Счастливчик

Утро в доме Де Виля началось для Лаки с пения в душе. Мальчишка, сразу после того, как с него сняли наручник, миленько улыбнулся мужчине, послал воздушный поцелуй, потянулся и убежал занимать ванную комнату. У него было чертовски хорошее настроение. Поскольку Скотч прекрасно знал в каких отношениях состоят Хозяин и Лаки, последний не считал, что в таком случае должен придерживаться хоть какого-то приличия, а вполне себе может позволить вести себя так, будто этот дом его. Именно поэтому к завтраку он спустился, надев только лишь белье. С одним «но» — раз уж в пределах этого дома он щенок, он проделал в любимых красных боксёрах дыру точно возле заднего прохода, чтобы удобнее было пристраивать хвост. Если хвост пока ещё был в новинку, уши без каких-либо трудностей заняли своё место на голове. С хвостом пришлось повозиться: Лаки вставлял его, стоя на четвереньках на полу ванной. В какой-то момент ему даже хотелось, чтобы Де Виль вошёл и увидел это, но больше всего ему хотелось устроить мужчине сюрприз, поэтому он довольно быстро справился. Несмотря на то, что Лаки морально положительно воспринимал наличие хвоста и применил много слюны, инородный предмет с неохотой воспринимался чувствительным организмом. Следовало набраться терпения — привычка вырабатывается не сразу. Внешний вид Лаки не остался не замеченным, стоило ему заявиться на кухню. Харш как раз запивал сигарету кофе. — Лаки, надеюсь, ты помнишь о том, чего нельзя делать, пока ты живёшь здесь, — окинув мальчишку внимательным взглядом, Харш задержал его на чужих ягодицах, — ты что, порвал своё белье? — Всё твои рамки приличия, я бы с радостью ходил голым, — весело фыркнув, Лаки уселся подле своего места на полу, кидая заинтересованный взгляд на заполненную овсянкой миску, — а повкуснее ничего нет? Харш мудро проигнорировал слова Лаки о приличиях и ответил на его вопрос: — Твоему растущему организму следует потреблять правильную еду. — А если я буду хорошим мальчиком и всё съем, мне дадут пирожные? — повязав на шею слюнявчик, Лаки чинно уселся в позе лотоса, взял в руки миску, взял ложку и, прежде чем отправить кашу себе в рот, пытливо посмотрел на мужчину. Харш же в ответ смотрел на Лаки и прямо поражался сговорчивости. Какой-то Лаки уж слишком покладистый — это могло значить только то, что он готовит какую-нибудь жутко возмутительную пакость. — Если тарелка будет блестеть от чистоты — получишь пирожных столько, сколько захочешь, — медленно проговорив, Харш выпустил дым и затянулся снова, бросив пить кофе, наблюдая только за тем, как Лаки будет дальше себя вести. Лаки расплылся широкой улыбкой, положив ложку на место. — Ты сам это сказал. Блестеть миска могла только, если Лаки не просто съест кашу, но и вылижет остатки. Плевать в таком случае Лаки хотел на ложку. Однако, ему пришлось хорошенько потрудиться, чтобы не запачкаться. Пока он ел, Харш наблюдал за ним: курил и курил, но так и не притронулся больше к кофе. Разумеется, смысл был не только в том, чтобы съесть кашу — Лаки так старательно вылизывал, что у него устал язык, однако, он этого Де Вилю не показал, и, когда тарелка была чиста настолько, что Лаки мог видеть своё отражение, он довольный поставил её на место. — А пирожные с каким кремом? — обтерев уголки губ слюнявчиком, Лаки взял миску с молоком и, поднеся её к губам, игриво коснулся кончиком языка жидкости. — Что в твоей бесовской голове на сегодня, м? — усмехнувшись, Харш взял телефон и набрал номер. — Трепать тебе нервы, конечно же, — отпив