Не по бюджету

- Ванесса, я сегодня уйду пораньше, можешь меня прикрыть? - как можно тише спросил Питер, птичкой подлетев к стойке. Брюнетка повернулась к нему, уничижительно сузив глаза. - Ага, то есть ты меня ставишь перед фактом, да? Паркер тут же состроил щенячью мордашку, которая всегда безотказно действовала на его новую подругу. Ванесса только с виду казалась непробиваемой леди; к Питеру она относилась как к родному брату. - Ну пожалуйста-пожалуйста! А я тебе завтра ананасовый сок куплю, хочешь? - Сок я и сама себе могу купить, - фыркнула девушка, складывая кэшницы в стопочку. Впрочем, вредничать долго она не стала, повернулась и подмигнула радостному Паркеру: - Ладно, так уж и быть. Беги давай. - Ты же знаешь, что ты - золото? - риторически усмехнулся Питер. Не дожидаясь реакции, юноша воровато оглянулся и бочком прошёл к служебному помещению: помогли паучьи рефлексы по бесшумной ходьбе. Уже у двери комнаты он поспешно стянул с себя фартук и послал Ванессе воздушный поцелуй, на что та криво усмехнулась и снова отвернулась к стойке, чтобы не вызывать лишних подозрений. В раздевалке Паркер торопливо убрал фартук и рубашку в свой шкафчик, натягивая на покрывшийся мурашками торс растянутую чёрную толстовку, а поверх нее набрасывая осеннюю куртку. Закинув на плечо истрёпанный временем рюкзак, юноша осторожно приоткрыл дверь и выглянул в коридор. Наткнуться сейчас на директора было бы кошмарно. Однако Питеру везло сегодня: служебные помещения пустовали, поэтому шатен кошкой проскользнул по коридору к задней двери и, надавив на железо плечом, толкнул ее, выбираясь на улицу. Октябрь потихоньку вступал в свои права, и Паркеру пришлось поспешно застегнуться, ёжась от холодного ветра. Мышцы наливались лёгкой усталостью, и он вздохнул с облегчением, когда отошёл от кофейни на приличное расстояние. Мало ли, вдруг зоркая мисс Дэвис увидит его из окна? Улицы города были полны своей обычной жизни, которая к этому времени сгущалась, как краски на холсте. На часах только пробило четыре, и Питер мог не торопясь добраться до дома, размышляя обо всём на свете. С шумом и гудением проезжали машины, сверкая фарами, вечно занятые люди спешили по своим делам, совершенно не глазея по сторонам, и Паркер, легко улыбаясь, рассматривал уже привычный пейзаж. Если бы он был фотографом, наделал бы уже сотню снимков: Нью-Йорк казался юноше особенно очаровательным и завораживающим в это время, когда небо немного начинало темнеть, и на его фоне даже цвета светофора казались удивительно романтичными. Может, потайная грусть Питера делала его таким мечтательным. Он намеренно порвал все связи с Энтони Старком, стремясь забыть его, но это оказалось тяжело даже на словах. Что уж говорить о практике. За эти две недели Паркер стремился уйти в работу и учёбу с головой, так, чтобы даже макушка не торчала, но это не помогало. Он думал о Тони каждую минуту, вспоминал все их встречи, все его слова, взгляды, прикосновения, улыбки, обращения, и это было адской каруселью. Питер жмурился, упрямо хватаясь за ручку, и пытался отвлечься химией, но, глядя в тетрадь, видел холодный взгляд Старка в их последнюю встречу, который назвал его чувства "детской глупостью". Паркер всё ещё таил в себе надежду, которая с каждым ушедшим днём становилась всё призрачнее и тоньше, ускользая из его дрожащих пальцев. И всё же она была. Она запылала с новой силой в тот день, когда он вернулся из "Яблочного пирога", чтобы поделиться с тётей радостной новостью о том, что его взяли на работу. - Это чудесно, милый! - искренне обрадовалась тогда Мэй, крепко обнимая его и звонко чмокая в макушку. Питер даже зарделся от удовольствия. Но, когда