Жизнь продолжается.

- Учиться – это так прекрасно! Это никогда надоесть не может! Как благодарен я вам, моим друзьям, что вы делитесь со мной знаниями! Жак с тоской посмотрел на окрестные холмы. Потом на лагерь. Все как в прошлый раз. Тухти несет дрова для костра, отец Жан резво тащит окорок, торопясь его нарезать, несколько дежурных мутантов таскают на склад мешки с крупой. Мафей уже смылся, подвиг у них там не закончен, понимаешь ли... Переместил их, бодро похватал как будто ниоткуда мешки и корзины с провизией и исчез, обещая вернуться часа через три. Интересно, а если они там во что-нибудь вляпаются, как несчастный шут, он же главный специалист секретного подразделения департамента безопасности, попадет домой? Ну да, если он вовремя не доложится секретарю его величества о возвращении, мэтр Истран попросит Орландо... Ага, пока они спохватятся, да если еще Орландо вот так сразу решится оставить ненаглядную Эльвиру хоть на несколько минут... И если он в адекватном состоянии, а не созерцает синих дракончиков, пыхнув травки... - А вот еще что я хотел уточнить... Если вашу методику применить к заклинаниям школы Дубового Корня... - Да я не знаю ничего про эту школу... - Я охотно объясню вам ее особенности! В этой школе важно полное слияние Силы мага с жизненной силой организма. При расчете векторов следует учитывать геотропизм. Это весьма своеобразная школа, но принципы ваши и там могут быть применимы. - Да-да, я понял. Мне кажется, вы лучше сами разберитесь, вы ведь уже знаете теорию. - Конечно, но хотелось мне заручиться согласием наставника моего. Жак каждый раз вздрагивал, когда древний эльф величал его наставником. - Отобедать останетесь вы? А за чаем могли бы мы обсудить те вопросы, что еще не успели затронуть – о совмещении стихий воздуха и земли в одном заклинании. Здесь я испытываю трудности... Что ж, пообедать утомившийся Жак был не против. Похлебка, приготовленная отцом Жаном, обычно была довольно вкусной, а с учетом обстоятельств ее и вовсе можно было считать кулинарным шедевром. Жадный до учебы эльф начал интересоваться у коллег новинками магической мысли еще тогда, когда они только заключали союз с Конфедерацией. В любую свободную минуту он подступал к Вельмиру, и тот, конечно, не мог отказать другу в такой малости – всего-то рассказать, что новенького придумали коллеги за последние триста лет. Когда маги застряли на Каппе, Вельмир смог наконец прочесть Феандиллю подробнейшую лекцию часов на десять, а после победы и заключения договора с Альфой спокойно навестить друга и еще раз рассказать про все новинки учения школы Пяти Стихий. Однако выживание на Каппе требовало прежде всего умения справляться с неисчислимой мутировавшей живностью, а мэтр Вельмир в премудростях школы Змеиного Глаза силен не был. Изничтожение летающей, ползающей и скачущей братии требовало непрерывного внимания и чрезмерной траты сил, а магический полог не всегда спасал от мух размером с утку. Феандилль счел, что помочь может более углубленное изучение природных школ, и роль наставника перешла к Силантию. Тот ждал визитов на Каппу, как ребенок похода в зоопарк, и единственной трудностью было заставить его хоть на какое-то время сосредоточиться на обучении коллеги, не отвлекаясь на восхитительную местную фауну. За полторы луны Феандилль освоил основы и выучился кое-каким практическим навыкам, сочтя их весьма полезными в условиях Каппы, а Силантий собрал коллекцию местной фауны, к счастью, в основном в виде чучел. Уважаемые мэтры и благодарный ученик как могли убеждали почтенного коллегу не тащить в Поморье живые экземпляры... или хотя бы ограничиться парой-тройкой видов... или хоть не брать разнополых представителей, чтоб не размножились, а то еще сбегут и порушат все экологическое равновесие на Дельте! Силантий согласился, что экологическое равновесие прежде всего, и ограничился пятью видами, всего по несколько экземпляров, ныне обитающими в загонах в дальнем уголке дворцового парка в Белокамне. В этом уголке мэтр Силантий проводил любую свободную минуту, наблюдая и проводя параллели с повадками местной фауны. Возил магов на Каппу Мафей. Он же и протрепался святому про способ конструирования заклинаний, который знает только Жак. Надо