Жизнь продолжается.

Кантор уже привык, что пространство чужих снов иногда почище бредовых видений Лабиринта, и потому не особо удивился виду маленькой комнатки, освещенной пламенем свечей. У стены стоял большой стол, в центре стола над спиртовкой был укреплен страной формы стеклянный сосуд, от которого отходили стеклянные же трубки, одна из которых завивалась спиралью. В сосуде булькала и дымилась красноватая жидкость, а в ней крутилась, подпрыгивая и пульсируя багровым, большая объемная восьмерка. Вокруг лежали горы бумаг, в которых хозяин этого странного сна пытался что-то прочитать и почиркать, одновременно тщась не дать растущим стопкам завалиться в огонь. На стене тускло мерцал монитор. Кантор еще немного полюбовался на этот бред, потом окликнул: - Амарго! Хозяин сна обернулся, на секунду оставив без внимания стопку бумаг. А она тотчас же выросла втрое и обрушилась на колбу. Жидкость в колбе вспенилась, чудовищная восьмерка вздулась и взорвалась с оглушительным грохотом, отскочившего в последний момент Амарго и Кантора накрыло градом осколков. - Пошли отсюда – сказал Кантор, стряхивая с себя осколки. Под его взглядом стол и бумаги истаяли. Товарищ Амарго кратко высказался о произошедшем, причем исключительно непечатно, что обычно за данным товарищем не водилось. Выдернул из щеки осколок, осмотрелся... - Это сон. Тебя Шеллар послал или отец? - Ни тот ни другой, я сам пришёл. Поговорить вот с тобой захотелось. Амарго явно удивился. Уселся на невесть откуда взявшийся камень и внимательно посмотрел на Кантора. Кантор набрал в грудь воздуха и выложил все, что он думает о политике родного правительства в области поддержки магически одаренной молодежи. Которую сперва обнадежили, а теперь мурыжат. Амарго некоторое время смотрел на него озадаченно, явно не понимая, о чем он. Потом взгляд его прояснился. - А, школа магов. Ты бы лучше отца спросил, он в курсе их дел. - Каких дел, мать вашу? Нет же никаких дел! Они ждут, а занятия не начинают! - Некому начинать. Их наставник, мэтр Нектор, в южной провинции с отрядом стражи, пытаются хоть как-то очистить те места от разбойников. А то ведь жрать в городе нечего, если ты на заметил, потому как везти продавать что-нибудь в столицу бесполезно, на дороге ограбят, не по пути сюда, так на обратном пути. - А больше что, учить некому? - А больше некому. Мэтр Алехандро не педагог, да и других дел у него... - Ну да, скакать вокруг Эльвиры. - А что ты хочешь? Она королева и мать наследника. Пусть скачет, в прочих делах от него толку немного. Спасибо, хоть телепорт наладил. - А те маги, что прислали в подарок? - Так тоже все время заняты, да и не учителя. А просить у Шеллара еще кого-то уже неловко, у него и так половина корпуса магов погибла. - Скажи уж честно, вы про этих ребят просто забыли. - Я – да, забыл. Я скоро имя свое забуду! Ну вот зачем мне это надо, скажи на милость? Состоять советником при короле-эльфе! Он подписывает сметы, а я потом концов не могу найти! Да еще начальство лавочки достало: ах, как же так, что же будет, если узнают, что советник короля – агент другого мира! А не уйти ли вам с королевской службы в отставку во избежание скандала? Ага, в отставку! Я бы с радостью. Ты представляешь, что тут начнется? Что Орландо натворит? Твоему отцу тоже сейчас некогда за ним присматривать. В стране полный бардак. Да и они ж сразу переведут работать на базу, уже все уши прожужжали, какой я ценный консультант, без меня в сложившейся ситуации никак. Как будто я им чем-то помогу… в сложившейся ситуации! Последние слова Амарго выплюнул, как ругательство. Помолчал, потом вдруг спросил: - Ты, когда Стеллу последний раз видел, ничего в ней не заметил? Какая-то она в