Никогда не говори "НИКОГДА"

- Кофе? - Не откажусь, - ухмыльнулся пришелец и, отцепив от себя Гарри, уселся на его место напротив Снейпа, уже полностью овладевшего собой. – Поттер, не маячь. Когда явится Альбус проверить, не съел ли ты счастливого новобрачного? – обратился он к Снейпу, отпивая кофе и разглядывая своего визави поверх чашки. - Думаю, не раньше полудня, - ровно ответил тот. – Ты всегда разгуливаешь в истинной форме? - Когда есть такая возможность, - обнажил клыки «Сев». – От моего гламура у Поттера портится характер, а это очень осложняет жизнь. Снейп фыркнул и тоже отпил кофе. - Думаю, я должен рассказать, как так получилось, - задумчиво предположил пришелец. - Дело в том, что Поттер – это Поттер, и все вышло несколько не так, как я планировал первоначально. Это я должен был переместиться в прошлое, соединить память со своим двойником и обеспечить Гарри безоблачное будущее: нейтрализовать Волдеморта, Альбуса, Северный Клан. Само же зеленоглазое чудовище должно было жить и радоваться, ничего не подозревая. В крайнем случае, мы должны были попасть сюда одновременно с одинаковым объемом памяти друг о друге. Но Поттер же у нас – компонент с переменными свойствами. Бросаешь такой в котел и вместо Перечного получаешь Веритасерум. Когда я давал ему модифицированное Хронозелье, то рассчитывал сразу же отправиться за ним, так как отдав ему глоток состава, второй оставил для себя. Но… мой любовник исчез, а я застрял в своем времени на целый год. И когда уже было испробовано все, что только можно, меня утянуло сюда. По ощущениям это не прошлое, а ответвление Мирового Древа, образовавшееся, когда Гарри начал творить здесь, один Мордред знает что. Повисло молчание. - Ты же останешься навсегда, да, Сев? – с тревогой спросил Гарри, вглядываясь в вишневые глаза пришельца. - Не знаю, Поттер, - ухмыльнулся тот. – С тобой я вообще не могу быть ни в чем уверен. Да и как ты себе представляешь нашу жизнь? Ты супруг Северуса, а кто я? - А ты не Северус? – насупился Гарри, переводя взгляд с одного Снейпа на другого. – Скажи ему, - обратился он к мужу. - Что он может мне сказать? Что ревнует тебя ко мне и мечтает, чтобы я провалился в тартарары, потому что тогда ты будешь принадлежать только ему? - Ерунда, - фыркнул Снейп. – Доля правды в этом есть, безусловно, но желать самому себе провалиться… я и так слишком часто этим занимаюсь. Да и с огромной нагрузкой мне с каждым днем справляться все сложнее: Лорд, Альбус, Октавиан, вот еще и Поттер теперь. Так что раздваиваться иногда даже удобно. - Ну да, - иронично изогнул бровь пришелец, - осталось только решить вопрос с моим любовником, одновременно являющимся твоим магическим супругом. - Я, - начал Гарри и покраснел, - а можно мне… - Ооо, какой развращенный молодой человек, - промурлыкал «Сев». - А ты в курсе, что в магическом браке измена невозможна? К тому же, решать это не мне и не тебе, а Наследнику Принцу, ты все-таки его супруг. - Сев, - Гарри с надеждой посмотрел на Снейпа, лицо которого оставалось непроницаемым. - Идем к Октавиану, взглянем на родовой гобелен, - решил он, наконец. - Поттер, марш одеваться. Отважный Охотник собрался уже открыть рот, чтобы возмутиться, но тут Снейп-из-будущего изогнул бровь, явно не одобряя такое поведение, и Гарри ничего не оставалось, как сдаться под давлением обстоятельств непреодолимой силы – против одного Сева у него еще были шансы, хоть и небольшие. Но против двоих… они стремительно приближались к отметке «абсолютный ноль». *** Октавиан с удовольствием пил коньяк сорокалетней выдержки из собственных запасов. Ну и что, что только десять утра? У вампиров вообще сейчас ночь. Ну, то есть, время, когда они наименее активны. Повод был знатным – пристроил Северуса в надежные руки. Гарри Поттер - последний из рода Охотников. Род Принц теперь практически неуязвим – за собственного Охотника другие Кланы глотку перегрызут. Но этот мальчик любит Северуса, а, значит, опасаться нечего. Будущее казалось радужным. В таких вот приятных мечтаниях глава рода провел всю ночь и вот уже половину утра. Настроение у Октавиана было отличным (что с вампирами случалось редко) ровно до того момента, пока из тени не выскользнули его невозмутимый внук, потом его супруг… а потом снова внук. Протерев глаза, он