она отстранилась, ее руки все еще сжимали его плечи, и юноша забеспокоился. - Что-то не так? - незамедлительно спросил он. Он прекрасно знал этот взгляд. Мэй поджала губы, словно не решаясь ответить. - Ну... Сегодня заходил мистер Старк. Паркер сглотнул комок в горле, пытаясь игнорировать тот факт, что его сердце не выдержало давления и только что разорвалось на части. Он мог бы поклясться, что ощутил это. - И... Что он сказал? - шатен слышал свой голос словно со стороны. - Сказал, что для тебя всегда свободен и ты можешь не прекращать свою стажировку. Ну, думаю, с этим ты разберёшься сам, - кивнула своим словам Мэй и, потрепав застывшего юношу по мягким волосам, ушла на кухню, оставив его в полной растерянности. Тогда Питер проворочался всю ночь, не в силах заснуть. Он не мог осознать, что мужчина, который вчера отверг его, сегодня был у него дома и - можно сказать - пытался его вернуть. От одной мысли об этом юноше хотелось каждый раз вскакивать с кровати и прыгать по всей комнате, не понимая, что ему делать: кричать, плакать или смеяться. Паркер даже тайком достал костюм Человека-паука, когда Мэй уже крепко спала. Он теребил в пальцах ткань за миллионы долларов и, поджимая губы, пытался не расплакаться от подступающих к горлу эмоций. В это трудно было поверить, но у Питера всё ещё оставалась надежда. Может, если он докажет свою самостоятельность, Тони мог бы... Паркер тяжело вздохнул, вжимая голову в плечи, и свернул за угол, срезая путь до дома. "Пора тебе повзрослеть, Питер," - подумал он, стараясь отмахнуться от того же самого, но голосом Тони. - "Такое вряд ли случится." Тем не менее ему ужасно хотелось поделиться настоящей причиной прекращения стажировки с Недом. Если он от него не отвернётся, конечно... Когда Паркер зашёл домой, привычно крикнув в тишину, что вернулся с работы, понял, как ему сегодня везёт: дома никого не было. На холодильнике висел жёлтый стикер с загнутым краешком, в котором Мэй писала, что ушла в гости к подруге. Это не могло не обрадовать Питера. Он как раз успел притащить в гостиную лимонад и огромную пачку чипсов, когда в дверь позвонили. Отряхнув ладони о домашние штаны, шатен буквально выскочил в коридор, широко улыбаясь при виде друга. Лидс не сдержал ответной улыбки. - Я принёс полное собрание "Звёздных войн" на диске, как в старину! Твоя тётя разрешит пользоваться видиком? - Её нет дома, - задорно подмигнул Питер, пропуская друга, и Нед не сдержал неопределённого радостного возгласа. Лидс, конечно, был тем ещё фанатом, но звонок Паркера несколькими часами ранее, видимо, очень взбудоражил его. Как только он опустился на диван в гостиной, то пристально впился в него взглядом, даже не посмотрев в сторону закусок и напитков. - Так что ты хотел рассказать? Питер сел напротив Неда, в кресло, и растерянно запустил пальцы в волосы. Он думал, что сказать об этом будет легче, хотя, казалось бы, что могло быть тяжелее признания самому Старку? Паркер напряжённо взглянул на заинтересованное круглое лицо парня и нервно облизнул губы. - Ты должен пообещать, что это останется между нами. Лидс энергично закивал, и Питер снова заёрзал, сминая плед, накинутый на кресло. Родная обстановка дома чуть успокоила его. - В общем... - в горле пересохло, и ему пришлось нервно сглотнуть. Не глядя на Неда, он вдохнул полной грудью и выдавил: - Мы тогда поссорились с мистером Старком, потому что я признался ему, что люблю его. В доме воцарилась такая тишина, что Паркер мгновенно отличил тихий стук стрелок настенных часов. Набравшись смелости, он взглянул на Лидса. Друг выглядел абсолютно шокированным. Он захлопал ресницами, едва заметно покачал