Гермиона
Я поднималась по лестнице, когда почувствовала цепкие руки на своём запястье.
По предыдущему опыту скажу, что это ничем хорошим не заканчивается. В моей прошлой жизни — так я называю свое проживание в Малфой-мэноре, это означало очередную попытку Мэрила надо мной надругаться, что, впрочем, ему никогда не удавалось.
Одернув больно руку, я потеряла равновесие и, в попытке не упасть, припечаталась к стене. Но бояться было нечего, как мне показалось сначала, это был всего лишь профессор Снейп. В руках он держал увесистую книгу.
— Извините, не хотел вас напугать, — сказал он.
Взглянув в его глаза, я почувствовала, что говорит он искренне…
— Вам, в следующий раз, просто стоит меня позвать, сэр, — ответила я.
«Нужно будет перевязать руку. Потянула связки, болит ужасно», — отметила я для себя.
— Я хотел вам дать это. Думаю, она вам понравится, весьма интересное издание, — сказал он, протянул мне ту самую книгу, которую держал.
Я была так рада и удивлена, что сразу забрала ее из его рук и начала рассматривать. Книга была большой и тяжёлой настолько, что пришлось её держать обеими руками. Я прижала её к себе и, счастливо улыбаясь, ответила:
— Спасибо, сэр.
В ответ Снейп только посмотрел на меня и подошёл ближе. Так близко, что я спиной вжалась в стену.
«Мерлин, прошу, пусть это будет не то, что я думаю», — моё сердце начало вытанцовывать сальсу.
«Вы ведь не такой, сэр! Малфой — такой, но вы нет!» — я вспомнила тот самый их разговор, где Люциус раздавал Снейпу интимные советы.
Но, видимо, я, как и другие, начала часто ошибаться.
Он придвинулся ещё ближе ко мне, так, что мы почти соприкасались губами. Потом одно резкое движение, и он уже меня целует.
Его поцелуй отличался от всех, что у меня были до этого: он был не похож ни на наши неловкие касания губ с Роном, ни на грубый поцелуй, который у меня произошёл после Хэллоуина с Крамом. * И совершенно не похож на слюнявые лобзания с Маклаггеном.**
Его поцелуй был мягким и не настойчивым, не сухим, но и не влажным. Он, словно перышком, прошёлся по моей нижней и верхней губе.
От изобилия чувств, я приоткрыла рот, чтобы набрать побольше воздуха в лёгкие, но мистер Снейп, видимо, принял это за приглашение.
Он так развязно, не стесняясь ничего, залез своим языком мне в рот, что я не выдержала и оттолкнула его. Точнее, попыталась.
Единственное, что мне удалось сделать — это положить свои руки ему на грудь и попытаться его отодвинуть, но он прижался ко мне ещё сильнее, что меня очень напугало.
И я сделала то, чего не собиралась делать, то, что от пережитых эмоций произошло само собой: я дала ему пощёчину. Со всей силы и размаха, на который я была способна в тот момент; звонкую, такую, что мне показалось — у него челюсть щёлкнула, но нет. Это была моя рука.
— Черт, черт, — выругалась я и прижала больную руку к своей груди.
Зельевар в то же мгновение отпрянул от меня и, гневно сверкая глазами, приложил свою руку к пылающей от пощечины щеке. У меня защипало глаза от застоявшихся в них слез. Я не знала, что делать: извиниться или выругаться?..
— Сэр… — начала я, но он меня перебил.
— Закройте рот, Грейнджер, — сказал он грубо.
Сделав несколько шагов от меня, он скрылся из виду. Как будто и не было его тут. О том, что произошло, мне напоминало лишь ощущение его губ на моих и ещё витавший в воздухе аромат его тела. Я закрыла глаза и приложила пальцы к горящим губам. Вспоминая поцелуй, я явственно ощутила горький привкус алкоголя на своих губах и… дрожь в коленках…
«Что это сейчас вообще было?» — я все не могла понять, как такое могло произойти…
Немного постояв возле холодной стены, я все-таки нашла в себе силы вернуться в комнату. Хелен уже спала, и я решила не тревожить женщину, а пойти сразу в душ, захватив с собой баночку с мазью от повреждений.
Нужно было подумать.
«Я ведь все правильно сделала?» — спросила я себя.
