она ко мне прижимается. и ей будет в три раза больней, у неё ведь внутри ломается что-то важнее костей.
Сон не посещает меня уже несколько ночей подряд. Обычно, проваливаться в дрему мне удается лишь перед рассветом, но этого явно мало, чтобы чувствовать себя хорошо. Мое неспокойное состояние, кажется, заметили уже все. Конечно, как не заметить огромные темные круги под глазами и вечные попытки побороть зевоту? Тирион несколько раз настаивал на посещении мейстера, а милая сестра даже хотела остаться на пару ночей со мной, убаюкивая и сторожа чуткий сон. Я отказала, конечно же. Не хотелось бы, чтобы она страдала и мучилась из-за меня, потому пришлось сказать, что все в порядке. Это просто временное беспокойство, вызванное… Да черт знает чем. К тому же девушка так сильно была увлечена Лорасом Тиреллом. Он и впрямь оказался достойным кандидатом в мужья сестры. Вежливый и учтивый, статный и благородный, и кажется, Санса каждый раз сияет от счастья, когда видит его. Подушка казалась слишком жесткой, а одеяло чересчур толстым и давящем на грудь. С удрученным вздохом переворачиваюсь на спину, глядя в светлый потолок. Вдруг все мысли уходят, оставляя лишь пустоту и полупрозрачную, туманную дымку. Как только это происходит, я словно исчезаю из настоящего, из реальности, отдаваясь во власть собственных ощущений. И тогда я будто начинаю ощущать то, что скрывает тишина. Перед глазами проносятся картинки и образы, неясные, размытые, смутные: я вижу свою семью, саму себя, север и желанный дом. Что-то из увиденного я помню лучше, что-то — хуже. С помощью слуха улавливаю звуки родных голосов, чей-то смех, обрывки разговоров, слабый треск огня в камине, звон посуды, тихие и осторожные или, наоборот, шумные и торопливые шаги. Я ощущаю запах полевых цветов, принесенных из северного леса, травяного отвара, приготовленного старой Нэн, обеда и дыма от погасшей свечи, а также множество вкусов: сладкий — успокаивающего макового молока, свежий — ягод и диких апельсинов, привезенных нам с юга, соленый — собственных непролитых слез, горький — тоски и сожаления об ушедших мгновениях. Не в силах больше бесполезно лежать, поднимаюсь с постели, босыми пятками ступая по холодному каменному полу. По стенам за мной тут же следует громадная тень. Ладонь тянется к пергаменту на столе. Вместе с ним подхожу к окну, разворачивая сверток под лунным светом. Глаза вновь скользят по ранее прочитанным буквам: «Винтерфелл пал. Мальчишки пропали. Теон Грейджой — мерзкий предатель. Не переживай. Скоро мы встретимся». В последние строки отчаянно хотелось верить. Почерк Робба тут же вызвал тоску, что сковала сердце. Прочитав это письмо два дня назад, я была в ужасе. Конечно, мне никогда не нравился поганый Грейджой, но, чтобы оказаться гнусным предателем… В это не верилось. И в падение Винтерфелла тоже. Обсудив это с Тирионом, который до разговора со мной обсуждал данный вопрос с Тайвином Ланнистером, мне удалось выяснить, что Винтерфелл предали огню. С поличным поймав Грейджоя, он оказался в плену у верного нам дома Болтонов. Мои губы тут же растянула злорадная ухмылка. Пускай помучается. Спрятав письмо в куче платьев, что покоились в сундуке из железного дерева, я широко зевнула, прикрывая рот рукой. Постепенно начинало светать, но сон все не приходил. Досадно плюхнувшись обратно в объятия мягкой перины, я прикрыла глаза. Темнота тут же окутала меня, обвиваясь вокруг тела ледяными щупальцами. За окном запели первые птицы. Нахмурившись, я выругалась шепотом, будто бы боясь кого-то разбудить. Если моя бессонница будет продолжаться дальше, то я непременно сведу себя в могилу. Взгляд зацепился за алый кусок