последнее время странная. Кантор задумался. А и правда, появилось последнее время в метрессе что-то такое... Какая-то то она стала... нет, не более спокойная, скорее более отрешенная, словно в себя ушла. И, пожалуй, радостная. Внешне не заметно, но какие-то отголоски чувств... - Знаешь, я не понял, что с ней – и на всякий случай добавил – но если ты считаешь, что там другой мужчина, то это не то, ты не думай. Такое я бы почувствовал. - Да об этом я точно не думаю, просто понять не могу... Тяжело – они там, я здесь, выбраться получается редко. Веришь ли, когда в Зеленых горах сидели, я с ними чаще виделся. А забирать пока страшновато. Амарго задумался, сосредоточенно пиная ногой ближайший осколок стекла. - Так что с ребятами-то? – напомнил Кантор - Учить их будут или как? - Слушай, ты про эту школу магов лучше бы у отца спросил. Сходи в его сон, заодно от меня кое-что передашь. - Да был я у него, но поговорить толком не успел – его разбудили. - Среди ночи? – помрачнел Амарго – значит, опять какая-то дрянь случилась. - Обещал завтра зайти наяву и к тебе отослал. - А я что? Я тех, кто тогда тем или иным образом оказался на севере, пристроил в ортанский корпус магов. И этих, видать, тоже придется отправить туда же. Как мы с Шелларом расплачиваться будем, ума не приложу. - Сочтетесь как-нибудь. Слушай, а что за восьмерка тебе снилась? Амарго помрачнел еще больше. - Не знаю я, что это за восьмерка! Дружка своего рыжего спроси! Задал он мне задачу. Вот будут у тебя свои дети... - У меня вообще-то уже есть – осторожно напомнил ошеломленный Кантор, тщась связать Виктора, детей и восьмёрку. - Да, точно – согласился Амарго – слушай, а ты ведь был в том мире. Ты ничего не знаешь про некую характеристику их топлива, связанную с числом восемь и взрывами? Или не с числом, но в названии там что-то про него... - Нет – ошарашенно выдавил из себя Кантор – ты чего? Я там такими вещами не интересовался. - Ну да, чего я спрашиваю, если даже шеф не знает. Это топливо уже вроде и не употребляют. И по сетке не посмотреть, с ней сейчас такие проблемы, что и рабочие вопросы едва удается решить. И Жак загружен по самую маковку. А этот рыжий специалист сам ничего толком не может объяснить. Ладно, разберусь. И с курсантами этими разберемся как-нибудь, знать бы, сколько их еще. - Предпочтительный падеж в ортанском языке отличается от большинства других тем, что применим только к неодушевленным существительным. Существительные отвечают на вопрос «что?», как и в существовательном падеже. Но падежные окончания существительных второго склонения не совпадают с окончаниями существительных второго склонения существовательного падежа. Нет, пожалуй, лучше на примерах... - Я предпочитаю что? Кашу. Чай. Как видите, в предпочтительном падеже окончания существительных второго склонения остаются такими же, как в существовательном, в то время как окончания существительных первого меняются: каша - кашу. Давайте подберем еще примеры. Вот ты, Лола, что предпочитаешь? - Она предпочитает мистралийцев. А Сюань эльфов – тотчас откликнулась младшая из учениц. - Жозефина, это неудачный пример, предпочтительный падеж используется лишь для неодушевленных существительных! – в голосе Клары слышалось отчаяние – Сюань, приведи пример неодушевленного существительного. - Золото. И бру.. брилянт.. госпожа Анна говоряла госпоже Камилла они все времена недешевленные. - Что? Боги, не недешевленные, а не-о-душе-вленные. Те, у кого нет души. То есть неживые. - Труп! - Безусловно, Лола, это неодушевленное существительное, но придумай другие примеры, пожалуйста! - Зомби! - Врёшь ты все, у зомби есть часть души, Мафей говорил! Вечно ухами стучишь. - Ушами хлопаешь – автоматически