Остров

Когда его вывернуло в очередной раз, хотя, казалось бы, уже было нечем, Цзинь Гуанъяо подумал, что побег на корабле не был такой уж хорошей идеей. Последние несколько дней стали для него сущим кошмаром. Оказалось, он совершенно не переносил качку, и даже попытка выйти из трюма на палубу стала для него настоящим испытанием. Кроме того, раны на животе и руке беспокоили все еще достаточно сильно. А вот его спутники справлялись не в пример лучше. - Господин, вот, выпейте воды, - Су Шэ заботливо придержал Цзинь Гуанъяо волосы и, вытерев ему губы чистым платком, подал кружку. Взяв ее трясущимися руками и сделав глоток, Цзинь Гуанъяо в очередной раз поразился тому, насколько верным оказался его соратник. Хотя бы с ним ему повезло. Когда весь мир обернулся против Цзинь Гуанъяо, Су Шэ один остался добровольно рядом, рискнув всем и все потеряв. А ведь Цзинь Гуанъо не сделал для него ничего особенного, ничего такого, за что можно было бы пожертвовать собственным орденом и положением, отправившись в изгнание с опальным бывшим верховным заклинателем. Если бы не Су Шэ, то Цзинь Гуанъяо скорее всего не сумел бы выжить. Су Шэ забрал кружку у него из рук: - Господин, прошу вас, поспите немного. Вам нужен отдых, - он помог Цзинь Гуанъяо улечься в гамак. - Спасибо, Миньшань. Цзинь Гуанъяо и в самом деле нужно было поспать. Но только он начинал дремать, как тут же к нему приходили жуткие образы сотен людей, показывающих на него пальцами, презрительно и гневно выкрикивающих оскорбления: «Сын шлюхи!» Как давно он не слышал этих слов в свой адрес, он уже начал забывать каково это, - быть всеми презираемым. И вот, после стольких лет на вершине власти, всеобщее порицание обрушилось на него с новой силой. Нет, не так. Оно стало гораздо сильнее и неумолимее. Помотав головой, прогоняя сон, Цзинь Гуанъяо огляделся. Не то чтобы тут было на чем остановить взгляд. Каюта корабля, который ему удалось подготовить для побега, была крошечной. Несколько гамаков, стол и пара стульев – вот и вся обстановка. И на одном из стульев с абсолютно прямой спиной и безучастным лицом восседал Лань Сичэнь, глядя в одну точку. - Вам не спится? Вы плохо себя чувствуете? Рука беспокоит? – Су Шэ был тут как тут. – Давайте я ее осмотрю. Су Шэ бережно взял в свои ладони кисть Цзинь Гуанъяо, поврежденную ядом. Движения в руке почти восстановились, правда, все еще причиняли боль. - Глава Ордена Лань, возможно, у вас есть обезболивающее? Прошу, не могли бы вы дать его? – Су Шэ посмотрел на Лань Сичэня. Сичэнь наконец повернул голову в их сторону. Увидев Цзинь Гуанъяо, чья кожа приобрела землистый оттенок, а черты лица заострились от обезвоживания, Лань Сичэнь дернулся было подняться, но все же остался на месте. - Глава Ордена Лань, прошу вас. Господин всегда хорошо относился к вам и многое для вас сделал, не отказывайте ему в такой малости. Лань Сичень посмотрел на Су Шэ, нахмурился и извлек из рукава баночку с мазью. Все так же не говоря ни слова, он протянул ее Су Шэ. - Благодарю вас, Глава Ордена Лань. Су Шэ принялся втирать мазь в кожу ладони Цзинь Гуанъяо легкими массирующими движениями. - Вот так, господин, вам скоро станет легче. Цзинь Гуанъяо благодарно прикрыл глаза. Лань Сичэнь смотрел на него в упор, и на его открытом лице было видно всю гамму обуревавших его чувств: недоверие, разочарование, печаль, но вместе с тем и жалость. Наконец он разомкнул губы и тихо сказал: - Вот, возьми еще это, - Лань Сичэнь протянул Су Шэ мешочек с травами, - ему должно стать полегче. Разведи в воде и пусть пьет как можно больше. Цзинь Гуанъяо разлепил веки и потрескавшимися губами произнес: - Спасибо, брат. - Не называй меня так! – Лань Сичэнь гневно глянул на него, но все же, не вынеся его болезненного вида, немного смягчился и отвел глаза. - Прости, Цзэу-цзюнь, я правда благодарен. Лань Сичень впервые заговорил с тех пор, как Цзинь Гуанъяо в храме набросил ему на шею золотую струну. Это помогло им с Су Шэ выбраться из