Другая реальность

Идею с собственным детективным агентством мы не оставили и до самого моего совершеннолетия занимались общей подготовкой. Я поделился с Вышатой Богдановичем нашей задумкой. Но тот отнесся скептически. Не то чтобы услуги частных сыщиков не были востребованы, просто он не верил, что кто-то вообще пойдет к нам за теми самыми услугами. Из нашей парочки я хоть и считался почти совершеннолетним, но выглядел младше Даньки, да и габаритами не вышел. – Значит, возьмем в штат директора и «сыскарей», а сами будем перед клиентами изображать мальчиков на побегушках, – не увидел я большой проблемы. – Вы такие молодые, – вдруг подал голос и Филат. – Это проходит с возрастом, – озвучил я известную истину. – Пусть побарахтаются, – отмахнулся Вышата Богданович от замечания мужа. – Набьют шишки, тогда и подумают о серьезной государственной службе. Софий Юрьевич не просто так намекал, что готов взять их в царскую СБ. Чем плоха служба у Константинова, я, к сожалению, не мог рассказать Вышате Богдановичу. Нам с Данькой действительно не стоило мелькать во дворце. Лучше мы будем работать на себя. Моё восемнадцатилетие праздновали в ресторации Царской. Данька настоял, а я и не стал возражать. Гостей получилось неожиданно много. Были приглашены не только новые приятели полицейские во главе с Добрыней Кондратьевичем, но и Анфиса с подругами. – Взрослый совсем стал, – похлопывал меня по спине Вышата Богданович. – Анфиса, помнишь, каких я тебе двух заморышей в школу привез? – Зубастых волчат ты мне тогда привез, – усмехнулась наша бывшая начальница. После десерта Вышата Богданович продолжил «вечер воспоминаний». – Я ведь специально царскую статистику посмотрел. Наши ребятки - единственные выжившие после эпидемии подростки. – Им повезло, что знахарь Наумовых оказался в поселке, – припомнила часть нашей биографии Василиса. – Они вообще молодцы, – снова начала нахваливать нас Анфиса. И так весь вечер сплошные комплименты и слова одобрения. Новую цидульку по случаю совершеннолетия Вышата вручил мне лично уже на следующий день. Еще раз поздравил, немного посетовал на то, что мы с братом съезжаем в свой дом. Правда, жилье еще моим не было. Я внес только задаток, ожидая получения взрослой цидульки. Дом, кстати, тоже Вышата Богданович помог подобрать по своим каналам. Купить недвижимость у столичной администрации человек со стороны не мог. Наш опекун похлопотал, чтобы выдали мне разрешение. Из всего списка нашлось всего три более-менее подходящих строения. Конечно, можно было замахнуться на особняк на Боярском кругу, только на кой он нам сдался? Содержать его хлопотно и накладно, да и для нашего бизнеса не совсем подходит. Выбрали мы бывший купеческий дом. На первом этаже там раньше была лавка, на втором – жилые помещения. Купец и его многочисленная родня не пережили эпидемию. Дом был тщательно проверен на возможность появления наследников, и только потом его выставили на продажу. Цена в восемь тысяч для этого строения считалась чисто символической. Но купить дом могли только те, кто имел на это специальное разрешение. Комнаты в доме я чистил сам. Даже спустя четыре года запах тлена сохранился. А заколоченные фанерными листами окна еще больше создавали впечатление склепа. Я немного увлекся чисткой и такие воздушные вихри поднял, что вместе с плесенью со стен штукатурку содрал. Опять же появилась возможность попрактиковаться в бытовой магии. Нас с Данькой давно можно было в качестве строителей приглашать для ремонта домов. Что-то мелкое и изящное повторить получалось с трудом. А вот зашпаклевать стены, покрыть грунтовкой неизвестного состава – это запросто. Оконные рамы и стекла тоже все сами поменяли. И не из-за того, что экономили деньги. Так было проще и быстрее по времени. Мебель я оплатил и заказал заранее, нужно было лишь подготовить место, куда все привезти. Почти одновременно с доставкой мебели