Два Дракона

Время летело и мир менялся. Я привык к этому уже много лет наблюдая уходы из жизни бывших союзников и учеников моих разных «я». Все это естественный ход времени, для которого мы, истинно бессмертные, являемся чужаками. Через это уже прошел Ясин, когда проснулся в новом мире после тысячи лет сна. С этим столкнулась Блум и ее подруги, начав терять родителей и наставников. Не все так просто, как кажется на первый взгляд. Любая жизнь – горечь, если сам не находишь в ней что-то хорошее, не находишь ради чего жить. Было безумно жалко провожать таких людей, как Майк и Ванесса. О них я действительно жалел, об остальных, не слишком, даже о Гриффин. Любым талантам можно найти и вырастить замену. Даже сам мир можно заменить. Незаменима только Блум. Приятно было видеть ее рост через все эти года, не только личностный, но и карьерный. Восхитительна в своей неизмеримой силе и желании жить и творить, быть кем-то, не смотря ни на какие трудности. Еще одной отдельной заботой стал Пирос. Ясин постепенно поднимал его из воды, возвращая прежние границы. Мне же пришлось постараться, чтобы его природные особенности не пропали и не замкнулись на прежних границах. Вскоре мы стали приближаться к поднятию руин старых городов и поселений. Тут тоже пришлось проявить крайнюю бережность, учитывая, как наши манипуляции могли навредить древним строениям, а их еще кому-то изучать. Мне так очень хотелось поработать археологом и найти тут что-нибудь интересное, вроде свитков с заклинаниями до эпохи света или, возможно, до эпохи тьмы. Правда времени на все это уже катастрофически не хватало. Я был аристократами разных миров, королем Терры и директором самого крупного магического университета. Хотя такая возможность была у Блум, выдающейся археологини и исследовательницы древностей. Я решил подбросить ей такую возможность и составить компанию не как основной специалист, но как маг дополнительной поддержки. Блум уже не скрывала свою личность и спокойной жила под нашим именем. Моя помощь жене никого бы не удивила, а имя в целом позволило бы собрать хорошую команду специалистов. Через полгода после нашего окончания работы над поднятием острова, Блум начала собирать команду исследователей и археологов. Через пять месяцев команда из десяти основных специалистов и их помощников, почти тридцать человек в общем, были готовы посвятить часть своей жизни новому миру. Я обнес часть побережья магическим полем, сделав его безопасным для новоприбывших. С этого дня для нас с Блум началась новая страстная пора. Днем она проводила время на раскопках, вечерами мы встречались и проводили время вместе. -Знаешь, мы с тобой были на многих морях и побережьях, но лучше, чем здесь, я себя ни где не ощущала. – Сказала она как-то раз, когда мы вышли на прогулку по побережью в очередной раз. Воздух наполняли пряные запахи тропических цветов и прочих растений. Шелестели кроны прибрежных пальм, чьими раскидистыми листьями играл теплый ветерок. Солнце еще не скрылось за горизонтом, продолжая позволять небу наслаждаться синевой. Ярким алым пятном на нем выделялась луна, отражающая лучи заката. Постепенно небесная синева заиграла персиковыми, нежно лиловыми и алыми оттенками, а полная луна начала набирать свои золотые краски. Мы неспешно шли по теплому золотистому песку, держась за руки, словно школьники. Хотелось отойти подальше от лагеря и побыть наедине, уж кто-то, а я мог защитить любимую от любого монстра местной флоры и фауны. Алые волосы моей любимой переливались в закатных лучах, играя карминовыми бликами. Блум больше не красила волосы, как в начале своей карьеры, надобности в этом больше не было. Они снова отросли и теперь она заплетала их в толстую косу. Организм жены в целом стал крепче и выносливее, чем прежде. С каждым прожитым годом Блум была все дальше от человеческой природы. Правда все это по-прежнему не сказывалось на восстановлении потоков. Я продолжал искать возможности их восстановления, а сама фея уже смирилась с тем, что магия к ней не вернется. -Здесь