— Я дома…
Грохот. — Леви… — С искаженным, окровавленным лицом, хрипит девушка, — прости… Шепот оборвался. Белое платье, превратившееся в красную обвисшую тряпку, стало короче и с трудом прикрывало колени, по рукам и ногам рассыпались кровавые полосы, она опирается всем телом о дверной косяк и сползает вниз, оседает на пол. — Что случилось? — Отложив книгу, он несколькими шагами подошёл ближе и присел рядом. Обзор закрывали спутавшиеся чёрные волосы, которые когда-то доставали спины, а теперь едва ли груди. Резкий крик заложил уши, Автор запрокинула голову назад и зарыдала от новой захлестнувшей волны боли. Леви показалось, что её словно разрывало на кусочки, что для неё это больше чем невыносимо. А свечение, сравнимое только со светом звёзд, постепенно теряло былую яркость и изредка мигало. Оно исчезало. — Мои крылья… Крылья… Их больше нет… — Глаза, в которых когда-то горели искры, остекленели и ту искреннюю радость сменила застывшая боль, безграничное отчаяние и пустота. Они блекли.Она развернулась спиной и Аккерман увидел два чёрных кровоточащих пня вместо тех прекрасных ангельских крыльев.
— Моей силы больше не хватает, она уходит от меня с каждой секундой, значение и смысл стоять на ногах пропадает в моей памяти. Теперь всё это бессмысленно... Леви не дал ей договорить, молча прижав к себе. Смотреть на именно эту гримасу, полную страданий и непонимания он не мог. — Кто это сделал? — Тихо, прислушиваясь к всхлипам, спросил Аккерман. Он не знает, чем он, обычный человек, поможет полу-Богу. Он не может залечить раны, ведь она иное существо; не может вернуть ей крылья; не может наказать тех тварей, которые так с ней поступили. Не может подобрать таких слов, чтобы ей стало хоть капельку легче. И единственное, что в его силах - переступить через себя и сделать то, что его попросят. Ведь, откуда ему знать, сколько зависит от её существования. Вдруг, с её смертью умрёт и этот мир? Вдруг, время навсегда останется в неподвижном состоянии и ничего будет уже не сделать? Конечно, эти варианты нельзя исключать. Но в глубине души, ему захотелось, чтобы эта девушка с паранормальными способностями снова заулыбалась. — Люди, — по щекам скатывались слёзы, — которые меня окружают. Я их... Ненавижу... Друзья, остатки семьи... Они жалкие двуликие сволочи! Капитан ощутил, как она вздрогнула и сильнее прижалась к нему. Капитан положил свою ладонь на макушку темноволосой, от чего у той пробежались мурашки по коже. — Я не могу контролировать свою жизнь, — на выдохе прошептала Автор, — тогда могу ли я иметь право управлять целым миром? Позволить себе быть авторитетом, говорить умные вещи и не быть хотя-бы где-то частью серой массы? Эй, Аккерман, я знаю ответы, но ...Я не верю в то, что они правильные. Я знаю, что мне нужно вставать и продолжать жить, мне нужно бороться, мне нужно, черт побери, не сдаваться! ...Но я больше не вижу в этом смысла. Я просто хочу спать. Остаться здесь, с тобой и твоей руке на моей голове. — Но тебе придётся встать, так или иначе. — А в чем смысл? — ...Создай его сама. — Да... Да, — увереннее согласившись, девушка отстранилась и разведчик увидел, что её глаза оживают, — да!« Моим смыслом будешь ты,»
«Аккерман».
Поляна снова засверкала, раны затянулись и незаметно увядшие вокруг цветы снова зацвели. — Да.