Два Дракона

Я слегка опешил от подобного. Блум была слишком открытой, да и непосредственной тоже. Она благодарила всем сердцем, в этих легкий нежных объятиях был весь жар сапфирового пламени, его яркая вспышка, нежное окутывающее тепло. Маленький котенок ластится ко мне, но если отвечу чуть больше, чем нужно. Могу напугать и потеряю ее доверие, а этого совсем не хочу. Я ответил таким же нежным окутывающим теплом, без объятий. На душевном уровне девушка снова отреагировала, прижавшись чуть-чуть теснее. Эти прекрасные огненно-алые волосы заструились под моими пальцами, эту маленькую вольность можно было себе позволить. Моя маленькая фея улыбнулась, едва ли не урча от удовольствия. Иронично, так долго другие носителя Огня Дракона были мне врагами или вызывали раздражение, как с Дафной, что сейчас это открытое и живое тепло Блум было чем-то едва ли не фантастичны, слишком приятным, что быть правдой. Не хотелось, что бы она уходила, поместье как-то пустело без наших разговоров. Днем я занимался делами в своих владениях, возвращаясь сюда, когда фея напишет. Попрощавшись с Блум и перенеся ее в Алфею, я ушел в библиотеку, ту ее часть, что была перенесена из мира демонов много лет назад. Сапфировая пантерка вызвала желание прийти сюда. Не смотря на то, что Ларданен сделала мне больно, мог назвать ее своей семьей, она стала той, кем Беладонна, Тхарма и Лилис никогда быть и не пытались. Они никогда не вызывали доверия, лишь требовали его, добивались подчинения. Ларданен была демоницей, по натуре и по природе более жестокой, чем ведьмы, но лишь она протянула мне руку и лишь она отважилась бороться за меня и вместе со мной. Я был создан из половины души ее сына, последнего из ее сыновей. Потеряв надежду на будущее своего дома, эта женщина вновь обрела это чувство, когда я по дурости и незнанию трансформировался в первый раз. Я бы умер, если бы Ларданен тогда не вмешалась и не призвала меня к себе. Я помню ту ярость, что сжигала изнутри, опаляла внутренности, заставляя пламя вырываться наружу, образуя на теле раны и ожоги. Касаясь книг, я вспоминал женское лицо с острыми скулами, длинные вьющиеся черные волосы, жестокие алые глаза в которых временами проскальзывало тепло, которого так не хватало. Ларданен заботилась, как умела, учила быть сильнее, жестче и хитрее. Демоница предложила мне стать частью ее дома и остаться там, в мире демонов, но печать испортила все наши планы. Ограничение сил не позволило бы мне сражаться за наш дом, падение бы продолжалось и я бы погиб вместе с ними. Узнав об этом, Ларданен оттолкнула меня, прогнала из дома, разбив все надежды на обретение семьи и иной жизни. Я понял, что был важен ей только после того, как она позвала меня через несколько лет, что бы вручить все, что осталось от некогда могущественного рода. Во мне осталась частичка души, ее пламя в дополнение к тому, что породило меня. Книги, артефакты, драгоценности, все это было пылью по сравнению с тем, что я на самом деле получил. У меня остался только один ее портрет, капля в море воспоминаний. Я мог бы быть могущественным демоном, у меня могла бы быть семья, собственный дом, который не гонит и не пытается выжать, как заразу, могло бы быть все, если бы не эта проклятая печать. Я сжал руку, пальцы трансформировались, обращаясь в когти. Легкий удар по полкам. Несколько капель крови скатились по ладони, впитываясь в рукав рубашки. Блум вызывала во мне слишком много положительных эмоций, как и я в ней. Это волновало и пугало. Я боюсь нашей похожести, боюсь этой близости, и самое страшное, боюсь новой боли. Она не будет близка мне так же, как Ларданен, не даст призрачную надежду на дружбу, как Гриффин. Фея была беззащитным маленьким котенком, которого хотелось оберегать, хотелось учить, направлять, развивать. Блум не способна на предательство, она слишком наивна и чиста для этого. Как много времени потребуется нам, что бы привязаться друг к другу? Что она почувствует, когда я умру? Феечка может оказаться в том же положении, что и я после смерти демоницы. Я оплакивал ее до сих пор. Когда нечем заполнить пустоту, что образуется после потери, она гнетет и разъедает. Не хочу умирать, не хочу оставлять ее одну против ведьм, даже этот проклятущий магический мир оставлять не хочу, не смотря на то, что мне нет в нем места. Где-то на его просторах оно должно быть! Да, я не нашел его за пять с половиной веков, но оно должно быть! Опускаясь на пол и наблюдая за заживающей раной, я снова мысленно вернулся к Блум. Сложно…. Слишком сложно не допустить здесь ошибок, не полюбить самому и не дать полюбить ей. Я не могу ее отталкивать, это повредит нашему сотрудничеству, к тому же я не хочу делать ей больно каким-либо образом. Фея юна, она сама идет к этому семимильными шагами, даже зная, что я обречен, хотя это может быть одним из факторов открытости, успеть разделить те эмоции, которые ей так хочется разделить, которых не хватает и мне. Как же хорошо я теперь понимаю тебя, Ларданен, почему отталкивала и почему позвала назад. Мы подходим слишком близко друг к другу. Такая желанная и опасная близость. Хочется верить, что