ли говорить, что святой пожелал немедленно ознакомиться с новым методом. Несчастного Жака уговаривали втроем: Мэтр Истран, Мафей и Шеллар. Обещали охрану с пулеметом и боевого мага впридачу. Жак отбивался, как мог. За несколько месяцев войны он практически обжился на Каппе и вполне допускал теоретическую возможность там выжить (особенно при наличии рядом сильного мага и Кантора с пулеметом). Но обучение в школе Перчатки и Шлема предполагало впадение в транс, причем одновременно с учеником. Буйное воображение уже рисовало несчастному шуту страшную картину: лежат они, стало быть, рядышком с Феандиллем, все такие в трансе, а местная живность вкупе с недобитыми вампирами из армии Повелителя подступает к ним, окружает и разом набрасывается. В результате в первый раз учителя с учеником стерегли Кантор с винтовкой, Виктор с пулеметом и Мафей, добросовестно перечисливший Жаку, какие заклинания он заготовил на случай появления врагов крылатых, четвероногих, шестиногих, двуногих и перемещающихся на четырех колесах. Сегодня же у Кантора была репетиция, Элмар и Мафей были заняты в какой-то сверхважной операции по зачистке тролльего логова в Эгине, и Мафей лишь телепортировал Жака с охраной и исчез. Охранять лежащих в трансе оставили Виктора с пулеметом, и тот с утра поминал свою невезучесть. Правда, не уточняя, в чем именно она будет заключаться – в том, что ему не удастся в этот раз посмотреть и понюхать живого дикого тролля или в том, что на этих милых ароматных существ их компания напорется только по его возвращении. Или в том, что жалостливый святой, выйдя из транса, быстренько сбегал телепортом за Матреной, а та немедленно в порыве восторга облизала любимого, хотя и бывшего хозяина с ног до головы и теперь восторженно сопела у него за спиной. Покидая Каппу несколько месяцев назад, Виктор, разумеется, оставил грака здесь. И упорно отбивался от намеков Элмара об удобстве перемещения команды героев на граках. Да, конечно, грак удобней лошади, но стоило Виктору представить объяснения с начальством по поводу своего участия в межмировом перемещении опасного хищника... И ему нагорит, и Максу, и Тиле. Он лучше как-нибудь на лошади, а еще лучше бы на трофейной машине. Было очевидно, что бедной Матрене предстоит тяжелая процедура перезаклятия. Однако желающих записаться в новые граковладельцы что-то не наблюдалось. Даже добрейший эльф откровенно замялся, услышав предложение перезаклясть Матрену на него, и смущенно пояснил, что такая спутница может помешать общению с жителями этого мира. Несколько куфти, будучи спрошены, напрямую заявили, что им и соседства крокодилов хватает. Ситуация выглядела уже совершенно безысходной, когда вдруг желание обладать столь экзотическим скакуном высказал мэтр Ушеб. Правда, Силантий тут же заявил, что это невозможно, ибо грак есть по сути мутировавшее домашнее копытное, а они покойников к себе не подпускают, и условно покойный мэтр тут не исключение. Оскорбленный в лучших чувствах Ушеб завелся с пол-оборота, и последующая дискуссия протекала на повышенных тонах. Выведенный из себя Силантий, как выяснилось, не уступал Ушебу ни по части темперамента, ни даже по части изысканных ругательств. Болотные кикиморы, трухлявые пни, илистые прыгуны и совсем уж непонятные нижелесые бабайки и линючие ихневмоны так и сыпались из почтенного мэтра. К счастью, вмешался святой, посоветовав Виктору незаметно подвести Матрену к спорящим. Увидев дружелюбно принюхивающегося к живой мумии грака, Силантий сперва потерял дар речи, а потом немедленно потребовал от Мафея отправить его домой из этого кошмарного мира, где у животных поломаны все нормальные инстинкты! Однако святой эльф умоляюще попросил старика остаться, чтобы он мог перезаклясть животное при нем, ибо он, эльф, хотя и освоил под руководством почтенного мэтра теорию, никогда не пробовал сделать этого сам, и лучше бы провести процедуру под контролем специалиста... Спустя час довольный Ушеб сделал вокруг них круг на граке и, снабженный многочисленными инструкциями по уходу и кормлению редкого зверя, был отправлен телепортом в куфтийскую деревню впечатлять ее обитателей. В последующие дни Матрена исправно выполняла тяжелые работы на строительстве ирригационных каналов