Хогвартс читает книги про Гарри Поттера/ВЕСЬ ХОГВАРТС ЧИТАЕТ ГП (продолжение)

Когда наконец все расселись, а дракончик уже уснул, свернувшись в руках нового хозяина. Встал вопрос о том, кому предоставить право прочтения следующей главы. Вызвалась Алисия Спинет: — Неожиданная задача, — прочла девушка. — О сейчас мы узнаем, как ты разгадал загадку яйца! — обрадовался Симус. — Сомневаюсь, я если честно тогда затянул с этим делом, отложив в долгий ящик. Хотелось хоть немного просто пожить для себя, не думая о Турнире. — Поттер! Уизли! Будьте добры, выслушайте объявле­ние! Возмущенный голос профессора МакГонагалл уда­ром кнута рассек воздух. — Гарри, мне нравятся твои сравнения, — заулыбался Джордж, — ты должен их озвучивать! Гарри с Роном подпрыгнули, оторвавшись от игры, которую затеяли в самом конце урока трансфигурации. — Мальчики! — зашипела на подростков миссис Уизли. — Мам, мы тогда уже справились с заданием, — оправдывался Рон. Алисия подтвердила его слова, продолжив читать: Друзья уже сделали, что полага­лось: превратили цесарку в морскую свинку, вернули в из­начальный вид, и она опять заперта в клетке, стоящей на учительском столе. И они уже списали с доски домаш­нее задание (опишите способы, применяемые в транс­формациях при межвидовых превращениях). Звонок вот-вот прозвенит, и Гарри с Роном, забыв обо всем, сра­жались на «мечах» — игрушечных волшебных палочках, изобретенных Фредом и Джорджем: у Рона в руке жестя­ной попугай, у Гарри — резиновая треска. — Какие то у вас не равные силы, — смеялся Симус, — резина против жестянки. — Поттер и Уизли в кои-то веки порадовали нас: нако­нец-то ведут себя соответственно возрасту, — выговари­вала профессор. — Вообще, это было довольно грубо с вашей стороны, профессор, — подметил Гарри, когда все желающие отсмеялись, — у меня не так много детства было. Минерва поджала губы. Если призадуматься, то у Гарри и вправду почти не было детства. У Дурслей он был в качестве Домового Эльфа, а в Хогвартсе героем спасителем. Удобно устроилась Магическая Британия, спихнув на маленького мальчика свои проблемы. В этот момент голова трески оторвалась и мягко шлепнулась на пол — попугай Рона секунду назад отсек ее. — А я говорил, — улыбался Финниган. — Объявление касается всех. Приближается Свя­точный бал, традиционная часть Турнира Трех Волшебников. На балу мы должны завязать с нашими гостями дру­жеские и культурные связи. Бал для старшекурсников, на­чиная с четвертого курса, хотя, конечно, вы имеете право пригласить бального партнера и с младших курсов... — Бал... — мечтательно протянул Сириус, — что? Многие ученики удивлённо смотрели на Бродягу. — Не знаю как у вас сейчас, а раньше у нас был выпускной бал, после пятого и седьмого курсов. Правда на пятом курсе мы его пропустили. — Почему? — Из-за меня, — вздохнул Люпин, — было полнолуние. — Да ладно тебе, Лунатик, Лили всё равно отказала Джеймсу, а с другой он идти не хотел. — А седьмой курс? — поинтересовался Гарри. — Они уже были вместе, — кивнул Сириус. — А вы с кем танцевали? — Лунатик пошёл с одной когтевранкой, а я танцевал с Марлин, — Сириус вдруг погрустнел, — она была лучшей подругой Лили. Хорошая такая, весёлая... В серых глазах отразилась боль. Бродяга притих. Гарри показалось, что он задел что-то личное, дорогое и сокровенной. Кто такая была эта Марлин? Кем она была для Сириуса? Просто подругой девушки друга? Лаванда Браун во всеуслышание прыснула. Парвати Патил ткнула ее в бок, едва сдерживая смех, так что рот перекосился, и обе уставились на Гарри. Сириус тут же отвлёкся от мрачных мыслей, и улыбнувшись взлохматил волосы крестника. Профессор МакГонагалл и бровью не повела. Вопиющая несправедли­вость, обиделся Гарри: им с Роном только что от нее дос­талось, хотя ничего такого они не сделали. — Крепись, Сохатик, так всегда. Девчонкам многое спускают с рук. — На что это вы намекаете, мистер Блэк? — возмутилась МакГонагалл. — Лучше вам не знать, профессор, — заулыбался Сириус, — Лили была и не такой уж и прилежной ученицей, какой её все считали, — шепнул он уже на ухо Гарри. — Форма одежды — парадная, — продолжила МакГо­нагалл. — Бал начнется в восемь часов вечера в первый день Рождества в Большом зале. Окончание бала в пол­ночь. И еще несколько слов... — Профессор МакГонагалл окинула класс выразительным взглядом. — На Святочные балы, конечно, приходят с распущенными волосами, — проговорила она с явным неодобрением. По залу пронеслись смешки. Действительно, для такого собранного профессора как декан Гриффиндора распущенные волосы — катастрофа! Лаванда еще громче