поправила Клара. Надо же, и у Орландины голос прорезается, как только появляется возможность сказать кому-то гадость. - Ушами хлопаешь – с удовольствием повторила Сюань. Лола не обиделась, она была занята размышлениями, которые и излагала вслух: - тогда они о-душев-ленные или не-о-душе-вленные, если часть души? Скелеты, наверное, все же не-о-душе-вленные, а вампиры… - Девочки, у нас урок ортанского языка, а не некромантии! - Некромантия интереснее! Давайте про некромантию! - Тоже мне некромантка нашлась... - Вы проходишь сейчас некромантию? Скажите мэтр, Сюань тоже хочу.. хотит.. хочет! Берете меня собой другой раз! Так, разговор съехал на любимую тему – магию. А у Сюань прямо-таки антиталант к языкам! Причем теорию она запоминает великолепно, но практика! Или все дело в том, что за короткий период девочка попыталась выучить несколько языков? Сперва ортанский, причем придворные дамы не только не потрудились преподать девочке основы грамматики, но и научили ее не подобающим юной девице лексическим оборотам. В начале войны хинеяночку эвакуировали в Лондру, и около луны она обитала где-то в глубинах королевского дворца. Потом король Лондры (вот ведь ханжа) решил, что пребывание в его дворце наложницы, подаренной соседнему королю, не вполне прилично! Даже если она наложница, скажем так, несостоявшаяся. В общем, он сплавил Сюань в Поморье, где она сперва толклась среди челяди, а потом прибилась к Ольге. Ольга же, едва опомнившись от своих приключений, принялась учить поморский. Когда же она вернулась в Даэн-Рисс, хинеяночка прибилась к Эльвире. А та, как на грех, как раз решительно настроилась учить мистралийский, считая, что не подобает королеве плохо знать язык своих подданных. В результате несчастная Сюань запомнила понемногу из каждого языка и изъяснялась на страшной их смеси, причем нередко применяла к существительным одного языка падежные окончания другого и предлоги третьего. Клара пыталась приохотить девочку к чтению, надеясь, что хоть так девочка усовершенствует свой жуткий ортанский. Сюань честно прочитывала по несколько заданных страниц, совершенно не вникая в текст. Клара пробовала подсовывать ей интересные, как ей казалось, книги: о путешествиях, о подвигах, исторические, книгу с описанием хинских нравов. Она понадеялась, что девочке хотя бы будет интересно уличить автора в ошибках, заодно и сама учительница получит о далекой Хине более достоверную информацию. Но Сюань читала эти книги, как нечто, ее не касающееся, а на вопросы лишь пожимала плечами. Сама ужасаясь такому шагу, Клара три дня назад подсунула Сюань любовный роман. Тут у девочки впервые мелькнул в глазах интерес, она радостно сообщила, что госпожа Акрилла такое читала и потом утоплялась… утопилась и выходила замуж – вот именно так, в такой последовательности! Обычно Клара лепет Сюань о придворных дамах пропускала мимо ушей, но тут была заинтригована и потом спросила у Ольги, как это можно выйти замуж, предварительно утопившись. История Акриллы, рассказанная Ольгой как анекдот, Клару вогнала в грусть: - Бедняжка, так хотела большой и чистой любви, а в результате замужем за таким козлом! - Да ладно, для нее-то он большая и чистая любовь! Как она у его постели сидела, когда он выздоравливал! Стелла ругалась, говорила, в ее положении вредно волноваться и переутомляться, она ведь тогда на сносях была. Она не собиралась так сразу рожать, но отключение магии сработало. Недавно ребеночка родила, сына, так назвала в честь мужа! И теперь каждый день во дворец приходит, они вместе гуляют по парку, Лаврис ноги разрабатывает, она с младенцем. - Да уж, идиллия! Если бы еще этот Лаврис на других женщин не заглядывался! Ко мне он тоже лез