ткани, висящий на спинке кресла, который, казалось, пылал огнем, даже в таком тусклом свете. Я отрешенно подвинулась на кровати, цепляясь пальцами за мягкую и теплую ткань, бездумно сжимая и разжимая ладонь. Сил на то, чтобы вернуть плащ мужчине, у меня не было. Или же не было желания. Углубляться в свои мысли не хотелось, да и Ланнистер не требовал отдать вещь назад, потому я сочла нужным оставить предмет одежды у себя. Просто так. Совсем не потому, что плащ приносит странное спокойствие. Мы не разговаривали. Виделись на тренировках под жестким контролем Бронна, а после них даже не сталкивались. Когда наши мечи соприкасались, я смотрела куда угодно, лишь бы не в изумрудный омут, ведь почему-то чувствовала, что это ничем хорошим не закончится. Все вернулось на круги своя, как мне и хотелось, но из-за этого в душе зияла темная дыра, разрастающаяся с каждой чертовой секунды. «Это все из-за того, что он позволил увидеть мне чуть больше, чем следовало». — то и дело проскальзывало в мыслях, возвращая меня в ночь, когда Джейме Ланнистер поведал историю о собственном убийстве короля. Конечно, после такого невозможно делать вид, что ничего не изменилось. Я чувствовала некую нить, что связывала нас, и после того, что было, она лишь стала крепче. Но это было неправильно. Нити не должно быть. А значит, следовало ее перерезать. Рука сама собой рванула мягкую ткань на себя, накрывая ею тело. Первое, что я ощутила — запах. Такой обволакивающий со всех сторон и пронизывающий каждую клетку всего моего существа. Растворяющий меня в себе. Теплый. Хорошо знакомый. Как и его руки с сеткой голубых вен. Покрепче обернувшись в ткань, я с ужасом поняла, что делаю. «Спасайся. Спасайся, пока не поздно». — вторил внутренний голос, звеня в тревожные колокола. Я лишь сильнее зажмурилась, отгоняя от себя мысли и сжимая алый плащ в кулаках. Думать не хотелось. Вскоре я поняла, как начинаю проваливаться в глубокий и спокойный сон.***
— Леди Тирелл. — я учтиво поклонилась, подбирая полы длинного фиалкового платья, что принадлежало Сансе. Немудрёно, что оно было мне велико, ведь сестра была выше как минимум на голову. — Леди Маргери сказала, что Вы хотели меня видеть. Оленна Тирелл сидела в одной из беседок в глуши королевского сада за небольшим круглым столом. Он полностью был заставлен разными блюдами: многочисленные сладкие фрукты, несколько видов сыра, пирог с голубями, лебединое мясо и, кажется, овсянка. — Хотела. — подтвердила женщина, указывая мне на стул напротив. — Садись. Должно быть, ты не завтракала. Королева шипов оказалась права. В рот совсем ничего не лезло с самого утра, а при виде еды желудок тут же сворачивался в змеиный клубок, но ради вежливости я кивнула, выдавливая из себя улыбку. — Большое спасибо за Ваш подарок. Книга просто удивительна. — Не стоит, дитя. — она покачала головой, разливая вино по чашам. От его запаха тут же закружилась голова. — Сколько тебе лет? — Семнадцать. — я приняла из рук Оленны кубок, но торопиться пить не стала. — Семнадцать. — повторила женщина, задумчиво поджав губы. — В твоем возрасте я уже выскочила замуж и готовилась родить первенца. — К сожалению, в ближайшие дни мне это и грозит. — в голосе проскользнула горькая усмешка. — Ах, да. Лорд Тирион Ланнистер — уродливый карлик с большим сердцем. Так говорит моя внучка. — она коротко хохотнула. — Сколько дней осталось до свадьбы? — Восемь. — холодно ответила я. — Бедное дитя. Это наверняка не тот брак, которого тебе хотелось. Признаться, почти каждая женщина выходит за кого-то по неволе. А потом приходится разбирать все дерьмо, что эти чертовы мужчины вываливают в кучу прямо у нас перед