осмотрел всю честную компанию и иронично поинтересовался: - Гарри, тебе настолько мало одного Северуса, что твоя магия сжалилась над моим немощным внуком и продублировала его? - Тави, - насупился Поттер, - это не смешно! Сев пришел из прошлого, то есть, будущего, и мы хотим теперь посмотреть на гобелен, чтобы узнать, это еще один Северус, который мой муж, или другой, который любовник, и что делать дальше. Снейпы синхронно закатили глаза – Поттер был в своем репертуаре. Октавиан отставил стакан, внимательно осмотрел «внуков» и уточнил: - Пришел из будущего, чтобы посмотреть на гобелен? Как-то не очень похоже на Севви. - Не называй меня так, - в один голос фыркнули Снейпы. - Мда, - констатировал Октавиан, - Гарри, а у тебя хм… лицо по шву не разойдется? Один Северус совершенно невыносим, а уж два… - Не твоя печаль, - беззаботно ответил Гарри. – Я и так счастливым был, а теперь в два раза счастливее стану, - заверил он магистра. – Покажи гобелен. Октавиан снова осмотрел с головы до ног двух своих внуков и отметил про себя, что спокойствие их напускное и вот-вот закончится. От Северуса, супруга Гарри, он чувствовал горькую тоску и сожаление, ревность и обреченность. От пришельца тоже веяло ревностью, но к острым, горьким нотам этого чувства примешивались смирение и искреннее желание сделать так, как будет лучше для Поттера. Ощущалось, что этот Северус гораздо более зрелый и уравновешенный, уверенный в себе, своих чувствах… и в чувствах возлюбленного. Само же «яблоко раздора» было просто безобразно счастливо. Дай ему волю, оно бы вцепилось в обоих мужчин, вросло в них, привязало к себе так, чтобы никому и в голову не пришло куда-то уходить или ревновать. Единственным, что огорчало юношу, была неуверенность в том, что свалившееся на него двойное счастье никто не отнимет. Гарри казалось, что ему просто не могло так повезти. - Что же, - наконец соизволил снизойти до собеседников Октавиан, - прежде, чем мы все окончательно выясним, ответьте мне на один вопрос. Если все останется, как есть… я имею в виду, - он нетерпеливо выставил перед собой ладонь, повелевая внукам заткнуться и слушать, - если вас по-прежнему будет двое, и магия не сочтет Гарри супругом кого-то одного из вас, а предоставит ему выбор, как каждый из вас поступит в таком случае? Никаких ответов вслух! – осадил он мальчишку, уже открывшего рот, чтобы высказать свое мнение по этому поводу. – Думайте, я услышу. Гарри? Поттер сосредоточился. Мыслей было так много, что он даже усомнился в способности Октавиана разобраться в этом месиве. Но темноглазый магистр лишь оскалился и хрипло рассмеялся, считав пожелания Гарри, которые так были пронизаны эротизмом (гормоны, что сделаешь – тело-то семнадцатилетнее!), что магистр даже озаботился здоровьем своего внука. Обоих. И перевел взгляд на Северуса, того, который из настоящего. Из общей логичности его мыслей несколько выбивались ревность и чувство собственности, но в основное их направление было таким: «Хочу Гарри и тот, второй, тоже пусть остается, куда от себя денешься?». Щекотливую тему личных взаимоотношений он старательно обходил стороной, видимо, не желая самолично принимать решение по этому поводу. Октавиан хмыкнул и обратился к самому, на его взгляд, здравомыслящему участнику балагана под названием «Личная жизнь героя магической Англии». От гостя веяло спокойной уверенностью, что он примет любое решение Гарри. Выберет тот мужа, он молча останется помогать тому в его нелегкой деятельности, останется с ним... будет очень жаль двойника. Тот только женился, только-только узнал, каким может быть этот несносный мальчишка. Терять его тяжело, он сам мог написать диссертацию на эту тему. Идеальным вариантом, по мнению Северуса-из-будущего, являлся тройственный союз. Более того, он был уверен, что именно на этом варианте остановится Гарри, будучи не в силах отказаться от одного из них. По мнению старшего Снейпа, этот вариант был одновременно самым сложным, самым выгодным и самым… вероятным. Он действительно неплохо знал своего возлюбленного. - Отлично, - в противовес своим словам ухмыльнулся магистр очень нехорошо, - идемте в зал артефактов. Когда они все вместе через несколько минут внимательно изучали гобелен, Октавиан только и смог, что задумчиво произнести: - Мда…