пару раз, вот ведь приставучий гад! - Чтоб Лаврис не лез к другим женщинам, это мир должен перевернуться. Мэтр Максимильяно появился вечером, рухнул в кресло у камина и некоторое время сидел без движения. Даже на Ро не пошел смотреть. Ольга немедленно налила ему кофе, а Диего тут же безжалостно вывалил на дорогого родителя накопившиеся вопросы. - Ну да, не доходят у меня пока руки! Сам знаешь, что сейчас творится в межмировых отношениях. Да и в мистралийских делах демон ногу сломит, Мануэль едва справляется. И на базе бардак, на днях у нас опять сервер взломали. - Заговоренной фомкой? - уточнила Ольга. - Что? – мэтр Максимильяно поперхнулся кофе. - Ничего, это я так, автоматически. Это местный драматург написал в пьесе про переселенцев. Ольга вкраце пересказала содержание пьесы Юста про Арнольда Пилипенко, особенно сосредоточившись на начале, ей очень хотелось как-то развеселить бедного свекра, уж очень он выглядел усталым. Однако, вопреки ожиданиям, мэтр Максимильяно от этой истории не развеселился, а насторожился. - а откуда вообще местный драматург знает слово «сервер»? Ты говорила? - Нет – с усилием припомнила Ольга – он меня один раз про мой мир расспрашивал, но не про компьютеры. А, вспомнила, он раньше жил в Лондре и был там знаком с каким-то переселенцем, пили они вместе... - А, понятно. Был в Лондре такой Ламберт, переселенец из самого начала двадцать первого века, программист. Собственно, он и сейчас есть, сидит где-то у Элвиса, недавно вот придумал систему сигналов для связи, ее сейчас усилено внедряют. А сперва этот Ламберт пил, не просыхая, когда понял, что оказался в мире без компьютеров и Сети. Видно, с этим вашим Юстом тоже пил. Почему-то воспоминания об этом сделали мэтра Максимилиано еще грустнее, и Ольга поспешила подсунуть ему Милин пирожок. Мэтр посмотрел на пирожок грустно и как-то недоуменно. Не объяснять же невестке, что одна мысль о Лондре напоминает о проблемах. И не понять, что там у них творится. То ли Элвиса так уязвило, что на его территории много лет работала разведка другого мира, и Шеллар до нее докопался, а он нет. То ли все же опасаются гадостей от их службы. Так или иначе, но люди принцессы Элизабет уже пару лун пасут лондрийского агента, и не только его. Некоторое время назад Леночка из Голдианы пожаловалась на слежку за их кабачком. Шпики обложили заведение мамы Хаи столь плотно, что редкий завсегдатай не просек, что за кем-то из персонала следят. Что в сочетании с отъездом мамы Хаи «на юг для поправки здоровья» здорово подпортило репутацию Люси Фаулз: не успела, дескать, тетушка ослабить присмотр за племянницей, как та явно пустилась во все тяжкие, не зря же чьи-то соглядатаи толкутся вокруг. Заведение подрастеряло половину клиентов, а оставшиеся уже не столь охотно пускались в беседу с молодой хозяйкой. Были, впрочем и такие, кто, напротив, проявлял к ней повышенный интерес и сулил защиту от неведомых врагов. Не за так, конечно: красивая одинокая девушка не могла не привлечь охотников за ее рукой, сердцем и солидным приданым в виде кабачка. И отбиваться от ухажеров Леночке становилось все труднее, тем более что их контингент с появлением слежки за кабачком изменился в худшую сторону, вместо приличных горожан в женихи стали набиваться полу- и просто криминальные лица, обещавшие в качестве свадебного подарка нарезать следящих на мелкую лапшу или покидать в речку. И ведь еще год назад, предчувствуя подобное развитие событий, Макс вменил в обязанности одному из сотрудников регулярно наведываться к Леночке, мелькать в кабачке и изображать грозного жениха. Но тот то ли не обладал актерским даром, то ли не старался и видимости не создал. Макс стал выяснять, кто же столь