После... (сборник небольших историй)

Выйдя с территории автопарка, Лука поплелся к ближайшей остановке, чтобы поехать домой после вечерней смены. Сам он работал водителем пригородного автобуса уже восемь лет и научился радоваться хотя бы тому, что это не городской маршрут с частыми остановками и бесконечными светофорами. Других поводов для веселья у него особо и не было. Маленькая однушка ближе к окраине, на оплату которой уходила почти вся зарплата и череда серых однообразных дней в чужой стране не прибавляли оптимизма, но в какой-то момент мужчина просто с этим смирился, ведь на родине было не лучше. Когда-то Модрича переполняла энергия. Стремления и надежда подталкивали к решительным действиям, но теперь все осталось в прошлом. Да, он переехал в Испанию, выучил язык, однако найти себя здесь так и не смог. Год шел за годом, а ничего не менялось. Все тот же автобус, рутина и одиночество. Лука пробовал изменить эту скучную однообразную жизнь, познакомиться с кем-нибудь, создать семью, но почему-то ничего не получалось, и в итоге к тридцати трем годам единственным, и то сомнительным достижением стала эмиграция в другую страну. Автобус никак не шел, и хорват с усмешкой подумал о том, что стоит опять начать курить, ведь по закону подлости нужный транспорт появлялся из-за поворота, как только пламя зажигалки оближет кончик сигареты, и ты сделаешь максимум две затяжки. Мысль была на удивление дурацкой, но именно в этот момент перед остановкой затормозил странного вида автобус и открыл двери. Машина выглядела как древний ПАЗик, которые Лука еще застал в Хорватии в юности, однако этот экземпляр, в отличии от тех, был в довольно хорошем состоянии. Новенькая серовато-бежевая краска тускло поблескивала в неярком свете уличного фонаря. Нигде ни потертости, ни следов ржавчины внизу, а обычно скрипящие, шипящие и хлопающие двери ''динозавра'' распахнулись почти бесшумно. Мужчина уже хотел проигнорировать необычный для Мадрида раритет, но тут увидел большую картонную табличку за стеклом и с изумлением понял, что это именно тот маршрут, который ему нужен. Сомнения длились недолго, и Лука поспешил зайти в салон, чтобы не ждать следующего автобуса еще полчаса. В конце концов, сейчас в Испании стояла жуткая жара, автотранспорт нередко перегревался, и на линию, за неимением других вариантов, вполне могли пустить пылящийся в гараже ретро-экземпляр, тем более в ночную смену, когда людей на улицах не так уж и много. Внутри автобус выглядел хуже, чем снаружи, однако при входе сразу обнаружился современный валидатор, к которому хорват сразу же приложил карту для оплаты проезда. Пассажиров кроме него в автобуса не было, и мужчина, окинув взглядом ряды мягких коричневых сидений, занял место у окна недалеко от передней двери. До конечной было еще около получаса, и Модрич устало прикрыл глаза. За стеклом проносились желтые фонари и яркие витрины, но после следующей остановки дорога ныряла в короткий тоннель перед въездом на эстакаду. Под очередным прозрачным козырьком никого не было, и автобус проехал мимо, даже не притормозив. Темнота тоннеля стала неожиданной. Обычно он был хорошо освещен, однако сейчас просто тонул во мраке. ... пятнадцать, шестнадцать, семнадцать... вот и свет, только слишком уж яркий, словно дневной. Лука прищурился и почти сразу почувствовал, что автобус остановился. Потерев глаза, хорват осмотрелся и, опять зажмурившись, потряс головой, пытаясь проснуться. ПАЗ стоял на краю большого поля покрытого сочной зеленой травой и окруженного густым, предположительно тропическим лесом. Двери с тихим шипением открылись, и Модрич, выйдя из ступора, бросился к месту водителя, которого там не оказалось. Сердце в груди тревожно забилось, и мужчина, не понимая, что происходит, и что делать, решил выйти из автобуса. Дул приятный теплый ветер, издалека доносились птичьи трели, слышался стрекот насекомых, и