Ни слова о Париже

Прошло несколько бесконечно долгих секунд, прежде чем голова Джона появилась на поверхности воды – за это время Шерлок успел в несколько быстрых гребков добраться до того места, где он видел его в последний раз. - Ты в порядке? - Судорога. Не могу пошевелить ногой, - Джон закашлялся, вцепляясь в плечо подплывшего к нему Шерлока, - Помоги добраться до берега. Детектив молча кивнул и, закинув правую руку доктора к себе на шею, медленно поплыл. Джон, по мере возможностей, помогал ему свободной рукой и действующей ногой. Когда они добрались того места, где ноги уже касались дна, доктор мертвым грузом повис на друге, время от времени припадая на онемевшую конечность. Шерлок упорно тащил его на себе до тех пор, пока они оба не рухнули на нагретый солнцем песок без сил. - Спасибо, - выдохнул Джон, закрывая глаза от слепящего солнца. Детектив промолчал, пытаясь унять бешеный стук собственного сердца. Перед глазами яркой вспышкой на миг промелькнула картинка: Джон, уходящий от него прочь в сопровождении высокого мужчины, одетого в длинный черный плащ. Но самым ужасным в этом видении было не то, что Джон уходит, а острое чувство страха, острыми когтями впивающееся в сердце – в тот день Шерлок отчаянно боялся того, что видит друга в последний раз. По силе это чувство было равнозначно тому, как если бы он утратил свои дедуктивные способности и стал таким же, как все – обычным, ординарным, скучным. Осознание того, что потеря Джона была бы для него такой же невосполнимой, как утрата самого себя, заставило сердце Шерлока пропустить удар. Он судорожно выдохнул и, повернув голову, посмотрел на лежавшего рядом с ним человека. - Все в порядке? Шерлок усмехнулся, вглядываясь во встревоженное лицо Джона. - Вообще-то, это я должен был у тебя спросить. Как твоя нога? - Нормально. – Джон сел и немного потянув онемевшую конечность носком на себя, тихонько охнул от боли, - Не смертельно. Немного массажа, немного отдыха и снова смогу бегать. А ты не ответил на мой вопрос. - Тогда не обязательно ходить вокруг да около, - раздраженно буркнул Шерлок, закрываясь рукой от пристального взгляда Джона, - Нет, память ко мне не вернулась. - Вообще-то меня не это беспокоит. На тебе просто лица нет и ты очень бледный. Черт, о чем я только думал, когда потащил тебя сюда? - О чем ты? - Твои ребра. - Джон, прошло уже двадцать восемь дней. Мои ребра в полном порядке. Хотя бы на мгновение выключи эмоции и вспомни о том, что ты врач. - Да, да. Конечно. Спасибо, что напомнил. Проскользнувшая в голосе Джона горечь заставила Шерлока резко сесть, чтобы посмотреть на него – но друг уже отвернулся и сейчас неспешными круговыми движениями массировал сведенную судорогой ногу. - Дело ведь не только в ребрах, так? В ответ, Джон только вздохнул и посмотрел на Шерлока. - Ты же не отстанешь, верно? – детектив мотнул головой, стряхивая капли воды с намокших прядей, - Ну хорошо. Эм… Похоже, ты единственный человек, которого я знаю здесь, ну, кроме миссис Хадсон и Лестрада. - Ты испугался остаться один? - Я бы это так не назвал. - Но это именно так и есть. Ты испугался остаться один. В ответ на это Шерлок только фыркнул, что заставило Джона негромко рассмеяться. Впрочем, смех быстро затих – и доктор бросил на притихшего друга серьезный взгляд. - Я же вижу, ты что-то вспомнил. Но это воспоминание выбивает тебя из колеи настолько, что ты не хочешь делиться им. – Он покачал головой, грустно улыбаясь, - Я не буду настаивать, чтобы ты рассказывал мне все, Шерлок. Мне достаточно того факта, что под влиянием этого воспоминания ты без раздумий бросился в воду. А все остальное мне удалось прочитать по твоему лицу. Джон поднялся на ноги, зарываясь босыми ступнями в теплый песок. Ветер ерошил его коротко стриженые волосы, и какая-то часть сознания Шерлока машинально отметила, что у друга за последние несколько месяцев прибавилось седины. Он медленно натянул свои брюки, игнорируя прилипший к мокрой коже песок и футболку, которая моментально прильнула к телу. - Я умираю с голоду, если честно. Джон едва слышно чертыхнулся, когда попытался перенести вес на пострадавшую конечность, а после, мысленно махнув на все это рукой, неторопливо похромал в сторону дома. - Ты идешь? Шерлок, рывком подорвавшись с песка, в две секунды натянул на себя прокаленную жарким августовским солнцем одежду и быстро нагнал Джона. - Ты хромаешь. - Я заметил. - Ты не хромал раньше, - полувопрос-полуутверждение, прозвучавшее из уст Шерлока, заставило Джона фыркнуть. Они неторопливо поднимались по пологому склону; детектив не сводил с друга пристального взгляда, готовый