хихикнула. На этот раз Гарри понял, что ее рассмешило: профессор трансфигура­ции всегда носила тугой пучок на затылке, не позволя­ла себе ходить распустехой в прямом и переносном смысле. Упомянутый профессор поджала губы, грозно смотря на учеников. — Это, однако, не значит, — профессор строго ог­лядела класс, — что мы ослабим правила поведения, которые предписаны студентам Хогвартса. Я буду очень, очень недовольна, если кто-нибудь из вас их нарушит. Фред и Джордж переглянувшись засмеялись. Они тогда не послушались декана. Правда их не поймали. Прозвенел звонок. Класс зашумел, заторопился на пе­ремену прятали учебники в сумки, сумки закидывали че­рез плечо. Профессор МакГонагалл, стараясь перекричать шум, попросила Гарри ненадолго задержаться. Решив, что ему предстоит головомойка за обезглав­ленную треску, Гарри мрачно проследовал к учительско­му столу. — Тогда и Рона попросили бы задержаться, — усмехнулась Джинни. — Уж лучше была бы головомойка. Подождав, пока весь класс уйдет, профессор МакГо­нагалл сказала: — Чемпионы, Поттер, и их партнеры... — Какие партнеры? Не всем в зале удалось сдержать смешки. Гарри покраснел. Профессор подозрительно глянула на него, как буд­то ожидала насмешки. — Партнеры для Святочного бала, — сказала она стро­го. — Другими словами, партнеры для танца. У Гарри внутри что-то екнуло и оборвалось. —Партнеры для танца? — Он покраснел до ушей и поспешно прибавил: — Я не танцую. — Почему? Это же весело! — удивился Сириус. — В книге будет дан ответ. — Придется! — Профессор опять стала сердиться. — В Хогвартсе существует традиция: бал открывают чем­пионы в паре с выбранным партнером. — Вообще, если задуматься, то в Турнире традиционно участвует трое участников, а соответственно и бал тоже открывают трое. Так что в любом случае нарушение традиций, — подметила Гермиона. — Я был бы очень тебе благодарен, если бы ты сказала об этом раньше. — Но я... — Ты слышал, что я тебе сказала? — не допускающим возражения тоном проговорила МакГонагалл. — Взрослые никогда не слушают детей, — вздохнул Гарри. — Я тебя всегда буду готов выслушать. — Я знаю, — Гарри обнял крёстного. Неделю назад Гарри сказал бы, что найти партнера для бала — пустячное дело, не чета поединку с драконихой. Но после поединка он согласился бы еще на десять схва­ток. Пригласить на бал девушку! Страшнее ничего не при­думаешь. Многие в зале разразились смехом. А Гарри опять покраснел. Впрочем были и те, кто понимающе кивнул "герою Британии". В этом году многие ученики не поехали домой на рождественские каникулы. Он-то, конечно, всегда оста­вался, не ехать же в самом деле на Тисовую улицу. Но в прежние годы оставшихся можно было по пальцам пересчитать. Нынче из старшекурсников не уехал никто. И все помешаны на Святочном бале, по крайней мере девчонки. Сколько же их в Хогвартсе! Он только теперь это заметил. Девочки обиженно фыркнули, сверля Гарри взглядом. — А я что, я ничего. Мне было не когда. Если вы не забыли, то за мной один лысый сумасшедший охотится. И все они шептались и хихикали по закоулкам замка, давились смешками, если мимо проходил мальчик. А сколько волнений и разговоров о нарядах для предстоящего праздника! — Столько времени прошло, а девчонки не меняются, — довольно протянул Сириус. — И что они ходят все вместе? — спросил Гарри у Рона, увидев стайку девочек, которые поглядывали на Гарри, хихикая. — Как тут к одной подойти и пригласить? — В этом я с тобой солидарен, — кивнул Захария. — А ко мне Пенси сама подошла, — ухмыльнулся Драко. Паркинсон покраснела, злостно глянув на Малфоя. — Тогда я и пригласил её, — закончил белобрысый. — Может, оттащить ее в сторону с помощью лассо? — предложил Рон. — Ты уже выбрал, кого заарканить? Гарри не ответил. Выбрать-то он выбрал, а пригласить не хватает духу. Чжоу на год старше его, и такая краси­вая! Да еще играет в квиддич. В общем, пользуется огром­ным успехом. Чжоу покраснела, а вот Джинни обиженно посмотрела на Гарри. Однако парень быстро исправился, схватив девушку, усадил её к себе на колени и поцеловал. В зале опять послышались смешки. Но Рон, кажется, подозревал, что творится в душе у Гарри. — Знаешь что, — сказал он, — тебе нечего волновать­ся. Ты — чемпион. Ты только что победил венгерскую хво­сторогу. Спорим на что хочешь, у тебя от девчонок от­боя не будет? Помня о недавней ссоре, Рон изо всех сил старался по­давить прорывающуюся горечь. Но самое интересное — Рон оказался прав. Некоторые девочки залились краской. На другой же день третьекурсница-пуффендуйка в кудряшках, с которой Гарри ни разу и словом не