Меня одолевали разные мысли и сомнения. Каждый раз, когда Мэрил проявлял ко мне интерес, я, не задумываясь, отбивалась от него и никогда не сомневалась в своих действиях. Даже если после этого меня щедро одаривали ударами плетки по спине или экзотическими заклятиями, которые заставляли чувствовать, что твоё тело выворачивает наизнанку. Что-то вроде Круциатуса, но чуть слабее. Как-никак, моя смерть в их планы не входила.
Но сейчас все как-то по-другому. Я отшила Снейпа и, из ниоткуда, у меня появились сомнения в том, что я поступила верно. Как будто меня начала мучить совесть, но с чего бы это?
«Может, я была слишком груба? Хотя, с Мэрилом я вела себя куда хуже…»
«А с другой стороны, я что, должна была ему позволить воспользоваться мной? Нет, конечно!», — говорила я сама с собой.
«Черт, я совсем запуталась…»
Я начала намыливать свое тело, и в голове возник образ Снейпа: тот самый, который когда-то причудился мне в моих фантазиях. Быстро отодвинув эти мысли в глубины своего разума, я смыла мыло и вышла с душа.
Сомнения продолжали мучить меня с каждой секундой все больше и больше, и я для себя решила, что все-таки подойду к нему и попрошу прощения, за свое слишком грубое поведение.
«Спать буду спокойнее. Да и треснула я его нехило», — с такими мыслями я и уснула.
* * *
Утро настало куда раньше, чем мне хотелось. Сладко потянувшись в постели, я вспомнила, что так и не смазала руку. Та, в свою очередь, жутко болела и немного опухла.
«Главное, чтобы этого не увидела Хелен, иначе будет допрос».
Я поднялась с постели и осознала, что рука болит так сильно, что заправить постель я сама не смогу. По крайней мере, пока не вылечу руку.
Забежав в ванную, я нашла ту самую злосчастную баночку с мазью. Открыв её, я нанесла мазь тонким слоем на руку и перемотала тканью.
Когда я спустилась вниз, мистер Снейп уже сидел за обеденным столом и пил кофе, а рядом с ним, засучив рукава, работала Хелен. Пройдя через столовую в кухню, я пожелала зельевару доброго утра. В ответ он промолчал.
«Это я должна быть обиженной и злиться, а не он».
На кухне я налила себе из турки все ещё горячий кофе и стала его пить. Идти в столовую и садиться за один стол со Снейпом совсем не хотелось. Не хотелось смотреть ему в глаза и извиняться. Не хотелось даже просто его видеть. Но увы, я здесь на птичьих правах. Его слово — закон. Так что, как бы я не старалась растянуть время, мне все-таки пришлось пойти в столовую и сесть за этот треклятый стол.
Снейп выглядит не так уж и плохо. На щеке не было отпечатка вчерашнего вечера, и сам по себе, он выглядел ухоженно и даже лучше, чем обычно.
«Может, у него сегодня свидание?» — подумала я и засмеялась. В голос.
Снейп поднял на меня свой взгляд. В чёрных глазах без труда читались удивление и злость.
— Можете выкинуть расписание наших занятий, — процедил он.
«Неужели он обиделся? Так сильно?»
— Сэр, я хот…
— С сегодняшнего дня о всех занятиях я буду предупреждать вас заранее, никакого расписания, — перебил он меня. Что за дурацкая привычка?!
«Фух…» — на сердце стало спокойнее.
— Сегодня в четыре часа вас ждёт занятие по окклюменции. Там лежит книга по теории, — указал он мне на книгу, которая лежала в гостиной на столе.
— Но вы не говорили, что…
— Вы не хотите учиться, мисс? Я могу оставить вас в покое, и будете дальше драить грязные котлы и колбы, и вымывать дом от и до, — вновь перебил он меня.
На последней фразе Хелен выронила из рук кастрюлю, которую мыла, и та с грохотом упала в раковину. Снейп даже не моргнул, а меня от шума передернуло.
— Нет, сэр, я хочу учиться.
— Замечательно, тогда в четыре, в моем кабинете, — сказал он, поставил чашку на стол и вышел из столовой.
Проводя его взглядом до лестницы, я с облегчение вздохнула.
«Не так уж и страшно. Он хотя бы со мной говорит», — подумала я.
Допив кофе, я решила помочь миссис Брис с уборкой кухни.
— Как спалось, Хелен?
