Громкая музыка отдаётся покалыванием в висках, пальцы нервно стучат по барной стойке, а после хватаются за бокал, притягивая его ближе. Чимин сверлит взглядом дыру в Чонгуке, когда тот, снова познакомившись с какой-то девчонкой, в танце спускает свои руки всё ниже и ниже. Чимин начинает постукивать ногой. Его безумно бесит эта ситуация, безумно хочется убить девушку, что сейчас хихикает, положив голову на плечо парня. Даже не допив коктейль, Чимин соскакивает с места и идёт к выходу из клуба, попутно натягивая на себя переливающийся бомбер. Глаза парня горят от злости и ревности. Он столько лет находится рядом с Чонгуком, столько лет любит его и не может добиться взаимности, а эти маленькие девчонки, что вешаются на каждого второго, уже через пять минут после знакомства кружат с парнем в танце, ощущая на своей заднице его руки.
Поймав такси и доехав до дома, Чимин нервно начинает ходить по квартире, впуская пятерню в волосы. Ему тянет низ живота, жжёт горло и глаза от слёз, что парень пытается сдержать, а голова раскалывается от мыслей. То, что грело его внутри на протяжении многих лет, медленно начинает разрушаться.
Чимин всегда был для Чонгука другом, старшим братом, но не больше. Это всегда заставляло Чимина страдать: десять лет он любит Чона, умело скрывая свои чувства.
Послезавтра у Чимина день рождения, и он ещё неделю назад решил, что не будет праздновать, когда услышал, что какая-то девушка в коротком платьице позвала Чонгука в этот день на вечеринку, а тот безоговорочно согласился. Тогда Чимин понял, что девушки на одну ночь важнее его лучшему другу, чем он. Тогда Чимин понял, что остался один.
Телефон в кармане джинс начинает вибрировать, оповещая о звонке, тогда парень смахивает слёзы с щёк, вдыхает несколько глотков воздуха, пропуская его в лёгкие, и отвечает на звонок.
— Чимин? Куда ты ушёл?
— Домой. Мне стало плохо, — даже не заморачиваясь, врёт Пак, стягивая с себя бомбер, плечом прижимая к уху телефон.
— А, — выдаёт Чонгук, после чего слышится женский смех. — В общем, я сегодня домой не приду, так что жди меня утром.
Чимин не успевает ничего ответить, да и не хочет, как младший уже сбрасывает звонок. Кажется, Чимин готов расплакаться как маленькая девчонка прямо сейчас. Внутри всё так давит и болит, что хочется выпрыгнуть из этого тела, чтобы ничего не чувствовать.
Казалось бы, совсем недавно семилетний Чонгук предложил девятилетнему Чимину учиться целоваться, хотя прошло уже одиннадцать лет. Тогда Чимин не любил Чонгука. Тогда Чимин думал, что любить мальчиков нельзя, что мальчики должны встречаться с девочками и других видов отношений не существует, а уже через год Чимин, ученик четвёртого класса младшей школы, понял, что по уши влюбился в сына лучшей подруги матери. Они стали видеться всё чаще и чаще, Чимин приходил после школы к Чонгуку и помогал с домашней работой, объяснял математику; они ели рамён из одной тарелки, обсуждая будущее. Тогда они мечтали поехать учиться в Сеул, снимать вместе квартиру и проводить друг с другом много времени. И, вроде бы, сбылось всё из детских желаний, но Чимин всё равно не счастлив. Он даже думает, что не будь Чонгук таким бабником, он был бы счастлив. Пусть даже тот не отвечает взаимностью.
И как бы сильно ты не любил, бывают ситуации, когда эту любовь нужно «гасить», потому что она мешает, да и не нужна второму человеку; как бы сильно ты не любил, от этого всегда будет одинаково больно; ничто не защищает тебя от нападка всех негативных эмоций, являющихся последствием любви; ничто не защищает тебя от самого себя, когда ты, влюблённый по уши, готов умереть, осознавая, что не нужен человеку, которому готов был отдать всего себя без остатка; когда понимаешь, что человек, чьи глаза были для тебя океаном и ты тонул в них, не в силах выйти на берег, не любит тебя так, как любишь его ты. И именно тогда ты осознаёшь, насколько ничтожным являешься во всей этой жизненной цепочке, повторяющейся из поколения в поколение.
Чимин не грустит, нет. Ему просто больно.
Его сердце будто сжали в кулаке, а после грубо бросили в бетонную стену, словно мяч; его чувства безжалостно растоптали, правильно, кому они нужны? И сколько бы ночей не плакал тихо в подушку Чимин, пытаясь вытащить из себя всё, что есть, пытаясь избавиться от этих душащих чувств, ничего не помогало, все попытки оставались тщетными и незаметными по сравнению с той глобальной проблемой, которая стояла перед парнем: его чувства никому не важны. Чонгук считает Чимина другом детства, старшим братом, парнем, с которым они учились целоваться, товарищем, с которым они снимают квартиру, но не больше. Они просто друзья и никогда не станут ближе друг для друга, потому что Чонгук не такой. Нет, Чимин тоже не такой. Ему не нравятся мальчики. Ему нравится Чонгук.
Почему любовь, — столь прекрасное чувство, — доставляет Паку лишь боль? Почему он вынужден терпеть это невероятно ужасное чувство, что гложет его изнутри, поглощая с головой? Почему он должен изнурять себя танцами в тренировочном зале, пытаясь тем самым забыться? Почему он должен выпивать по несколько снотворных в день, чтобы уснуть и не думать о
нём?
Нет сил на принятие душа, поэтому Мин просто стягивает с себя верхнюю одежду и падает на кровать, тут же засыпая. Наверное, впервые за всю неделю без снотворного.