пере­молвился, пригласила его на бал. Он был так поражен, что у него непроизвольно вырвалось «нет», не успел он оста­новиться и осмыслить происшедшее. Девочка, надув губы, отошла, а Рон, Симус и Дин весь урок истории ма­гии над ним подтрунивали. Через день Гарри получил еще два приглашения — от второкурсницы и, к своему ужасу, от пятикурсницы, у которой был такой мощный вид, что он даже испугался — откажет он ей, и она пошлет его в но­каут. Сириус заливался собачьим смехом, многие мальчики его поддержали. Люпин просто улыбнулся, а усы директора дрожали. Гарри покраснел. — Джеймс тоже был популярен, — заметил Бродяга, — девчонки правда быстро смекнули, что Поттер ни с кем не пойдёт кроме Лили Эванс. — А ты? — За мной тоже бегали, но на пятом курсе я не хотел идти без друзей, а на седьмом я отказывал потому, что уже пригласил другую, и она не готова была меня ни с кем делить. Гарри так и подмывало спросить про эту Марлин, но Сириус вряд ли будет изливать душу всему залу. — А она хорошенькая, — отдал ей должное Рон, пере­став смеяться. — Она выше меня на голову, — никак не мог прийти в себя Гарри. — Только вообрази, как я буду выглядеть с ней в паре! — Как Питер со своей партнёршей, — предположил Ремус. Сириус рыкнул,вспомнив предателя. Ему вспомнились слова Гермионы, сказанные про Кра­ма: «Он им нравится только потому, что он чемпион». И Гарри часто думал: пошли бы эти девчонки с ним на бал, не будь он чемпионом? А однажды спросил себя: пригла­си его Чжоу пришли бы ему на ум эти слова Гермионы? Джинни сидела в объятиях любимого... А любимого ли? Всё детство девочка слышала рассказы матери о мальчике, который выжил, и вот её заветной мечтой стало знакомство с ним. Она влюбилась в Гарри ещё до то того как узнала его. Но любит ли она Гарри? Или всё же "Золотого мальчика"? Но в целом, должен был признаться Гарри, несмотря на неотвратимо надвигающийся бал, жизнь его реши­тельно изменилась к лучшему. И причина этому — золо­тое яйцо, похищенное у хвосторога. Он почти не стал­кивался в коридорах с открытым недружелюбием. Ско­рее всего, этим Гарри обязан Седрику. Наверняка он впра­вил мозги пуффендуйцам в благодарность за спаситель­ную подсказку. — Да разговор тогда был не из приятных, — кивнул Захария. — Но мы не знали, что ты ему помог, — поддержал Смита Джастин, — Седрик тебя не выдал, просто настоял на том, чтобы мы сняли эти значки. Уменьшилось и число значков с призы­вом поддержать Диггори. Драко Малфой, конечно, не упу­стил случая подразнить его выдержками из статьи Риты Скитер, но они вызывали все меньше смеха. И еще одна радость — статья о Хагриде в «Пророке» не появилась. — Рано радовались, — вздохнул Гарри. — Ей мало дела до магических животных, — сказал Хагрид друзьям на последнем уроке осеннего семестра, когда они спросили, как прошло интервью. К их огром­ному облегчению, Хагрид отказался от прямого общения учеников с соплохвостами. Теперь они просто сидели за верстаками, отгороженные от зловредных созданий хи­жиной Хагрида, и готовили для них свежие кушанья. Взрослые облегчённо вздохнули. — Она выпытывала все, что можно, про Гарри, — продол­жал Хагрид, понизив голос — Кто бы сомневался, — фыркнула Гермиона. Джинни по-прежнему была погружена в свои мысли. Ей вдруг стало как-то не уютно на коленях у Гарри. Она осторожно встала и вернулась на своё место. Многие посмотрели на рыжую с удивлением, а Гарри как то растерянно. Он не знал, чем обидел девушку. — Я ей сказал, что мы друзья с того самого дня, как я тебя... э-э... от Дурслей спас. «Вы ни разу не пожалели об этом? — спросила она и приба­вила: — А он ни разу не оскорбил вас на уроках?» Я отве­тил: ни разу. У нее даже лицо скривилось. Хотела, наверное, услышать, что ты, Гарри, отпетый негодяй. — Сейчас мне кажется, что уж лучше бы она написала, что я негодяй, нежели псих, — вздохнул Гарри, не отрывая взгляда от Джинни. — Конечно, хотела, — бросил Гарри куски драконьей печени в большой металлический таз и опять взял нож: кусков явно мало. — Сколько можно писать о маленьком храбром герое-мученике! От таких статей мухи дохнут. — Людям вообще нравится ложь, — подметила Гермиона, — правда либо скучна, либо глаза режет. — Ищет новый подход к любимой теме, — мудро за­метил Рон, снимая скорлупу с яиц саламандры. — Она, верно, ожидала услышать, что Гарри — несовершенно­летний преступник с мозгами набекрень. — Но это же не так! — простодушный Хагрид был по­трясен. — Ей бы взять интервью у Северуса Снегга, — мрачно заметил Гарри. — Вот уж кто снабдил бы ее вожделенным материалом. «С первого дня появления в школе Поттер только