Кажется, я влюбился в связующего

      Глаукома — хроническая болезнь, которая вызывает болевые ощущения при попадании света на глазное яблоко. Большая группа глазных заболеваний, характеризующаяся постоянным или периодическим повышением внутриглазного давления выше толерантного для данного человека уровня с последующим развитием типичных дефектов поля зрения, снижением остроты зрения и атрофией зрительного нерва. Боль при данном заболевании различная: жгучая, сверлящая или пульсирующая. Человеком тяжело переносится такое состояние, чаще всего неприятные ощущения переходят и на голову, порой вызывая головокружения. Чувствуя невыносимую боль, больной видит мутное изображение и радужные круги вокруг него. А все из-за плохого оттока жидкости в глазу, повышения внутриглазного давления, которое поднимается от яркого света, и многое другое.       Звучит страшно, не поспоришь. Но становится еще страшнее от осознавания того, что этим болеет Юнги. Да, именно это и хотел рассказать Хосоку связующий: о своей неизлечимой болезни, о своих бесконечных болях и обмороках. Казалось бы, что Хосок и Юнги не так уж близки, чтобы рассказывать такие новости, но для Мина рыжий парень являлся единственным, с кем он мог обсудить это. Даже стало казаться, что от вечных унижений в сторону Хо Юнги только больше привязывался к парню, да и сам Хосок ничуть не обижался на эти «оскорбления». Первые симптомы у Юнги начали проявляться в старшей школе. Та игра, где Хосок впервые встретил Юнги, была последней для него, врачи запретили такие нагрузки для глаз, чтобы заболевание не прогрессировало, как бы Юнги сильно не хотел заниматься. Но когда Намджун попросил Юнги помочь с игрой, то второй не смог отказаться. Ведь перерыв был довольно большой, Мин принимал лекарства для поддержания здоровья, поэтому ему показалось, что немного поиграть ему никак не навредит. Но Юнги ошибался.       «Мне больно.»       «С каждым днем лекарства все меньше помогают.»       Эти слова, которые Хосок услышал от Юнги, продолжали крутиться у него в голове. Он хотел помочь, но не знал как. Да хоть отдать все деньги, что у него были, продать даже почку, найти врача, который бы взялся вылечить Юнги. Он был готов на все. Такова натура Хосока — помогать, даже когда его об этом не просят.       «Хосок, это неизлечимо, как бы ты не хотел помочь.»       Но Хосок не хотел в это верить, ведь сейчас они живут в прогрессирующем мире науки, что-то да по-любому уже придумали. И сколько бы раз Юнги не говорил ему, что это невозможно и что он сам справиться, Чон все равно думал так, как ему хотелось. Особенно после нескольких баночек пива Хосока мало что могло переубедить. — Хо, может хватит? — после очередных громкий высказываний рыжего, Юнги попытался остановить его еще раз. — Не-а! — стал мотать головой Хосок, что стало даже страшно. Но потом он резко остановился и повернулся к Юнги, одаряя его широкой улыбкой и слегка выпученными блестящими глазами. — У тебя есть балкон? — Ч-что? Балкон? — порой Юнги терял дар речи от такой резкой перемены настроения Хосока. — Да, но он не…       Так и не успел договорить Юнги, ведь его руку схватил Хосок и потянул за собой, чтобы Мин показал, где находится это место. Балкон находился на втором этаже и был небольшим, в комнате Юнги, которая была тоже миниатюрной, но от этого не ощущалось какого-либо дискомфорта, а наоборот, казалось уютнее. — Ты так и не дал договорить мне, что он маленький, — стоя на пороге балкона и облокотившись о дверь, решил все же разбавить тишину Юнги. — По-моему, очень даже неплохой балкон, — было слышно, что Хосок говорит с улыбкой на лице, хоть он и говорил куда-то в небо, звездам. Но позже Хосок все же повернул голову в сторону Юнги и поинтересовался. — Ты почему не заходишь? — Я все равно без линз, так что мне не на что там смотреть, да и мерзнуть не хочу, — признался Юн, поморщив нос на последних словах.       На улице и правда было довольно холодно, ведь на часах давно за полночь, а Хосок выбежал на балкон в одних шортах и растянутой футболке. Хоть сначала и было приятно ощущать холодный ветерок на горячей коже из-за градуса по венам, то сейчас, когда холод пробрался во все места и остудил их, вызывая мурашки, стало потряхивать. — У меня идея! — снова эта улыбка и эти глаза, наполненные счастьем, энтузиазмом и слегка опьянением. — У меня в портфеле кое-что осталось с осенней ярмарки!       