***
Прошло около четырёх часов. За окном уже давно потемнело и солнце скрылось за горизонт. Доён проснулся первый, еле открыв глаза, и схватился за голову. Он решил сесть, не заметив уснувшего на краю Юту, и тем самым, чуть не дав ему по челюсти ногой. Сердце снова выдало тахикардию и он, как восьмидесятилетняя бабушка, перекрестился и тихонько выдохнул: — Слава богу не задел. Немного потянувшись вверх, противно хрустя суставами, он вытянул руки перед собой, скруглив при этом спину, да так, что был похож на шипованную резину. Закончив маленькую растяжку затёкших костей и пробираясь через пуховые ряды одеяла, Доён вылез из кровати, подошёл к Юте и пока тот спит, совсем без стыда рассматривал его. — Вроде эльф, а хорош как чёрт, — бурчал Доён. Вся эта картина умиляла парня. Он, обычный человек, неудачно надравшись в баре, теперь общается с какой-то сущностью из сказок, при этом абсолютно этого не стесняясь, что ещё больше настораживало. — Интересно, они настоящие? — тянул свои руки парень к ушам эльфа. Доён устрашающе шевелил своими тощими пальцами в сторону ушей. При этом абсолютно не следя за своим лицом, которое, к слову, выдавало полный восторг. Почти затаив дыхание, запрокинув голову назад и достав кончик языка вперёд, почти достиг своей цели. Вот он, кончик эльфийского ушка, тонкий и длинный, как лезвие, так и манит шаловливые ручонки корейца потрогать их. Вдруг крафт хороший, косплей удачный. У Юты уже не было сил сдерживаться. Он существо сказочное, а значит очень чуткое. Сразу почувствовал Доёна и его нездоровый интерес к своим ушам. — Вроде не фетишист на уши, зачем тогда лезет… — думал эльф. Поэтому, как только Доён достиг предела, раскрыл рот в улыбке, а глаза выпучил по пять копеек, Юта взял и укусил его за запястье. — Ты ж, ушастая скотина, откуда у тебя зубья такие острые? — почти ругнувшись, сказал Доён. — А ты всегда трогаешь гостей за всякие места, пока они спят у тебя дома? Извращенец! — показывая указательным пальцем на друга, смеялся Юта. В ответ последовали лишь недовольные междометия Доёна, которые потом сменились на вопрос: — Так как ты мой нежданный гость, может, я покажу тебе город? Хоть и мало чего знаю, но зато места особенные и классные. Ты не против? — Не шибко то и хочется с фетишистами гулять по парку в темноте, но выхода нет. Доён осуждающе посмотрел на парня, но всё же был рад тому, что кто-то не против его активности.***
— Можно пожалуйста флэт-уайт и… — Рождественское какао с зефирками, спасибо, — подхватил Юта, так как Доён забыл, что тот заказывал. Из чистого интереса Доён спросил: он на правах эльфа любит все, что связанно с рождеством или это просто вкусы такие? Юта стянул с Доёна шапку и пригрозил ей смертоубийством, если тот будет над ним глумиться. Парень, лишь улыбаясь одними глазами дал понять Юте, что больше не будет, и тот нехотя отдал ему шапку. — Ваши напитки готовы! — вскрикнул продавец из маленькой кофейни. Это было первое место, куда Доён решил привести своего друга. Он забрал их с Ютой напитки, и они вышли на улицу. — Если вдруг ещё будешь здесь, то знай, самый лучший кофе только здесь. Высшие сорта зёрен, а обжарка просто божественная, эх, давненько я тут не был, — взгрустнув закончил Доён. Юта в этом ничего не понимал, лишь молча пил своё какао, которое оказалось очень вкусным, хотя он и не ожидал. Деревянной ложечкой он ловил одну зефирку за другой, пока не осталась одна, которой он решил угостить Доёна. Этот шаг стоил ему всей эльфийской стойкости, потому что он яро пытался успокоить свои красные горящие уши, благо их скрывала «любимая» шапка Доёна с заячьими ушами, которые могли подниматься вверх-вниз. Ложка с зефиркой медленно приближалась к губам Доёна