и делает, что нарушает правила...» — Ну во-первых, мистер Поттер, вы действительно с первого дня появления в школе нарушает правила, ну а во-вторых, я знаком с творчеством Риты Скитер, а потому даже если бы вас люто ненавидел, не стал бы давать интервью. Это может ещё аукнуться, а травля так и вовсе способна довести человека до самоубийства. Все в зале притихли. А ведь в действительности, никто и не задумывался к чему могут привести их поступки. Сколько раз они травили Гарри. Первый курс: Соревнования между факультетами; второй курс: наследник Слизерина; четвёртый: Четвёртый чемпион; пятый: мальчик жаждущий славы. Дай только повод для травли! И никто до сих пор не задумывался, когда у "мальчика который выжил" сдадут нервы. А Гарри сам никогда и не подумывал об этом, возможно потому, что никогда, как бы ему не было плохо, сколько бы людей не ополчились против него, он никогда не оставался один. Всегда рядом были те, кто поддержит. Спустя какое то время раздумий Алисия продолжила: — Это он так сказал? — изумился Хагрид, а Рон с Гер­мионой, не выдержав, рассмеялись. — Конечно, это с то­бой случается, но на самом-то деле ты ведь хороший, да? В зале послышались смешки, фраза Хагрида разрядила обстановку. — Ну, конечно, хороший! Не огорчайся! — улыбнулся Гарри. — Ты пойдешь на Святочный бал? — спросил Хагри­да Рон. — Думаю заглянуть... — прохрипел Хагрид. — Будет, наверное, на что посмотреть. Ты ведь, Гарри, открываешь бал? То есть все чемпионы... А ты кого пригласил? — Пока еще никого. — Гарри залился краской. И Хаг­рид деликатно перестал расспрашивать. Джинни по прежнему не смотрела на Гарри, погружённая в свои мысли. А Гарри отчаянно пытался понять её поведение. "Что он сделал?" "Неужели всё из-за его чувств к Чжоу в том году?" Последние дни семестра были на редкость шумны­ми. Какие только слухи не витали по замку о предстоя­щем бале. Гарри и половине не верил. Поговаривали, на­пример, что Дамблдор купил у мадам Розмерты восемь­сот бочек хмельной медовухи. Усы директора задрожали. "Неужели и правда купил?" Но то, что приглашена группа «Ведуньи», было истинной правдой. Кто такие «Ве­дуньи», Гарри понятия не имел, ведь в доме Дурслей не было волшебного радио. Но судя по ажиотажу среди вы­росших под музыку ВРВ (Волшебного Радиовещания), это был сверхзнаменитый ансамбль. — А я вот их не недолюбливаю, — призналась Тонкс. Некоторые учителя, среди них и крошка Флитвик, махнули рукой на старшекурсников, ополоумевших от предстоящего бала. Он позволил на своем уроке в среду играть кто во что горазд, а сам беседовал с Гарри о блес­тящем применении Манящих чар в его поединке с дра­коном. Некоторые учителя неодобрительно посмотрели на Флитвика, а тот лишь пожал плечами. Другие учителя подобного понимания не прояви­ли. Ничто не могло отвлечь профессора Биннса от исто­рии магии, даже собственная смерть, тем более такой пу­стяк, как Святочный бал. И как только ему удавалось пре­вратить кровавые, жестокие восстания гоблинов в рассказ, равный по скуке докладу Перси о днищах волшебных кот­лов? — Менять, срочно менять преподавателя! — вздохнула Амелия. МакГонагалл и Грюм заставляли студентов работать на уроке до последних минут. И конечно, Снегг скорее бы усыновил Гарри, чем позволил бездельничать в лаборато­рии зельеварения. Снег скривился, представив обе картины. Что было хуже: Ученики, вольные делать, что им заблагорассудиться в его лаборатории или Поттер в роли его приёмного сына? Да, отношения с мальчиком у него конечно налаживаются, но не до такой же степени! В конце концов у Поттера есть ещё Пёс. Окинув класс не предвещающим ниче­го доброго взором, он сообщил, что на последнем уроке будет контрольная по противоядиям. — До чего вредный тип! — возмущался Рон в тот день вечером. — Обрушить на нас такую контрольную! Столько придется зубрить! Испортил последние дни пе­ред Рождеством! — Вы бы, мистер Уизли, предпочли бы написать контрольную после каникул, учить всё вместо праздников? — холодно спросил зельевар. Побледневший Рон отчаянно замотал головой. Снегг усмехнулся. — М-м... Ты, кажется, не очень себя утруждаешь, — ска­зала Гермиона, глядя поверх стопки книг на Рона, кото­рый строил карточный замок из взрывчатых карт — за­нятие куда более рискованное, чем возведение домиков из обычных карт маглов: волшебная колода могла в лю­бую минуту взорваться. — Помниться у нас на факультете училась одна девчонка, тоже любила строить карточные домики, устанавливая всё новые и новые рекорды. И вот что странно, у неё часто что-нибудь взрывалось, только не карты. Как же её звали? — задумался