испуганный человек все больше убеждался в том, что это не сон. Спустившись на траву, хорват присел на корточки и прикоснулся к ней ладонью, погладил, сорвал несколько травинок и помял их в руке. Видение, по-прежнему, не исчезало, а спустя пару минут стало еще хуже: с противоположного конца поля к нему приближались несколько огромных... динозавров, судя по оскаленным зубастым мордам, хищников. Конечно, можно было попробовать спрятаться в автобусе, но его уже заметили, и Лука не был уверен в том, что ретро-транспорт сможет защитить его от доисторических ящеров, и поэтому, больше не раздумывая, бросился в лес, надеясь укрыться в густых зарослях. Оторваться от погони ему удалось, но довольно быстро Модрич понял, что заблудился, как вернуться к автобусу, он не знал. Хорват попробовал идти в обратном направлении, но поле словно отдалялось, хотя, скорее всего, городской житель просто не смог правильно сориентироваться. Паника начала захлестывать, хотелось сесть на землю и завизжать, однако мужчина заставил себя успокоиться и попытался вспомнить, в какой стороне было солнце, когда он только вышел из автобуса, забросившего его в парк Юрского периода, и не смог. Нужно было что-то делать, выбираться, найти водителя... И тут мужчина опять похолодел. А был ли за рулем водитель? Когда он садился, совершенно не обратил на это внимания, не допуская даже мысли, что может быть по-другому. Так что же все это значит? Лука не особо сильно верил во всякие сверхъестественные вещи, но и не отрицал их существование, впрочем, надеясь, что никогда с подобным не столкнется. И вот теперь происходило что-то немыслимое. Странный автобус, странный мир. За какие грехи это происходит именно с ним? Чем неприметный, одинокий и несчастливый человек заслужил еще большие неудачи? Но ответов не было, были только вопросы. Собравшись с силами, хорват опять начал пробираться через влажный тропический лес с огромным количеством цветов и лиан. Иногда ему на пути попадались крупные насекомые, а где-то над головой с протяжным криком пролетел пернатый ящер, но никого более опасного, ему, к счастью, не попалось. Проплутав часа два, Модрич в конец устал и, сев на поваленное дерево, уронил голову на руки. Отчаяние накатило с новой силой, и пришло осознание, что его размеренная серая жизнь была не так уж плоха. Мужчина не знал, сколько времени просидел на этом бревне, пытаясь собрать в кучу разбегающиеся мысли, но когда поднял взгляд, вздрогнул от неожиданности. Прямо перед ним на расстоянии полутора метров находился высокий светловолосый человек одетый лишь в широкую набедренную повязку из старой полинявшей ткани красного цвета. Незнакомец просто стоял и смотрел, а когда Лука поднял голову, добродушно улыбнулся и, сделав несколько неуверенный шажков вперед, сел рядом с опешившим и обрадованным Модричем. - Где я? - словно очнувшись, спросил хорват. - Не знаю, - опять улыбнулся блондин. - А ты кто? - Лука. Я с работы ехал на древнем светлом автобусе и вдруг оказался здесь посреди поля... - Белом, - поправил его незнакомец. - Что? - Он белый. Грязно-белый. - Ты тоже приехал на нем? - Да, - кивнул блондин, - очень давно, много лет назад. - Лет? - нервно переспросил Модрич. - Сколько ты здесь находишься? - Около... двадцати лет. Точно не знаю. Я пытался считать, но не всегда получалось, иногда забывал отмечать дни, да и не сразу начал. Мне было двенадцать. Я из школы домой возвращался, а тут автобус этот, вот и решил подъехать пару остановок, а оказался здесь. - Но что это за место? Мы в прошлом? Поэтому вокруг динозавры? - Не думаю, что в прошлом, - серьезно ответил мужчина и почесал голову. - Мы просто попали... куда-то. А динозавров да, много, и от некоторых надо держаться подальше, а то съедят. - А людей здесь много? Неужели никто не знает, как отсюда выбраться? - Здесь очень мало людей. За все время я видел лишь четверых. Ты пятый. Человек, который