Блум выдержит, это не сломит ее и девушка продолжит свою борьбу. Лучшее, что я могу сделать, подготовить котенка и позволить ей вырасти в прекрасную пантеру. Тигра не будет рядом, когда ты одержишь верх над шакальем, но ты освоишь мою науку и дашь такой отпор, какой никогда на мог дать я сам. Днем я продолжал работать, проверяя, как идут дела в моих владениях. Что бы Блум было легче продвинуться дальше, я решил обучить ее хитрому заклинанию ускоряющему чтение и усвоение прочитанного материала. Так фея сможет поглощать в день до четырех книг перед сном, что восполнит теоретические пробелы в знаниях и позволит скорее перейти к практике. Я подготовил все необходимое как раз к приходу нового смс от феи. Блум была смущена при нашей новой встрече, хотя мало что изменилось. Милая нежная улыбка, блеск интереса в глазах. Заклинание, которое мы назвали «Помощник студента», мы изучили первым и начали практиковать. Я почти все заклинания замыкал на круговороте энергии, что бы уменьшить расход. На примере этого не сложного заклинания мы и изучили данный прием. Фея удивлялась, насколько это легко на самом-то деле и почему не находится в широком употреблении. А ответ прост, я не пустил свои труды в печать, среди сотни моих имен лишь одно принадлежит магу. Девушка довольно быстро разобралась с «Помощником студента» и уже на пятый раз смогла его воспроизвести, умница. -Теперь сможешь перед сном использовать его на книгах. Сон поможет переварить информацию, и утром будешь помнить содержание. Оно не поможет выучить заклинания, но быть в курсе содержания книг, вполне. – Я предупредил ее не поглощать, таким образом, больше трех-четырех книг за раз, иначе будет тяжело переваривать материал. Следующим было то самое заклинание переноса, которое Блум так хотела выучить. Тут девушка проявила завидное рвение, воспроизведя его уже на третий раз. Видимо, тут замешана действительно серьезная причина. -Ты молодец. – Я улыбнулся ей. – Почему это заклинание имеет для тебя такое значение? – Было очень интересно, учитывая такой скорый результат при том, что перенос одна из наиболее сложных сторон магии. -Мои родители. – Ответила она. – Меня к ним могут перенести только Стелла или директриса, и весьма не часто. Я бываю у них на каникулах, иногда по праздникам, но мне этого мало, скучаю по ним. – Слегка склонив голову, девушка отвела взгляд, действительно веская причина. Внезапно Блум оживилась. – Валтор… У меня скоро день рождение. Учитывая, что я теперь могу переноситься сама, то смогу отпраздновать его с родителями в том числе. В эти выходные предупрежу их об этом. – Она забавно мялась и смущалась все больше. Так мило, приятно за этим наблюдать. – Можно тебя к нам пригласить? Я уставился на нее как на…самую странную девушку в мире, даже с ответом не нашелся. Блум, дорогая, ты продолжаешь меня поражать. Мы знакомы так не долго, а ты уже даешь такие авансы доверия, я ведь злостный манипулятор и страшный темный маг. Хотя тут сам виноват, мое отношение к тебе слишком теплое, ты это чувствуешь и отвечаешь по-своему и смотришь как котенок, выпрашивающий сливки. -Не знаю даже, что ответить. – Я действительно не знал. Подобный шаг был действительно неожиданным для меня. – Может, поговорим об этом попозже? К тому же, кто знает, как к этому отнесутся твои родители. – Вот-вот, отказывать фее мне не хотелось, а согласие давать я был не готов. -На выходных я уточню у них этот вопрос и скажу тебе. – Она сложила руки на груди снова, стараясь быть тверже, только в этот раз скрывая за этой твердостью свое смущение, а не страх. Ну что ты делаешь со мной, а, фея? Своим видом Блум вызывала желание погладить ее по макушке, как маленькую кошечку, стыдливо выпрашивающую внимание. - Посмотрим, дорогая. - Я слегка приобнял ее за плечи, чтобы поддержать и не дать девушке зажаться еще больше. – Когда, кстати? -Двадцать пятого Октября. – Вот еще один маленький поворот, у меня тоже двадцать пятого, только Ноября. До ее дня рождения осталось всего две недели, нужно подумать над подарком. -Занятно. – Улыбнулся я. – Мое ровно через месяц. – Девушка оживилась и сама крепко обняла меня, прижавшись к груди. Я слегка вздрогнул от ощущения искры феи так близко. Как можно было не обнять в ответ? Удержаться от подобного было просто не возможно. Я прекрасно понимал, что теперь, Блум, скорее всего, оторвется и на мне в день рождения, но было как-то все равно, до него еще дожить надо. Еще одна ошибка, шаг на встречу в эгоистичном желании не быть одному. Пора признать, мое желание развеять века одиночества куда сильнее, нежелания причинять боль своей смертью. Я постараюсь смягчить удар, но, не отталкивая сейчас, я тоже хочу побыть счастливым, хоть немного. Маленькая фея нежилась в жаре пурпурного пламени, щедро делясь своим. На нас отреагировал даже огонь в камине, сменив цвет на переплетение двух наших. Блум смущалась этих приятных чувств, своей открытости со мной, радости, моего внимания. Я видел, она сама еще не осознала этого до конца, не понимает, куда все это нас ведет. Даже завидую слегка этому совершенно наивному наслаждению жизнью.