Сириус, — ах да! Грейс Хилл, на три года младше меня была. — Вы учились с моей мамой? — удивился Симус. — Похоже на то, — Блек оценивающе посмотрел на парня, — а ты на неё похож. — Теперь понятно в кого у тебя всё постоянно взрывается! — смеялся Дин. —Но это ведь Рождество, Гермиона, — благодушно заметил Гарри, в десятый раз перечитывая «Полет с "Пуш­ками Педдл"», придвинувшись к камину. — Сейчас и тебе достанется, — усмехнулась Тонкс. Гермиона и его окинула укоризненным взглядом. — А я-то думала, ты займешься другим, более полезным делом, — сказала она, — раз уж тебе так отвратитель­ны противоядия. — Каким, например? — спросил Гарри, следя за тем, как Джоуи Дженкинс из «Пушек» метнул бладжер в охот­ника из команды «Упыри из Лоддикастла». — Загадкой яйца! — Я до сих по'г не понимаю как ты 'газгадал загадку. — Мне тоже помогли. — Да успокойся, Гермиона. У меня уйма времени до двадцать четвертого февраля. После первого тура Гарри спрятал золотое яйцо к себе в чемодан и с тех пор ни разу его не вынимал. Впереди два с половиной месяца — еще успеет понять, что озна­чают скрип и визг под золотой скорлупой. — Это поймёт только тот, кто хоть раз слышал пение русалок на суше, — фыркнул Рон. — Или тот, кто спит с этим яйцом в обнимку, ходит с ним в душ, в общем никогда не выпускает из виду свой трофей, — кивнул Гарри. — Но, может, для разгадки нужны недели и недели. Представь себе, все додумаются, в чем состоит вторая за­дача, а ты нет. Вид у тебя будет идиотский. — Тогда может я бы не оказался бы на том кладбище, — задумался Гарри, — и может тогда Володя бы не воскрес. — Ложь! — завопила Амбридж. Гарри лишь махнул рукой. Он устал спорить с этой безмозглой жабой. — Гермиона, оставь Гарри в покое. Он заслужил хотя бы короткий отдых, — вмешался Рон, пристроив две по­следние карты на замок. Конструкция вдруг взорвалась, опалив ему брови. — Добро пожаловать в мой клуб, — усмехнулся Финниган. — Красиво выглядишь, Рон, — подсели к друзьям близ­нецы, — под стать парадному костюму, — пошутили они, глядя, как Рон пытается на ощупь оценить нанесенный взрывом урон. — Можно, Рон, воспользоваться твоим Воробушком? — спросил Джордж — Нет, он улетел с очередным письмом. А зачем вам? — Джордж хочет пригласить его на бал, — со свой­ственным ему юмором заметил Фред. В зале послышались смешки. Многим таки удалось представить Джорджа кружащегося в танце с маленькой совой. — Надо отправить письмо, безмозглая твоя голова, — пояснил Джордж. — И кому это вы оба все время пишете? — поинтере­совался Рон. — Не суй нос куда не надо. А то и его подпалишь, — пригрозил Фред волшебной палочкой. — Ну что, обзаве­лись уже парой для танцев? — Нет. — Поспешите. А то всех красавиц разберут, и вам с Гар­ри ничего не достанется. — Ещё одни, — проворчала Гермиона. — А ты с кем пойдешь? — спросил Рон. — С Анджелиной, — без тени смущения сообщил Фред. — Что? — изумился Рон. — А ты ее уже пригласил? — Хороший вопрос! — Фред повернул голову и крик­нул через всю гостиную: — Анджелина! Анджелина, стоя у камина, беседовала с Алисией Спиннет. — Что? — ответила она, посмотрев в сторону Фреда. — Пойдешь со мной на бал? Анджелина оценивающе взглянула на него. — Пойду — ответила она, улыбнувшись, и продолжи­ла прерванную беседу. — Так просто? — изумился один из Пуффендуйцев. Фред самодовольно заулыбался: — Учись, пока я жив! Джоан бросила очередной печальный взгляд в сторону Фреда, но никто этого не заметил. — Ну вот, видите, — сказал Фред, — как всегда везет. Он встал, зевнул и сказал Джорджу: — Пойдем возьмем школьную сову. И близнецы ушли. Рон перестал ощупывать опален­ные брови, поглядел на дымящиеся развалины карточ­ного замка и перевел взгляд на Гарри. — Он прав, Гарри. Пора что-то делать... а то останутся одни тролли. От женского гнева Рона спасло только сильная затрещина со стороны Гермионы. Рон покраснел. —Кто-кто останется, простите? — вспыхнула Герми­она. — Ну, знаешь... — Рон пожал плечами. — Я лучше пой­ду один, чем, например, с этой... Элоизой Миджен. Элоиза Миджен вскочила и быстро выбежала из зала, а Рону было очень не стыдно. Получив ещё один подзатыльник от Гермионы, рыжий пошёл вслед за девушкой, чтобы извиниться. И вскоре они оба вернулись. Рон был красным. Вид у него был виноватый, а вот по Элоизе было видно, что она плакала. Алисия пробежалась глазами по следующим строчкам глазами: — Гермиона заступилась за Элоизу, — рассказывала Спинет, — а вот Рон повёл себя отвратительно, — девушка решила не зачитывать слова Рона. — Понятно! — Гермиона опять ощетинилась. — Вот какие у тебя принципы. Ты