После... (сборник небольших историй)

С момента принудительной операции прошло около полугода, и Серхио уже полностью смирился со своим новым статусом. Кажется еще совсем недавно он был простым кузнецом, а стал кастрированным рабом для утех, элитным наложником. Работорговцы империи напали на их горное селение внезапно и забрали в плен некоторых его собратьев, на телах которых было больше всего красивых черных узоров, что могло лишний раз привлечь внимание искушенных покупателей, приезжавших раз в три месяца на самый большой рынок континента, располагавшийся на нейтральных землях междуцарствия, куда в эти дни стягивались купцы со всех стран. Серхио храбро сражался, но силы были не равны, его увели в рабство и... неожиданно окружили заботой и роскошью, которую горец никогда раньше не видел. Его искупали, коротко остригли волосы и бороду, выдали чистую светлую тунику взамен грубых серых штанов и свободной рубахи, показали прекрасный сад с фонтанами и павлинами, утопающий в самых разнообразных благоухающих цветах и наконец поставили перед фактом: либо он подчиняется, либо его родное поселение сравняют с землей. Если захватчики получали, что хотели, села никогда не вырезались, разве что из мести, и мужчина это знал, так что пришлось согласиться, но то, что произошло дальше, он не мог даже представить. Через несколько дней его опоили каким-то снадобьем и отнесли в лекарское крыло особняка, где положили на стол, раздвинули ноги и долго ощупывали, а потом дали еще отвара, и Серхио заснул, очнувшись на следующее утро уже без яичек. Осознав потерю, он едва не наложил на себя руки, но сначала за ним пристально следили, а потом горцу внезапно стало на все наплевать, и он просто поплыл по течению, устав бороться с обстоятельствами. Мужчине объяснили, что теперь он элитный наложник для богатых дам, но их супругов или гостей тоже, возможно, придется обслуживать, и поэтому нужно уметь все, после чего потянулись долгие месяцы обучения наполненные сексом с игрушками и с настоящими партнерами. Стараниями опытных наставников и рабов эрекции быстро возобновились, и Серхио почти перестал считать себя ущербным, вернее просто старался об этом не думать. На ближайшем базаре его, конечно, не выставляли, а вот на следующем он уже сидел на большим мягком ковре в крытом павильоне, украшенном множеством белокаменных вазонов с цветами, где продавали самый необычный и дорогой товар. Их школа шлюх, как называл это место сам наложник, славилась как самая лучшая в империи, и Серхио даже не хотел ее покидать, его все устраивало, но постепенно народ прибывал, и им уже начали интересоваться. Покупатель был явно северных кровей и прибыл из-за моря с холодных земель, где, как поговаривали, периодически шел снег и какое-то время даже не таял. Статный голубоглазый мужчина с забранными в высокий хвост светлыми волосами был одет в сероватую рубаху с длинными рукавами и клетчатую красную юбку из плотной ткани, а скинутый по причине жары теплый отделанный мехом плащ нес слуга. Наличие нескольких человек свиты и охраны говорило о его высоком статусе, однако далеко не сопровождение привлекло внимание горца больше всего. Видимо, господин уже начал делать покупки, так как один из солдат вел невысокого полураздетого мужчину лет тридцати пяти, явно раба, а тот с интересом осматривался по сторонам, кажется, не проявляя никакого беспокойства по поводу своей судьбы. Но более всего Серхио напрягся из-за возраста невольника, с неудовольствием отмечая, что иноземец, кажется, предпочитает игрушки немного постарше себя, а значит, вполне может заинтересоваться и им. - Откуда такие цены? - немного удивился светловолосый чужестранец. - Чем твой товар такой особенный? - Мой товар больше предназначается для женщин из знатных сословий, господин, - почтительно ответил торговец. - Эти рабы-наложники кастрированы и от них невозможно забеременеть, но в то же время они обучены доставлять своим хозяевам самое разное удовольствие. И мужчинам тоже. Они не боятся проникновения, а их собственная плоть при должном старании охотно отзывается на ласки. - У них встает? - еще больше изумился блондин. - Крепко и твердо. Ведь им убрали яички уже в зрелом возрасте, и члены прекрасно помнят, для чего они нужны. Приглянулся ли тебе кто? Можешь любого рассмотреть и пощупать. - Мне вот этот нравится. С рисунками на коже. - Хороший выбор, господин, - тут же похвалил торговец. - Серхио послушный, отлично обучен любовному делу, только вот иногда немного упрямится, несмотря на кастрацию еще горяч, но минимальное наказание плетью или ремнем обычно быстро решает этот вопрос. Поднимись! Серхио нехотя встал с ковра, демонстрируя потенциальному покупателю свое обнаженное тело. Он уже давно перестал стесняться себя, не осталось даже легкой тени смущения, просто ему очень не хотелось уезжать с этим человеком в далекую северную страну, из которой наверняка уже не вернется. У него не было семьи, не осталось друзей (они погибли еще до его