научил меня жить в этом мире умер от старости лет пять назад. Потом я встретил мужчину и женщину, мы поговорили, и через несколько дней они ушли в джунгли, а еще один мужчина был нервным и истеричным, не слушал меня, и в конце конов, его съел динозавр. Я очень устал один. Не с кем даже поговорить, боюсь разучиться. Ты пойдешь со мной? - А у меня есть выбор? - невесело усмехнулся хорват. - Есть. Можешь уйти в лес своей дорогой, как та пара. - Я ничего тут не знаю и вряд ли выживу в одиночку. - Это хорошо, - простодушно выдал блондин. - Тогда пойдем, я покажу тебе свой дом. Подивившись какой-то детской непосредственности нового знакомого, мужчина поднялся на ноги и опять пошел через джунгли. Однако сейчас первоначальный страх притупился, ведь теперь рядом с ним был другой человек, причем, настроенный весьма дружелюбно. Удручало только то, что Домагой провел тут многие годы и так и не смог найти выход, лазейку в свою прошлую жизнь, и возможно, с ним самим будет то же самое, а оставаться здесь навсегда очень не хотелось. Модрич уже приготовился к тому, что дом окажется пещерой или самым обычным шалашом, но все оказалось немного сложнее. На мощных ветвях одного из деревьев был умело сделан хитро переплетенный настил, а уже над ним красовался широкий навес, под которым находилось большое дупло застеленное сухой травой. Забираться туда по редким сучьям тоже не пришлось, так как с площадки до самой земли спускалась веревочная лестница. Лечь в дупле было почти невозможно, но, как потом объяснил блондин, спал он на настиле, а укрывался в дереве только во время грозы или сильного ливня. - Я понимаю, что для тебя это непривычно, но ничего другого нет, а на земле ночевать опасно. - Мне страшно, - откровенно признался Лука, потерев лицо руками. - Не представляю, как тут жить. И не хочу здесь жить, - Понимаю. Сначала всем страшно, но я помогу. Все не настолько сложно, как кажется, - подбодрил блондин и опять интенсивно почесал голову, после чего поймал на себе несколько удивленный и даже настороженный взгляд карих глаз. - Блохи. - В смысле, вши? - опешил хорват, которому вдруг тоже захотелось почесаться. - Блохи, - уныло повторил Вида. - Они прыгают. И в этом году их очень много. Есть растение, соком которого можно натереть волосы, помогает хорошо, но я не переношу его запах. - У людей не может быть блох, - уже не так уверенно произнес Модрич, с трудом поборов желание отодвинуться от нового знакомого подальше. - Я тоже так раньше думал, - беззаботно доложил блондин, щурясь на ярком солнце. Дни потекли своим чередом. Домагой показывал новичку окрестности, что можно есть, где находятся источники питьевой воды, и рассказывал, как лучше прятаться, как себя вести и что делать, чтобы тебя не съели. Первые пару недель было тяжело и страшно, но постепенно Лука стал привыкать к странному миру населенному гигантскими ящерами. Конечно, он тосковал по прошлому, переживал за родителей, которые не смогут до него дозвониться и вскоре узнают о том, что их сын пропал. Подобные мысли сильно отравляли существование, но хорват ничего не мог с этим поделать, лишь надеяться на то, что когда-нибудь сможет найти обратный путь и желательно в ближайшем будущем. Несколько раз они с Видой приходили на то поле, где остановился белый автобус, однако его там не было. Модрич сломал всю голову, пытаясь понять или хотя бы предположить, что это за феномен, почему именно он, почему именно сюда и почему именно на ретро-транспорте, ведь в современную модель можно было заманить гораздо больше людей. Значит, больше не надо? Но в чем тогда смысл этой игры? Кто или что дергает за ниточки и в одночасье меняет жизни людей? Ответов по-прежнему не было... Сегодняшний вечер они проводили на берегу большого источника посреди джунглей. Нетронутая природа и обилие всевозможных ярких цветов уже не единожды наталкивали Луку на мысль об очень