на нас буквально обрушился «бабский десант». Любаша, Марфа, Анфиса и Василиса пришли лично «сделать всё как надо». Пока я с женщинами вешал шторы, двигал кровати и застилал их бельем, Данька шуршал на кухне. За обедом он в очередной раз выслушал комплименты о своих кулинарных талантах. – Повара все равно будем нанимать, – заявил Данька. – И обязательно еще парочку слуг, – дополнила Анфиса. Но если по слугам можно было найти кого-то по объявлению, то в штат агентства я пока никого не нашел. – Глеб Иванович, а вы наших девушек-красавиц не хотите взять? – начала сватать кого-то Анфиса. – Каких девушек? – не понял я. Директор же красивым жестом руки обвела всех, кто сидел за столом. Честно говоря, я не поверил, а Василиса уже начала рассказывать, как обстоят дела в академии. – Как только первая царевна пришла на учебу, так нас начали притеснять, – пожаловалась она. – Мол, какие вы наставницы? Бывшим купчихам наставлять боярских да царских детей неуместно. Заменять наставниц и учителей стали активно еще в прошлом году. А уж когда царь и младшую дочь отправил на учебу в эту академию, было решено сменить весь преподавательский состав. – Анфиса, так вы тоже уже не директор? – уточнил я. – Еще месяц буду в должности, пока не передам дела Акулине Ивановне. – Это тётка царевен?– переспросил Данька. – Она самая, старшая царевна, – подтвердила Анфиса. – Как своего мужа, французского дипломата, схоронила, так решила в Москве остаться. Должность себе выхлопотала. – Анфиса Трофимовна, так это же отлично! – заулыбался я. – Мне как раз директор детективного агентства нужен. Да и остальные должности вакантны. Мое предложение для Анфисы сюрпризом не стало. Похоже, когда женщины напросились на уборку дома, сами втайне надеялись, что я нечто такое им предложу. Правда, для проживания всех сотрудников у нас комнат не хватит. Весь первый этаж я выделил под агентство. На втором этаже находились гостиная и две спальни. Даже слугам придется приходить, а не жить с нами. Но этот факт женщин ничуть не смутил. По своей должности Анфиса могла и сама обратиться в администрацию по вопросу покупки дома. Да и месяц еще был в запасе. Пока же наши подруги сдавали дела в академии и могли там жить. Их, конечно, уже пригласили на какую-то госслужбу, только у женщин доверия к этим организациям не было. Мне же они верили безоговорочно. Данька тоже радовался, что все «мамочки» будут рядом, и нам не придется привыкать к незнакомым людям. – Как хорошо, Глеб, что у нас свой дом, друзья и интересный бизнес, – схватив меня в охапку, кружился по гостиной этот медвежонок. Я попискивал и даже не пытался вырваться. Возмутительно, я же вытягиваюсь в рост, но такой мощи, как у Даньки, похоже, никогда не заимею. И невольно завидовал его размаху плеч. – Я люблю тебя, братишка, – неожиданно сообщил Данька, перестав меня кружить. – Я тебя тоже. – Нет, ты не понял. Люблю, но не как брата, – вмиг стал серьезным Даня и тут же поцеловал. Поцелуй получился «мокрым», неумелым, но страстным. – Осуждаешь? – заглянул Данька мне в глаза. – Ничуть, – прислонился я щекой к его груди. – Что делать будем? Это же неправильно так любить брата, – опечалился Данька. Похоже, серьезного разговора было не избежать, потому повел Даню к дивану, попутно включая телевизор. Брат недовольно засопел, но был не приучен мне возражать. – Даня, посмотри пока выпуск новостей, а я тебе кое-что принесу. Брат остался послушно слушать вечерние новости. Я же быстро заскочил в ванную, схватил ручное зеркало и вернулся обратно. – Дарья Наумова, – кивнул я на боярыню, вещающую с экрана. – Угу, – согласился Данька. – Теперь смотри в зеркало и сравнивай форму и цвет глаз. Какое-то время Данька недоумевал. А я как раз успел сходить за нашими фото, что делали еще в академии. На них Данька младше по возрасту и больше похож на девочку. – Гле-е-б, ты чего это... – дрожащими руками