправив плечи.       Она приняла решение, и менять его не станет. Как и всегда.       Два поочередных хлопка трансгрессии доложили ей о том, что остальные участники импровизированного собрания заговорщиков уже прибыли. И тут же возобновили прерванный спор, проходящий на повышенных тонах.       — Я по-прежнему не считаю это хорошей идеей, Тесей.       — Но все же пришел сюда с нами. Почему?       — Исключительно затем, чтобы попробовать отговорить вас от этого.       — Ньют, ты опять за свое? — спросила девушка, подходя к ним. — Мне казалось, ты уже понял, что мы не собираемся менять своего решения.       Младший Скамандер тяжело вздохнул.       — Послушайте, я не хочу потерять еще и вас. Вы оба знаете, что произойдет, если…       — И ты знаешь, что произойдет, если он останется жив, — резко оборвал его Тесей. — Лита… — голос мракоборца дрогнул, — Лита уже мертва. Сколько еще смертей тебе понадобится, чтобы признать: Грин-де-Вальда пора уничтожить?       — Он — забота Альбуса Дабмлдора, — тихо, но твердо произнес магзоолог.       Девушка вздохнула. Ньют уважает своего учителя и верит в него, это понятно… но эти уважение и вера застилают ему глаза, не давая трезво взглянуть на происходящее.       — Который ничего не делает, — негромко сказала она.       И вряд ли сделает. До нее доходили слухи о старой дружбе между Дамблдором и Грин-де-Вальдом… а как поговаривали некоторые, и не только дружбе.       Глаза Ньюта сверкнули.       — Они были связаны клятвой. Клятвой, вы понимаете? Он не мог ничего сделать, но теперь…       — А пока он будет разбираться со всем этим, люди продолжат умирать, — Тесей скрестил руки на груди, испытующе глядя на младшего брата. — Так, да? Или ты думаешь, что Грин-де-Вальд будет любезно сидеть и ждать, пока с ним выйдут сразиться один на один?       Молчание.       Только свистит ветер, протискиваясь в щели в каменной толще, да где-то внизу разбиваются о скалы волны.       — Я не могу вам запретить.       Обреченно, с тоской. От которой в сердце словно бы вонзаются чьи-то когти.       — Не можешь.       Ньют кивнул, с явной неохотой доставая волшебную палочку.       С силой, до побеления костяшек, сжал пальцы — того и гляди, сломает.       — Тогда начнем. И, во имя Мерлина, постарайтесь сформулировать все…       — Мы уже все сформулировали, — пожал плечами Тесей, закатывая правый рукав. Сжал-разжал пальцы. Руки мракоборца слегка дрожали — он явно участвовал в подобном впервые. Как и его спутники. — Тина?       Старшая Голдштейн кивнула, сглатывая вязкую слюну. Протянула свою ладонь навстречу, крепко стиснув пальцы Тесея.       И приглушенно охнув — хватка у него оказалась железная.       — Сначала ты?       Она кивнула.       — Потом повторим с тобой.       Ньют с таким видом, словно бы его мутило, наставил палочку на их соединенные руки.       Тесей кашлянул.       — Обещаешь ли ты, Порпентина Голдштейн, посвятить свое существование борьбе с Геллертом Грин-де-Вальдом?       — Обещаю.       Огненная петля, вырвавшаяся из палочки Ньюта, обожгла руку — словно бы на запястье защелкнули жгущие кожу цепи.       Цепи, которые уже не разорвать.       — Обещаешь ли ты делать все, что от тебя зависит, чтобы не допустить новых смертей от рук и по вине Геллерта Грин-де-Вальда и его сторонников?       — Обещаю.       — Обещаешь ли ты, — в голосе мракоборца прорезалась неприкрытая ненависть, — если представится тебе такая возможность, забрать жизнь Геллерта Грин-де-Вальда, пусть даже ценой своей собственной?       Тина помедлила. Взглянула ему в глаза.       И решительно ответила, бросаясь в омут с головой:       — Обещаю.