***
Комната Кассиопеи Блэк располагалась на пятом этаже дома на площади Гриммо, 12. Она была оформлена черно-белых тонах, что придавало помещению какой-то своеобразный шарм. Посередине комнаты, рядом с маленькой тумбочкой, стояла кровать достаточно большого, как считала Кассиопея, для пятилетнего ребёнка размера, а прямо напротив находился камин из чёрного мрамора. Около окна, задернутого длинными шторами, располагался письменный стол с выдвижными ящиками. С другой стороны находился книжный шкаф, практически полностью забитый различными книгами из Косого Переулка и семейной библиотеки Блэков. В противоположном углу стоял комод, на котором стояли пара рамок с колдографиями. «Скромно, но со вкусом», как любила говорить про свою комнату её хозяйка. На этаже находилась ещё одна комната, которая когда-то принадлежала старшему сыну Вальбурги, но Кассиопея заходила туда только пару раз, и то ради любопытства. Любимым местом в доме у Кассиопеи была обширная библиотека, в которой было так много книг, что, казалось, комната вот-вот лопнет от их количества. В свои пять лет девочка уже умела читать, безусловно с подачи мадам Блэк, и была этому очень рада, потому как чтение было чуть ли не единственным развлечением в доме. Разнообразие вносили лишь редкие шахматные партии с Вальбургой, в которых Кассиопея всегда проигрывала. — Маленькая Госпожа, — вдруг раздался в комнате тихий голосок Кикимера. — Хозяйка Вальбурга сказала Кикимеру сообщить Вам, что она ожидает Вас в гостиной ровно через пять минут. — Спасибо, Кикимер, — ответила Кассиопея домовому эльфу. — Передай пожалуйста тётушке Вальбурге, что я сию же минуту спущусь. — Кикимер передаст, Кикимер рад служить маленькой мисс Блэк, — сказав это, домовик тут же исчез. Кикимер был действительно рад служить «маленькой мисс Блэк». Он с уважением относился к Кассиопее. Она ведь была крестницей любимого, к сожалению почившего, хозяина Регулуса, который попросил Кикимера, как и своих родителей, позаботиться о маленькой девочке, случись вдруг что. Даже дал старому домовому эльфу особое задание, чем домовик очень гордился. Сама же Кассиопея, как ни странно, очень любила Кикимера и достаточно привязалась к нему и, естественно, к тётушке Вальбурге, ведь только из них и состояло её окружение. Своеобразная маленькая семья, хоть и немного мрачноватая и странная. Про своих настоящих родителей маленькая Кассиопея ничего не знала. Она часто спрашивала о них у мадам Блэк, но та всегда резко передергивала плечами и рассказывала только лишь о её крестном Регулусе, который принес Кассиопею в дом на Гриммо ещё в младенчестве. Маленькая Кассиопея не знала почему тётушка Вальбурга ей ничего о родителях не рассказывает: может быть не хочет, а может быть просто не знает о них. Но надежда, узнать хотя бы их имена, никогда в юной мисс Блэк не утихала. Ровно через пять минут Кассиопея спустилась в гостиную, где её уже дожидалась Вальбурга, в руках которой была какая-то маленькая шкатулка. — Кассиопея, подойди, — сказала Вальбурга. Как только девочка подошла, мадам Блэк продолжила. — Это должен был быть подарок на твое шестилетие, но некоторые обстоятельства, — тут Вальбурга замялась, подбирая нужные слова, — изменились и я отдаю тебе это сейчас. Открой. Кассиопея с искренним любопытством, которое присуще маленьким детям, когда им дарят подарки, повертела шкатулку в руках, по одному виду которой было понятно, что она сделана из достаточно дорого материала. Под пристальным взглядом тётушки Вальбурги, девочка открыла её и увидела миниатюрную серебряную подвеску в виде звездочки с драгоценным камнем внутри. С каким именно, Кассиопея не знала, да её это в данный и не интересовало. Она завороженно смотрела на подарок, думая про себя о том, насколько он красив. — Это необычная подвеска, — подала голос Вальбурга. Кассиопея тут же перевела взгляд на тетушку. — Она будет нагреваться, когда кто-нибудь захочет проникнуть в твоё сознание с помощью легилименции. «Леги-чего?» — подумала про себя маленькая мисс Блэк, не подавая виду, что она понятия не имеет, о чём идет речь. — Она также будет создавать своеобразный щит для защиты твоих мыслей, — продолжила Вальбурга, — но я думаю, что владение окклюменцией тебе так же пригодится. «Интересно, сколько новых слов я узнаю за сегодняшний день?» — пронеслось в голове у Кассиопеи. — Береги эту вещь, — после длительной паузы вновь начала говорить мадам Блэк. — Она очень ценная, Кассиопея. Теперь, можешь идти обратно в комнату. Кассиопея очень хотела отблагодарить тетушку. Она порывалась обнять Вальбургу, но не стала этого делать, боясь, что та отругает её за несдержанность, которая не присуща настоящим леди. Вместо этого она вымолвила лишь тихое: «Большое спасибо, тётушка Вальбурга.» И поднялась к себе в комнату. Вальбурга Блэк долго смотрела в сторону девочки. Разные мысли в этот момент посещали её голову и вряд ли кто-нибудь когда-нибудь узнает, о чем именно она думала. — Кикимер, — подала голос мадам Блэк. — Да, Госпожа? — покорно произнес моментально появившийся домовик. — Принеси мне чаю. Да побыстрее. — Как прикажете, Госпожа. Кикимер с радостью принесет вам чай. Как только домовик исчез, Вальбурга, тяжело вздохнув, села на диван, располагавшийся около камина. Мерлин, как она не хотела умирать…***