где-то половину, Лаки вернул миску на место и, потянувшись, подполз ближе к мужчине, обнимая его колени, укладывая голову сверху. Харш заказал для Лаки целую коробку пирожных — все разные. После этого Харш поощрительно погладил Лаки по голове, после чего сообщил, что ему нужно сделать важный звонок и удалился в свой кабинет. Лаки остался ждать пирожных. Разумеется, Лаки не собирался до конца дня оставаться пай-мальчиком — ему хотелось повеселиться. Пусть Де Виль там разговаривает со своими деловыми партнёрами, дом у него большой — есть, где разгуляться. И первое, что стало жертвой проказничества — лестница, а если быть точнее, перила. Широкие, гладкие, блестящие перила, которые так и манили покататься. Лаки планировал изъездить на них всю задницу, а заодно и посмотреть, как оно — жить с хвостом. Пока ему очень даже нравилось. Пока Скотча не было рядом, Лаки забежал наверх и, перекинув ногу через перило, удобно пристроился и со свистом скатился. Правда, он не подумал о том, как будет приземлятся, поэтому в первый раз упал, слегка ушибив копчик. Дальше дело пошло лучше. Он взбегал и скатывался, взбегал и скатывался, не забывая при этом весело восклицать. Особое удовольствие от этих «поездок» было то, что хвост, находящийся внутри, так или иначе дёргался, что приносило Лаки необычные, но приятные ощущения. Вполне было ожидаемо, что за этим развлечением мальчишку застанет Скотч. Скотч встретил Лаки внизу, когда тот в очередной раз скатился. Поскольку ездил Лаки задницей вперёд, это дало прекрасную возможность управляющему домом хлестнуть полотенцем. — Ай, больно! — запрыгав на одном месте, Лаки, насупившись, развернулся, ловя на себе полный негодования взгляд. — Сейчас будет ещё больнее, если немедленно не прекратишь! — Скотч замахнулся во второй раз, но Лаки увернулся. — Эй-эй, полегче! Сейчас как нажалуюсь! — Лаки показал Скотчу язык, держась подальше и не отрывая взгляда от полотенца в руках мужчины. — К твоему сведению, Хозяин дал добро наказывать тебя, если я сочту нужным, так что иди, жалуйся, получишь ещё и там, — самодовольно улыбнувшись, Скотч надменно посмотрел на Лаки. Услышав подобное, Лаки сначала очень удивился, а потом возмутился: — Что?! Меня можешь наказывать ещё и ты? Вот ещё! — оббежав Скотча, ускользнув от третьего удара, Лаки быстро поднялся наверх, — Врёшь ты всё! — Не веришь — иди спроси, — Скотч придирчиво осмотрел изъезженные перила и недовольно цокнул, — заставить бы тебя отполировать их! В этот момент в дверь позвонили. Это была доставка пирожных. Скотч развернулся, чтобы подойти и открыть, а Лаки, получив возможность сбежать, прямиком направился к Де Вилю в кабинет. Добежать до нужной двери Лаки не успел, он столкнулся с мужчиной за одним из поворотов. — Раз уж носишься по дому, делай это тише! — схватив Лаки за ухо, Харш несильно оттаскал за него и отпустил, — Чего это ты такой недовольный? — и только потом заметил, как мальчишка смотрит на него и дуется. — С какой радости Скотч имеет право меня наказывать?! Левая бровь Харша поползла вверх. — С того, что я разрешил. Лаки такой ответ не устроил. — Ах, вот так значит?! — Да, значит, Лаки, а теперь, сделай лицо попроще и пойди займись чем-нибудь полезным. *** — Займись чем-нибудь полезным! — сорока минутами спустя, наевшись пирожными, Лаки шатался по коридорам, передразнивая Де Виля и страшно на него дуясь, — Разрешил он Скотчу наказывать меня! Да этому лишь бы повод дай, он теперь всегда будет лупить меня полотенцем?! Лаки негодовал и