носом. В этом мире женщине лучше и вовсе не любить. — Я… Я не понимаю, почему Вы говорите со мной об этом. — пальцы сжались на вилке. — Тирион прекрасный мужчина, и я рада, что выхожу за него. — Ну конечно. — ее губы расплылись в улыбке, а пронзительные голубые глаза, точь-в-точь как у внучки, прожигали череп насквозь. — Хватит лгать, Джейн. Ни черта Вы не рады, это и идиоту понятно. Я тяжело вздохнула, понимая, что она права. Отрицать очевидное было бы глупым. — Он единственный здесь, кто добр ко мне. По-настоящему добр. — А как же старший Ланнистер? Слышала, Вы с ним неплохо проводите время близ Черноводной. Сердце застряло в глотке, и на секунду я похолодела. — Кто Вам сказал? — У каждой уважающей себя женщины должны быть шпионы. — Оленна лукаво улыбнулась. — Не волнуйся, милая, я сохраню это в тайне, если тебе это так необходимо. — Пожалуй. — Так чем Вы занимаетесь с лордом-командующим? — Тирелл припала к чаше с вином, делая небольшой глоток. Напряжение уходило, но в груди начала вскипать злость. Какое ей дело? Разве так важно знать, чем я занимаюсь и с кем? Покачав головой, я коротко бросила: — Тренируемся. Сиру Джейме необходимо привести себя в форму. — Вот как. Не знала, что Вы владеете мечом. — ее пальцы прокрутили резную ножку кубка. Женщина на мгновение погрузилась в думу, а затем вновь обратилась ко мне. — Вы дали разрешение на брак. Я этому очень рада. — Лишь с одним условием, леди Тирелл. Санса должна быть под защитой. — напомнила я, всматриваясь в лицо королевы шипов. Если брак — цена безопасности сестры, то я, не раздумывая, ее заплачу. — Это само собой разумеется. — Тогда мое слово все еще имеет силу. Конечно, если сестра все так же согласна. — Санса Старк удивительная девушка. — тихо вздохнула Оленна, вновь делая глоток вина. — Робкая волчица, не научившаяся кусаться и царапаться. — Она не такая слабая, какой кажется. — тут же возражаю, протягивая руку к апельсину. — Вам лучше знать. — мои пальцы принялись очищать желанный фрукт. — Как Вам юг? Знаю, должно быть странный вопрос. — Весьма. — согласилась я, отправляя первую дольку апельсина в рот, ощущая приятный кисло-сладкий вкус. — Вам бы точно понравилось в Хайгардене. Там чистый воздух и приятные люди. Множество прекрасных цветов и восхитительный простор для прогулок верхом. — Прошу меня простить, леди Тирелл, но единственное место, что по нраву мне — Винтерфелл. — сказанное звучало несколько грубо, и я постаралась смягчиться. — Это мой дом. Милее края не найти. Оленна только открыла рот, как ее перебили: — Леди Старк! — знакомый голос окликнул меня, принуждая обернуться. Тирион Ланнистер нетерпеливо шагал к беседке. Его пышные кудри забавно тряслись при каждом шаге, отливая золотом при ярких лучах солнца. Добравшись до стола, он спешно кивнул Оленне и вновь поглядел на меня. И я сразу же поняла — что-то не так. — Лорд Тирион. Что-то произошло? Мужчина тяжело вздохнул, подарив такой мрачный и тяжелый взгляд, что мне показалось, будто на плечи обрушилась лавина. — Позвольте? — его ладонь потянулась к моей, помогая встать на ноги. — Извините, думаю, что это сугубо личный разговор. — Конечно. — кивнула королева шипов, не сводя с наших рук заинтересованного взгляда. Я покорно поплелась за Тирионом, размышляя о том, что заставило его вырвать меня посередине беседы для разговора. Что могло произойти? Что-то с моей семьей? Робб в опасности? Или, может, матушка снова совершила какой-то необдуманный поступок? Санса заболела? Казалось, что голова раздувается от настойчивых мыслей, метавшихся в черепной коробке. Наконец мужчина остановился, настороженно оглядываясь по сторонам. Убедившись, что