поддержать его, если тот вдруг потеряет равновесие. - Откуда ты можешь знать? Ты же не помнишь. - Это не имеет значения. Я знаю. Ты не хромал раньше. Это нормальное явление после таких вот судорог? Доктор покачал головой, едва заметно улыбаясь самыми уголками губ. - Нет, по идее все уже должно было пройти. - Тогда что это? Джон вздохнул и, обернувшись в последний раз в сторону моря, прежде чем нырнуть прохладу полутемной прихожей, на грани слуха тихо выдохнул: - Психосоматика. Они больше не говорили об этом, но от внимания Джона не укрылось то, что Шерлок каждый раз хмурился и поджимал губы, видя как он хромает. Через пару дней после того происшествия, Грег притащил ему простую алюминиевую трость. На что Джон, сделав вид, что не заметил, как скривилось лицо Шерлока, со смехом заявил, что теперь у него есть простой и эффективный способ, как отбиться от нападок соседа, когда тот станет особенно невыносим. Грег шутку поддержал, но по его взгляду было видно, что веселья всей этой ситуации он совсем не разделяет. Некоторое время, Шерлок почему-то держал дистанцию, намеренно выходя из гостиной, если Джон устраивался на диване с книгой и предпочитал ужинать в компании миссис Хадсон. Доктор никак это не комментировал, не подавая виду, что его это каким-либо образом задевает – в конце концов, до всей этой трагедии Шерлок много времени проводил вне дома, прекрасно обходясь без общества Джона. Самое главное, что он всегда возвращался. Значит, и в этот раз вернется Кошмары больше не мучили Джона – переживания за друга оказались сильнее страха собственной смерти, которая, к слову сказать, казалась теперь слишком эфемерной. Каждую ночь он оставлял дверь в свою комнату распахнутой настежь, и наутро, время от времени, обнаруживал в ней следы пребывания Шерлока – то примятую подушку, лежавшую на кресле, то распахнутое окно, то кружку из-под кофе на его письменном столе или ноутбук в режиме гибернации. Джон не задавал другу вопросов, не требовал объяснений и не возмущался подобным поведением, потому что для него существовала неоспоримая константа – если Шерлок что-то делает, он делает это потому, что так надо. - … я ничего не понимаю! Джон, медленно жевавший бутерброд с ветчиной на кухне, поднял взгляд от книги, которую читал. Шерлок, стоявший на пороге, как будто только этого и ждал – сорвавшись с места, он быстро занял стул с противоположной стороны стола. Он чуть подался вперед, не сводя с Джона пристального взгляда – тот замер с бутербродом в руке, забыв проглотить то, что только что жевал. В наступившей тишине, кусок ветчины сполз с хлеба и со смачным шлепком приземлился на усыпанную крошками столешницу. - Что ты не понимаешь? – спросил, наконец, Джон с набитым ртом и тут же закашлялся. Шерлок стремительно вскочил на ноги, так привычно опрокинув стул и, вытащив из холодильника бутылку с молоком, поставил ее перед замершим от удивления другом. - Что, черт возьми, происходит? - Ты забыл сказать спасибо. И у тебя ветчина упала. – Шерлок подхватил наполовину съеденный кусочек ветчины со стола и отправил его в рот. - Уже нет. Джон, отложив хлеб, встал, чтобы достать из шкафа две кружки. Не спрашивая согласия Шерлока, он молча налил в обе молока, прежде чем убрать бутылку обратно в холодильник – тот поднял стул и взгромоздился на него с ногами. - Спасибо, что съел мою ветчину, - беззлобно буркнул он, усаживаясь на место, - Ты объяснишь, наконец, что происходит? Шерлок откинулся на спинку стула, сцепив пальцы на затылке и спокойно посмотрел на Джона, который не сводил с него пристального взгляда. - Я провел эксперимент. - На мне? – Джон нахмурился. - На себе. – Шерлок сделал большой глоток из своей кружки, а после вытер молочные усы над губой тыльной стороной ладони, - При твоем участии. - Вот как? И в чем же заключался твой эксперимент? - Я изучал собственную реакцию на дистанцию между нами и уменьшение количества коммуникаций… Джон усмехнулся одними только губами - А, так вот что это было. Я подумал, что ты просто избегаешь меня после той эмоциональной вспышки. - Я не избегаю. Это не эмоциональная вспышка. – В голосе Шерлока отчетливо проступило раздражение, - Ты меня опять не дослушал! Джон вздрогнул, на секунду прикрыв глаза – от слов Шерлока сердце в его груди пропустило удар. - Прости. Так что там с экспериментом? - Ничего особенного, кроме того странного факта, что я чувствую себя спокойнее в твоем присутствии. Мне становится как будто легче дышать. И лезут эти… - он неопределенно махнул рукой, - Эти… - Что? - Я не знаю, как это назвать. Это, например, когда я вижу твои волосы, и