грубо и демонстративно мешает работать его людям, и что же? Инициатором слежки оказался скользкий тип, работавший на лондрийскую разведку, а материалы он сдавал, судя по всему, непосредственно послу этой дождливой страны. И вот на кой их разведке следить за его людьми? Да еще и столь грубо? И что теперь? Можно, конечно, перевести Леночку на базу или подобрать ей другой участок, но кого послать в Голдиану? И вот что вообще Элвису неймется? Может, поговорить с его сестрицей Элизабет, напрямую спросить, чего она хочет добиться этой слежкой? Или все же есть у них основания следить за ней, или все же замазали Леночку в какую-то пакость? Ведь могли, ведь нетрудно и заставить, шантажом или угрозами, или просто Гриша ее на жалость взял? Если Леночка в это замазалась, то понятно, что только с Гришиным участием. Все ж отец родной. Эх, Гришка, ты-то зачем в это влез? Неужто так деньги понадобились? И думал я, признаться, что теперь ты постараешься скрыться не только от нас, но и от старых хозяев. Но если Лену кто и втянул... Так, стоп, это уже по второму кругу. И нечего гадать, надо просто поговорить с Леной начистоту. Ведь если ее в это втянули, то и ей грозит опасность. И если у нее есть выходы на отца, надо попробовать перетянуть его на свою сторону. Если... От размышлений почтенного мэтра отвлек непочтительный отпрыск. - Так что там все же с курсантами? Эта тема для почтенного мэтра тоже была не особенно приятна. Действительно, половину курсантов второго потока, можно сказать, растеряли. С первым набором все ясно, их тогда всего четверо за луну набралось. Хоть и радовался народ реставрации монархии, а к объявлению о наборе в мистралийскую школу магов отнеслись с опаской. За луну набралось четыре человека, причем один приехал из-за границы, сын эмигрантов. Все оглядывался, беседуя с комиссией, видно, искал, где же люди с полиарговыми сетями прячутся. На второй набор молодые люди повалили валом. Каждый доказывал, что маг, просто… ну не учили еще. Они замучились гнать бесталанных претендентов, но девятнадцать способных ребят все же наскребли. Когда пропала магия, он лично помогал курсантам исчезнуть из столицы. Трех самых способных немедленно перевез через кабину на север. Один покончил с собой еще до его появления в Арборино, жаль парня, не перенес утраты Силы. Остальных он распихивал кого по родственникам, кого в партизанские отряды. Трое потом дошли на север своим ходом. Последних непристроенных удалось впихнуть на палубу судна, уходящего с эгинским флотом. Как потом выяснилось, наставник тоже присоединился к уходящим по морю. На одном из судов дивились соколу, сидящему на мачте, и дивились до того момента, как судно не вышло из зоны подавления магии. Не предусмотревший всего мэтр навернулся с реи и чудом успел ухватиться за какую-то снасть. Матросы от души повеселились, его снимая. И хотя ориентиров северных городов этот маг не зал, все равно он оказался бесценен в том походе. Варварские земли, у берегов которых суда вынуждены были делать остановки, таили в себе множество опасностей, и ученики почтенного мэтра получили наглядную демонстрацию незаменимости магии в экстремальных условиях. Все, оказавшиеся на севере, усилиями Амарго пристроены в ортанский корпус магов на обучение. Но в Мистралии осталось еще четырнадцать... Нет, тринадцать, один ведь погиб в партизанах. Хоть и просил мэтр командиров беречь этих ребят, а всего не предусмотрели. - Те, кого ты встретил, сколько их? - Трое. И они говорили, что встречали еще троих. - Шестеро, значит, и еще семеро где-то потерялись. Ладно, завтра попробую договориться насчёт этих. Король оторвался от набивания трубки и повернулся к проскользнувшему в кабинет