поблизости никого, он вновь обернул на меня свои зеленые глаза, которые стали такими темными, словно их тоже насквозь пронизывали тяжелые мысли лорда. — Да не молчите! — вспыхнула я, нервно крутя в пальцах прядь волос. — Что произошло, Тирион? Послышался тяжкий вздох, вгоняющий меня в раздражающее беспокойство. — Мне очень жаль, леди Джейн. — Ланнистер покачал головой. — Наша помолвка разорвана. Фраза обрушилась на голову, обжигая своим пламенем легкие, принуждая задыхаться. Брови удивленно взмыли вверх. Я болезненно поморщилась, словно мне дали хорошую пощечину, непонимающе смотря на мужчину. — Как? — в голосе сквозит недоверие. — Но… — Не мной. — быстро пояснил он, тряхнув золотыми кудрями. — Моим лордом-отцом. Теперь я вынужден жениться на Вашей сестре. На мгновение я замерла, не в силах даже вдохнуть. Захотелось завыть от отчаяния, когда в памяти всплыло счастливое лицо Сансы, что рассказывала о прогулках с Лорасом. Такая счастливая и воодушевленная. Это глупая шутка? По глазам вижу, что нет. Но… Боги, нет. Нет, нет, нет! Этого не может быть, что за чушь! Но вместо криков, что и так раздавались внутри, я смогла лишь сухо произнести: — Она уже знает? Ланнистер вздрогнул, медленно кивая. Я шумно выдохнула, прикрывая глаза. Нужно срочно навестить ее. Она опять попалась в лапы Львов, когда у нее были все шансы сбежать. Седьмое пекло, почему Боги настолько несправедливы? — Тирион, — вкрадчивым голосом молвила я, — я надеюсь, что Вы не причините ей боли. Иначе я не посмотрю на Вашу былую доброту и постараюсь воздать должное. — Не знал, что Вы такого мнения обо мне. Мы долго буравили друг друга взглядами, сложив руки на груди. Я знала, что сказала глупость, но Тирион все равно был Ланнистером. Врагом нашей семьи. Его доброта приятна, но никогда не знаешь, когда он решит всадить нож в сердце по приказу своего отца. Мне стоило быть более осторожной. Особенно, когда дело касается моей семьи. — Я все еще не сказал главного, леди Старк. Главного? Что еще может быть главным в такой ситуации? — Отец настоял на Вашем браке с моим братцем. Его слова втянулись в легкие вместе с очередным вдохом. Давили. Резали. Перекрывали путь к кислороду. Чувство, будто почву выбивают из-под ног. Покачнувшись, хватаюсь рукой за плечо стоящего рядом Тириона. Сердце предательски пропускает удар. Не могу поверить. Это не правда. Просто кошмар. Кошмар. Боги, пускай это будет глупый кошмар! Из груди вырывается вздох, но горло сжимает болезненный спазм. Голос звучит хрипло. — Почему? Почему так, Тирион? — невидящим взглядом впиваюсь в его лицо, жаждя получить ответ. Лорд вздохнул. — Моя формулировка была не совсем точна. Отец хотел избавиться от Вас. Сказал, что с Сансой справиться куда проще, и не буду лукавить, так и есть. Она наивнее и невиннее Вас. Совсем еще дитя. Отец посчитал, что управлять ею будет легко, а Вас стоит лишить жизни, подстроив все под несчастный случай. — мужчина на секунду замолчал, видя мое побагровевшее лицо. — Джейме вступился за Вас, но все слова были брошены в пустоту. А потом он предложил брак. — Он же лорд-командующий. — я все еще не совсем понимала. — Он не может… — В этом и дело. Мой отец всегда мечтал, чтобы братец стал наследником, отказавшись от места в Королевской гвардии. — в голосе Тириона появились странные опечаленные нотки. — Если бы кандидатом в мужья был бы кто иной, отец бы ни за что не согласился. Опустив голову и сжав ладони в кулаки, так, что ногти до боли впиваются в кожу, продолжаю стоять посреди сада на нетвердых ногах, ощущая, как под ложечкой засосало. Чувствую нарастающее отвращение пополам с раздражением. Следом приходит злость. Отлично разорвала нить, ничего не скажешь. — Когда? — сухо спрашиваю, и Ланнистер сразу понимает, о чем я. — Через восемь дней. Для Вас ничего не поменялось, леди Старк. Ну да, совсем ничего. Теперь моим мужем будет тот, кого я старательно избегала. Восемь дней. Так скоро. Момент, когда я перестану быть собой и принадлежать себе. Когда я перестану быть Старк. Когда мне придется разделить с ним ложе. Осознания всего ужаса почему-то приходит только сейчас. Тошнота подкатывает к горлу. И вдруг до меня внезапно доходит — он спас мне жизнь.***