пленения, в прошлых стычках с соседними племенами), но все равно, навсегда покидать знакомые места очень не хотелось, хотя какая теперь разница... К неудовольствию Серхио сделка состоялась, его одели в светлую тунику, связали руки и передали одному из солдат. Задерживаться в павильоне чужестранец не стал и, мельком взглянув на остальной товар, вернулся на жаркий и шумный рынок. К немалому удивлению горца, северный принц, как уже прозвал блондина Серхио, не интересовался ни оружием, ни украшениями, ни живым товаром, зато всегда останавливался возле лавок с тканями, коврами, сухофруктами и снедью, где довольно часто что-нибудь покупал, и запряженная буйволом телега следовавшая за их небольшой процессией, постепенно наполнялась. Однако вскоре почти все внимание бывшего кузнеца переключилось на невысокого раба, который, скорее всего, стал первой покупкой иноземца. Мужчина был неплохо развит физически, но явный недостаток роста довольно сильно бросался в глаза и несколько портил впечатление от хорошо выраженных, рельефных, но не слишком объемных мышц. Черты лица были не особо правильными и, наверное, господин при выборе больше соблазнился красивым телом, прикрытым лишь куском серой ткани повязанным на поясе. Однако более всего Серхио удивлялся поведению невольника, который рассматривал все вокруг с нескрываемым любопытством, а иногда даже восторгом, что было совсем уж странным и наводило на мысль, что у мужчины не все в порядке с головой, если в таком зрелом возрасте он не осознает свое незавидное положение. Северный принц застрял возле очередного стола с тканями, а странное носатое существо внезапно потянулось к соседней лавке с цветами. Раб прижал к груди связанные руки и смотрел на растения с такой радостью и умилением, что горец уверился в своем предположении о скудоумии и неполноценности этого человека. А вот блондин отвлекся от рулонов с материей и подошел к своей игрушке, которая в полном восторге разглядывала срезанные и растущие в горшках и кадках цветы. - Нравится? - с мягкой полуулыбкой поинтересовался господин. - Очень. Я всю жизнь ухаживал за садом при храме, но даже там не было настолько прекрасных цветов. - И какие на твой взгляд самые красивые, Лука? - опять спросил северный принц, нежно коснувшись его щеки кончиками пальцев. На несколько секунд невольник задумался, а потом стал уверенно тыкать пальцем в сторону понравившихся ему растений, и Серхио едва не рассмеялся, уж очень в этот самый момент взрослый мужчина напоминал маленького ребенка, который выбирает для себя сладости. К немалому изумлению горца, блондин купил несколько горшков с цветами, которые тут же отправились на повозку, а огромную белую розу на короткой ножке отдал невольнику, после чего опять вернулся к тканям. Накупив ковров, разного тряпья, сухофруктов и орехов, северный принц, которого, оказывается звали диковинным именем Домагой, направился в сторону причала, где все они вскоре поднялись на борт довольно большого старого корабля с грязно-белыми парусами, и Серхио чуть не заплакал, осознав, что покидает эти солнечные и теплые земли навсегда. Очевидно господин уже закупил все, что планировал, и после быстрой погрузки последней партии товара, судно отчалило от берега. Пока Домагой улаживал какие-то дела и отдавал приказы на палубе, их с Лукой заперли в довольно хорошей каюте с большой кроватью, столом, сундуками и стульями, предположительно принадлежавшей самому господину. За маленьким окошком уже плескались волны, и Серхио быстро потерял интерес к однообразному морскому пейзажу. Продолжая находиться в расстроенных чувствах, мужчина несколько раз прошелся по каюте, опять посмотрел в окно и наконец присел на кровать, после чего наткнулся на любопытные карие глаза. - Что? - не выдержал изучающего взгляда Серхио. - А давно ты... такой? - тактично поинтересовался Лука, смущенно указывая взглядом на пах мужчины. - Не особо, - не стал распространяться и откровенничать тот. - А ты тоже садовник? - Какой садовник, ты чего несешь? - почти огрызнулся Рамос, которого уже сильно раздражала тупость и навязчивость нового знакомого. - Не садовник? А кто? И зачем ты здесь? - Ты глухой, тупой или все сразу? Ты в павильоне каким местом слушал, если вообще слушал? Наложники мы. Именно мы, учитывая, как господин на тебя смотрел, прикасался и баловал, покупая подарки. Знаешь, что это такое? Наложники, - ехидно осведомился Серхио. - Знаю, - растеряно протянул Лука, продолжая благоговейно поглаживать цветок в своих руках. - И учитывая, что нас купил мужчина, приготовься к тому, что он будет тебе в задницу член засовывать. - Вот прямо туда? - наивно переспросил новый знакомый. - Ага, туда, - с каким-то странный злорадством подтвердил Серхио. - Ну, и ротиком, конечно придется поработать. - Но... я девственен... - Чего? - Я чист! - В таком возрасте ни разу не трахался? - усомнился Серхио. - Ну, молодец, наверное. Только это не надолго. Наш блондинчик, кажется, довольно темпераментный... - Нет! Ты