феникс

чэнлэ на самом деле не нравится холод, колючий снег и ледяной ветер. терпимо, но ему бы лучше в лето, на бесконечное море, под палящее солнце. он курит прямо в комнате и смотрит, как старший готовит какао для него, потому что вдруг захотелось. они целовались буквально минуту назад, но чувство прохлады на губах раздражает и он торопит куна. сигарета тушится со скоростью света и бросается в пепельницу, которую чэнлэ быстро прячет, когда старший мгновенно соглашается, откладывая дело. плевать на какао. ему вдруг срочно нужно тепло. – такой любвеобильный, – кун осторожно гладит худые побитые коленки, которые сам же недавно заклеивал пластырями, пока младший сидит у него на бедрах. – как можно было так долго держать это всё в себе? ему не отвечают, о чём-то долго думая. – забери моё сердце, – выходит как-то жалко, как последняя просьба, но честно. на младшего смотрят с удивлением, не верят. сейчас каждый где-то глубоко в душе боится ошибиться, особенно чэнлэ. он зависим и одновременно свободен. будто то, что долго искал в джисоне всё это время, было рядом. в куне. и снова целует. кажется, вся их вечность именно в таких моментах. мало, мало, мало. один раз начав, тяжело остановиться. чэнлэ на секунду задумывается, что если бы на месте куна был джисон. пахло бы от него зелёным чаем и клубникой, были бы его волосы такие же мягкие, а губы горячие. за такие мысли хочется избить самого себя, потому что только всё стало лучше. только недавно они поняли, что последний кусочек паззла, который они искали - были они сами. каждый хотел как лучше. непроходимые тупицы. – кажется я влюбился. ну просто вечер потрясений. кун щипает себя и убеждается, что всё-таки не сон, младший несильно бьёт по плечу, потому что как это ему не верят. чжон понимает, что любил неправильно, что не знал настоящих чувств, а куну вдруг хочется почему-то плакать (от счастья) и твердить, что неужели он смог достучаться до смысла своей жизни. что единственный, кому он готов доверить своё сердце, да хоть любую часть своего тела, именно младший. всё ещё боится. чэнлэ целует в шею и просит быть немного смелее, ведь он же не хрустальный. кун готов поспорить, но с самим дьяволом этот бой проигрываешь, даже не начав. старший тяжело вздыхает от нахлынувших чувств, когда младший оставляет лёгкий укус над ключицей. но этого хватает. кун не выдерживает, поджимает с лёгкостью миниатюрного парня под себя, нависая сверху. пожар. чэнлэ горит и требует капитуляцию, но что-то внутри настойчиво требует большего, кричит, вырывается в несдержанный стон. – просто... – срывается, чувствуя уже осмелевшие руки на пояснице, рёбрах, везде. – не останавливайся.. повторять два раза не надо. температура в комнате повышается до предела, младший жалеет, что забыл приоткрыть окно, когда его просили. но сейчас он не успевает думать. больно. недолго, это приятная боль, когда на него смотрят с заботой, уверяя, что скоро пройдет, глушат поцелуями. сцеловывают выступившие слезинки, которые чэнлэ никак не может контролировать. его отпускает, накрывает новой волной удовольствия. – ты прекрасен, слышишь? – шёпотом, боясь нарушить гармонию их вздохов. – такой невероятный, я безумно сильно зависим от тебя, чэнлэ. – повтори, – выдохом с горячих губ. – ты прекрасен, милый. чэнлэ думает, что он абсолютно счастлив, что ещё никогда никто так не заботился о нём. никто не интересовался им так сильно, не любил его так особенно. он не может. глаза снова начинает щипать. – боже, малыш, я сделал что-то не так? – кун замедляется, а после и вовсе замирает, смотря с беспокойством. – можем сейчас же остановиться, только скажи. – я... просто счастлив... – испугал, дурачок. – зато ты любишь меня... любым. – любил слишком долго, теперь могу лишь сильнее. – прости меня, – лэ тычет носом в щеку, заботливо укрывая обоих спустя время, когда они оба выдыхаются. – я правда слепой, раз не видел очевидного. кун его прощает, ведь даже не обижался никогда. снова целует в сотый (тысячный) раз и обещает, что останется рядом на целую вечность. чуть позже они валяются в кровати счастливые и переплетаются руками, обнимаясь. младший недолго смеётся от внезапного вдохновения. вдруг вскакивает, через секунду жалея об этом, ведь ноги отказываются держать хозяина и он едва ли не падает, но вовремя опирается на руку предусмотрительного куна. его отпускает, лэ наконец-то спокойно выпрямляется, снова разгоняется в комнате и кричит, что определенно точно без ума от старшего. бежит к радио и включает музыку, а после быстро плюхается обратно в открытые объятия, немного замёрзнув. – ух, сейчас бы закурить. – очень смешно, пора бы уже бросать, – кун закатывает глаза, за что сразу же получает по открытой груди. – эй, а вот это грубо. – бью - значит люблю. – оправдан. они дружно смеются. младший играется со светлыми прядками (своего) парня и чувствует накатившую усталость. всё ещё невыносимо жарко, их ароматы сплелись в единый, неповторимый. горячо. кажется, чэнлэ возродился из пепла. джисон внезапно звонит рано утром, извиняется за долгое отсутствие и молчание, просит встретиться. чэнлэ молчит, просто сбрасывает и, не жалея, засыпает под боком у человека, который воскресил его, помог принять себя и свои реальные чувства. видимо феникс действительно его ментальная птица. впервые за годы всей своей жизни он чувствует себя действительно хорошо.