Жаку. - Какие новости? Ты был у госпожи Гольдберг? - Только что от нее. Ей уже лучше. Мэтр сказал, ничего страшного, сердечный приступ, но ничего смертельного. Полежит несколько дней, попьет лекарства. - Ты что, не мог заранее просчитать ее реакцию на нашу просьбу поговорить с этим парнем? - Да откуда ж я знал! Я знал только, что она американка. Про молодые годы она никогда не рассказывала подробно, и что она из Европы родом, не говорила. Сказала только, что рано осталась сиротой. Теперь вот понятно, почему - и добавил поспешно – только меня к нему не посылайте. Меня потом Тереза не простит. - Жак, тебя я и не прошу. - А скажите, ваше величество, вы и впрямь так уверены в бесценности каждого переселенца? Или вас так заинтересовало оружие, которое было у него в руках? - Оружие гномы разберут и скопируют, парень для этого не нужен. А ценность переселенцев действительно велика. Взять хотя бы тебя или Ольгу. - Или господина Хаббарда. Или того придурка, что проповедовал сожжение еретиков. - Знаешь, Хаббард, конечно, был редкостной дрянью. Но не приходило ли тебе в голову, что, если бы не он, я не познакомился бы с Кирой? А дракон и по сей день изничтожал бы девиц. А тот мистик... Чему-то и он нас научил. Продемонстрировал, как опасен религиозный фанатизм, до какого зла можно докатиться, проповедуя якобы добро. Может, и этот чему-нибудь научит. - Страшно подумать, чему. А кстати, неужели вы действительно были не в курсе биографии госпожи Гольдберг? Помнится мне, когда она только появилась, вы много и подолгу беседовали. О чем, если не о ее жизни? - В основном о ее профессии и связанных с нею вещах. - Что там может быть интересного? Она же вроде бухгалтер? Или экономист? Я все равно не особо понимаю разницу. - Да, она экономист. Причем увлеченный своей профессией. И в ее практике было немало интересных и даже курьезных случаев. А еще она рассказала мне много интересного о системах налогообложения в разных странах, о том, как они менялись и совершенствовались. Это на редкость интересная тема! - М-да, не для средних умов. - Брось прибедняться, Жак, ты бы легко разобрался, если бы интересовался данным вопросом. Госпожа Гольдберг рассказывала и о своей жизни, но лишь о взрослых годах, о детях и внуке. О том, что ее родители стали жертвой Холокоста, она не упоминала. - И откуда вы слова такие знаете, ваше величество? - Смешной вопрос. Ты же сам скачивал мне учебники по истории. - Скачивал, было дело. Российский, Американских штатов и китайский. Кстати, кто вам переводит китайский? - Пока никто, к сожалению. - А даже странно, что среди переселенцев нет китайцев. - Жак, не говори глупостей. Господина Вонга ты сам адаптировал. - Было дело, только он уже через пару лун предпочел уехать в Хину. - Да, как и двое переселенцев из Китая, появившиеся у нас двенадцать и пятнадцать лет назад. Как я понял, люди в Китае привержены традициям и не любят новшеств. А тут другой мир, да еще и жизнь среди людей другой расы. Вот и уезжают в страну, напоминающую их родину. Сейчас в Хине пять переселенцев из Китая, но лишь трое из них до того, как стать переселенцами, были грамотны, к тому же все они учили грамоту до реформы письменности. Император пообещал определить одного из них мне в переводчики, но, боюсь, с хинской неторопливостью я получу переводчика лишь к следующей годовщине коронации. В лучшем случае. Пока же приходится довольствоваться двумя вариантами истории, написанными на двух континентах. Одну переводит и надиктовывает секретарю Ольга, второй читаю я сам, а потом сличаю с переводом Дика и уточняю у него непонятные моменты. Должен заметить, что последнее время Дик стал относиться к своей работе гораздо ответственней. Жак в