и не менее исправно работала на репутацию нового хозяина, окончательно отваживая желающих перечить почтенной мумии. Впрочем, таковых и раньше находилось мало, хотя масштабы работ, коими старик нагрузил почтенных соплеменников, несколько превышали пределы их возможностей. Меж тем приготовление нехитрой трапезы приближалось к своему завершению. Обитатели лагеря потихоньку подтягивались поближе к поварам. Тут все знали, что среда – день пиршества, в этот день невесть откуда появляются замечательные продукты, из части которых тут же готовится обед. Бродящие вокруг костра робко прятали за спинами посуду и старательно делали вид, что как бы случайно тут проходят, ожидая счастливой минуты, когда отец Жан сообщит, что все готово, и встанет у костра с неизменной поварешкой. Неправы были те, кто счел главной опасностью, грозящей святому, немедленное съедение. Судьба уготовила ему куда более суровые и длительные испытания. В первые же недели странствий Феандилля по пустошам разнесся слух о проповеднике и целителе. Слухи росли и множились, будоража умы суровых обитателей Каппы. Якобы проповедник умеет лечить пустынную лихорадку, энтерит и сухотницу и даже и не берет платы за лечение, и, что особенно удивительно, не делает никаких различий между гражданами Конфедерации и мутантами. Да-да, именно так, его даже сопровождает в странствиях мутантка! Поскольку святой еженедельно встречался с кем-нибудь из магов для расширения магических знаний, ему волей-неволей приходилось раз в неделю возвращаться на определенное место. Как уж местные жители вычислили штаб-квартиру благодетеля, неизвестно, но к месту его обитания потянулись люди. Прогнать этих несчастных с надеждой в глазах Феандилль не мог. Кого-то он лечил, а кого-то просто ободрял, и уже этого было достаточно жителям Каппы, не избалованным добрыми словами и просто человеческим к себе отношением. Люди уходили, разнося по пустошам молву о чудотворце, но некоторые оставались. Кому-то то требовалось длительное лечение, а иные просто не находили в себе сил покинуть Феандилля, как не может человек удалиться от костра в заледенелой степи или от источника в безводной пустыне. Куфти косились на растущий по соседству с их деревней лагерь и, как могли, намекали святому, что это стойбище за околицей их не особенно радует. В конце концов эльф, посоветовавшись с конфедератами, выбрал место на окраине их земель и неподалеку от земель куфти, не особо радиоактивное и загаженное, и перенес лагерь туда. Собственно, Мафей не забывал прихватить провизию каждый раз, привозя к эльфу кого-нибудь из магов на очередной урок. В первый же визит он попытался всучить мешок с картошкой собственному наставнику, но был сурово раскритикован за дилетантство и неумение планировать действия с учетом освоенных магических навыков. С тех пор процедура доставки святому гуманитарной помощи была четко отработана. Слуги в Даэн-Рисском дворце уже привыкли, что по средам мешки с провизией сносятся в комнату принца Мафея и складываются штабелем посреди комнаты. О том, куда они потом деваются, по дворцу ходили самые разнообразные слухи. Единственной посвященной была повариха Мила, неизменно прибавлявшая к вышеупомянутому штабелю короб с собственноручно выпеченными пирожками. В лагере, в свою очередь, уже привыкли, что раз в неделю появляется кудрявый паренек, такой же ушастый, как и их благодетель, и ловко достает ниоткуда мешки с едой. Старожилы с важным видом объясняли новичкам, что это магия, понять нельзя. Феандилль, при всей его святости, прекрасно понимал, что рано или поздно прокорм его подопечных лишь плодами охоты и гуманитарной помощью с Дельты станет невозможен. Уже сейчас Аман присматривал пустоши под распашку, а загородку на краю лагеря обживали плюты. Каждый вечер им вываливали изничтоженных за день насекомых, имевших неосторожность напасть на лагерь или отряд охотников. В обязанности нескольких мальчишек входило порубить тушки на куски, поскольку прогрызать хитиновые панцири ящерки не умели. Однако ж они охотно выедали их содержимое, равно как и местное сено, от которого на их родине отвернулась бы самая неприхотливая лошадь, а на Альфе – самый непривередливый верблюд. Жак и эльф устроились с мисками на