храма живыми, но, похоже, окончательно разрушило дружбу, связывавшую Цзинь Гуанъяо и Лань Сичэня столько лет. Или, может, что-то еще можно сохранить? Изначально Цзинь Гуанъяо собирался отпустить Лань Сичэня как только сядет на корабль, но решил, что надежнее будет это сделать уже по прибытию. Вдруг, как только бы он отпустил заложника, на него бы напали? В море его догнать будет уже намного труднее. А может, он просто слишком сентиментален и не хотел отпускать последнюю светлую частицу своего прошлого? Цзинь Гуанъяо так до сих и не понял кто его враг, кто провел настолько колоссальную подготовку, загнал его в ловушку и вынудил бежать, спасая свою жизнь. Сейчас он с горечью признавал, что осада горы была его чудовищной ошибкой. Все, что на самом деле имел на него враг, были свидетельства служанки и проститутки! Если бы он только сумел сохранить самообладание, если бы только не запаниковал, их слова ничего бы не стоили, никто не стал бы слушать их. Цзинь Гуанъяо назвал бы все это ложью и клеветой, а потом вывернул бы женщин хоть наизнанку, но добился ответа. Но как вообще все это смогли раскопать? Кто мог обладать подобными возможностями? Этот кто-то определенно не был простым человеком. Возвращение Вэй Усяня с помощью ритуала, подброшенная к деревне рука Не Минцзюе, - все это точно не совпадения. И как эта рука оказалась у его врага? Как он понял, что Не Минцзюе расчленен? Разве что залез в усыпальницу и выяснил, что тело не то. Но кому нужно лезть в усыпальницу? - В усыпальницу? –переспросил Су Шэ. Кажется, Цзинь Гуанъяо пробормотал последнюю фразу вслух. – В усыпальницы обычно ходят родственники, – мимоходом заметил Су Шэ и, пожав плечами, продолжил размешивать травы в кружке с водой. «Родственники» Цзинь Гуанъяо осенило. Ну конечно! Как он мог не додуматься до самого очевидного! И как он мог это проглядеть? Его недруг был у него под носом столько лет, а он так ничего и не заметил. Как Вэнь Жохань когда-то не заметил намерений самого Цзинь Гуанъяо. Какая ирония! Цзинь Гуанъяо горько рассмеялся. - Господин? - Все в порядке, Су Миньшань. Цзинь Гуанъяо выпил горчащий отвар, поданный ему Су Шэ. Кажется, и в самом деле стало чуть легче. «Ну что ж, что есть, то есть. Теперь враг для меня недосягаем, а мне придется начинать все заново. Но лишь смерть конечна, а пока есть жизнь - есть надежда. Будут новые возможности, и уж теперь я ни за что не совершу подобных ошибок». По крайней мере теперь он точно не пойдет на поводу у жалости и не станет оставлять в живых тех, кто сумеет ему навредить. Успокоив себя этими мыслями, Цзинь Гуанъяо уснул. *** Он проснулся от безумной качки и шума. Цзинь Гуанъяо свалился бы на пол, если бы сидящий рядом, как верный пес, Су Шэ не подхватил его. Неприкрепленная мебель ездила от стены к стене, посуда и книги попадали. Снаружи стоял такой грохот, словно сами боги прогневились на Цзинь Гуанъяо и желают стереть его с лица земли. Его прошиб холодный пот, а сердце зашлось в бешеном ритме от нарастающей паники. «Только этого не хватало». - Миньшань, сходи узнай что происходит, - Цзинь Гуанъяо подавил страх и вылез из гамака. - Да, господин. Только как я могу оставить вас? – чтобы слышать друг друга им приходилось повышать голос. Су Шэ взглянул на Лань Сичэня, держащегося за стену у окна, словно опасаясь оставлять его с Цзинь Гуанъяо наедине. - Не волнуйся, мне уже намного легче, я сам о себе позабочусь. Ступай. - Но, господин, разумно ли это? - Миньшань, прошу тебя, делай как я говорю. Не думаю, что Цзэу-цзюнь захочет вредить мне в такой ситуации. Я прав, Цзэу-цзюнь? Лань Сичэнь пристально посмотрел на него и, немного подумав, ответил. - Я не стану на тебя нападать. Су Шэ с сомнением кивнул и снял блокировку духовных сил Лань Сичэня, которой последние дни занимался он. Су Шэ предпринял попытку дойти до дверей, его мотало из стороны в сторону как сухой листок в порыве ветра. Хватаясь за стены, он все же сумел добраться до дверей, с усилием распахнул