***
Момент нападения Мы с Хелен уже побывали на кладбище у её семьи и собирались навестить её дом. Дом, в котором она когда-то проводила тёплые вечера за семейными разговорами, завтракала в окружении родных, читала на уютной веранде. А теперь он был больше похож на заброшенное здание с облезшей краской, хотя, по сути, он им и являлся. — Ты уверена, что хочешь туда идти? — спросил я. — Да, я хочу снова побывать в тех комнатах, которые раньше были моей спальней, гостиной, кухней. Хочу хоть на мгновенье окунуться в радостное прошлое. И ещё, я бы попросила вас подождать меня здесь, хочу сама туда пойти. — Хорошо, — ответил я. …Каким же я был дураком, что согласился с ней. Нужно было ответить отказом. Пусть бы я обидел ее, задел ее чувства, но это куда лучше, чем лишить её жизни. Увы, время не вернуть… Когда Хелен скрылась за дверью, я остался стоять на крыльце, прислушиваясь к тишине. Спустя несколько мгновений я был напуган диким воплем Хелен, так резко нарушившим эту самую тишину. Секунда, и я уже оказался втянут в бой с дикарями. Так мы называем тех, кого нанимают для убийства и дают сложнейшие условия для выполнения этой задачи. Ловкость и умение справляться с любой ситуацией сыграли мне на руку, и эти двое олухов вмиг оказались парализованы. Я направился к дому и остановился у порога. Плохое предчувствие не оставляло меня. — Хелен… — все, что смог произнести я. Ноги подкосились от страха за ставшего мне родным человека, и я упал к её телу. Она была холодной, как земля зимой, а в её глазах застыл ужас. Сердце больно сжалось где-то внутри, а лёгкие будто разучились делать вдохи и выдохи. — Нет, прошу, только не ты… — протяжно простонал я. Боль раздирала душу, а крики отчаяния — горло. Все это было так несправедливо… Хелен всего-лишь хотела в последний раз увидеть дом, в котором была счастлива, а я хотел сделать приятно ей. Но не ценой её жизни. Боль внезапно сменилась дикой яростью. Я начал крушить вокруг себя все: от несчастной вазы — до стен этого треклятого дома. Когда я выбежал во двор, моя ярость снежным комом окатила этих уродов. Я проклинал их вновь и вновь, даже не слышал их криков. Казалось, что Круциатус для них — это как погладить по голове — приносит лишь удовольствие. Мне же хотелось чего-то, что принесло бы им невыносимое страдание. Что-то, что могло бы сравниться с моей душевной болью. Но, как оказалось, это не совместимо с жизнью. Я проклинал их до тех пор, пока они, с последним вздохом, не выплюнули свою черную душу. Но мне казалось — и этого мало. Безысходность, отчаяние, невыносимая душевная боль, чувство ярости и обиды от такой несправедливости: всё это наполняло меня. Но стоило мне вспомнить и о другом близком человеке, как сердце просто начало выскакивать из груди. Мгновение — одно и другое, и я уже стоял у порога Тайника. Громкий стук в дверь и испуганное лицо Минервы отложились где-то на задворках моей памяти. Я велел Гермионе собираться домой, дал Минерве задание запечатать охраняющими и обманывающими чарами весь дом, а эльфу — все пространство вокруг. Спустя несколько долгих минут мы отправились домой. То, что было дальше, стало кошмаром наяву.***
Гермиону эта новость разбила так же, как и меня. Она долго билась в истерике, кричала. Крушила вокруг все, так же, как и я некоторое время назад. Дав ей остыть, я напоил её усыпляющим зельем и уложил в постель. «Хороший сон — вот что ей сейчас нужно». Гермиона была подавлена. Казалось, что сама жизнь утекала из ее хрупкого тела. Ещё одна потеря. К вечеру она совсем ослабла: сидела, плакала и смотрела в одну точку перед собой. Смотреть на это было так же больно и невыносимо, как на бездыханное тело Хелен. — Как она умерла? — хриплым голосом спросила Гермиона. — Легко. Это было смертельное Непростительное. Она не почувствовала боль, в отличие от тех, кто его наслал, — ответил я. Разбив вазу, я умудрился порезать себе руку и попытался собственноручно отстирать рукав, но увы, тщетно. Всё в один миг покатилось к чертям. Всё. Когда Гермиона уснула, я отправился обратно к дому Хелен. Забрав ее тело, я аппарировал с ней на кладбище. Захоронив её рядом с семьёй, я украсил могилу алой розой и создал небольшой памятник. «Нужно идти. Нужно идти дальше…» — повторял я себе, пока сидел рядом с её могилой. Вернувшись обратно домой, я решительно определил для себя, что я буду делать дальше. «К чертям это всё. К черту этот мир и его Тёмного Лорда. Это его рук дело, его», — почему я так думал? Потому что я это знал наверняка. О том, что Хелен у меня, знал только он и Малфой. «В последнее время я был слишком счастлив и позволил это увидеть ему, за что пришлось заплатить высокую цену». Власть Лорда подходит к концу, и пора посвятить в планы Гермиону. Скоро будет ещё одна битва, и на этот раз мы станем победителями.***
Гермиона Новость о смерти Хелен меня почти убила. Ещё вчера мы с ней сидели и пили чай, говорили о моей предстоящей встрече с Минервой… А сейчас я сижу и понимаю, что смогу увидеть этого человека лишь на фотографиях и на кладбище. На смену боли и печали пришло разъедающее чувство пустоты внутри — будто вырвали сердце. Холод окутывает со спины и проникает куда-то глубоко, затрагивая струны души, а точнее того, что от неё оставили. Раньше хотелось кричать, бить, проклинать, а теперь… не хочется даже шевелиться.