***
Чимин просыпается тогда, когда чувствует на себе что-то тяжёлое. Он открывает глаза и жмурится от лучей солнца. Приоткрыв глаза, он смотрит на свой живот и видит, как на нём лежит Чонгук, обхватив руками бока. И сказать, что Чимин в шоке — не сказать ничего. Всё внутри сжимается и щекочется, сердцебиение учащается, и Мину кажется, что он сейчас сойдёт с ума. На пару секунд он будто отключается, но приходит в себя, когда слышит тихое сопение с последующим причмокиванием.
— Доброе утро, — пытается улыбнуться Чимин, глядя на моргающего Чонгука. — Как спалось?
— Чимин? — удивлённо произносит парень, садясь на кровати. — Что я тут делаю?
Чимин молчит пару секунд, прикусывая губу и думая, что бы такого сказать, ведь он и сам ничего не знает, так как спал всю ночь как убитый.
— Ты… Эм… Ну, ты пришёл пьяный, завалился ко мне в комнату и уснул на моей кровати, а я устал, поэтому ничего не стал делать.
Чонгук морщится, выгибает бровь, но молчит. Он ещё не до конца проснулся, поэтому бошка не очень-то варит. Его руки до сих пор лежат на животе Чимина, приобнимая, и его это, видимо, не очень смущает. Казалось, он этого даже не заметил.
— Голова жутко болит. Чимин, принеси минералки, — тянет Гук, поворачиваясь на другой бок, чем заставляет Пака расслабленно выдохнуть.
Чимин встаёт с кровати, надевает тапки и плетётся на кухню. Он снова раздавлен. Только сейчас он чувствует, что надежда, что разбилась внутри него на мелкие кусочки, вновь рождается, заставляя верить в лучшее. И, чёрт, как же больно снова будет осознавать то, что Чонгук его никогда не полюбит и не будет с ним. Но сейчас Чимину хорошо. По крайней мере, было, когда его обнимал Чонгук, когда он обращался к нему по имени и мило причмокивал губами, просыпаясь. Именно в эти моменты Чимин верил во всё самое лучшее.
— И сделай что-нибудь поесть, пожалуйста, — мило улыбается Чонгук, хлопая глазами, когда берёт из рук Чимина в свои холодную бутылку воды.
Чимин молчит. Молчит и покорно идёт на кухню, принимаясь за готовку.
***
До дня рождения около часа. Чимин не может заснуть, потому что Чонгука нет дома. Обычно он всегда звонит старшему, предупреждая о том, что не вернётся домой, но в этот раз не было ни звонка, ни сообщения, из-за чего Пак нехило так нервничал.
А вообще, Чонгук ушёл в кино с какой-то девушкой и сказал, что вернётся к девяти. Но на часах уже почти одиннадцать, а его всё ещё нет.
Только глаза Чимина начинают закрываться, как он слышит повороты ключа в замочной скважине, что заставляет его резко распахнуть их, вглядываясь в темноту. Свет в коридоре включился, парень увидел силуэт Чонгука и спокойно выдохнул, вновь закрывая глаза. Он слышит шаги. Шаги становятся всё ближе и ближе, пока Чимин, удивлённо распахнув глаза, не обнаруживает Чонгука, стоящего возле кровати.
— Она хотела сюда, но я отказал ей.
Пак не совсем понимал, к чему это всё. Чонгук намекает на то, что Мин мешает ему?
— И она ушла, сказав, что я тюфяк.
Пф, Чонгук — тюфяк? Это смешно.
— Спокойной ночи, — тихо произносит он, после чего разворачивается и уходит в свою комнату, оставив старшего в размышлениях. Что это только что было?
Пак ещё около десяти минут слышит, как младший копошится в своей комнате, шуршит чем-то, гремит, а потом резко затихает, из-за чего Чимин делает вывод о том, что тот лёг спать. Поэтому он и сам погружается в царство Морфея.
***
Когда Чимин открывает глаза, обнаруживает, что окна в его комнате зашторены, из-за чего в ней темно, дверь закрыта, а в квартире тишина.
Встав и надев тапочки, Пак выходит из комнаты, идя по квартире и тщательно осматривая её, пытаясь найти Чонгука, но всё тщетно. Его нет дома.
Чимин печально выдыхает, осознавая, что весь свой день рождения проведёт в одиночестве. Он надеялся, что Чонгук уйдёт на вечеринку как минимум под вечер, но никак не в десять утра.
Умывшись и позавтракав, Пак идёт в свою комнату, чтобы переодеться: сегодня он решил прогуляться по городу, чтобы хотя бы немного отвлечься от гнетущих мыслей и расслабиться. Но когда парень проходит мимо комнаты Чонгука, ему в глаза бросается яркий переливающийся пакет огромных размеров, и именно тогда парень решает, что Чонгук, позабыв о лучшем друге, решил сделать дорогой подарок очередной девочке, готовой отдаться ему в первые минуты знакомства, поэтому настроение падает ещё больше, и теперь, опустив голову и тяжело дыша, еле сдерживая слёзы, парень плетётся дальше по коридору, не в силах больше терпеть.
Каждый день Чимин думает: «Почему я просто не сдамся? Почему я всё ещё держусь за эту чёртову жизнь? Что меня здесь, чёрт возьми, удерживает?», но так и не может принять какого-то окончательного решения, которое могло бы в корне изменить ситуацию. Не может.
Когда Пак, бездумно выбрав какую-то одежду, начинает одеваться, в замочной скважине входной двери поворачивается ключ, а после слышится женский смех. Чонгук привёл кого-то домой?