дорогом курорте и элитном отдыхе, но вопреки этому мужчина ни на минуту не забывал, что на самом деле находится в западне. Красивой, может быть даже уютной, но западне. - Держи, - отвлек его от невеселых дум голос блондина, который протягивал больше желтое манго. - Спасибо, - автоматически кивнул хорват, забирая сочный фрукт и откусывая от самой середины. - Слушай, а тут есть странные места? Особо жуткие или просто необычные, где происходят необъяснимые вещи. Может, ты видел летающие объекты, ну, кроме птеродактилей, технику, находил непонятные вещи... - НЛО что ли? - усмехнулся Вида. - Нет, не видел я ничего такого. А самое неприятное место здесь - болото, но там ничего странного нет, болото как болото. Да и небольшое оно. Правда, есть еще горы, но туда я не совался, уж очень много упомянутых тобой птеродактилей. Гнезда там у их. Слишком опасно, могут сожрать. - А что за горами? - оживился мужчина, стирая с подбородка каплю сока. - Понятия не имею. Я не ходил так далеко. - Может, там и есть разгадка всего этого? Нельзя ли их тогда обойти? Самые опасные участки. - Лука, я до гор ходил несколько раз, хотел посмотреть, что за ними, но как-то не решился. Местность незнакомая, еды мало попадается, источников воды тоже, а еще там холодно. - Но ты хочешь вернуться назад, в наш мир? - Не знаю, - пожал плечами Домагой. - Правда, не знаю. У меня там ничего нет. Родственники, если они еще остались, считают, что я мертв, почти двадцать лет прошло, и я просто не представляю, как смогу там жить, даже если вернусь. Мне сейчас около тридцати или немного за тридцать, и что? Образования нет, документов нет, а если расскажу, где был все это время, меня просто закроют в психушке. И слишком много перемен. Да взять хотя бы тот телефон без кнопок, который ты мне показывал... я даже не уверен, что смогу приспособиться ко всему этому. Лука, я почти как дикарь откуда-нибудь из джунглей Амазонки. Мне, конечно, было бы интересно посмотреть, как изменился наш мир, но как там жить? Теперь я там чужой, - тихо закончил блондин, обнимая свои колеи и опустив голову. - Можно, например, сказать, что ты потерял память, - после небольшой паузы произнес Модрич, прекрасно понимая, что для Виды все действительно будет очень сложно. - Так ведь бывает. - Наверное, бывает, - эхом откликнулся тот, - но знаешь, возможно, это даже не самое главное. Тогда, с той парой, мы тоже обсуждали возможное возвращение и пришли вот к чему: а если мы перейдем горы, или белый автобус приедет прямо сюда... не важно... как мы можем быть уверены, что он отвезет нас домой, а не закинет в Антарктиду к пингвинам или на луну? И вот тут хорват просто не нашел, что ответить. О подобной перспективе он даже не задумывался, а стоило бы, ведь никаких гарантий действительно не было. Никто не знал, как далеко могут зайти жестокие шутки вселенной. И без того сложная ситуация стала казаться абсолютно безвыходной. - Но если хочешь, мы можем дойти до гор, и ты посмотришь на них, - предложил Домагой и вдруг положил голову ему на плечо, обхватив ладонями руку. И Лука не придумал ничего лучше, чем потрепать его по длинным светлым волосам. Совершенное бездействие все-таки было не в характере Модрича, и поэтому мужчина сразу согласился на поход, хотя бы для того, чтобы не сидеть на одном месте, однако выдвинуться в ближайшее время не представлялось возможным, так как по словам блондина на днях должна была начаться миграция мелких хищных динозавров, со стаями которых, тем более на малознакомых территориях боялся встречаться даже местный житель. Опять потекли однообразные дни, почти как в Мадриде, с той лишь разницей, что не надо было ходить на работу, и рядом почти круглосуточно находился Вида с бесконечными вопросами, рассказами и озорными заразительными улыбками. В первое время Лука везде ходил в футболке и джинсах, потом, когда футболку надоело стирать, только в джинсах, а