склоне, откуда открывался вид на лагерь. Жак робко ковырнул кашу и с тоской глянул вокруг, надеясь, что сегодня Мафей появится пораньше. Как же! Небось еще и опоздает на часок, эльф безалаберный! - Я не вижу показаний к кесареву. Да, плод крупный, но роды естественным образом вполне возможны. Положение правильное, схватки регулярные. Раскрытие шейки матки достаточное... если, как вы говорите, хитиновые покровы у младенца пока мягкие, они не повредят родовые пути. - Я бы все же предпочла не рисковать, но раз уважаемый мэтр настаивает... А что скажете вы, мэтресса? Как протекали роды у вашей матушки? - Кесарево там точно никто не делал. В остальном... подробностей мне, увы, не рассказывали. Но вряд ли они бы помогли, ведь моя мать была полудемоном, а не человеческой женщиной. Вопрос протекания родов у женщин при рождении ими потомства от демонов крайне интересен, но мало изучен. Вот стервы. Обе. Одной только бы резать, второй, видите ли, интересно. Еще и ученицу притащила полюбоваться. Та стоит, таращит черные зенки. Сама вся в черном, страхолюдина. Интересно им! - Ааааа! - Мэтр, не пора ли обезболить? Пора, давно пора, теоретики фиговы. Собрались тут толпой, глазеют, как в цирке, а хоть бы кто помог несчастной женщине! - Длительность родов может превышать длительность действия обезболивающего заклинания, поэтому я нахожу целесообразным... - Ну, здесь не первые роды, коллега, все должно пройти достаточно быстро. В случае же осложнений прибегнем к хирургическому вмешательству. Как сразу стало хорошо! Сам бы попробовал, хмырь бородатый, каково это, когда тебя раздирает изнутри просящееся наружу демонское отродье! И эта моложавая красотка древнего возраста тоже не рожала, хотя и перетаскала к себе в постель несчетное количество мужиков. Слышала Камилла, каким чудищем она в постели оборачивается, куда до нее герцогине Дварри с её перьями и завываниями! Вот Ольга бы ее поняла, она, бедняжка, говорят, очень мучилась, едва жива осталась. А эти... тут одна докторша рожавшая, да и та как рыба мороженая, слова доброго от нее не услышишь! Так и рвется порезать, хочет, небось, как Элмара, сверху донизу. В комнате появилось новое лицо. Чей-то сердобольный голос ласково спросил: - Что у нас тут? Морриган недоуменно глянула на вошедшую старушку, но мэтр Истран приветствовал ее без удивления. Мэтресса Стелла озадаченно подняла брови. - Видите ли, я нашел, что опыт госпожи Антье тоже может пригодиться. Вы, верно, знакомы? Да, конечно! Еще бы Стелле не знать самую опытную из городских повитух! Вот только здесь она зачем? Вряд ли у нее есть опыт родовспоможения при появлении на свет четвертьдемонов-трансформеров. Или не трансформеров, пока еще неясно. Ну ладно, может, чем и поможет. К тому же она хоть и говорлива, но тайны пациенток хранит свято. Старушка бойко просеменила к высокой кушетке, на которой лежала роженица. Зачем-то потрогала лоб, потом положила ладонь на живот. - Ишь, просится наружу! Ничего, не горюй, родишь, что ж делать-то. Удивительно, но от одного присутствия этой женщины Камилле стало легче. Она всхлипнула и сжала руку повитухи. Сегодня их опять ждала неудача. В министерстве образования им снова не сказали ничего определенного. Ассунта крепилась как могла, а вот Мария не выдержала и разрыдалась прямо на улице. Ну обидно же! Как и Ассунта, Мария большую часть жизни прожила в провинции. Дядя и тетя воспитывали ее как родную дочь. О рано умерших родителях Мария до поры ничего не знала. Ей было тринадцать лет, когда ее отдали в соседний монастырь учиться уходу за больными. В монастыре ее полюбили, дядя с тетей часто забирали на побывку домой, и наделенная веселым и легким характером девушка равно радовалась и возможности помочь больным в монастырской больнице, и свиданию с родными и друзьями. Ей было шестнадцать, когда однажды дядюшка завел с ней разговор о дальнейшей учебе. Разложил на столе лунной давности газету и показал объявление о наборе в школу магов. - Но почему магов? И разве магия не запрещена? - Уже нет, в стране две луны назад был переворот. Теперь на троне снова король, не знаю, настоящий ли. Всякое говорят. Но магия снова в почете, только вот магов не осталось. Правительство открывает школу магов, обучение за