Яркие лучи солнца слепят уставшие глаза, замедляя мои передвижения. Спускаться каждый раз в это время на каменную площадку стало таким обыденным делом, что мне приходилось воспринимать это как должное. Но сегодня все было иначе. Разговор с Тирионом все еще прокручивается в голове, толкая меня в бездну отчаяния. Это было неправильно. Я не могла выйти за него. Только не за него. Глубоко вздохнув, убирая с плеча надоедливую косу, случайно касаюсь влажного пятна на рубашке. Слезы Сансы. Она была так ужасно расстроена и подавлена! Конечно, ведь в ее руках было практически все то, чего она желала, мечтая долгими ночами, но у девушки снова все отобрали. Я долго-долго обнимала ее и гладила по шелковистым волосам, уверяя, что Тирион не причинит ей вреда. Она и сама это знала, но все равно боялась, трясясь как южная пташка. — Где Бронн? — первое, что сорвалось с моих губ, когда взгляд встретился с его фигурой. Первое, что я сказала ему за недели молчания. Джейме стоял совершенно один на площадке, одетый в коричневую рубаху и свободные портки. Его ладонь сжимала два привычных меча. Он устало поглядел на меня из-под полуприкрытых глаз и лениво пожал плечами. — Тирион поручил ему что-то важное, он не придет сегодня. С губ сорвался рваный выдох. Прекрасно. Просто отлично. Я вынуждена тренироваться с Джейме наедине. Иногда мне кажется, что Тириону просто нравится надо мной шутить, будто он нарочно создает такие ситуации. — Ладно. — отстраненно говорю я, протягивая ладонь вперед. — Тогда начнем? Изумрудные глаза наконец посмотрели на меня. Тяжело и пронзительно, заставляя затаить дыхание. Ланнистер всматривался так глубоко, что мне показалось, словно он касается меня сквозь разделяющее нас расстояние. Ему даже не нужно было притрагиваться ко мне ладонью, чтобы я ощутила это касание — горячее и настойчивое. — Что Вы пытаетесь во мне высмотреть? — не выдержала я, пав под гнетом этих чертовых глаз. Мужчина еле заметно усмехнулся, кидая мне меч. — Вы уже знаете, не так ли? — Знаю. Только меня волнует один вопрос: почему? Почему Вы это сделали? — пальцы с силой сжали рукоять. — Вы просто отказались от звания лорда-командующего. — Знаю. — кивнул Джейме. — Серсея будет в ярости. Он на мгновение опешил. — Она уже в ярости. Перед глазами тут же вырисовалось лицо королевы — побагровевшее от злости, с потемневшими глазами и раздувающимися ноздрями. — Выходит, спасение моей жизни от Вашего отца напрасно. — не упускаю шанса съязвить, не в силах признаться ему в своей благодарности. — Меня убьет Ваша сестра. Как чудно. Глаза Ланнистера сузились, и я почувствовала немой укор. Вновь зашла за полосу дозволенного. Я замерла в ожидании худшего, но мужчина лишь покачал головой. — Хотите знать почему я это сделал? — в зеленых радужках замерцали дьявольские огоньки. — Победите меня, леди Джейн, и я все Вам расскажу. — Блефуете. — Отнюдь. — Ладно. — я выдохнула, выставляя правую ногу вперед. — Надеюсь, Вы хороший рассказчик. Делаю выпад, и чувствую лезвие его меча под своим. Металлический звук застилает уши. На губах мужчины все еще покоится ехидная ухмылка, а мне так и