очередной раз пожалел незадачливого кулачного бойца. Вот ведь влип! Жил себе, выкидывал из ресторана перепивших бузотеров, драки разнимал... И вдруг изволь объяснять его величеству, чем хартия отличается от декларации и миссия от посольства. - Ох, ваше величество, учили б вы английский по Шекспиру, как и собирались! - Нет уж, уволь. Конечно, когда-нибудь можно будет ознакомиться с творчеством этого автора подробнее. Но учить по нему английский? Он же писал шестьсот лет назад, язык за это время претерпел огромные изменения. К тому же меня стали раздражать сюжеты про беспечных идиотов. Эта история про короля, отдавшего посох лицемерным дочерям... Да там и плюту было ясно, чем дело кончится, причем с самого начала! Единственное утешение – все же по сравнению с этим средневековым правителем даже Зиновий кажется образцом благоразумия. Нет уж, лучше я буду читать учебник истории. Там хоть иногда можно найти образцы разумного подхода к организации человеческого общества, хоть и не часто. Король помолчал, набивая трубку. Жак же, судя по выражению лица, о чем-то напряженно размышлял. - А вы же вроде Ольгу хотели попросить поговорить с этим переселенцем. - Это была неудачная идея. Я не учел, что ей пришлось долго общаться с Харганом. - Он-то тут причем? - Видишь ли, Ольга по характеру человек прямой, что подумала, то и сказала. Но общаясь с Харганом, ей приходилось сдерживаться изо всех сил. Скажи она ему напрямую, что думает о его драгоценном повелителе, он бы ее пришиб на месте. Вот она и обуздывала себя, как могла. Конечно, кое-что ей удалось изложить в прощальном письме, но вряд ли этого было достаточно, чтобы выплеснуть обуревающие ее чувства. А тут мы просим ее поговорить с солдатом армии, некогда оккупировавшей ее страну. У нее еще и дед погиб на той войне. Ну этот парень и услышал все, что она хотела высказать оккупантам. Ты не слышал, как она кричала? Впрочем, из подвала библиотеки вряд ли было слышно. - Он ей ничего не сделал? - Нет, конечно, при беседе присутствовал охранник. Да и ему не подняться, у него же переломаны три конечности из четырех. Так что возможность нанести Ольге вред у него не было чисто физически. - Угу, а то Кантор бы быстро доделал работу иномирских коллег, и проблема бы решилась. А что она кричала? - Обзывала его придурком и рассказывала, что стало с их армией и руководителем государства. Боюсь, что сведения, поданные таким образом, он вряд ли воспринял. А переселенцы, не сумевшие подвести черту под своим прошлым, плохо приживаются в этом мире. Взять хотя бы спившегося парня из Лондры или того мистика. - Слушайте, неужели совсем некого заслать к этому покалеченному? - Ну почему некого? Мэтр с ним говорил раза три, сотрудники отдела безопасности с ним общаются, пытаются научить его заново читать и писать. Но он упорно считает себя то ли в плену, то ли на том свете, о котором имеет очень странное и неясное представление. Мне тут Ольга вчера рассказывала, что такое эта Вальгалла, о которой он все время спрашивает, не там ли он. - Я не силен в мифологии, но мне казалось, в Вальгаллу верили в другое время в другом месте. Впрочем, могу посмотреть в Сети. - Не стоит, Ольга вспомнила, что могла. - Слушайте, а попросите Элмара с ним поговорить. Воина он лучше будет слушать. А если что, Элмар ему двинет в ухо, и этот парень забудет свои странные идеи. - Увы, как показывает опыт, при частичной амнезии обычно забываются события последнего периода жизни. С большой вероятностью он забудет то, что говорил ему мэтр, и те руны, что успел выучить, и только. - Пусть стукнет посильнее. - Жак, ты же пацифист. - Я шучу. - На самом деле мысль отправить к нему Элмара и мне пришла в голову, я как раз собирался