счет государства для тех, кто согласен потом поступить на службу короне. Для тебя это шанс, мы на твое полноценное обучение денег не наберем, мы уж и так, и этак прикидывали пару лет назад. Это надо было ехать за границу, там устраиваться, искать тебе наставника, платить ему. Нам это, увы, не по карману. Но почему меня надо учить магии? Ведь к этому должны быть какие-то способности? - У тебя они должны быть. Твои родители были неплохими магами. - Вы мне такого про них никогда не рассказывали! - Мы боялись. Их убили, когда была охота на магов. Твоя мама была известной целительницей, кажется, это называлось пятой стихией. И отец был сильным магом. Он бы сумел бежать, но все пытался выяснить, что произошло с твоей мамой. А ее убили, заманив в засаду, якобы к больному. А его поймали, когда он ее искал. Вот, значит, как. Родителей убили. А ей раньше говорили, что они умерли от лихорадки. Она и лекарскому делу училась, втайне мечтая, что научится лечить такие болезни, и люди не будут умирать от них, как ее родители! Дядюшка помолчал немного, дождался, когда Мария вытрет слезы, и продолжил: - Мы и в учебу тебя отдали, чтобы ты могла реализовать свои способности, ведь узнай кто, что ты маг – были бы неприятности. А так - мистик, лекарка из монастыря, вопросов нет. Может, ты хочешь остаться в монастыре? - Нет, я не хочу становиться монахиней. Мы и с матушкой настоятельницей уже об этом беседовали. Вы не подумайте, в монастыре все замечательные, и мне там очень нравится, но… - Потому я и показал тебе это объявление. Возможно, служить короне тебе захочется больше. В отличие от соседнего Ортана, у нас набирают не только боевых магов, учиться берут на разные специальности. - В отличие от Ортана? - Да, у них там давно существует школа боевых магов, обучение за счет короны и потом государственная служба. Мы уж думали, не отвезти ли тебя туда, но не тот у тебя характер, чтобы быть боевым магом. Ты в маму – целительница. Еще луну родня Марии судила да рядила, искала возможность снарядить ее в дальний путь и устроить в столице. Разумеется, первый набор в школу уже прошел, она едва успела ко второму. И да, ее взяли. Приемная комиссия не усомнилась ни в наличии Силы, ни в специализации. Учиться оказалось очень интересно. Мария слала дяде с тетей восторженные письма и была счастлива, как птичка. Все было так здорово: лекции, практика, новые товарищи, наставник и… что уж там, Мария, как и несколько других девушек с их курса, с замиранием сердца ждала редких визитов придворного мага, мэтра Максимильяно. Он заходил иногда справиться о том, как идет обучение, и услышать от него слова одобрения было такой радостью! Все кончилось в один миг. Вот только что они учились регулировать потоки Силы, потом наставник предупредил, что сейчас будет контрольная по теории, и вышел ненадолго в свой кабинет. Все поспешно зашуршали тетрадками, и вдруг... Ощущение ухода Силы было резким, внезапным и ошеломляющим. - Со мной, кажется, что-то случилось. - Я не чувствую Силы! Некоторое время растерянные курсанты делились ощущениями. Слишком недавно они все осознали свои способности. Не научись они этому, ощутили бы нынешнее свое состояние просто как сильную депрессию. Но теперь их знаний хватило понять, что Сила исчезла. Была еще слабая надежда, что это мэтр Картен наложил на них какие-то заклятие в учебных целях, или, может, чтоб не списывали на контрольной. Однако когда они заглянули в кабинет к мэтру, там никого не оказалось, лишь на высокой спинке стула сидел невесть откуда взявшийся небольшой сокол. Птица некоторое время их разглядывала, потом вылетела в раскрытое окно. К вечеру стало ясно, что магия исчезла повсеместно. Утром они вновь собрались в классе, надеясь, что кто-нибудь им объяснит, что делать дальше. Впрочем, собрались не все. Не пришел Ариенто. Как сказали ребята, вечером он говорил о том, что без Силы и жизнь не имеет смысла, а ночью покончил с собой. К обеду появился мэтр Максимильяно. Сказал лишь, что это надолго, но надо надеяться, что магия вернется, и лучше бы им запастись терпением. Потом поговорил с каждым отдельно, выясняя, есть ли им куда податься, где пересидеть, чтоб не нашли. Марии тоже жить не хотелось, но в эти страшные дни ее