хочется ее стереть. Вновь шаг с моей стороны и сильнейший удар. Уворачивается, ловко обходя меня справа. Признаться, Ланнистер успешно наверстывал упущенное, когда я все еще испытывала некие трудности, хоть и извечно хвалилась, набивая себе цену. Но стоит признать, что это всегда было сказано скорее ради самоиронии, нежели для истинного хвастовства. Джейме явно надоело защищаться, потому он атакует, обваливая на меня лавину ударов. Еле как успеваю их парировать, а затем в полуприседе проскальзываю под его рукой, едва не задевая лезвием шею со спины, но он слишком быстро реагирует, мешая мне. Раздраженно рычу, пытаясь задеть его хоть как-то. Мужчина коротко смеется, чуть не выбив оружие из моих рук. Моя волчья гордость не позволяет мне это терпеть, потому я вновь становлюсь атакующей, делая выпад. А затем еще один. И еще. Ланнистер парирует их, после чего решает сам сделать выпад. Его меч скользит по моей ноге, а затем происходит что-то странное. Боль. Такая резкая, что кажется, будто голень ударило молнией. Я вскрикиваю, тут же привлекая внимание Джейме. Он недоуменно хмурится, да и я сама еще не совсем понимаю, в чем дело. Бросаю взгляд вниз, замечая, стекающую с ноги на камни, алую кровь. Ланнистер озадаченно глядит на свой клинок, так же запачканный моей кровью, и проводит по нему рукой. — Заточен. — хмуро бросает мужчина, тут же отбрасывая меч в сторону. — Кажется, Бронн заточил их. С моих губ срываются ругательства. — Зачем? — жмурюсь от ноющей боли, не в силах даже встать на ступню. — Почем мне знать? — раздраженно отвечает Джейме, подходя ближе ко мне. — Я ведь могла убить тебя! — восклицаю, когда в голове проносится картина того, как лезвие едва не воткнулось ему в шею. Ланнистер лишь отмахивается с таким видом, будто это совсем не важно. На земле образовалась крупная лужа вязкой крови. Черт, если он задел артерию, то все очень плохо. Его горячие пальцы аккуратно касаются кожи, но даже эти прикосновения приносят жгучую боль. Джейме растерянно глядит на кровь, которой становится все больше и больше, а затем резко рвет край своей рубашки. — Что Вы делаете? — мне уже начинает мерещиться, как начинает бледнеть моя кожа. Стискиваю зубы, пытаясь держать рассудок трезвым и холодным. — Должен же я спасти свою невесту. — он вертит в ладонях полоску ткани, а затем делает из нее жгут, обматывая мою пострадавшую ногу. Коричневая ткань в одно мгновение становится черной. — Не называйте меня так. — я закидываю голову назад, устремляя взгляд в чистое небо и сжимаю зубы еще сильнее. Так, что они даже скрипят. — Привыкайте, леди Джейн. — сквозь пульсирующую боль слышу его усмешку. Затем его голос становится серьезнее. — Вам нужно в замок, показаться мейстеру. — Знаю. — с раздражением рычу я, пытаясь ступить на ногу, но тут же отдергиваю ее в воздух с коротким всхлипом. Слышу тяжелый вздох и в мгновении ока оказываюсь на руках Ланнистера. От внезапной близости перехватывает дыхание, заставляя спину покрыться мурашками. — Пустите. — настойчиво рычу я, наконец совладав с собой, на всякий случай молясь Богам о том, чтобы мужчина ничего не заметил. Пытаюсь соскользнуть вниз, но Лев лишь крепче перехватывает меня левой ладонью. — Как Вы донесете меня с одной рукой? — Точно так же, как донес бы и с двумя. — на его лице появились желваки, а зеленый взгляд упрямо уставлен вдаль. Он тяжело и очень уж медленно ступает по лестнице, то и дело поглядывая на перевязанную рану. — Я не люблю, когда меня трогают без предупреждения, сир Джейме. А особенно не люблю, когда это делают посторонние. — на мою фразу рыцарь лишь усмехается и это только злит меня сильнее. Как он вообще смеет