их и вышел наружу. - Я не стану на тебя нападать, но и помощи от меня не жди. - Не ждать от тебя помощи? – Цзинь Гуанъяо мелкими перебежками сумел подобраться поближе к Лань Сичэню, вой ветра снаружи становился все сильнее и сильнее и слышать друг друга было все труднее. – Не ждать помощи! Да, я признаю, то, что я сделал на горе, было ошибкой, но мне анонимно прислали письмо с угрозами раскрыть меня через семь дней. Я не мог ждать. Или они, или я, понимаешь?! Меня обложили со всех сторон, я утратил контроль. - И кто это был? Теперь ты знаешь? – Лань Сичэнь смотрел на него со смешанным выражением сожаления и брезгливости. - Знаю, но не думаю, что ты поверишь мне. Да это теперь и не важно в ситуации, в которой мы все оказались. Ты говоришь не ждать от тебя помощи. Цзэу-цзюнь, а вспомни, сколько раз ты получал помощь от меня! – корабль в очередной раз мотнуло, и Цзинь Гуанъяо пришлось вцепиться в руку Лань Сичэня, чтобы не упасть. – Кто спас тебя, когда ты бежал от преследователей ордена Вэнь?! Благодаря кому ты так быстро сумел отстроить Облачные Глубины?! Кто все время помогал тебе в решении различных вопросов?! Сколько бы преступлений я не совершил, тебе я никогда не хотел навредить! И сейчас я бы само собой не причинил тебе зла, мне нужно было только выбраться живым. И вот твоя благодарность за все, что я сделал для тебя?! - Цзинь Гуанъяо приходилось практически кричать. Лань Сичэнь растерянно посмотрел на Цзинь Гуанъяо, хватающегося за его руку в попытке удержаться на ногах. - Но все же ты… как ты… - слова больше угадывались по губам Лань Сичэня, чем были слышны. Он опустил голову, смотря на свои ноги, не зная, что ответить. И вдруг резко поднял ее, воскликнув: - Вода! Цзинь Гуанъяо тоже посмотрел вниз. В запале речи он и не заметил, что стоял уже по щиколотку в воде. - Нужно срочно выбираться отсюда, - Лань Сичэнь взглянул на Цзинь Гуанъяо, и, после секундного замешательства, добавил, - держись за меня крепче. Так вдвоем они сумели добраться до дверей. Вода прибывала с пугающей скоростью и доходила уже до середины голени. Вцепившись в плечо Лань Сичэня мертвой хваткой, Цзинь Гуанъяо чувствовал себя спокойнее. Почти как в былые времена, когда присутствие друга давало Цзинь Гуанъяо чувство надежности и защищенности, так редко испытываемое им в жизни, и от этого невероятно ценное. Двери распахнулись, и в проеме, хватаясь за дверные косяки, появился Су Шэ с напряженным лицом. Переведя взгляд с Лань Сичэня на Цзинь Гуанъяо, он прокричал: - Господин, мы попали в жуткий шторм. Судно дало течь, трюм наполняется водой. Скорее, уходим! Втроем им удалось выбраться на палубу. Мощная фигура капитана, подсвечиваемая сверканием молний, непоколебимой скалой возвышалась у руля. Его зычный голос, отдававший команды, перекрывал шторм, хотя это вряд ли уже могло помочь. Корабль крутило как щепку в бурном потоке, волны перехлестывали за борт. Их окатило соленой водой. Лань Сичэнь с Су Шэ крепко держались за корабельные снасти, а Цзинь Гуанъяо, отплевываясь, судорожно хватался за Лань Сичэня, словно за последнюю надежду. Кажется, несколько матросов смыло за борт. Судно заметно осело и кренилось набок, все больше погружаясь под воду. - Корабль тонет! Нужно найти что-то, что удержится на воде. – Цзинь Гуанъяо огляделся вокруг. – Там! – Цзинь Гуанъяо прокричал Лань Сичэню прямо в ухо. Он указал на связанные между собой бочки. Можно было попробовать спустить на воду шлюпку, но в такой шторм первая же волна перевернула бы ее или разбила о корабль. Однако, члены команды, хватаясь за последнюю возможность спасения, все же начали ее отвязывать. Цзинь Гуанъяо посчитал, что его вариант более надежен. Разумеется, если это слово вообще применимо в их ситуации. Борясь с бурей, они все же сумели подобраться к нужному месту и привязали себя к бочкам. «Похоже, боги и в самом деле не хотят отпустить меня так просто», - было последней осознанной мыслью Цзинь Гуанъяо до того, как корабль пошел ко дну.