практически спасла Ассунта. Подруга легче перенесла случившееся, верно, и впрямь ее способности были ближе к неклассической магии. Ассунта строго сказала Марии, что они и без магии способны помочь людям, не зря ж их учили. Из столицы лучше уехать, мэтр прав. Ехать решили к родным Марии, как раз нашлись попутчики, мэтр Максимильяно их и нашел. Следующие семь лун были тяжелыми, но зато ломать руки в отчаянии было некогда. Когда до их городка добрался отряд армии Повелителя, жители разобрали по домам больных из монастырской лечебницы, а заодно и самих монахинь. Новые власти объявили монастырь собственностью Небесных всадников, поселились там три странные личности в бело-голубых одеждах. Марии и Ассунте было не до того, они ходили за больными, готовили лекарства, и для горожан, и для местных партизан. Да и не только для них. Однажды из соседнего города приехал адъютант начальника тамошнего небольшого гарнизона. Кое-как связав несколько мистралийских слов, этот жуткий иномирец пояснил, что его командиру нужно лекарство от экземы. Ассунта продала, лишь бы отвязался, хотя и очень опасалась, что на кожу иномирца мазь подействует как-нибудь не так. В другой раз один из бело-голубых обитателей монастыря пришел за средством от изжоги. Продали, хотя Мария и пробормотала злорадно под нос: - А если просто помолиться? Может, исцелился бы? - А лучше пить поменьше – в тон ей откликнулась Ассунта, когда за клиентом захлопнулась дверь. Но к концу лета бело-голубые обитатели монастыря куда-то исчезли. Гарнизон солдат Повелителя исчез еще раньше, переведенный в зону боевых действий. Потом из столицы пришла весть о возвращении королевской власти, а спустя несколько недель вернулась магия. Тогда-то девушки и засобирались в столицу, беспокоясь, что опоздают к возобновлению занятий. Только вот возобновлять их все никак не соберутся. Ну вот и молодец, мамочка! – должно быть, матушка Антье говорила это сотни раз за свою долгую карьеру, но сейчас в ее голове явно проскользнула нотка удивления. Видно, никогда не видела Такое. То, что родилось, было крупнее человеческого ребенка, с явно поступающими на лбу гребнями, с сероватым кожными покровами и приплюснутым носом. Когда его перевернули, на спине обнаружились серовато-коричневые тряпочки, вдавленные в кожу – будущие крылья. Мэтры разглядывали младенца с интересом. Первым подал голос мэтр Истран: - Не трансформер или это проявится позже? - Проявится позже, не раньше чем через год. Пока что-то среднее. - Вопрос с грудным вскармливанием так и не решен. - Все равно других вариантов нет, матушка Антье уже нашла кормилицу. Меж тем повитуха ворковала над Камиллой: - Ну еще немного потужимся, родим послед. Вот и умничка, вот какого большого родила – приговаривала повитуха, но озадаченные нотки в ее голосе никак не исчезали. Камилла устало всхлипнула. Похоже, тот кошмар, в который она вляпалась более десяти лун назад, позади. Осталось только родить послед и постараться забыть. Тут метресса Стелла попыталась положить младенца ей на грудь. Камилла в ужасе вскрикнула, будто это была змея, а не младенец, все еще связанный с ней пуповиной. Стелла сделала понимающее лицо и передала ребенка ученице Морриган. - Подержите, пока я перевяжу пуповину. Надо его вымыть и показать Шеллару, пока окончательно не извелся. Уже состоялось предъявление младенца королю, который в соседней комнате с волнением ждал исхода родов, как заправский отец, уже отошел послед, уже Стелла позволила себе помечтать, как сядет и вытянет ноги, и тут сидящая рядом с Камиллой матушка Антье встревожено сказала: - Что-то она кровить начала. Следующие два часа запомнились Стелле как сплошной кошмар. Мэтр Истран старался как мог, преподобный Чен тоже попытался помочь. Стелла нервно ждала команды начинать хирургическое вмешательство. Кровотечение удалось окончательно остановить в последний момент, когда уже казалось, что удаление матки неизбежно. Матушка Антье горестно вздыхала над спеленутым младенцем, для нее все младенцы были равны, а этот чуть не лишился матери в первые часы жизни, да и не рада ему, видать, матушка. Морриган сидела рядом с повитухой и что-то негромно втолковывала ученице, показывая то на младенца, то на разложенную в кювете