смеяться надо мной? — Уже скоро я стану Вам не посторонним. Могу Вас отпустить, если уж настолько невмоготу. — предлагает Ланнистер, но в противовес своим словам лишь крепче сжимает пальцы на моем бедре, скрытом под тонкой тканью штанов. — Это было бы очень кстати. — сквозь зубы цежу я, складывая руки поперек груди, и снова поморщившись, когда нога вновь начинает ныть. Джейме усмехается как-то по-звериному дико, а в следующее мгновение ослабевает хватку. От неожиданности глаза округляются и я вздрагиваю, готовясь к встрече своей и так покалеченной спины с твердой землей, но Ланнистер быстро ловит меня, еще сильнее сжимая бедро и прижимая к своей груди. Дрожащие руки сами собой обвивают его шею, чувствуя, как кровь бежит под разгоряченной кожей. Испуганно гляжу на него, задыхаясь от возмущения. — Какого хрена Вы творите? — негодую, понимая, что язык то и дело заплетается, а сердце страшно колотится в груди, рискуя оказаться в глотке. — Леди Старк, какие же грязные речи льются из Вашего рта! — он деланно разочарованно покачал головой, напускным поучительным тоном продолжая: — Негоже благородной даме так выражаться. Придется преподать Вам пару уроков хороших манер. — Говорите словно извращенец в борделе. — парирую его слова, заставляя мужчину прыснуть от смеха. Ладони соскальзывают с его шеи, перекрещиваясь между собой. — Отпустите меня. — Я пытался Вас отпустить, но Вам, похоже, не особо хотелось оказаться на земле. — фыркает Джейме. — Я просила отпустить меня на ноги! — восклицаю так громко, как только могу, едва ли не выкрикивая эти слова прямо в его ухо. Рыцарь морщится от внезапного выкрика, глядя на меня как на умалишенную. — Вам стояло выразиться точнее. — коротко бросает Ланнистер. Тяжело вздыхаю, прикрыв глаза, ощущая как ком раздражения вперемешку с каким-то еще странным чувством разрастается в груди. Неожиданно даже для самой себя толкаю его в плечо, и мужчина останавливается, вопросительно поглядывая на меня. — Отпустите. — глаза цепляются за линию челюсти, на которой проглядывают едва заметные волоски щетины. — Я с лёгкостью могу выполнить Вашу просьбу, леди Старк, но Вам самой же будет хуже. — его глаза мазнули по моей все еще кровоточащей ране. — Вы так настаивали на том, чтобы я сказала, что Вы мне противны. Так вот — Вы мне противны, Ланнистер. — выпаливаю я, игнорируя, как сердце сжимается от этих грубых слов. — Ваше присутствие мне противно, Ваши прикосновения мне противны, даже дышать вместе с Вами одним воздухом мне противно. Так что немедленно отпустите меня! Зеленые глаза впились в мое лицо взглядом, заставляя кровь прилить к щекам. Его пальцы аккуратно разжимаются, а затем мужчина опускает меня на ноги, почти грубо отталкивая от себя. Адская боль пронзает ногу, и мне хочется разодрать на себе кожу. Закусываю губу, понимая, как на глаза накатываются слезы. Ланнистер качает головой и поджимает губы, уходит вперед, оставляя одну посреди королевского сада, до которого рыцарь успел меня донести. Вход в Красный замок еще не близок, а если учитывать то, сколько ступеней придется преодолеть, то лучше уж впрямь тут истечь кровью. Вспоминаю Джона, который однажды сломал ногу и даже не поморщился, и это подмывает меня идти. Сквозь гримасу боли делаю шаг, едва ли не крича от пламени, разливающемся в голени. Еще один. Затем еще. Перед глазами пляшут разноцветные круги, оборачиваясь в холодную темноту. Нога дрожит и не слушается, то и дело подгибаясь. По щекам катятся горячие слезы, обжигая бледную кожу. Сквозь пелену практически ничего не видно, но я продолжаю шагать, упрямо сжимая зубы. — Да что ты будешь делать… — сквозь металлический звон в ушах