— Сегодня просто чудесно, а ты как спала?
— Как младенец, — солгала я.
На самом деле я ворочалась в кровати полночи: мне так и не удалось уснуть, из-за мыслей о Снейпе. Да и оставшееся время я проспала с перерывами: то просыпалась от жары, то от холода, то от неудобного положения. Ужасная ночка выдалась.
— Гермиона, что у вас произошло с мистером Снейпом? — вдруг спросила Хелен.
— С чего ты взяла, что у нас с ним что-то случилось?
В ответ Хелен посмотрела на меня взглядом а-ля «Что ты из меня дуру делаешь? Я все знаю». Я начала нервничать.
— Гермиона, это дело ваше, я лезть не буду. Но, за сегодняшнее утро, мистер Снейп в лаборатории разбил три колбы. Последний раз такое было после похорон некоторых членов бывшего Ордена Феникса, — сказала она и опустила голову, видимо, пытаясь избавиться от подступивших слез. — Он, за все время моего пребывания здесь, ни то, что не ударил — он ни разу не повысил на меня голос. Он хороший, правда. Так что, что бы между вами не происходило, будь аккуратна в словах и в действиях. Хорошо?
В ответ я кивнула, говорить вообще не хотелось. Взяв мочалку с полочки над раковиной, я принялась мыть печку, но была быстро остановлена рукой Хелен.
— Хочешь помочь? Тогда иди убери в лаборатории. Через полчаса туда пойдёт Северус, чтобы закончить зелье, а там такой беспорядок и грязь, уф-ф… Иди туда, пожалуйста.
— Хорошо, как скажешь, — уже вслух ответила я и пошла в лабораторию.
А в ней творился хаос: на полу лежали осколки тех самых колб, стол и доски для нарезки ингредиентов были в грязи и какой-то слизи.
«Какая мерзость».
За рабочим столом зельевара тоже был хаос. Скомканные листы бумаги лежали вокруг стола и на стуле. Пустая баночка из-под чернил была заброшена в угол комнаты.
«Что она здесь делает?»
Подняв её, я заметила, что она была с трещинами.
«Так, нужно начинать уборку», — сказала я себе и взяла в руки веник с совком.
Я аккуратно убрала осколки, собрала мусор и сложила все в мусорный пакет. Оттирая стол, я была очень удивлена: он был так заляпан, что в голову закралась мысль о том, что Снейп разлил тут зелье, но верилось в это с трудом. Как-никак, он один из лучших зельеваров, и не допустил бы такую оплошность.
Я устало присела на стул возле, наконец-то, чистого стола. На глаза мне попалась тетрадь и торчащий из неё лист.
«В чужих вещах лазить нельзя… Нельзя. Нельзя. Черт, да я только взгляну», — подумала я и, ещё немного поборовшись со своим любопытством, сдалась.
Я потянула за этот листок, и уже почти вытащила его из тетради, как в лабораторию зашёл Снейп.
«Чертов закон подлости».
— Мисс Грейнджер, вас не учили, что брать чужие вещи нельзя? — спросил он и забрал со стола тетрадь.
Он спрятал ее в стол и запечатал его заклятием.
— Извините, сэр, я хотела её поднять и протереть стол, — Я неплохая лгунья, да?
— Не вижу в ваших руках тряпки, — Черт… Все-таки плохая.
Я опустила голову вниз. Стыдно.
— Если вам не тяжело, нарежьте мне ягод омелы.
— Да, сэр.
Я прошла к стеллажу с ингредиентами и взяла нужные. Достав несколько белых ягод, я принялась их нарезать. Мистер Снейп в это время стоял возле стеллажа и внимательно его разглядывал. Через некоторое время он взял баночку со скарабеями и прошёл ко мне за стол. Мы стояли рядом, и каждый занимался своим делом. Смотря на ингредиенты и на бурлящее зелье, я совсем не понимала, что за зелье варит Снейп.
Быстро справившись с жуками, он вернулся к стеллажу и взял другую ёмкость — с цветками белладонны. По его рукам вдруг пробежала сильная дрожь и он выронил из рук ёмкость. Стеклянная банка упала на пол, разбилась, и осколки вперемешку с цветами разлетелись во все стороны. Зельевар, схватился одной рукой за ту, которая дрожала сильнее и тихо выругался. Наклонившись ниже, он начал собирать цветы. Я решила, что ему стоит помочь и, отложив нож в сторону, подошла к своему бывшему профессору.