не понимаешь! - эмоционально всплеснул руками Лука. - Я девственен, и поэтому должен умереть! - Да ладно, - даже опешил горец, - не надо так переживать... Хотя я вообще не вижу причинно следственной связи между твоей девственностью и смертью. - Но разве этот человек, который дал мне цветок, не собирается меня убить? Он же говорил, что я милый и светлый, что у меня красивое тело, и он видит и знает о моем предназначении, и должное произойдет! - Он имел виду, что такую маленькую очаровашку надо ласкать и трахать во все пригодные отверстия. Да нахрена ему тебя убивать? Он же деньги за тебя отвалил, и глядя на твою фигурку, могу с уверенностью сказать, что не малые. - Этого не может быть, - неуверенно произнес Лука и замолчал, уставившись на розу в своих ладонях. Время шло, ненормальный садовник продолжал молчать, и довольно быстро Серхио окончательно заскучал, а еще его понемногу начало пугать неспокойное шумящее море за бортом корабля. Солнце все больше склонялось к линии горизонта, и в каюте постепенно темнело, что делало настроение горца все более унылым. - Лучше бы жратвом нормальным побольше закупился, а не в тряпках и финиках окапывался... - недовольно буркнул мужчина, бросая очередной голодный взгляд на пустой стол. - А что здесь такого? - снисходительно улыбнулся Лука, поднимая голову. - Наверное, на его родине нет таких хороших и красивых тканей, и финики не растут, вот ему и интересно. На это Серхио сказать было нечего, и в помещении опять повисла неуютная тишина. Погода резко начала портиться, небо быстро затянуло тучами, подул порывистый, наверняка холодный ветер, и судно стало гораздо сильнее раскачиваться на волнах. Бывший кузнец привык к высоким горам и просторным равнинам, и этот маленький плавучий мирок уже откровенно пугал мужчину, который когда-то, еще до кузницы, был храбрым воином и даже служил в охране самого вождя. Он никогда раньше не видел столько воды и не понимал, как люди не боятся отправляться в путь по этой безбрежной и опасной стихии. - Послушай... - привлек его внимание робкий голос, - а как это? - Что как? - Ну-у... - совсем застеснялся Лука. - Ты когда-нибудь занимался любовью? - Это называется секс, и я им занимаюсь как кролик, и с партнерами и с неодушевленными предметами, - горько усмехнулся Серхио. - А как это? Ты знаешь, пожалуй, иногда даже великолепно в физическом плане, а в душе пустота. Но наши души никому не нужны и не интересны, только тела. Привыкай. Чем быстрее привыкнешь, тем легче будет. Теперь твоя жизнь это - жрать, спать и ублажать хозяина. Не думаю, что будет что-то еще. Хотя, если станешь любимчиком, будут еще всякие привилегии и подарки. - Нет, этого не будет, - покачал головой невольник. - Чего не будет? - весело уточнил вошедший в каюту Домагой, скидывая с плеч теплый плащ. - Скажи мне, - Лука поднялся ему навстречу и бесстрашно заглянул господину в глаза, - ты же убьешь меня? - С чего ты взял? - изумился блондин. - Не перечь мне, и я буду заботиться о твоем благополучии, не бойся. Все беды остались позади, забудь о них. - Но ты сказал при нашей первой встрече... не важно. Можно мне выйти на воздух и посмотреть на воду? Ее так много. Возле нашего храма была лишь небольшая река и источник в саду. - Пойдемте, но вам двоим нужно одеться, мы вошли в холодное течение, да и шторм надвигается, благо, что несильный, можно не беспокоиться, - Домагой открыл один из сундуков и вытащил два теплых плаща, бордовый и коричневый. Бордовый оказался короче, и в него завернулся Лука, который все еще не расставался с подаренной белой розой. На палубе было ветрено и промозгло, начал моросить мелкий противный дождь, но Серхио тоже с радостью покинул каюту, хотя ненастье вокруг ему совершенно не нравилось, а в слова господина о том, что никакой опасности нет, как-то совершенно не верилось. Однако Домагой, как и члены его экипажа в таких же красно-клетчатых юбках, выглядели довольно спокойными, и это внушало некоторый оптимизм. - А это кто? - в преддверии ночи было уже довольно темно, но Лука, почти свесившись за борт, все равно разглядел несколько черных плавников на некотором отдалении от корабля. - Акулы, рыбы такие большие. Они и людей едят. И давай осторожнее. Мы сейчас в течении идем, если свалишься, унесет, да еще и под корабль затянуть может, тогда точно переломает и утонешь, если сразу не вытащить, а вода здесь холодная, могут судороги начаться, да и темно уже, - блондин взял невольника за плечи и отвел от тяжеловесного деревянного ограждения. - Я очень благодарен тебе за доброе отношение, - искренне улыбнулся Лука, - но мне недавно исполнилось тридцать пять, время пришло. Я предназначен богам и знал это с самого детства. Если их воля не исполниться, вы все можете пострадать, а я этого не хочу. Предначертанное должно произойти. Продолжая улыбаться, Лука спокойно отдал розу изумленному его словами Домагою и, быстро скинув плащ, не раздумывая, бросился за борт, моментально исчезая в темных волнах.