протянул мне обратно зеркало Даня. – Как ты думаешь, почему боярыня Наумова отправила к нам в усадьбу своего личного Белого знахаря? – напомнил я о давних событиях. – Отец попросил? – Нет, отец только констатировал факт, что Дарья потребовала отправить тебя из школы в усадьбу. – Мы... я... что не... – никак не мог озвучить очевидное Данька. – Ты ее сын, – произнес я вслух. – А твой отец - граф Михайлов. Моя мама тебе неродная. – Данька кивнул. – Но если ты помнишь, то Михайлов мне не отец. Мы с тобой даже не родственники, хотя для меня ты самый родной человек. – Постой, Глеб, как же так? – не мог понять Данька. – А кто тогда твой отец? – Этого я не знаю. – И я кратко рассказал, что смог подслушать во время своей болезни и после. – Вероятно, кто-то из бояр, кому Михайловы чем-то были обязаны, – предположил я. Еще несколько минут Данька усваивал шокирующую информацию. А затем сложил все факты странным образом. – Ты мне не брат, и я могу на тебе жениться! – заявило это малолетнее чудо, опрокидывая меня на диван. – Дань, жениться у нас вряд ли получится. По документам ты мне троюродный или какой-то там брат. Мы же оба Мироновы. – Помню, помню, – не отвлекался на такие мелочи Данька. Похоже, у него в голове давно зрела эта идея. И сдерживал он себя только тем, что считал неправильным заниматься сексом с родным братом. Теперь же Данька буквально сорвался с цепи. – Даня, я никуда не денусь, давай до спальни дойдем, – пытался я немного притормозить этот «вулкан страстей». Мне и самому давно хотелось прервать вынужденный целибат. В спальню мы всё же попали. Правда, уже без одежды и обуви. Все растерялось по дороге. Удачно, что у нас еще нет слуг и персонала, иначе я не знаю, как бы объяснял это безумство. Данька, убедившись, что я действительно никуда не сбегаю, чуть присмирел. Он только теоретически знал, чем два парня могут друг с другом заниматься в постели. Целоваться совсем не умел. Так что мне пришлось в срочном порядке брать все в свои руки. Для начала показал, что такое настоящий поцелуй. Потом стал покрывать поцелуями шею, ключицы, опускаясь все ниже, потираясь своим телом о Даньку. Планировал устроить братишке минет, но не успел. Он от переизбытка впечатлений кончил раньше, чем я добрался поцелуями до живота. Пришлось мне срочно бежать в ванную за влажным полотенцем. Там же я судорожно пошарил по полкам, но ничего в качестве смазки не нашел. Не пользовались мы подобными средствами. С полотенцем я вернулся обратно в спальню и начал приводить Даньку в порядок. – А тебе? – несмело поглаживал «герой-любовник» меня по боку. – Будет и мне, поворачивайся на живот, – скомандовал я. Неожиданно в мою голову пришла мысль, что я могу намагичить некую склизкую субстанцию. Было у нас в арсенале знахарских умений нечто подобное. – Сейчас я тебя начну растягивать, – стал пояснять я Даньке свои действия. Совсем наивным в плане секса братишка не был. До тринадцати лет в школе мальчиков обучался. Там такие вещи открыто обсуждались. Старшеклассники хвастались своими победами. Да и использовать слугу в качестве сексуального партнера среди деток аристократов не считалось зазорным. Другой вопрос, что Данька в силу своего возраста не мог ничего испробовать, а потом уже не до того стало. Ожидаемо, что мое вхождение Даньке не понравилось. Он кряхтел, сопел, но молча терпел. – Расслабь мышцы, я подожду, пока пройдет дискомфорт, – поучал я его. – Сомневаюсь, что он пройдет, – поскуливал Данька. – Значит, не будем продолжать, – решительно вынул я свой член. – Нет, куда? – дернул меня за руку Данька. – Продолжай, я хочу, чтобы у нас всё было. Это «всё» у нас потом «было», но очень быстро закончилось. Я ведь тоже перевозбудился, глядя на любимое и теперь доступное тело. Качнулся туда-сюда с десяток раз и кончил. – Теперь ты точно мой муж, – заверил меня Данька и подгреб под себя, опутывая всеми своими конечностями.