еще через несколько дней из-за сильной жары отказался и от них, оставив лишь серые трусы. Он быстро привык жить почти обнаженным, хотя первое время немного стеснялся любопытных взглядов Домагоя, которые тот украдкой бросал на его тело, но быстро смекнул, что блондину просто интересно посмотреть на другого человека, и моментально успокоился. Однако теперь главной бытовой проблемой стала невозможность побриться, а отращивать усы с бородой до самого пояса очень не хотелось. Хорошо еще, что у Виды в старом школьном ранце нашлись вполне приличные ножницы, но опять же без зеркала приводить себя в порядок, было почти непосильной задачей, и в итоге мужчина был вынужден просить о помощи блондина, завидуя и поражаясь тому, что у него по каким-то причинам вообще не растет борода. А самым неприятным фактором стали блохи. Кровососущие паразиты почти сразу нашли новую голову, и Лука тоже начал чесаться. Домагой утешал его тем, что обычно блох гораздо меньше, что просто неудачный год, вот только легче от этого не становилось. Модрич даже попробовал мазаться местным снадобьем, но вонь оказалась чересчур мерзкой, да и помогало ненадолго, поэтому хорват тоже предпочел чесаться. Конечно, ему приходила мысль, что можно попытаться повыбирать друг у друга блох, как это делают обезьяны, но просить о таком было уж очень стыдно. Следующий день выдался на редкость пасмурным, а к вечеру и вовсе начался настоящий тропический ливень. От нечего делать Лука сидя дремал в дупле, подложив под поясницу свои вещи, а Домагой лежал на плетеном настиле и лениво кидал мелкие камешки в пасущегося под деревом огромного броненосца. Модрич не знал, сколько прошло времени, но когда в следующий раз открыл глаза, увидел совершенно другую картину. С грацией хищного животного к нему подкрадывался Вида, мягко опираясь о ладони и колени. Светлые глаза потемнели, а всегда приветливое выражение лица обрамленного длинными волосами, сменилось какой-то гротескной маской. Блондин подкрался почти вплотную и вдруг, сделав резкий выпад, прижался к Модричу, обхватывая его руками. Лука так удивился, что спросонья просто замер на месте, не моргая, уставившись на своего товарища. Он не боялся Домагоя, не считал его сумасшедшим, но сейчас почему-то стало очень некомфортно, скорее всего, из-за неожиданности и неопределенности ситуации. Однако уже в следующую секунду странное поведение полностью объяснилось. Мужчина немного склонил голову и медленно провел языком по губам хорвата, который, наконец, окончательно проснулся и начал отталкивать от себя сильное гибкое тело. - Отпусти! Что ты делаешь? - ошарашено спросил Лука, хотя и так было понятно что. - Не знаю, - почти прошептал Вида, испугавшись собственного поступка. - Не надо так делать, - как можно мягче произнес Модрич. Он не хотел пугать мужчину еще больше, желая успокоить, но его слова произвели обратный эффект: Домагой резко отпрянул и, выскочив из-под навеса, быстро спустился вниз и скрылся в лесу. Отбежав на небольшое расстояние, блондин прислонился спиной к стволу дерева и запрокинул голову, подставляя лицо под теплые струи дождя. Тело почти трясло от переполняющих чувств и ощущений, и Вида с надрывным стоном обхватил пальцами свой член, приподняв край набедренной повязки. Он часто ласкал себя, но каждый раз чего-то не доставало, и будучи еще юношей, Домагой осознал, что не хватает другого человека, партнера, с которым можно разделить радость близости. Попав в этот странный мир еще ребенком и оказавшись полностью изолированным от цивилизации и общества, теперь уже мужчина не слишком хорошо понимал, что именно должно происходить между парнем и девушкой и даже слабо представлял, как выглядят интимные органы женщины, но точно знал, что для максимального комфорта и удовольствия ему нужна подруга, вот только ее не было. О возможности близости с мужчиной он поначалу совершенно не думал, но