Мы сидели на корточках напротив друг друга и собирали цветы. Снейп спрятал дрожащую руку за спину, а другой поднимал с пола белладонну. Потянувшись за одним из цветов, наши руки случайно соприкоснулись, и мы одновременно их одернули. Я подняла свой взгляд на зельевара, но тот даже не смотрел на меня, а продолжал собирать цветы.
Когда все цветы были собраны, я взяла недалеко стоящий веник и собрала осколки.
«Вот так день сегодня выдался».
Вернувшись на свое место, я увидела, как Снейп мечется по лаборатории в поисках чего-то.
— Вы что-то потеряли, сэр?
— Мисс Грейнджер, вы не брали мазь «Экстракт Бадьяна»?
— Она находится в кладовой. Первый стеллаж, третья полка сверху, по правой стороне, сэр.
Через несколько секунд Снейп появился вновь в лаборатории, держа в руках баночку с мазью.
«Зачем она ему?»
Осмотрев зельевара с головы до пят, я увидела, что та рука, которой он собирал цветы, кровоточила.
«Видимо, порезался об осколок, когда рукой дёрнул».
— Сэр, вам помочь?
— Вы уже достаточно помогли, идите.
Я его уже раз ослушалась, что мне мешает сделать это сейчас? Ах да, он сейчас в своём уме, а не как тогда — под действием зелья. И все же, я решила рискнуть и подошла к нему.
Открыв баночку с мазью, я захватила немного жирной субстанции и протянула свою ладонь в знак того, что жду, пока он мне даст свою руку. Зельевар сначала впал в ступор, но потом, с большой неохотой протянул мне руку. По нему было видно, что он не привык к заботе со стороны других.
Порез был посередине ладони. Он был неглубоким, но сделан под углом, поэтому, так сильно кровоточил. Смазав его руку «Экстрактом Бадьяна», я посмотрела на Снейпа. Его глаза неотрывно следили за каждым моим движением руки, а когда наши взгляды встретились, он сказал мне:
— Спасибо, мисс Грейнджер.
— Не за что, сэр.
На этом мы и закончили. Мы вернулись к зелью и продолжили работать в полной тишине. После ягод омелы, я помогла доварить зелье и разлить его по флаконам.
— Сэр, я могу поинтересоваться, что это за зелье?
— Нет.
«А чего я, в принципе, ожидала? Что он будет вести со мной светскую беседу? Или, что пригласит обсудить зелье за чашкой чая?»
Закончив с работой, мы поднялись в столовую, где был уже готовый обед. Сев за стол, мы пожелали друг другу приятного аппетита и, в полной тишине, принялись за еду. Сегодня Хелен удивляла нас замечательным бульоном с рыбой. Что было удивительно, так это то, что не было того неприятного запаха, который, зачастую, появляется, когда ты имеешь дело с рыбой.
«До четырёх осталось ещё два часа. Чем же себя занять? Стоп, Снейп же оставил мне книгу!» — вспомнила я, когда на дне тарелки оставалось совсем чуть-чуть.
Снейп ел всегда быстро, так что, через несколько минут, после того, как мы сели за стол, мы с Хелен были уже сами.
— Я слышала звон битого стекла, он снова что-то разбил?
— Нет, — врать Хелен скоро войдёт мне в привычку. — На этот раз, это была я. Из рук выскользнула банка.
— М-м-м… Хорошо.
Мне не хочется, чтобы Хелен знала обо всех этих проблемах, которые творятся с мистером Снейпом.
Я прошла в гостиную, где и пробыла оставшееся время. Взяв книгу по теории окклюменции, я начала её изучать. Книга выдалась очень интересной и познавательной.
«Такое умение, как защитить свой разум от окружающих, может быть очень полезным», — отметила я для себя.
Когда на часах было без одной минуты четыре, я поднялась наверх и постучала в дверь кабинета. Время идет так быстро…
— Проходите, — услышала я.
Зайдя в кабинет, я села за тот самый стул — напротив Снейпа.
— Вы когда-нибудь обучались окклюменции?
— Нет, сэр.
«Где бы я этому научилась? Да и от кого?»
— С теорией ознакомлены?
— Да.
— Замечательно, — сказал он и поднялся со своего места. Обойдя стол, он оказался рядом со мной.