негодовал. Грешным делом он даже подумал о том, что в качестве мести Де Вилю, мог бы воспользоваться случаем и пристать к Скотчу, но уже в ином контексте. А что? Скотч пусть и страшный зануда, да и вообще не во вкусе Лаки, а если приглядеться к нему — мужчина очень даже. Только Лаки быстро отмёл эти мысли, потому что даже ради мести — это уже слишком. И вообще, он, как щенок, признает за собой только одного Хозяина, так что Скотч может хоть коллекцией полотенец обзавестись. И всё равно Лаки нужно было куда-то выплеснуть эмоции. Де Виль ведь не стал его дальше слушать, а спустился вниз и куда-то уехал. Будь ситуация иная, Лаки бы бросился следом и повис на ноге, но в этот раз он был жутко обижен, поэтому, устав слоняться без дела, высунулся в ближайшее окно. На улице преобладала солнечная погода, но мальчишка помнил о том, что ему нельзя выходить наружу, если он не хочет влипнуть в неприятности. Из вредности Лаки очень хотелось в них влипнуть. Но если Лаки не идёт на поиски неприятностей, они сами идут к нему. На горизонте появилась кошка, которая волей случая забрела на лужайку. Лаки увидел её, и глаза его тут же заблестели азартом. Он отреагировал как самый настоящий щенок: потоптался на месте и повилял хвостом. Поскольку у Лаки ничего такого под рукой не было, чтобы приманить кошку, он снял с головы уши и помахал ими. Конечно, животному интереснее было понюхать траву, повести носом на пение птиц и пошуршать в цветах лапой. Лаки очень старательно приманивал к себе, кис-кис-кискал, цокал, игриво помахивал пушистыми ушами. Самое интересное, что в итоге кошка всё же повелась и медленно приблизилась. Удачей для Лаки сыграло то, что от него пахло молоком. Как только животное запрыгнуло на подоконник, Лаки, будучи сильно обрадованным, бросил уши на пол и схватился за кошку. — Попалась! Кошка душевных порывов не оценила и, почувствовав, как её стиснули, взбрыкнула, грозно мяукнула, ударила Лаки хвостом, выпустила когти и вцепилась ими в руки мальчишки. Скулил Лаки потом ещё долго после того, как зализывал царапины. Кошка исцарапала ему все руки, попала по лицу, ибо глупый мальчишка из-за эффекта неожиданности не отдалил её, а приблизил. Стоило Лаки разжать пальцы, кошка пулей выскочила в окно и в припрыжку добежала до ограды, скрываясь за ней. И без того обиженный жизнью Лаки выглядел совсем жалко. Он поднял ушки, нацепил их на голову и, с чувством показав язык той стороне, куда убежала кошка, развернулся на пятках и побежал к себе в комнату. *** Через какое-то время домой вернулся Харш. Он ожидал увидеть погром или услышать жалобы Скотча, но ничего такого. Обычно ему не было свойственно беспокоиться за кого-то, если это не родной сын, однако, мужчина забеспокоился о Лаки, которого не было ни слышно, ни видно. После недолгих поисков, — а первым делом Харш заглянул именно в свои кабинет и спальню, ибо где ещё Лаки мог спрятаться, — он нашёл искомого в выделенной комнате. Первой реакцией Харша была, когда он увидел сидящего на постели Лаки — слава богу, что живой, что ничего не натворил; второй — удивление, потому что Лаки мало того, что сидел, он параллельно разглядывал во взятое из ванной комнаты маленькое зеркало свои царапины. — Ты выходил на улицу, Лаки? — а третьей реакцией была, конечно, злость, потому что где ещё негодный щенок мог получить такие царапины — никак ослушался и вышел за порог без повода. — Ты меня, конечно, бросил на целый час одного, но этого недостаточно, чтобы я наплевал на все твои правила и в первый же