инстинкты брали свое, и Домагой, столкнувшись за свою взрослую жизнь всего с четырьмя людьми, стал с интересом и любопытством посматривать на тела трех из них, правда, никто из этих троих не остался с ним надолго, однако желания и фантазии они здорово распалили. Вида не знал, могут ли заниматься сексом двое мужчин, и насколько это вообще приемлемо, но постепенно все более-менее устаканилось, и в его эротических грезах и снах начали фигурировать оба пола. А не так давно здесь появился Лука. Пятый человек понравился ему больше всех и не только из-за красивого подтянутого тела и довольно симпатичного лица. Домагой любил с ним разговаривать, любил, когда он улыбался, смеялся, а их мимолетные почти дружеские прикосновения стали вызывать непонятный, но очень приятный трепет и возбуждение. Они купались обнаженными, и блондин уже успел украдкой рассмотреть своего неожиданного соседа и в интимных зонах, на что его организм начал реагировать весьма красноречиво, и поэтому мужчина чувствовал себя очень неудобно и как мог старался скрывать выдающую его непристойные желания эрекцию, либо оставаясь в воде, либо быстро выбираясь первым и ложась на живот. Но сегодня все же решился прикоснуться к сонному и расслабленному Луке. До него хотелось дотрагиваться, поглаживать, касаться в самых интимных местах и прижиматься губами к губам. Целоваться Вида совсем не умел, и поэтому, поддавшись искушению, просто лизнул такие манящие и притягательные губы, надеясь, что его обнимут в ответ, и он не сделал ничего плохого. Но Модричу явно не понравилось такое проявление внимания. Его оттолкнули, и это было слишком обидно и больно, чтобы продолжать оставаться рядом. Быстро двигая рукой, блондин получил разрядку, но она не принесла почти никакого облегчения и удовольствия... Прошло три дня, и Лука постоянно ждал возвращения обаятельного дикаря, но тот, по-прежнему, не появлялся, хотя каждое утро под деревом обнаруживались свежие фрукты, за что хорват был очень благодарен, так как сам еще не слишком хорошо лазил по деревьям и боялся сорваться. Он не злился на Виду и сильно жалел о том, что тогда оттолкнул его, не попытался удержать или сразу найти. Просто сам растерялся и не сообразил, что делать с неожиданной, но вполне понятной симпатией мужчины. Подобрав любимое желтое манго и уже привычно почесав голову, Модрич направился к источнику, где они обычно купались, надеясь встретить там Домагоя и, кажется, на этот раз ему повезло. Блондин сидел на камне, опустив ноги в теплую воду, и распутывал кончики мокрых волос. Лука окликнул, и тот, не ожидая увидеть его здесь ранним утром, встрепенулся. - Не уходи! Я не сержусь на тебя. Давай поговорим. - О чем? - Возвращайся, - Модрич подошел и сел рядом, прижимаясь к блондину плечом. - Прости. Я не должен был так делать. Ты - мужчина и, наверное, это неправильно, но... это так сильно. До тебя хочется дотрагиваться, прижимать к себе, и еще чего-то хочется, но я не совсем понимаю, чего именно, - тихо произнес Домагой, разглядывая свои колени. - Раньше, очень давно это казалось гадким и противным, а теперь нет. - То, что с тобой происходит, абсолютно нормально. Ты стал взрослым мужчиной с естественными потребностями, - поспешил сказать Лука, прекрасно понимая, как тяжело иметь желания, которые не можешь реализовать. - И что с этим делать? - прозвучал донельзя наивный вопрос. - У тебя никогда не было партнера? В смысле... - хорват на пару секунд замялся, подбирая слова, - твое тело никогда не ласкал другой человек? - Нет. Лука, я с двенадцати лет видел всего четверых людей до тебя. Но знаешь, никто из них не вызывал такие эмоции как ты. - Пожалуй, я польщен, - довольно искренне улыбнулся мужчина. - Но я просто не знаю, как себя вести, - вздохнул Вида и, неуверенно взяв Модрича за руку, уткнулся носом ему в плечо. - Иди сюда, я покажу, как надо, - хорват притянул лицо блондина за подбородок