Фельпские баллады

Чем он думал — непонятно. Вероятно, думало вино. Эти две мысли столкнулись в голове Марселя совершенно неожиданно, когда он валялся на диване в фельпской резиденции Первого маршала и вдохновенно рассказывал о том, как они с местными моряками славно погуляли. Оный маршал вежливо слушал, но что-то подсказывало Марселю, что сейчас в него прилетит сапог. А может, даже два.  — А Муцио ему в ответ… — Валме осёкся, недовольно передвинул мешавшую подушку и забыл, о чём вещал. — Прошу прощения, что я только что сказал? Жара, знаете ли, лето… звёзды…  — Вино, — подсказал Рокэ. — Вы только что пообещали отправиться спать, виконт. Очень горячо пообещали.  — Не пытайтесь обпальцить меня вокруг весла! — не уронив достоинства, ответствовал Марсель. А неплохо они выпили! Моряки — классные парни, только умничают много. Галеру туды, галеас сюды, шканцы, реи… — И вообще… «Вообще» осталось покрыто завесой тайны. Решив, что он всё-таки несколько нарушает субординацию, виконт задался целью сесть. Цель, как и многие наши жизненные цели, осталась неосуществлённой, потому что пол с потолком сплясали что-то кэналлийское и рухнули где-то в районе дивана, причём в обнимку. Вот где-то тут Марселю и явились упомянутые две мысли.  — Рокэ, вы правы. Наверное, я мешаю, — а ведь Алва что-то говорил про работу. Ах да, он работал! Может быть… Да-да, конечно, на столе валялись страшные бумажки, а ещё должен был примчаться гонец с Паучьего холма. — Я, пожалуй, пойду.  — Ваша догадливость, Марсель, делает вам честь, — голос маршала доносился откуда-то издалека, как будто из морских глубин. Но Алва ж не Придд — какие глубины, а пить меньше надо, это да. — Мне нравятся понятливые и расторопные офицеры. Увы, пойти вы вряд ли куда-то сможете.  — Это вызов? — приосанился Валме.  — Это просьба: не надо, — поморщился Алва. — Сядьте и посидите… Молча. Посидеть — это ещё ничего, посидеть Марсель мог, умел и любил. В отличие от воинской беготни, на которую он сам же и подписался. А вот помолчать… Увольте. Тяжко вздохнув, Валме стал изучать потолок. Фельпские архитекторы — молодцы: повсюду, куда ни глянь, были понатыканы птице-рыбо-дуры. Они вовсе не притязали на лавры своей прародительницы, главной птице-рыбо-девы, вовсе нет! Каждая завитушка словно бы отдавала честь главному символу города Фельпа, и хвостато-крылатых красавиц можно было увидеть на пилястрах, на потолках, на фронтонах, где угодно. Увлёкшись, Марсель принялся считать этих дам, и насчитал в одном лишь кабинете порядка дюжины.  — Считать вы тоже умеете, и это прекрасно, — пробормотал Рокэ из-под кипы бумаг. — Попробуйте про себя — дисциплинирует…  — Простите, — искренне сказал Марсель. Про себя так про себя. Мысль куда-то пойти теперь казалась ему страшной: диван такой милый, уютный, не качается. Голова потяжелела и так и просилась на подушку. Потакая зову собственного организма, виконт едва не лёг обратно, потом сообразил, что будет храпеть. Как минимум, похрапывать. Конечно, оставалась маленькая надежда, что получится музыкально, но Рокэ не одобрит, скорее всего. Примчался офицер с докладом — кампания на холмике обернулась неудачей. Конечно, Алва же говорил, и почему они не послушали? Исполнившись презрения ко всем, кто не послушал, Марсель лениво приоткрыл глаза.  — Вы были правы…  — Я же им говорил, — Рокэ зевнул и потянулся в кресле, — хотя этот провал нам тоже на руку…  — Как провал может быть на руку?! Холм же был наш! То бишь, фельпский.  — Стратегический опыт, — уклончиво ответил Алва. — Завтра узнаете. Могли бы и сегодня, но вы не в состоянии постигать военные премудрости.  — Почему же, — заупрямился Марсель, — сейчас ка-ак постигну…  — Вот это угроза, я почти испугался. Вставайте, Валме — спать после пьянки лучше в собственной постели, или хотя бы не на жёстком диване.  — А вы куда?  — Представьте себе, иногда я тоже сплю. Представлялось с трудом, но Марсель старался. Это отняло все силы, шевелиться было бы уже слишком.  — И давайте сами. Вы, конечно, малость похудели, но таскать вас на руках я тем не менее не намерен.  — Мне кажется, или вы это уже говорили?  — Кажется. — Рокэ окинул критическим взглядом его решительную попытку и столь же решительное падение обратно и подавил вздох. — Ну что за наказание… Надо было запретить выпивку вообще.  — Но тогда бы вы сами оказались в щекотливом положении, — мудро пробормотал Марсель.  — Какая прелесть, ЭТО вы сообразили. Давайте руку.  — Куда?! Видимо, Алва счёл, что на это можно не отвечать — во всяком случае, возмущался Марсель, уже очутившись на руках у Первого маршала. Подозревать, что Рокэ его не удержит, было глупо, но Марсель всё равно удивился. И похудел, и недооценил в одном флаконе.  — Я и так вам должен, — отчего-то вцепившись в Алву, как в прутик для утопающего, посетовал Валме, пока они совместными — почти совместными — усилиями искали дорогу внутри палаццо. — Теперь ещё раз…  — Ничего страшного, — меланхолично откликнулся Рокэ, совершенно не по-герцогски пиная ногой дверь. — Не могу представить ситуацию, в которой бы вы меня несли. Как представите — непременно сообщите.  — Обязательно! Рокэ…  — Да?  — У вас большой опыт ношения пьяных людей?  — Как видите. Пьяных людей приходится сначала выносить, потом — просто носить… Проклятье, Марсель, прекратите ржать — вы и так не пушинка!  — Смешно же, — простонал виконт, чувствуя, как его роняют на кровать. — Извините…  — Раздевайтесь самостоятельно, вы не ребёнок, — Марселю послышалась какая-то странная интонация в этих словах, но, когда он поднял голову невероятным усилием воли, Алвы в спальне уже не было. Кого он там носил? Ладно, неважно… Что сейчас действительно важно — так это сбросить сапоги. Хотя… Чего он, в сапогах не заснёт, что ли? Стараясь не думать о приближающемся утре, а вместе с ним — о приближающемся Герарде, Марсель стремительно заснул.