плаценту. - Вроде больше не кровит – вздохнула Стелла, прилаживая на высокую этажерку флакон с кровью. От флакона к сгибу локтя Камиллы тянулась тонкая трубочка. Как все же хорошо, что научились переливать кровь, лет двадцать назад родильница с таким кровотечением была бы обречена. - Я еще посмотрю немного – отозвался мэтр Истран - Кстати, его величеству уже сказали, что угрозы жизни больше нет? - Сейчас пойду скажу – поднялась Морриган. - С вашего позволения, я выйду ненадолго – сказала Стелла и быстро прошла в соседнюю комнату, а оттуда в ванную. Ее тошнило. Умыв лицо холодной водой, отчего стало полегче, она рухнула в кресло. Больничную, вернее, акушерскую палату организовали в дальнем крыле дворца около двух лун назад для единственной пациентки. Мало тут было госпиталя для раненых при обороне дворца, который так и функционирует потихоньку, долечивая поправляющихся, так еще и это. Ну и сама мэтресса живет рядышком. Зато на работу ходить недалеко. И можно отдохнуть, если выдастся свободный часик, или как сейчас, присесть на несколько минут, ноги вытянуть. Да что ж это такое? Совсем расклеилась, обычные роды, а она как тряпка выжатая. Ну не совсем обычные, но все же ничего особенного. Просто устала. Всего-то третья луна идет, а она... Впрочем, первые три луны всегда самые тяжелые, вспомнить ту же Ольгу. Но ведь когда носила Мартина, ничего такого не было. Угораздило же ее. Ведь понимала, чем чреваты внезапные визиты Мануэля в сочетании с отсутствием магии. В Таккате первым делом посоветовалась со знахарками, они ей подобрали травки, она заваривала и пила каждый день. Потому как неизвестно, когда заявится Мануэль, потащит ее погулять в степь и подобьет на какое-нибудь непотребство. Покидая Таккат, она прихватила мешочек травяного сбора, а в Поморье в первые же дни сбегала к ведьме. Но после возвращения в Ортан и штурма дворца ей было не до травок. Первые двое суток после отбитого штурма она вообще спала урывками, по два-три часа где-нибудь в кресле, потому что надо было регулярно проверять состояние раненных. Мануэль появился в ночь перед памятной межмировой встречей и потребовал, чтобы она немедленно собиралась, исход завтрашних событий неясен, в том числе и для него, поэтому лучше ее спрятать подальше, чтоб он был спокоен. Мэтр Истран обещал перебросить ее в Поморье, а оттуда уж она сможет добраться до укромного места, где сейчас спрятан их сын. Стелла потратила драгоценный час, объясняя, что у нее полный лазарет тяжелораненых и уехать она не может никак. Споря, они ушли вглубь дворцового сада, поскольку раненые нуждались в покое, а диалог принимал всё большую громкость. Как и в какой момент яростный спор перешел в жаркие объятия, она и сама не поняла. Ну как это у него всегда получается? Вот, доигрались. И ведь всего за сутки до возвращения магии! И как она будет объяснять будущему ребенку, что его зачали в парке под кустом сирени? Уже давно отцветшей, мокрой от недавнего дождика. А она даже не почувствовала, что земля мокрая и грязная! Потом Мануэлю пришлось срочно сбегать в ее комнату за плащом, потому что белый халат, в котором она выскочила в сад, теперь не годился даже на половую тряпку, появиться в таком перед больными и коллегами было немыслимо. Он бегал, а она кусала губы от досады, поскольку было время обхода, а она тут в кустах пытается хоть как-то поправить прическу. Если это еще можно назвать прической. О последствиях она как-то не подумала тогда, не до того было, ей срочно нужно было к больным. Мануэль еще не знает. Что там, она две луны уверяла себя, что еще ничего не решила, что ее беременность категорически не ко времени, тут раненые, контакт миров, диплом Терезы. Но все же так и не решилась принять отвар драконьей травы, давно используемый в Ортане для решения такого рода проблем. Интересно, мэтр Истран понял? Надо бы пойти, сменить его. С Азилью Стелла уже луну не сталкивалась, и хвала небу, а мэтр, если и понял, промолчит. Хотя скоро все равно станет заметно. Хоть бы Тереза поскорей управилась с дипломом, а то смех один – наставница на защите будет с животом или, еще забавнее, с младенцем на руках! Она тяжело поднялась и вдруг улыбнулась, представив, какое лицо будет у Мануэля, когда он узнает.