и мягко прижался к его губам своими. - Можешь даже просунуть язык мне в рот, если захочешь. Домагой очень быстро сообразил, что и как нужно делать, и вскоре поцелуй стал настоящим и чувственным. Вида доверчиво льнул к нему, всецело отдаваясь новым ощущениям и наслаждаясь такой неожиданной близостью с другим человеком. Лука легонько ущипнул его за сосок, а потом сразу потер подушечкой пальца, отчего по телу пошла приятная дрожь, и мужчина сам потянулся рукой к груди партнера, повторив это простое действие. - Только не бойся, - на всякий случай предупредил Модрич, развязывая узел на красной набедренной повязке. - Тебе будет приятно. - Я не боюсь, но все-таки это немного странно, - шкодливо улыбнулся Домагой. Еще раз поцеловав мужчину в губы, хорват отбросил широкую полосу ткани и устроился между крепких бедер, встав в воде на колени. Вида смотрел на него с нескрываемым любопытством и предвкушением, и Лука не стал заставлять себя ждать. Сделав на пробу несколько движений рукой, он уверенно вобрал в рот гладкую головку, продолжая придерживать ствол у основания, и начал не спеша делать первый в своей жизни минет. Человеку, которому искренне симпатизировал. Ни сомнений, ни неловкости, словно это было уже в сотый раз. Только интерес, удовольствие и чужая ладонь на затылке. Модрич сразу вошел во вкус, но, будучи девственником, при такой интенсивной стимуляции его партнер кончил почти мгновенно, и Лука мысленно закатил глаза, беззлобно усмехаясь. - Обычно это происходит не так быстро, - немного удивленно, но нисколько не смущаясь, доложил мужчина. - Ничего, это с непривычки, из-за новых ощущений. Потом дольше сможешь наслаждаться, - незаметно сплюнув вниз, отозвался хорват. - Сделаешь мне так же? Или просто рукой, как себе. Встав в полный рост и приспустив мокрые трусы, Модрич буквально растворился в неумелых, но очень приятных ласках. Домагой учился быстро, но еще не особо понимал, как правильно делать, чтобы доставлять максимальное удовольствие и, в конце концов, Лука увернулся от теплого рта и, взяв руку любовника, направил ее к своему члену. Эти движения блондин знал хорошо, и вскоре по его груди потекли белесые капли, а хорват удовлетворенно выдохнул, расфокусировано глядя на светлую макушку. - Лука, ведь это был не последний раз? Мы сделаем так еще? - спросил Вида, ложась на траву и утягивая за собой партнера. - Конечно, сделаем, - произнес Модрич, поглаживая блондина по влажным волосам. - Мне с тобой хорошо. - Мне с тобой тоже, - добродушно мурлыкнул тот. - Через неделю можно будет идти к горам, - уже напряженно добавил мужчина. - Если там выход, ты уйдешь, да? - После твоих слов про Антарктиду и луну, даже не знаю, - криво усмехнулся Лука. - Стремно как-то, если честно. И с тобой мне расставаться не хочется. Никогда не думал, что жизнь так повернется. Что вместо девушки встречу мужчину, да еще и хрен знает где. А может, так и есть правильно? Может быть, здесь я найду то, чего не нашел там? Конечно, тут мне многого не хватает: нормального дома, родителей, знакомых, интернета, городской суеты и шума, в конце концов, но... я не знаю, что делать. Просто не знаю. Я боюсь остаться, если появится возможность уйти, а если уйду, буду очень по тебе скучать и наверняка жалеть о своем решении, о том, что не ухватился за возможность отношений с тобой, я ведь тоже уже что-то к тебе чувствую. У меня мало опыта в таких вещах, поэтому я пока не совсем понимаю себя. - Давай сначала дойдем до гор, а там посмотрим. Это довольно долгий путь. А потом ты сам все решишь. Я не хочу тебя отпускать, но возможно, твое место действительно не здесь. Вокруг нас очень красивый мир с девственной природой, но на самом деле он пустой и страшный. Я понял это только сейчас. - А со мной он тоже пустой и страшный? - Нет, - улыбнулся Домагой и приподнялся на локте, чтобы заглянуть в теплые карие глаза. - Ведь ты - его солнце.