Он сказал мне пересесть в кресло, аргументировав это тем, что когда он войдёт в мой разум, я могу перестать контролировать свои мышцы и запросто упаду на пол, если буду стоять.
— Вы готовы?
— К чему, сэр? — спросила я, не совсем понимая, чего ждать.
— Легилименс, — сказал он, и в глазах все заплыло пеленой.
* * *
Когда профессор погрузился в мой разум, я увидела в своём сознании некоторые моменты собственной жизни.
Момент, когда мама с папой читали письмо из Хогвартса на моё одиннадцатилетие.
Момент, когда я приехала к бабушке на летние каникулы после второго курса.
Момент, когда я увидела Рона, целующего Лаванду. Когда я на него наслала стаю птиц.
Момент, когда на каникулах после пятого курса я вернулась домой, а там ругались родители. Как папа кричал на маму и обещал уйти от неё.
Момент, когда я видела, как умирали мои друзья и знакомые в тот ужасный день — второго мая.
* * *
Внутри будто что-то надорвалось, и боль, которую я так отчаянно прятала, вырвалась наружу. Захотелось плакать, кричать и крушить все вокруг, но я продолжала сидеть в кресле и крепко впиваться руками в подлокотники.
— Ваш разум слишком податливый. Любой ребёнок, владеющий хотя бы частью знаний об окклюменции, мог бы запросто порыться в вашей голове, мисс Грейнджер, — говорил он, но я его не слушала.
То, что творилось внутри меня, было похоже на проснувшийся вулкан. Внутри все кипело и бурлило, но внешне я старалась не подавать виду. Не получилось. Горькая слеза предательски скатилась по щеке, что не осталось незамеченным. Сбавив тон, Снейп сказал:
— Мне жаль, мисс Грейнджер, но слезами вы вряд ли сможете кому-то помочь.
— Неужели есть ещё кто-то, кому можно помочь, сэр? — сказала я, подняв свой взгляд на него.
— Есть, мисс.
В душе зародился лучик тепла. Так хотелось сделать что-то хорошее. Я вытерла слезы с лица и выпрямила спину.
— Мы можем попробовать ещё раз, сэр?
— Можем, легилименс, — ответил он и, направив на меня палочку, прошептал заклинание.
* * *
Сейчас я видела перед собой огромный зал Хогвартса и потолок усыпанный свечами — мой первый день в этом замке.
Потом был момент с моего первого занятия по пророчеству, и так нелюбимая мной профессор Трелони.
Следом, я увидела профессора Снейпа в кабинете зельеварения.
Вспомнив теорию окклюменции, я попыталась вытолкнуть зельевара из своей головы, и спустя время он оставил моё сознание в покое.
* * *
— Уже лучше, мисс Грейнджер. Как для первого занятия, я бы даже сказал превосходно.
«Лесть от Снейпа? Я сплю?»
— Спасибо, сэр.
— Вот вам ещё кое-какие книги, прочтите их, — он дал мне небольшую стопку из трех книг. — Как закончите, принесёте обратно.
— Конечно, сэр.
Я хотела уже уйти, но перед выходом он меня остановил.
— Я бы хотел с вами ещё о кое-чем поговорить.
— Я вас слушаю.
— Подойдите сюда, — сказал он мне и указал на кресло напротив своего.
Я же, как послушная ученица, положила книги на стол и села, куда мне указали. Поначалу Снейп молчал, но потом произнёс то, что, видимо, крутил в мыслях.
— Я бы хотел извиниться. То, что произошло вчера — большое недоразумение. Я сожалею, мисс Грейнджер, — сказал он.
— Сэр, я бы тоже хотела извиниться. Мне жаль, что пришлось ударить вас.
— Это было заслуженно.
— И все же, я могла бы избежать этого.
— Возможно, мисс Грейнджер, это единственный способ остановить меня, — сказал он, и мы оба поднялись со своих мест.
Глядя в его глаза, я почувствовала, что моё сердце будто остановилось. Почему-то резко захотелось вернуть вчерашний вечер и повторить то, из-за чего мы сейчас друг у друга просили прощение.
Жизнь такая непредсказуемая и непонятная. Сложная и, одновременно, слишком простая. Забрав книги со стола, я двинулась к выходу. Нужно было привести мысли в порядок и отвлечься от этого ужасного чувства неразберихи внутри.