головой и вернул Питеру изумлённый взгляд. - Ну дела... Паркер опустил голову, переживая за реакцию Неда. - Я, конечно, не удивлён, но в шоке. Юноша непонимающе нахмурился, снова посмотрев на Лидса, и даже склонил голову к плечу: - Ты хоть сам понял, что сказал? Нед поспешно замахал руками, очень нервничая: - Я не совсем то имел в виду. В общем, как бы это тебе сказать? Это было очевидно, но я не думал, что прям... Ну... Питер откинулся спиной на спинку кресла, и раздался еле слышный скрип. Ещё больше отчаявшись при виде своей жизни, юноша скрестил руки на груди и подавил в себе желание очень громко сматериться на испанском. - Блин, чувак, - вдруг воскликнул Нед, всё ещё гипнотизируя взглядом стену гостиной напротив. - Твоя жизнь - реально какой-то сериал или фильм. Ты подумай!... Брови Паркера поползли вверх, и он повернулся к другу, едва не затаив дыхание. - Ты, то есть... Тебе не противно? Лидс просто пожал плечами, возвращая юноше открытый и честный взгляд. - Да нет. Знаешь, я офигел больше, когда узнал, что ты - Человек-паук. Питер, на самом деле, не особо помнил, как так получилось. Но в следующую секунду он уже сидел на диване рядом с Недом и крепко прижимался к другу, едва слышно всхлипывая, пока тот ласково похлопывал его по спине. Наташа, на лице которой не дрогнул ни один мускул, очень медленно и пристально наблюдала за тем, как в стакан кофе льётся виски. - Тони, - наконец прошелестела она, - это не самая хорошая идея. Старк в ответ смерил ее тяжёлым взглядом, который не имел совершенно никакой силы над Романофф, и залпом осушил всё, что было намешано в стакане. Наташа едва удержалась от того, чтобы закатить глаза. - Те шишки из Совета просто в ярости, говорят, ты совсем перестал появляться где-то за пределами Башни, - продолжила она, скрестив руки на груди. Тони поставил стакан обратно, но повторять себе "коктейль" не стал. Оперевшись локтями на стойку, исподлобья взглянул на шпионку, и Наташа вдруг подумала: когда он в последний раз вообще спал? - У меня, - наконец прохрипел Старк и, прочистив горло, уже нормальным голосом закончил: - сложный период в жизни. - Запой, - невозмутимо кивнула Романофф. Тони поморщился, как от зубной боли, и снова отвернулся от девушки, словно обидевшись. Наташа очень шумно вздохнула. - Понимаю, что на Правительство тебе уже наплевать, мягко говоря, хоть они там уже пеной изошли, но, может, расскажешь всё-таки, в чём дело? Старк почесал шею, метнув на шпионку странный взгляд. - Что именно? - Почему ты нигде не появляешься? Где Питер? Почему он тогда не пришёл на тренировку? С какого хрена ты бухаешь? Тебе ещё повезло, что никаких экстренных сообщений Мстителям за это время не поступало, - процедила последние слова сквозь зубы Наташа. Её злость была вполне оправданной: она беспокоилась за Тони. Старк устало покачал головой, потерев переносицу; его кольнуло острое чувство вины, когда Наташа упомянула общую задачу Мстителей, с которой он в таком состоянии мог не справиться. Впрочем, чувствовать себя виноватым в последнее время превратилось в его хобби. - Я не могу сказать. - Тони, - с нажимом повторила Романофф, сверкая глазами, но Старк только дёрнул плечом. - Не могу, понятно? Хотя, спасибо, что пришла сама, а не притащила Стива. Вот уж кто точно весь мозг мне вытрахал бы. Ворчание было настолько привычным, что Наташа даже немного успокоилась. И всё равно что-то её напрягало, и она, сузив глаза, просверлила Железного человека взглядом. - Это из-за Питера, так? - Тони вздрогнул, его губы странно дёрнулись, и внимательная Романофф поняла, что совершенно права. - Что между вами произошло? - Если не хочешь, чтобы я сейчас сбросился