Две недели спустя… 30 июля 1985 Вот уже три дня, как Вальбурга Блэк находится в больнице Святого Мунго. Два дня назад ещё была надежда, что всё обойдется, но вчера вечером её состояние ухудшилось. Жизненные силы покидали мадам Блэк с каждым часом, и если буквально пару часов назад Вальбурга пыталась убедить себя в том, что всё не закончится летально, то сейчас она поняла, что врать самой себе не имеет смысла. Видимо вот он — конец её жизни. Не так она хотела её прожить, совсем не так… И сейчас, лежа на больничной койке, Вальбурга Блэк пыталась понять, когда именно всё пошло под откос. Когда именно её жизнь начала окончательно рушиться: после смерти её младшего сына Регулуса или до этого? Она не знала, не могла найти ответ на этот вопрос, но отчаянно пыталась. — Миссис Блэк, — в палате раздался голос целителя. — К вам посетитель. Целитель отошёл от двери и в помещение зашла Кассиопея. Все те дни, пока Вальбурга находилась в больнице Святого Мунго, маленькая девочка провела в поместье у Нарциссы и Люциуса Малфоев, которые радушно приняли её. Кассиопея надеялась, что всё обойдется и тётушка быстро поправится, но вчера она случайно подслушала разговор Нарциссы со своим мужем о том, в пришедшем письме из Мунго говориться о ухудшении состояния Вальбурги. Девочка долго упрашивала, чтобы её отвезли в больницу, проведать тётушку, но сейчас, когда она уже находилась здесь, ей отчаянно хотелось вернуться в дом на площади Гриммо, 12, который стал таким родным за пять лет. Кому-то он покажется слишком мрачным и страшным, но для Кассиопеи это место было настоящим домом и жители его были ей семьей. Единственной. У девочки никого кроме Вальбурги и домашнего эльфа Кикимера не было, поэтому ей было так страшно потерять кого-нибудь из них. — Кассиопея, — послышался в палате хриплый голос Вальбурги. — Подойди. Дай на тебя посмотреть. Кассиопея послушно подошла к койке. Вальбурга начала пристально вглядываться в лицо девочки, ни говоря ни единого слова. Так, в абсолютной тишине, прошли десять минут, пока в палате вновь не раздался голос миссис Блэк: — Глаза… — прошептала Вальбурга. — Глаза такие же как у… — тут она резко замолчала. Голову ей, как гром, поразила одна мысль, которая, какой-то степени расставила всё по местам. — Как у кого, тётушка? — тихим голосом спросила Кассиопея. — Мерлин, помилуй, как я раньше не догадалась… — всё ещё шептала Вальбурга, не обращая внимания на вопрос маленькой девочки. — Мерлиновы Кальсоны, что этот негодник опять натворил… — Тётушка Вальбурга… — Ни минуты спокойно прожить мне не дает… — продолжала причитать миссис Блэк. Что говорила тётушка Вальбурга дальше, Кассиопея уже не услышала. Целитель увёл её из палаты. Ожидавшая девочку Нарцисса, услышав, что она хочет вернуться в дом на Гриммо, сначала не хотела отпускать её, но потом сдалась. Кассиопея вместе с Кикимером аппарировали домой. На следующий день пришло письмо из больницы Святого Мунго — Вальбурга Блэк умерла.***
Кассиопея Блэк сидела в своей комнате и собирала вещи. Через час Кикимер должен доставить её в поместье Малфоев в Уилтшире, где она теперь будет жить. После похорон Вальбурги Блэк прошло два дня и всё это время Кассиопея провела в доме на площади Гриммо, 12. Это было своеобразное прощание с домом, потому как вернется девочка сюда ещё не скоро. По завещанию, составленному Вальбургой, всё её состояние переходит к Кассиопее, включая сам дом на площади Гриммо, который полностью перейдет во владение к девочке при достижении пятнадцати лет. Кассиопее не хотелось уезжать. Она слишком привыкла к этому дому: к его мрачной, но одновременно загадочной обстановке, к ворчуну Кикимеру, к своей комнате. Пока она собирала вещи, мысль о том, что она будет скучать по этому месту, не покидала её. — Маленькая хозяйка, — раздался хриплый голос Кикимера в комнате. — Пора. — Хорошо, Кикимер. Я сейчас спущусь. Домовик кивнул и, щёлкнув пальцами, исчез вместе с собранными чемоданами. Кассиопея спускалась вниз очень медленно, пытаясь запомнить любую, даже самую незначительную деталь. Спустившись в прихожую, расположенную на первом этаже, она повернула голову в сторону противоположной стены, на которой висел портрет Вальбурги Блэк, задёрнутый длинными бархатными шторами. Кассиопея так бы и стояла, если бы Кикимер легонько не потряс девочку за подол платья. Она подала домовому эльфу свою маленькую бледную руку и они, наконец, аппарировали в поместье Малфоев, где уже давно дожидались Кассиопею. Жизнь в доме на площади Гриммо, 12 остановилась. И только редкие разговоры Кикимера с портретом Вальбурги будут нарушать гробовую тишину, царящую в этом месте.