доносится голос мужчины, а затем меня снова берут на руки, позволяя освободиться от истошной боли. Глупо хлюпаю носом, вытирая рукавом выступившие слезы. Наконец взгляд проясняется, и я могу снова лицезреть напряженного Ланнистера перед собой. Брови мужчины нахмурены, а сам он выглядит ужасно раздраженным. Опустив глаза на меня, Джейме устало выдыхает. — Неужели Ваше упрямство того стоило? — недовольно решает спросить он, но в ответ я ничего не могу сказать, лишь снова тру покрасневшие щеки. Ладонь проскальзывает за его шею, и я чувствую под пальцами один из позвонков. Джейме смотрит на мое разгоряченное лицо, плотно сжимая губы, а затем бормочет что-то едва слышно — так, что я не могу понять и слова. — Вы обещали рассказать, почему спасли мне жизнь. — севшим голосом напомнила я. — Вы не победили меня. — Зато Вы поранили меня, сир Джейме. — А Вы чуть не убили меня, леди Джейн. — защищался мужчина, громко фыркнув, но после моего несильного толчка по его плечу, сдался. Закатил глаза и язвительно промолвил: — Неблагодарная девчонка. — несмотря на такие грубые слова, тон был окрашен иронией и чем-то еще, что я не могла распознать. Что-то теплое и мягкое, что делало его голос снисходительнее и светлее. — Я дал Вашей матери слово. — вдруг неожиданно серьезно сказал он, следя за моей реакцией. — Пообещал, что защищу Вас и сестру, верну обратно целыми и невредимыми. От его признания становится дурно. Сердце глухо стучит в грудной клетке, силясь вырваться наружу, но все, что я делаю — приподнимаю брови в немом вопросе. Он замечает это и спешит объяснить: — Такова была цена моей свободы, леди Джейн. И я намерен сдержать свое обещание. — Что же, — с губ срывается смешок, — не хочу Вас огорчать, но пока выходит прескверно. Ланнистер следит за моим взглядом и снова сталкивается с раной, что уже перестала кровоточить. Сквозь напряженную маску на его лице проскакивает ухмылка. — Обещаю исправиться. С этой фразой моя ладонь переместилась на его теплую грудь. Адамово яблоко тяжело дёрнулось под бледной кожей, напоминающей мрамор, а изумрудные глаза растерянно мазнули по запястью руки. Стук его сердца импульсом пробежал по пальцам, а затем далее по телу, пока не проникает в мою кровь, растворяясь и разносясь по организму. Спасибо. Я хотела произнести это вслух, но не могла. Язык не поворачивался, и отчего-то казалось, что я возненавижу себя еще больше, если скажу злосчастное слово. Все, что я могла — продолжать держать свою руку у его груди, и вверх по кончикам пальцев посылать благодарность прямо в сердце. Услышь меня. Я прошу, услышь. На мгновение почудилось, будто он в самом деле услышал. Понял. Словно эта нить, отправленная мною с самых потаённых глубин души, добралась до Ланнистера и пробежала по его сознанию, шепнув заветное слово. Спасибо. И будто бы… будто бы что-то на дне зрачков в обрамлении изумрудной радужки эхом вторило моему посланию. Я так крепко сжала в кулак ткань рубашки на груди мужчины, что натянувшийся ворот оголил острые ключицы и ярёмную впадинку. «Прекрати пялиться, Джейн». Тут же отвернувшись, я отняла ладонь от груди Джейме, чувствуя странное опустошение и холод. Как только мы заходим в замок, стража сразу же замечает меня — раненую и с пылающими от слез щеками. Через несколько минут ко мне спешит мейстер и Джейме несет меня в собственные покои по его приказу. Мейстер осматривает пострадавшую ногу своими грубыми и неосторожными руками, но я даже не морщусь от боли, ведь мысли застилают все вокруг. Теперь я могу быть уверена лишь в одном — эту нить мне не порвать. С горечью усмехаюсь, чувствуя, как падаю в бездну. А на языке — сладкий привкус яда.