нахрен из окна, не допрашивай, - отрезал Старк, стараясь не смотреть на девушку. Чёрная Вдова устало покачала головой. Драматичность мужчины тоже была делом обычным, но между ним и Паркером явно произошло нечто грандиозное. - Разберись с этим, Тони, пожалуйста, - твёрдо проговорила девушка, грациозно поднимаясь из-за глянцево-белоснежной стойки. Даже слово "пожалуйста" из ее уст звучало как военный приказ. - Если не хочешь говорить, хотя бы сделай что-нибудь. Не могу же я тебя пытать, хотя, не скрою, очень хотелось бы. Старк вернул девушке какую-то язвительную шпильку и, когда она ушла, измождённо повернулся к окну. На осенний холодный Нью-Йорк опустилась ночь. Тони скользил взглядом по привычным огням высоток и небоскрёбов, светящимся в кромешной темноте буквам логотипа "Старк Индастриз", и понимал, что всё, что ему нужно сейчас - капелька спокойствия, чтобы он мог разобраться в себе. За всё это время Старк так и не перестал думать о Питере. Единственное, на что он мог надеяться - что с ним не случилось ничего серьёзного: каждый вечер он спрашивал у Пятницы, не активировалась ли Карен, и каждый раз получал отрицательный ответ. Но где он сейчас? Чем он занимается? Куда устроился? Забыл ли он о Тони? Может, даже кого-нибудь уже и нашёл... От бессильной злости Старк скрипнул зубами, понимая, что долго так не протянет. Отчаяние и бессилие - вот кто стал его вечными спутниками. Самое время обратиться к психологу, но Тони, конечно же, убил эту мысль в зародыше. Мужчина подошёл ещё ближе к огромному окну и прижался лбом к приятному холоду стекла. Это немного освежило его; он ещё некоторое время простоял так, не обращая внимания на то, как спина покрывается мелкими колкими мурашками. Он страстно желал, чтобы Паркер снова прибежал в Башню, радостно смеясь, как делал это всегда. Чтобы его глаза сияли детской наивностью и чистотой, и только Старк знал, сколько силы и мудрости таится в этом маленьком теле. Питер был совершенно не идеален; он был слишком доверчив, неумел, порой даже инфантилен, но сейчас Тони понимал, как ему этого всего не доставало. Отвечать на бесконечные вопросы Питера, любопытной мартышкой скачущего по его мастерской, сердито ворчать что-то очень взрослое и поучительное, пока Паркер стоит перед ним, виновато опустив глаза в пол. Заботиться, оберегать, защищать. Сейчас Старку хотелось гораздо большего, и даже возраст не останавливал его в его смелых мечтах: Тони хотелось бы, чтобы Питер сейчас оказался рядом, ночуя в Башне, как он иногда делал после тяжёлых миссий и Мстители возвращались далеко заполночь. Он хотел бы крепко обнять юношу, целуя его так, как хочется, и пообещать, что всё будет в порядке. Уложить его спать в своей постели и, слушая размеренное сопение, нацепить десяток-другой отслеживающих маячков в его вещи. Просто на всякий случай. И пусть в свою отцовскую заботу Тони теперь вкладывал странный, извращённый, неприятный для многих смысл. Ему хотелось этого больше всего на свете. Старк крепко зажмурился, пытаясь справиться со своими чувствами. В груди набухла настоящая буря, такая, что даже дышать становилось тяжело. Он отчаянно скользнул ладонями по гладкому стеклу, кожей ощущая его холод, и старался выровнять дыхание. Эмоции не собирались отступать, и мужчина, распахнув глаза, впился в своё отражение. Как бы он ни пытался убежать от этого, мальчишка стал для него дороже всего остального мира, взятого вместе. И где-то на краю сознания внутренний голос прошептал ему, что Тони наконец сдался любви, одолевшей его. В ту ночь впервые за три недели Старк крепко уснул, едва его голова коснулась подушки, и проспал всю ночь, не мучаясь кошмарами.