и звезды кажутся совсем другими. – Улыбнулась Блум, оборачиваясь ко мне. – Они похожи на россыпь бриллиантов на темном шелке. Луна – самый большой из них и дорогой в оправе из тьмы и серебра. -Они ни что по сравнению с той драгоценностью, что есть у меня. – Я обнял ее поцеловав в макушку. Море шумело рядом, лаская теплыми волнами песок. Блум сняла обувь, сделав шаг к воде, и я следом. -Когда наши вечера проходят подобным образом и нет ощущения, что мы тут ради исследований и изучения Пироса. – Ее легкий смех был подобен перезвону серебряных колокольчиков в этой пряной ночи. -Может, потому, что так и есть? – Ответом ей стал нежный, сладкий поцелуй, словно вся тропическая сладость этого вечера коснулась нас сейчас. -Ты почти заставил меня в это поверить. – Озорства во взгляде моей прелестницы прибавилось, и она позвала меня дальше, с собой в море. Как тут можно отказаться? Вода была теплой, как парное молоко, не удивительно, учитывая, какие жаркие тут дни. Одежда осталась на берегу. А моя сладкоголосая сирена увлекала меня все дальше и дальше. Ночь и воды скрывали ее обнаженную фигурку, но уж я-то прекрасно знал, что скрыто за этим покровом и что меня ждет. Как только мы оказались достаточно далеко от берега, Блум позволила себя поймать и ответила страстным поцелуем, обвив мой торс ногами. -Мммммм. – Протянула эта маленькая чертовка с довольным видом. – Теперь мне даже стало интересно попробовать один знаменитый земной коктейль, который подают преимущественно в курортных барах примерно в таких же экзотических местах. -И какой же? – Заинтриговала. -Секс на пляже. – Снова засмеялась Блум. Вот действительно заинтриговала, чертовка. -Ну не знаю насчет коктейля, а вот сам секс на пляже мы точно попробуем сегодня. Все же семейная жизнь и такое понимание друг друга большая редкость. Нам не хватало времени, проводимого вместе, хотя тут и вечности было бы безмерно мало. Часа через три мы вернулись в лагерь. Здесь были возведены временные жилища для сотрудников экспедиции. У нас тоже было свое маленькое бунгало. Блум довольно и счастливо улыбалась, переодеваясь ко сну, желая снова оказаться в моих объятиях, только в этот раз уже ради иного наслаждения, ощущения покоя и защищенности во сне. Я и здесь разделял ее желание, куда более глубокое и интимное, чем развлечение на пляже. Доверие и нежность, душевная близость и ощущение поддержки, в них истинная ценность отношений. Блум нежно льнула ко мне во сне, стараясь прижаться теснее, тихонько сопела, уткнувшись носом мне в грудь. Такая милая, такая родная. Между нами было все, от безумной страсти, до бурных ссор и нежных примирений. Каждый момент, не важно, хороший или плохой, был ценен. Они наполняли наши жизни неповторимым вкусом и лишь нам одним ведомым смыслом. Слишком хорошая действительность, чтобы быть правдой. Мы добились всего, чего хотели, о чем мечтали. Любое могущество рано или поздно покорятся любви, находя в ней восполнение и утешение, или же прогорает, оставляя после себя лишь пепел былой власти. Раскопки и изучение Пироса продолжались. Около месяца группа не заходила слишком глубоко в леса, изучая растения и влияние местных источников силы на них. Многие из них приобретали свойства совершенно отличные от своих собратьев, произрастающих в других регионах. Пирос был словно отдельный мир в миниатюре, словно не изначальная часть Магикса, а нечто перенесенное из иного измерения. У меня были подобные подозрения, но не было доказательств. До сего времени историю драконов никто не изучал из-за враждебности и закрытости острова. Да и большая его часть ушла под воду, осложнив подобные изыскания. Блум увлеченно рассказывала, как они шли и расчистили границы прибрежного города, как начали изучать его строение и расположение зданий, архитектуру. Многому требовалась магическая реконструкция, но в целом результат был довольно внушительным. Я попросил Блум заняться поисками храмов или иных хранилищ знаний. Нам всем они бы весьма пригодились. Она и так собиралась этим заняться, учитывая