пригласишь самую красивую девушку— конечно, которая пойдет с тобой, — пусть даже она и полная идиотка? — Да, наверное... — Ладно, я пошла спать, — сказала Гермиона, сгребла свои записки и, не прибавив больше ни слова, почти бе­гом отправилась к себе в спальню. — Уизли, ты идиот, — усмехнулся Драко, — ты сам то понял, что сказал? Рон покраснел ещё больше, и снова извинился, но на этот раз перед Гермионой. *** Рон долго извинялся перед подругой. Однако когда всё вернулось в относительно спокойную обстановку, чтение продолжилось. Администрация школы, обуреваемая желанием пора­зить гостей из Шармбатона и Дурмстранга, проявила не­бывалую изобретательность. — Это было лучшее Рождество в Хогвартсе, — мечтательно протянула Лаванда. Замок никогда еще не вы­глядел так нарядно. Нетающие сосульки свисали с перил мраморной лестницы, традиционные двенадцать елок Большого зала увешаны светящимися желудями, живыми ухающими совами из чистого золота и другими волшеб­ными игрушками. Рыцарские доспехи пели рождественс­кие гимны. А Пустой Шлем радостно призывал: «О, чис­тые души, стекайтесь во храм...» К сожалению, он помнил только половину этого гимна, возвещающего рождение Господа. Завхоз замка Филч раз десять извлекал из доспе­хов Пивза, откуда тот между гимнами распевал песни соб­ственного сочинения и весьма грубого содержания. — Пивза ничего не исправит, — усмехнулся Сириус, — без него было бы в школе скучно. Гарри пока так и не пригласил на бал Чжоу. Они с Ро­ном совсем извелись, хотя Гарри и уверял друга, что с де­вушкой вид у него на балу будет и впрямь дурацкий. А Гар­ри волей-неволей придется обзавестись девушкой — ему ведь открывать бал. — На худой конец, есть Плакса Миртл, — мрачно по­шутил он. — Представляю, что бы было, если бы ты заявился на бал с приведением! — засмеялся Дин. — Ну я бы не упустил шанса поиздеваться над тобой, Поттер! — А я и не сомневаюсь в этом. — Гарри, — решительно заявил Рон в пятницу утром, — мы должны, стиснув зубы, совершить этот подвиг. — Он говорил так, словно речь шла о взятии неприступной кре­пости. — Давай дадим слово, к вечеру точка должна быть поставлена. — Угу, — кивнул Гарри. — Будет. — А почему вы до сих пор не подумали о Гермионе, — удивился Сириус. — Я тогда хотел пригласить конкретного человека, — признался Гарри, с опаской глядя на Джинни. Но девушка по-прежнему сидела как то отстранёно. — А я если честно, за столько лет дружбы видел в Гермионе в первую очередь друга, а не девушку. Но ни разу за весь тот день Гарри не застал Чжоу одну, ни в обед, ни на переменах. Он столкнулся с ней по до­роге на урок истории, но она была опять в окружении подружек. Неужели она никуда не ходит одна? Может, на­пасть на нее у дверей в туалет? Но она и туда идет не одна. Если, однако, в ближайший час он не пригласит ее, она, конечно, будет приглашена другим. — Ты слишком долго набирался храбрости, — беззлобно усмехнулась Чанг. На контрольной у Снегга он никак не мог сосредото­читься и забыл добавить главную составную часть в про­тивоядие. Но сейчас ему все равно. Нужно набраться храбрости — будь что будет — и пригласить Чжоу. Едва прозвонил звонок, он схватил сумку и бегом к лестнице из подземелья. — Встретимся за ужином, — крикнул он Рону с Гер­мионой и помчался, прыгая через две ступеньки, наверх. — Я тогда решил, что ты от Снегга убежал, — вспомнил Рон. Он просто подойдет к ней и подзовет на пару слов. Всего-то навсего... Он обегал несколько коридоров, по которым всюду сновал народ. И наконец (раньше, чем ожидал!) увидел ее — она выходила с урока защиты от темных искусств. — Чжоу! Можно тебя на два слова? Конечно, подруги Чжоу снова стали хихикать. Это гнусное хихиканье должно быть запрещено законом! Многие засмеялись. — Поддерживаю, — кивнули некоторые мальчики, чем вызвали ещё больший смех со стороны представительниц прекрасного пола. Чжоу, однако, не захихикала. — Конечно, — сказала она и отошла с ним на прилич­ное расстояние от девчонок Гарри взглянул на нее, и душа у него ушла в пятки. — М-м, — начал он. Нет, он не может ее пригласить. Не может! Но должен! Чжоу стояла и недоуменно смот­рела на него. — Ты сможешь, — подбадривал книжного Гарри Сириус. Слова вылетели изо рта еще до того, как Гарри совла­дал с языком. —Ты-хтела-ти-сомнабал? Зал разразился хохотом, а Гарри густо налился краской. —Прости, что? — Ты не хотела бы пойти со мной на бал? — Ну зачем, зачем он начал краснеть? Гарри сидящий в зале тоже был красный. — На бал? — На бал! — Мне очень жаль, Гарри, — Чжоу тоже покраснела, и было видно, что она говорит правду, — но я