и в этот момент, что-то стрельнуло в груди Юты. Он видел, как смущен был этим предложением парень. Доён весь изнервничался, смотрел по сторонам и мялся, хотя на самом деле очень хотел, чтобы Юта это сделал. В голове крутилось лишь «Ким Донён, ты совсем ненормальный», но в тот самый момент, он ощутил приятный запах исходящий от рук эльфа. Они пахли какао и, как ему показалось, зимним чудом. Цедрой мандаринов и морозным ветром. Если бы в нём было хоть немного писательского таланта, он бы описал это в самых красивых эпитетах мира. Съев её, Доён прикрыл глаза от радости, и поблагодарив Юту, предложил попробовать ему его кофе. Конечно же эльф не отказался от такого предложения, сам выхватил кружку из рук Доёна, не имея возможности больше ждать, сделал огромный глоток и быстро проглотил. — Ну как тебе? Лицо Юты сморщилось буквально за считанные секунды. Он начал кашлять и размахивать руками перед лицом, параллельно захватывая затылок Доёна, давая ему навязчивые подзатыльники за то, что тот подложил ему свинью в виде отвратительно горькой ведьминской жижи, а он то ему всё самое вкусное отдал. Доён не мог сдержать своей красивой улыбки. Рядом с Ютой она не сходила с его лица. Они не заметили, что уже давно вышли за пределы его района, в тот самый парк, про который и говорил Доён. Это был огромный парк с аттракционами, палатками с едой, небольшой сценой для выступлений и проведений праздников, кучей скамеек и качелей. Людей не было от слова совсем. Ведь действительно, кто будет гулять по парку в период всеобщего празднования? Парни шли по прямой очень долго. Доён утешал Юту тем, что скоро они придут туда, где таится самое сердце этого места. Юта кивал, внимательно слушал парня, хоть и в голове пробегали мысли, что же со своим сердцем то делать. В моменты, когда Доён особо был увлечён диалогом, эльф проверял браслет на запястье, в котором всё так же горела лишь одна звёздочка. Время поджимало, а Юта так и не знал, что делать. Он смотрел на вперёд идущего Доёна, который был таким красивым на фоне белых одеял снега, со своими чёрными волосами и светлой кожей. Мягкие светила фонарей заставляли снег искриться, как и его глаза. Настолько они были глубокими и красивыми, словно далёкие звезды в космосе. Юта всё поражался, как же ему не холодно, потому что Доён отдал всю свою одежду ему: шапку, тёплый свитер цвета ванильного печенья, штаны с подкладом, чтобы тот не замёрз, пуховик и свои зимние ботинки, которые были Юте большими, поэтому понадобилась еще пара тёплых шерстяных носков, чтобы всё было впору. И конечно же красивый красный шарф, в который можно было завернуть их обоих. Доён сам завязывал его вокруг шеи Юты, потому что тот не умел делать это красиво, а Доён был помешан на том, чтобы всё выглядело опрятно. Сам же он был одет в узкие чёрные джинсы, водолазку, пальто цвета кофе и в белые найки, с носками в полосочку. Юта предлагал ему что-нибудь забрать, но тот всё отказывался. Думал, что раз Юта его ниже и худее, то мёрзнет быстрее, поскольку не знал, что тот вовсе не чувствует холода. Но Доёна грела мысль о том, что он может о ком-то позаботиться. Он никогда не подозревал, что у него есть такие качества и вообще само желание оберегать кого-то, даже такими мелочами как шарфы и тёплые штаны. Сам Юта давно понял, что влюбился в него и надеялся на рождественское волшебство. Они с Доёном оба будут выигрыше, не важно каким способом. Ведь несмотря на то, что он хочет для своего мальчика всего лучшего, сам же Юта очень хотел получить Доёна. — Юта, мы пришли. Перед глазами парней было идеально круглой формы замёрзшее озеро, совсем небольшое. Его мягко освещал свет уже поднимающейся луны. На небольшом холмике стояла миниатюрная