Рванул со своего места к портфелю Хосок, огибая стоящего на пороге Юнги. В это же время Мин снова словил небольшую «загрузку» от действий рыжего парня. В голове он пытался разгадать, что именно придумал этот неугомонный парнишка, но так и не смог. Ведь в голове Хосока, казалось, вечный шторм, отчего его мысли и поступки далеко не всем удавалось понять. Пока Чон на первом этаже что-то искал в своем портфеле, Юнги закрыл балкон, дабы этот холод не пробрался еще дальше. — Закрой глаза! Закрой глаза! — снизу кричит Хосок, поднимаясь по лестнице.       Юнги еще больше стало интересно, что именно придумал Хосок и закрывать глаза не очень-то хотелось, ведь тогда ему придется ждать ответа еще дольше. Но Хо продолжал уговаривать Юнги закрыть глаза, поэтому он все-таки подчинился и накрыл лицо руками. На той самой осенней ярмарке Хосок покупал неоновые палочки со своими друзьями, но так и не использовал их, даже в каком-то смысле забыл про них вообще, по этой причине они так и остались на дне портфеля. Найдя на столе ножницы, Хосок погнул эти палочки, чтобы они загорелись, после чего он обстриг их кончики и стал разбрызгивать внутреннюю жидкость по всей комнате Юнги, ни капли не жалея, при этом молясь, чтобы с вещами в дальнейшем все было в порядке. — Можешь открывать, Юнги, — попросил Хосок, не переставая улыбаться.       Юнги медленно стал убирать свои руки с лица, немного бубня себе под нос: — Надеюсь, ты не разгромил мне комнату, а то я слышал как ты… — не успел договорить Мин, так как от увиденного он растерял весь свой словарный запас.       Вся комната светилась в неоне разных цветов от разбрызганных по ней капель жидкости. Создавалось ощущения присутствия не в комнате, а где-то далеко за пределами Земли, прямо в центре галактики, где несчитанное количество звезд светят также ярко, как сейчас. Было приятно медленно кружить на своем месте под еле доносящиеся звуки инди-музыки, которая играла на первом этаже и смотреть, как все эти точечные пятна смазываются, образуя линии из-за того, что мозг не успевал рассмотреть каждую. Хосок впервые видел такого Юнги: широко улыбающегося своей красивой улыбкой деснами, от которой узкие глаза стали еще уже из-за давящих на них упругих и розоватых от алкоголя щёк. Хотелось запечатлеть каждую деталь, происходящую прямо сейчас, чтобы вспоминать эту улыбку и энергетику, которая в данный момент исходила от Мина. Хосок не хотел, чтобы Юнги терял зрение, он хочет, чтобы Юнги смог смотреть на звезды и наслаждался такими моментами.       Почувствовав головокружение, Юнги не стал пытаться найти равновесие, поэтому решил просто рухнуть спиной на кровать. Вид стал еще лучше: на потолке было больше всего этих ярких точек, которые от кружащей головы не хотели стоять на месте и слегка плавали, придавая еще большего космического эффекта. Хосок не остался в стороне и тоже прилег рядом с Юнги, дабы тоже увидеть эту картину. — Загадай желание, Юнги — перед тобой так много звезд сейчас, — смотря в потолок, мечтательно попросил Хосок, вытянув одну руку и как бы демонстрируя это количество.       Юнги ничего не ответил — он лишь протянул свою руку к эти самым «звездам», слегка касаясь руки Хосока, но тут же отстраняясь. Все в этой комнате давало ощущение нахождения в космосе: яркие огни, холод, который так не хотел уходить и тишина. Но эта тишина не была напряжённой — она была приятной. Но вдруг Юнги несмело нарушил ее, шмыгнув носом. — Ты плачешь? — побоялся спросить Хосок, так как не хотел, чтобы это оказалось правдой. Но так оно и было: когда Хосок повернул свою голову в сторону Юнги, по его скулам тянулись тоненькие ниточки слез, которые блистали от огней. — Хосок, спасибо тебе, — прошептал Юнги, не решаясь повернуть голову.       Чон ничего не ответил, он лишь аккуратно сплел свою руку с рукой Юнги, давая понять, что он не осуждает Мина за его слезы и он будет рядом, несмотря ни на что. — Я обязательно помогу тебе вылечиться, — сжав посильнее руку Юнги, пообещал Хосок. — Хосок, я же говор… — не договорил Юнги, так как его губы накрыли рукой. — Не смей больше говорить о том, что это неизлечимо! Я сказал, что найду выход, значит, я это и сделаю! — нависнув почти над Юнги, стал грозить Хо.       Спорить с Хосоком было бесполезно — Юнги окончательно понял это, поэтому он кивнул головой в знак согласия, после чего Хосок убрал свою руку и лег обратно. — Давай и дальше смотреть на этот прекрасный вид? — предложил Юнги, чтобы хоть как-то поменять тему, дабы молчание снова стало приятным для обоих.       Так оно и произошло: Хосок продолжал держать руку Юнги и они без всяких лишних слов лежали и постепенно засыпали вместе с угасающими «звездами».