Мистическое существо

Руки предательски дрожат, когда Перси слышит знакомый рев. И боли в нем гораздо больше, чем в тот самый первый раз.  — Тише, крепыш, — успокаивающе говорит человек, с досадой думая о том, что погладить по удивительно-мягкой шерсти не получится. Его руки заняты работой, которую ему порой приходилось делать в своем шоу про животных. Бренда осторожно промокает ему лоб платком, пока Перси, поддевает края разорванной кожи толстой иглой. Йети снова рычит, хотя и чувствуется, что он пытается сдержаться. Местный анестетик, который был в распоряжении, дает слабый результат, а ружье со снотворным давно исключено из списка таскаемых вещей. Перси вспоминает, как первая такая операция по ушиванию краев серьезной раны у медведя гризли чуть не отправило его в глубокий обморок. Тут почти то же самое. Даже причина ранения практически одинаковая. Только тот гризли дрался со своим сородичем за самку, а тут йети вступился за человека перед стаей голодных волков. Перед глазами до сих пор маячат их острые зубы, впивающиеся в белое плечо и яростно рвущие кожу снежного человека. Страшно осознавать, что они целились в шею.  — Нам стоило просто убежать, — с грустной усмешкой говорит Перси огромному существу, поднимая на него взгляд. — Не со всеми можно договориться. Йети будто понимает, что говорит человек, и глубоко вздыхает. Он дрожит. От боли, от грусти и страха, от непонимания, почему все обернулось именно так. Перси заканчивает накладывать один из многих шов и видит, как в густую шерсть стекают еще несколько красных капель. От раны исходит слабый пар, работать на морозе холодно, и отсутствие медицинского оборудования отражается в затекших от напряжения спине и руках. Но репортер этого почти не замечает, его только раздражает пар, густыми облачками вырывающийся изо рта и носа, поскольку мешает нормально видеть.  — Ты молодец, — снова говорит Перси, начиная накладывать последний шов. Краем глаза замечает, как Бренда утвердительно кивает, словно так же считает в отношении парня. Йети что-то вопросительно мычит.  — Скоро, уже почти все, — отвечает парень, будто знает, что спрашивает снежный человек. Толстая игла входит в синюю кожу под жалобный рев лохматого зверя. Перси ощущает, что сам начинает дрожать, пока отрезает грубую нить. Он чувствует, как его мутит, как волнение за йети, вся эта неожиданность и нервное истощение медленно, но верно тащат его в темноту. Накладывая повязку на ушитую рану, репортер с тревогой думает, что останется шрам, что он так и не очистил красивую шерсть от бурых разводов, что немалая потеря крови все-таки похоронит это доброе пушистое существо. А потом чувствует, как огромные пальцы, некогда жестко хватавшие за шкирку оскалившихся хищников, отдирая их от себя и отшвыривая подальше от человека, бережно сжимаются вокруг него. И только теперь парень замечает, как он продрог, поскольку окровавленная и рваная куртка, брошенная на снег из-за помехи в остановке кровотечения, так и осталась лежать где-то позади. И Перси просто рад, что успел оказать помощь до того, как пальцы окоченели от холода окончательно. Йети что-то говорит на своем рычащем языке, прижимая человека к себе, и парень поражается тому, какой все-таки мягкий и очень теплый у крепыша мех. В него оказывается очень приятно зарыться, укрыться и закутаться, словно в одеяло. Из головы тут же уходят все мысли, усталость дает о себе знать, и Перси засыпает, слушая убаюкивающие раскаты чужого дыхания. Бренда наблюдает, как снежный человек ерошит рыжую макушку, гладит, будто успокаивает спящего парня, словно это его покусали волки. Девушка улыбается и думает о том, что йети довольно милое мистическое существо.