сегодня поговорить с ним об этом, как только он придет во вменяемое состояние. - А что с ним? - Как всегда, бурно отметил с паладинами возвращение из Эгины. Посидели и отдохнули так, что теперь лежат и стонут. А Мафей с мэтром в отлучке, и помочь некому. - Бедняги. Кстати, насчет отдыха. Не дадите мне хоть два дня? - Можно, но неужели тебе надоело сидеть за компьютером? - Мне надоело существовать без Терезы. Хочу спокойно провести с ней вечер. Ну и ночь. Чтобы и она отдохнула, она ж с ног сбилась со своими выздоравливающими. Стелла уже гонит ее домой, требует, чтоб она взяла пару дней отдыха, и чтоб не смела в эти дни даже близко подходить к работе. Так что Тереза уже планирует генеральную уборку и праздничный ужин для двоих. Если, конечно, вы меня отпустите. - Отпущу, конечно. Только скажи, ты скачал ту информацию по сертификации экологически чистой продукции, которую я заказывал в прошлый раз? - Скачал. Алика сейчас копирует и через часок отдаст вашему секретарю. И зачем она вам? Решили приторговывать экологически чистыми яблочками? - Жак, не будь дураком. Приторговывать, как ты выражается, нам всяко придется. И договор предусматривает небольшие объемы товарооборота под контролем Мирового совета. Ох, и жарко же будет на совете, когда дойдет дело до обсуждения того, кому и чем торговать… - Нам это так нужно? Нет, конечно, я бы не отказался от кое-какого железа... - Для начала нам это нужно для содержания нашего консульства на Альфе. Если ты забыл, договор предусматривает его открытие через год после подписания. Сотрудникам консульства надо будет на что-то жить там, арендовать помещение, платить за средства связи и лингводекодеры. Так что уже сейчас нам надо искать, чем мы можем торговать, не превращая при этом свою страну в сырьевой придаток Альфы. Увы, применение магии и использование магических артефактов в том мире ограничено законодательством. А то, что разрешено – к примеру, магический наркоз для тех, у кого аллергия на лекарственный, – уже обеспечивают эльфы. Но я все же очень надеюсь на эту линию сбыта магических услуг, ведь наверняка есть какие-то болезни, которые легче лечить магией, чем методами медицины Альфы. Возможно даже, неклассической магией. Пока Тереза почти ничего не нашла, но надо продолжать искать. Ну и еще кое-какие мысли есть у мэтров, но об этом как-нибудь позже, когда они все продумают. - А жаль, что нельзя организовать экзотический туризм! Вот ведь золотое дно! Жаль, что в договоре не оставили лазейки для этого вида бизнеса. - Во-первых, это противоречит статусу закрытого мира. Во-вторых, туристам из другого мира было бы недостаточно незаметно пройти по городу. Они захотели бы увидеть драконов, гномов, кентавров. Представь реакцию Хрисса на визит всяких зевак к его пещере. Или реакцию гномов на явление экскурсии. И наверняка ведь нашлись бы бестактные личности, которые хотели бы потрогать гнома за бороду или покататься верхом на кентавре! Тому, кто имеет чувство собственного достоинства, тяжело быть объектом праздного любопытства. - Это точно. Кстати, после знаменитой трансляции вы, ваше величество, интересны обитателям того мира не меньше, чем драконы, гномы и кентавры. И многие обитатели Альфы отдали бы бешеные деньги за возможность посмотреть ваш дворец и пожать вам руку. - А я, поверь, тоже не хочу становиться объектом праздного любопытства. - А кто-нибудь из обитателей этого мира не отказался бы. Вот тот же дядюшка Цинь. - Он – безусловно. Он еще и непременно впарил бы экскурсантам что-нибудь из своего товара. Жак расхохотался, представив себе, как какому-нибудь немецкому туристу предлагают табличку «Ахтунг! Минен!» под видом фрагмента рунных доспехов героя Полистарра.