День за днем

День не задался с утра. Юра ненавидел весь мир, начиная от соседей, заканчивая чертовым лифтом и общественным транспортом. Ночью он переволновался настолько, что уснул под утро и едва не пропустил будильник, а потом лифт застрял, а в метро была настолько ужасная давка, что его чуть не расплющило. Плисецкий проклял бы все на свете, но день еще не был совсем потерян. Ведь Отабек, наконец, приезжает к нему. И остальное уже не имеет значения. Самолет задерживался, но Юра упрямо стоял, топая ногой в такт музыке в наушниках и сжевав уже почти полпачки жвачки – позавтракать Плисецкий не успел, а жевательная резинка хоть как-то успокаивала бурлящий желудок и напряженные нервы. Правда Юра не замечал, как раздражает всех окружающих чавканьем. По-другому жвачка не жевалась – только громко и противно. К тому же плевать на мнение на окружающих. Самолет наконец приземлился, и Юра стал заметно нервничать. Он вглядывался в лицо каждого проходящего мимо человека, и хотел его убить, потому что он оказывался не Отабеком. Глупо? Возможно, но Плисецкий просто уже не мог ждать. Он слишком долго мучился в ожидании, чтобы еще эти минуты проводить в одиночестве. Алтын сообщил о своем приезде за месяц, заранее подстроив график тренировок, чтобы не пропустить ни одну и чтобы поездка не испортила ничего перед соревнованиями. Юра на эту тему не парился, но под строгим взглядом через монитор позвонил Якову, выслушал его крики и согласовал тренировки, чтобы Плисецкий смог спокойно провести время с другом. Наконец, показалась среди людей знакомая фигура в темном пальто и с крутой, как говорил Юра, прической. Парень сорвался с места, накидываясь с объятьями на потерявшегося от такой неожиданности Отабека. - Бека! – оглушил своим криком Юра, обвивая друга руками и ногами. - Не кричи, - недовольно поморщился Отабек, еле удерживая равновесие. Юра, смущенно опустив голову, слез с Алтына. - Прости, - пробубнил он, поднимая робко взгляд, однако Отабек улыбался, едва приподняв уголки губ, но сияя темными глазами, и у Юры перехватило дыхание. - Все в порядке, - просто произнес Отабек, перехватывая удобнее чемодан. – Идем? Юра только кивнул, и они вдвоем стали пробираться сквозь толпу к выходу. Вскоре Плисецкий расслабился и стал безудержно болтать о неудавшемся утре, о том, как вчера прошел новый уровень в игре, как Потя опять утащил его кроссовок за шнурки и еще многое-многое. Но совершенно забыл о жвачке и снова начал чавкать, не замечая этого. А Отабек учтиво молчал, не желая стыдить друга, вылавливая из потока его слов смысловые единицы. Но в итоге он все же не смог выдержать. - Юр, - неловко произнес Алтын. – Ты не мог бы выплюнуть жвачку? - Смысле? – недоуменно спросил Юра, забыв, о чем говорил, и не поняв, что его спросили. - Просто ты ее жуешь… и я не все понимаю, - уклончиво ответил Отабек. – Можешь выплюнуть? Юра все же пристыдился. Дедушка ему всегда говорил, что он постоянно чавкает, и упрекал внука за это, призывая бросить эту привычку. Но Юра конечно не слушал, а теперь еще и Бека упрекнул его. Мягко, но упрекнул. Плисецкий суетливо выплюнул – в мусорку между прочим! - надоевшую резинку и вернулся к Отабеку. Ради него можно и подумать над тем, чтобы прекратить ее жевать постоянно. Если Беке не нравится, то Юра не будет. Алтын просто улыбнулся и растрепал светлые волосы. Нет, Юра точно бросает.