возвращение драконов в мир. Через несколько месяцев фея набрела на что-то подходящее. Блум вышла со мной на связь и испуганно попросила прийти. Жена не сообщила о своей находке остальным из группы. Это меня и насторожило в ее словах. Стоило мне появиться, как любимая подола ближе, прижавшись и подняв взволнованный взгляд. Предметом ее состояния стала храмовая статуя, дева в легком античном платье в точности повторяла черты Блум. Лицо, фигура, взгляд, древний скульптор стремился запечатлеть не только образ, но и характер, натуру своей модели. -Подпись под ней на том же языке, который использовался на Домино тысячу лет назад. Эту девушку зовут Адалинда. – Обратилась она ко мне. – Ты, как вижу, не удивлен? – Со мною рядом Блум немного успокоилась, правда осталась поражена тем, что на меня это известие не произвело должного эффекта. -Догадывался об этом примерно с нашего прошлого посещения Пироса, когда в тебе пробудился дракон. Ты была слишком взрослой для новорожденной, даже с тем учетом, что сила пламени в тебе была больше, чем во всех остальных представителях королевской ветви Домино. – Я лукаво посмотрел на фею, теперь до нее доходил смысл всего, что тогда случилось с ней и как маленькая Сафира ее, на самом деле, обманула. -Но этого не может быть! Считаешь, что реинкарнации действительно существуют? – Не удивительно, что Блум было так сложно в это поверить, учитывая историю Адалинды. -Я живу больше семи веков и видел реинкарнатов своими глазами. Они – крайне редкое явление, но существующее. – Как же приятно видеть это наивное и почти по-детски любопытное выражение лица, а блеск в глазах завораживает, как в те года, когда я еще был ее наставником. -Душа должна покинуть одно тело, а потом вернуться в новом. – Блум задумалась. – Но, как понимаю, это далеко не все. Я – Адалинда могла вернуться в любой период времени и, по сути, сделать его пограничным для истории, как, получается, вышло уже дважды. Какова причина в этот раз? – Я не стал отвечать, будет лучше, если фея сама поймет. Моя девочка меня не подвела и не разочаровала, как и всегда. – Это ты! – Оторопела Блум, отступив на шаг и сложив руки на груди. – Ты причина моего… ее возвращения. -Увы, но это так. – Пожал я плечами. – Еще тогда, в те древние времена Адалинду мало интересовал Магикс, да и все великое множество миров в целом. -Давно ты знаешь об этом? Почему сам не сказал мне раньше? – Блум снова начала волноваться, расхаживая по потресковшемуся каменному полу. Похоже мы где-то глубоко в джунглях острова. Не провалились под землю, хотя, кажется само данное строение знатно осело. -Догадался, когда увидел твою драконшу и оценил реакцию на меня. Если бы рассказал раньше для тебя такая правда стала бы только еще большим давлением на психику. Ты и так была изломана произошедшим и отсутствием магии. Если бы сюда прибавилось бы еще и чувство ответственности за деяния далекого прошлого, стало бы только хуже. – Фея понимала, что я прав. -Ты снова предпочел переживать это понимание один. – Проговорила она куда-то в пустоту, больше для себя, чем для меня. – Литаир. – На этом имени голос жены дрогнул. Блум начала иначе оценивать наше общее прошлое, как близкое, так и далекое. – Я просто не смогла бы с тобой сразиться. Дело было не в похожести наших сил, но в том, что я любила тебя, так страшно и полно, что просто не смогла бы навредить. Такой удар был бы подобен само излому, на всю оставшуюся жизнь. Я бы уничтожила сама себя, если бы поддалась давлению окружающих. – Она подошла ближе и обняла меня. – Все это как-то слишком невероятно, даже для нашего мира. -Видимо, вечная любовь, все же, существует, вопреки всему здравому смыслу. Любовь толкнула Адалинду на преступление против всего Магикса, преступление, которое было стерто из истории и осталось ведомым очень немногим. – И мне в том числе. Я знал, моя фея узнает правду еще тогда, когда Пирос стал открыт для изучения. Она уже готова принять эту правду. Без нее Блум никогда не сможет дотянуться до своего дракона и исцелиться.