уже обеща­ла пойти с другим. — А-а, — протянул Гарри. — Ну тебе повезло больше чем Джеймсу, ему Лили сказала, что уж лучше она на бал пойдёт с Горным Троллем, чем с таким как он. И вот что странно: секунду назад у него внутри как будто дрались скорпионы. А сейчас там было абсолютно пусто. Сириус ободряюще похлопал крестника по плечу. — Да? Ну ничего... — Мне очень жаль, правда, — тихо повторила Чжоу. — Понимаю... Они стояли и глядели друг на друга, пока Чжоу не ска­зала: — В такие моменты очень неловко обоим. — Ну, я тогда... — Конечно, конечно, — ответил Гарри. — Пока! — сказала Чжоу и пошла к подругам, все еще красная до корней волос. — С кем ты пойдешь? — выпалил ей вслед Гарри, не справившись с собой. — С Седриком. Седриком Диггори. Чжоу погрустнела, отчётливо вспомнив, как танцевала с Седриком на балу. Все внутри вернулось на свои места. Только грудную клетку почему-то наполнила свинцовая тяжесть. Забыв об ужине, Гарри понуро побрел к своей баш­не. На каждом шагу в ушах эхом отдавался голос Чжоу «Седрик. Седрик Диггори». Раньше Седрик ему, в общем, нравился, несмотря на то что два года назад он вырвал у него победу в решающем матче. Седрик был красив, все его уважали и вообще, и как чемпиона. Но сейчас Гарри вдруг понял — на самом-то деле Седрик просто красавчик, ничем другим не лучше других, да и умом не блещет. Теперь и Гарри погрустнел. Никто из Пуффендуйцев не стал ничего говорить, понимая, что Гарри это не со зла. —Светляки, — буркнул он новый пароль, введенный со вчерашнего дня. — Я никогда не привыкну к вашим паролям, — усмехнулся Драко. — Да, милый, верно, — защебетала Полная Дама, по­правила на голове прошитую золотом ленту и поверну­лась на петлях, открывая входной проем. Войдя в гостиную, Гарри осмотрелся и увидел, к свое­му изумлению, в дальнем углу Рона, лицо у которого было пепельно-серое. Рядом сидела Джинни и говорила с ним тихим ласковым голосом. Утешала, наверное. — Чего это ты? — удивился Невилл. — Что с тобой, Рон? — Гарри подошел к ним. Рон поднял голову, на лице его застыло выражение ужаса. — Ну зачем, зачем я это сделал? — вопрошал он сры­вающимся голосом. — Что меня заставило? — Что натворил братец? — усмехнулись близнецы. — О чем ты? — спросил друга Гарри. — Он... он пригласил пойти с ним на бал Флер Дела­кур, — ответила вместо брата Джинни. В зале послышались еле сдержанные смешки. Впрочем некоторые посмотрели на Рона с искренней жалостью. Рон был далеко не единственный, кто в том году пытался пригласить Флёр. Гарри показалось, что она старательно прячет улыбку, но руку Рона она гла­дила с искренней жалостью. — Что?! — Не знаю, что меня дернуло! — Рон чуть не всхлип­нул. — На что я надеялся? Кругом было столько народу. Я просто сошел с ума. И все вылупились на меня! Я шел мимо нее в холл, она стояла и разговаривала с Диггори. Вдруг на меня что-то нашло. И я ее пригласил! — Ты был не виноват, это всё к'говь моей гран-маман. Рон застонал, спрятав лицо в ладони. И с трудом про­должал: —А она глянула на меня, как на слизняка или еще чего хуже. И даже не ответила. — П'гости, п'госто ты был далеко не пе'гвым. И я уже ошень устала от этого, — Флёр виновато опустила голову. — Да ладно, я не обижаюсь, — смутился Рон. А я... я... не знаю... пришел вдруг в себя и со всех ног бежать. — В ней течет кровь вейлы, — сказал Гарри. — Ты был прав. У нее бабушка была вейла. Ты тут ни при чем. Зна­ешь, как это произошло? Ты шел мимо, а она возьми и примени древнее заклятие. Нацелила его в Диггори, а оно попало в тебя. — На самом деле я пыталась узнать, сп'гавился ли Дигго'ги с загадкой золотого яйца. К'гоме того магия вейл 'габотает не так. А с Диггори у нее ничего не выйдет. Он пригласил на бал Чжоу. Рон вскинул на Гарри глаза. — Я только что ее пригласил. И она мне это сказала, — произнес Гарри на одной ноте. У Джинни после этих слов с лица исчезла улыбка. Гарри повернулся к девушке, ожидая, что она ему что-то скажет, но Джинни даже не смотрела в его сторону. — Вот это здорово! — воскликнул Рон. — Мог бы и посочувствовать другу, — упрекнул Рона Симус. — Выходит, только у нас двоих нет пары. Да еще у Невилла. Знаешь, кого он приглашал? Гермиону! Невилл густо покраснел. — Не может быть... — Эта новость окончательно все перепутала в голове у Гарри. — Да, я точно знаю. — Кровь опять прилила к щекам Рона, и он рассмеялся. — Невилл сам мне сказал после зелий. Говорит, Гермиона так всегда к нему хорошо от­носилась, помогала делать уроки, готовить зелья и все та­кое... А она ему ответила, что уже дала согласие кому-то другому. Ха-ха! Если бы! Просто