день побежал гулять! — откинув зеркало за спину, Лаки поднял довольно ухмыляющееся лицо. — Тогда откуда это? — посмотрев не только на лицо Лаки, но ещё и на его руки, Харш зашёл в комнату, прикрыл за собой дверь и подошёл к постели поближе, вставая прямо рядом с мальчишкой. — Я высунул свой любопытный нос в окно и приманил кошку! — самодовольно заявил Лаки, откидываясь назад, упираясь руками, в результате чего предоставил Де Вилю вполне себе вид, который должен был впечатлить — вчерашние укусы с засосами вместе со свежими царапинами. — Кошку, значит. — Ага, щенки с кошками не дружат, как ты знаешь. Харш недолго помолчал, после чего снисходительно улыбнулся, наклонился, дотянулся рукой до головы Лаки и погладил, лишая последнего бдительности, давая уверенность в том, что шалость сойдёт с рук. — До утра без еды, Лаки. Бегом марш за мной в кабинет — тебя ждёт намордник, — рука в волосах тут же сжалась, а взгляд стал жёстче. — Без еды?! — глаза Лаки расширились от ужаса, а сам он дёрнулся, но куда ему вырваться из сильной хватки. — Без лишних вопросов. Колени-локти в пол и за мной, — не смягчившись ни голосом, ни взглядом, Харш потянул Лаки вниз, насильно заставляя его сползти на пол, после чего он его отпустил. Ни говоря больше ни слова, мужчина развернулся и пошёл прочь из комнаты. Лаки, во взгляде которого плескалась масса возмущения, на языке вертелось столько слов, которые хотелось высказать, сначала было хотел встать, но потом, стиснув зубы, остался на коленях. Он ведь щенок в этом доме. Кусая от досады губы, Лаки пошёл следом за Де Вилем. Харш оставил дверь в кабинет открытой, чтобы Лаки мог зайти. Разумеется, он не пошутил, он, в самом деле, достал из ящика злосчастный намордник, — тот самый, с кляпом — который занял своё место на голове Лаки, чтобы тот не думал, что можно что-то сказать, и сразу простят. Лаки надо было воспринять всерьёз слова Де Виля о том, что эти две недели его будут воспитывать. До утра потерпеть не так уж долго, но молодой организм слишком прожорливый — Лаки уже через несколько часов пожалеет, что поддался лёгкому соблазну покрутить кошке хвост. Теперь хвост выкручивают ему. Правда, пока что не в буквальном смысле. — Плохой щенок, расстроил меня, — разглядывая Лаки сверху вниз, Харш, тем не менее, гладил того по голове, проявляя благосклонность, ибо строгости уже хватит, — испортил внешность, которая мне так нравилась. Думаешь, голодовки хватит с тебя или для понимания недостаточно? Лаки мотнул головой, опустил взгляд в пол, будто обиделся, но уже через мгновенье прильнул к руке обратно. Вовсе подсел поближе, обнимая Де Виля за ногу, давая понять, что он всего лишь маленький щенок, которого нельзя так строго наказывать за игры. Однако, Харш не собирался снимать с Лаки намордник — мальчишка принял правила, значит, должен следовать им без поблажек. — Я собираюсь почитать, — начал Харш, замечая, как Лаки поднял голову, бросая заинтересованный взгляд, — тебе можно посидеть рядом со мной, но только веди себя тихо. Лаки тут же забыл о том, что его лишили и обеда, и ужина. Он заёрзал, стиснул чужую ногу крепче и заскулил, ластясь, выражая всеми доступными эмоциями радость. Де Виль не удержался и улыбнулся, наслаждаясь моментом — Лаки прекрасно играл свою роль, и это не могло не радовать. Но это всё равно не значило, что наказание смягчится. Хорошо, что Лаки не мог сейчас говорить, иначе он променял бы ещё и завтрак, только бы провести время с Хозяином. Ему безумно нравились моменты, когда они вместе.