лавочка, а вокруг было много деревьев. Доён рассказывал, что в вечернее время лета здесь очень свежо и красиво. Но даже сейчас, несмотря на их голые ветки, было в этом месте что-то волшебное. — Здесь почти никого не бывает, — начал Доён, — потому что идти через весь парк обычно никто не хочет, да и где-то в начале есть озеро побольше, только то — искусственное, а это — настоящее. Мы часто ходили сюда с родителями и втихушку катались на коньках, как сейчас помню. Юта внимательно слушал то, что рассказывает ему парень. Он был сосредоточен и серьёзен, потому что тема была очень важная для Доёна. Он начал рассказывать про свою семью. Они сидели на лавочке примерно в тридцати сантиметрах друг от друга. Юта повернулся лицом в сторону Доёна, а тот тем временем смотрел прямо перед собой. Чем ближе история доходила до смерти мамы, тем сильнее менялось лицо Доёна. Он начал говорить с грустной улыбкой, которая сменилась серьёзным равнодушным лицом, тем, которое было у него раньше, а под конец он уже почти еле сдерживал слёзы. — Юта, прости, что говорю тебе всё это. Просто меня тревожит это всю мою осознанную жизнь, я взрослый парень, но всё никак не могу забыть это. Жить надо дальше, но воспоминания о ней никогда не исчезнут. Это же нормально, скучать по своему родителю. Ты в порядке, Юта? — спросил Доён, потому что тот не отвечал и даже не поворачивал голову. Юта был в порядке. Он опустил голову вниз так, что его длинная чёрная чёлка закрыла глаза. И это было очень кстати, потому что эльф не смог сдержать слёз. Оттого, как грустно Доёну и оттого, как сильно заболело его сердце и задрожал браслет. Вторая звезда — доверие, была получена. — Доён, — поднял глаза на парня Юта, — всё хорошо. — Прости, я не хотел, чтобы ты плакал, я просто хотел поделиться с тобой, потому что я доверяю тебе, как бы глупо это не звучало. Ты вызываешь у меня чувство доверия, — проговорил Доён с капающими на снег слезами. Юта пытался собрать все силы в кулак, чтобы успокоить сердце и держать свет звезды под своим контролем. Он тяжело вдохнул и так же тяжело выдохнул. Встал прямо перед плачущим Доёном, резко схватил его за руку, и рванул в сторону озера. Доён не успел сообразить, что случилось, как его ноги уже бежали вслед за эльфом, чья шапка улетела назад, вслед за блестящими искорками-слёзками Доёна. Тот смотрел на него и видел опору и поддержку в ушастом хрупком незнакомце, чью руку он так крепко сжимал в ответ. Они с Ютой бежали вниз так быстро, что притормозив у начала льда, оба чуть было не упали друг на друга. Отдышавшись после внезапного забега, Юта снова взял за руку Доёна и они, словно на коньках, начали скользить по льду. Это было в абсолютной тишине, которую разбавлял лишь смех ребят. — Мне кажется, что ты замёрз, Доён, — начал Юта. — Нет, я порядке, просто вспотел после бега. Доён замялся, потому что не знал, как вести себя после всех этих ночных откровений и старался всячески избегать контакта глаз между ними. Он, ненадолго потерялся в своих мыслях, потому как на его плечи что-то упало и начало заматываться. Это был стоящий напротив Юта, который размотал половину своего шарфа и теперь укрывает ею Доёна. — Ты что делаешь? — Согреваю тебя. — Зачем, я же сказал, что всё нормально. — Я делаю это, потому что хочу сказать, что ты хороший, Доён. И ты всё делаешь и делал правильно. Всегда, с самого детства. Ты не ошибка, ты не виновен ни в чём. Они стояли вместе, укутанные в большой красный шарф, соприкоснувшись лбами и закрыв глаза, держась за руки. Доён поверил в рождественское волшебство, а Юта боялся конца завтрашнего дня, потому что он — последний. Осталась одна звезда и неизвестно, что же будет дальше.Живет ли в сердце Доёна любовь?