не захотела пойти на бал с Невиллом... Да и никто не захочет! — Рональд Уизли! Нельзя так говорить о друзьях! — выкрикнула миссис Уизли. — Прости меня, Невилл. Лонгботтом лишь отмахнулся. — Не смей смеяться! — рассердилась Джинни. Во входном проеме появилась Гермиона. — Почему никто не был на ужине? — обратилась она к друзьям. — Потому... Да перестаньте вы смеяться! Потому что этих двоих только что отвергли девушки, ну те, которых они пригласили на бал! — объяснила Джинни. — Довольно странная картина. Их отвергли и им смешно! — Ну спасибо, Джинни, удружила, — кисло прогово­рил Рон. — Всех красавиц уже разобрали, Рон? — гордо трях­нула головой Гермиона. — Теперь уже и Элоиза Миджен стала хорошенькой? Надеюсь, нет, даже уверена — ты еще найдешь где-нибудь кого-нибудь, кто тебе не откажет. — Гермиона, а ты жестокая, — усмехнулся Дин. — Я думаю, что никто не будет отрицать того факта, что Рон вёл себя крайне некрасиво. Рон вдруг посмотрел на нее совсем другим взглядом, точно впервые увидел. — Гермиона! А Невилл прав, ты — стоящая девчонка! — Неплохо подмечено, — ехидно произнесла Герми­она. Раздались смешки, а Рон и Гермиона покраснели. — Ты не могла бы пойти на бал со мной и с Гарри? — Тебе же говорили, что её уже пригласили, — усмехнулся Драко. — Не могла бы! — Да ладно тебе, — сказал Рон по-приятельски. — Нам нужна пара. Так вышло глупо! У всех есть, а у нас нет... — Я не могу пойти с вами. — Гермиона вдруг покрас­нела. — Я уже иду с другим. — Ни с кем ты не идешь. Ты просто так сказала, чтобы отвязаться от Невилла! — Ещё раз прости, Невилл. — Да ладно. — Отвязаться? Ты так думаешь? — В глазах у Гермио­ны заплясали опасные огоньки. — Ты, Рон, три года не замечал, что я «стоящая девчонка». Но нашлись люди, ко­торые это заметили! — Я бы на твоём месте не продолжал, Рон, — посоветовал книжному брату Билл. Рон вытаращил на нее глаза. — Ладно, ладно, — улыбнулся он. — Мы это тоже зна­ем. Ну что? Идешь с нами? — Но я же сказала, — Гермиона по-настоящему рас­сердилась, — я пойду с другим. Она вихрем вылетела из гостиной и помчалась к себе в спальню. — Ты все выдумала! — крикнул ей вслед Рон. — Ну и идиот же ты, Уизли, — усмехнулся Драко. — Не выдумала, — тихо сказала Джинни. — С кем же это она идет? — Не могу вам сказать, это ее секрет. — Ну ладно, — сказал Рон в полной растерянности. — Это становится смешно! Ты, Джинни, иди с Гарри, а я про­сто... — Я не могу. — Джинни тоже покраснела. — Я иду... иду с Невиллом. Когда Гермиона отказала ему, он пригласил меня. А я подумала... мне ведь иначе не попасть на бал... Я только на третьем курсе. — Вид у Джинни был несчаст­ный. — Ну, я пошла ужинать, а вы как хотите. — Она вста­ла и, понурив голову, побрела из гостиной. Невилл растерянно посмотрел на Джинни, но девушка по-прежнему слушала книгу в пол уха, думая о своём. Выручила её Гермиона, шепнув Невиллу, что она хотела пойти на бал с Гарри. —Что это на всех нашло? — вытаращился Рон на Гарри. Как раз в этот миг Гарри заметил Парвати с Лаван­дой — они входили в гостиную. Пора предпринять ре­шительный шаг. — Подожди меня здесь, — бросил он Рону, вскочил, подошел прямо к Парвати и, не задумываясь, выпалил: — Пойдешь со мной на бал? — Так бы сразу, — улыбнулся крестнику Сириус. Парвати захихикала. Гарри терпеливо подождал, пока хихиканье кончится, держа в кармане мантии скрещен­ные пальцы. — Хорошо, пойду — наконец сказала она, вспыхнув обжигающим румянцем. — Спасибо, — поблагодарил с огромным облегчени­ем Гарри. — А ты, Лаванда, не могла бы пойти с Роном? — прибавил он. — Спасибо, я тебя тогда не поблагодарил, — сказал Рон. — Да ладно, мы же друзья. — Она идет с Симусом, — ответила за подругу Парва­ти, и обе принялись хихикать чуть не с ожесточением. Гарри вздохнул. — У тебя никого нет на примете, ну чтобы пойти с Роном? — понизив голос, произнес Гарри, чтобы Рон не услышал. — А Гермиона Грейнджер? — спросила Парвати. — Ее уже пригласили. Парвати изумленно вскинула брови. Гермиона даже не взглянула на виноватую Парвати. — Да? И кто же? — спросила она недоверчиво. —Понятия не имею. — Гарри пожал плечами. — Так как быть с Роном? —А знаешь что, — медленно проговорила Парва­ти, — моя сестра... наверное, ты ее знаешь... Она — Когтевранка. Я скажу ей, если хочешь. — Прекрасная мысль! Дай мне знать, когда погово­ришь с ней. И Гарри вернулся к Рону. Да, этот бал потребовал от него героических усилий, хотя и вряд ли того стоил. Алисия не стала читать вслух про нос не на месте, просто объявив, что глава окончена. — Можно мне следующую? — спросила Лаванда. Спинет протянула ей книгу.