понимаю, что ты прилично прибавил седины за последние несколько месяцев. Или вот как сейчас – когда я сказал, что ты опять меня не дослушал. Я видел, как ты вздрогнул, и значит это откуда-то из нашей прошлой, совместной жизни. – Шерлок потер виски, пряча глаза, - А когда ты чуть не утонул, я… ты прав, я на самом деле испугался остаться один. Но дело не в этом. Дело в том, что я уже испытывал это страх раньше, много раньше. И он разъедал меня изнутри, мешая нормально функционировать, быть собой, пока опасность не отступила. - Оу. Джон судорожно выдохнул, глядя на Шерлока, грудь которого быстро вздымалась и опускалась, как после хорошей пробежки. - Это все, что ты можешь сказать? - А что ты хочешь от меня услышать? Что это можно как-то вылечить? Что оно само пройдет? Шерлок неопределенно дернул плечом. - Не знаю. – Он опустил голову, разглядывая хлебные крошки на столешнице, - Нет. Я не хочу. Джон вздохнул. Несвязность выдаваемых Шерлоком фраз заставляла его чувствовать себя не в своей тарелке. - Не хочешь чего? Чтобы это было? - Нет. Чтобы это проходило. Шерлок осторожно посмотрел на друга, сидящего напротив него – и едва ли не подавился дыханием, встретившись с ним взглядом. В глазах Джона было столько теплоты и участия – не жалости, а именно участия, - что Шерлоку вдруг показалось, всего на миг, что он никогда в своей жизни не чувствовал себя настолько полным, настолько завершенным. Настолько на своем месте. - Все в порядке, Шерлок. – Джон отставил кружку, - Так бывает, что память восстанавливается фрагментарно. Возможно, это даже к лучшему – если бы на тебя все свалилось разом, с этим было бы в разы труднее справиться. - Уверен, я бы справился, если бы ты был рядом. Я просто хочу, чтобы все это, наконец, закончилось. Тебе тяжело справляться с этим, я же не слепой. Джон улыбнулся, чувствуя, как в его груди разливается тепло. Шерлок сейчас был похож на ребенка, которого тревожили, а в какой-то степени даже и пугали перемены, которым он не мог дать никакого объяснения. И чисто по-детски, не имея возможности справиться с эмоциями, - как с какими-нибудь призраками в шкафу, - он просто хотел, чтобы его мучениям и страхам пришел конец. Шерлок и мучения. Кто бы мог подумать? - Я пойму, если ты захочешь уехать. - Вот еще! – Джон фыркнул, поднимаясь на ноги, - Тот факт, что ты не помнишь, через что нам довелось пройти вместе и то, что сделал для меня, не отменяет значимости самих этих вещей в моей жизни. Так что немедленно выбрось эту дурь из своей гениальной головы и иди марш одеваться! Шерлок окинул себя быстрым взглядом, а затем удивленно посмотрел на усмехающегося Джона. - На мне уже есть одежда. - Ну, если тебя не смущает в таком виде разгуливать по улицам, то я, конечно, не буду настаивать, чтобы ты переодевался. Шерлок сложил руки на груди и вздернул подбородок. - Ты собираешься вывести меня на прогулку? - На прогулку? Вот еще! Дома продукты почти закончились, а ты уже месяц ничего не покупал, прикрываясь своей амнезией, чтобы отлынивать от этой обязанности. Брови Шерлока удивленно взметнулись вверх. - Продукты? Моя обязанность? Какая нелепость, хорошо, что я этого не помню! Джон, подойдя ближе, неожиданно для самого легонько щелкнул друга по носу, от чего тот на мгновение замер, а потом вдруг захихикал, пряча лицо в ладонях. - Мы ведем себя как подростки. Неужели это всегда между нами было? Джон задумчиво покусал губу. - Нет. Не всегда. Сначала тебе пришлось обколоть меня наркотиками, мне – заштопать твою раненную руку, а потом мы угнали вертолет и, похитив Грега и миссис Хадсон, сбежали из родного города. – Джон усмехнулся, - Ну да, и где-то между делом ты изобрел гениальное лекарство и раскрыл множественное убийство. - Ничего особенного, - пожал плечами Шерлок. - Согласен. Совершеннейшая ерунда, - поддакнул Джон. … спустя пять минут, зашедшая в кухню миссис Хадсон стала свидетелем картины, которую уже давно не чаяла увидеть: ее мальчишки громко хохотали, согнувшись пополам от смеха. * * * Они больше не возвращались к этой теме. Шерлок, прекратив сопротивляться самому себе, просто принял как должное необходимость присутствия Джона Уотсона в его жизни. Это оказалось намного проще и приятнее, чем сопротивляться такому, на первый взгляд, иррациональному и нелогичному чувству привязанности, связи, которая, как константа, существовала между ними. Память возвращалась к Шерлоку картинками, вспышками, яркими образами, которые время от времени проявлялись на внутренней стороне его черепной коробки, на оборотной стороне век, когда он закрывал глаза – но это происходило недостаточно быстро, - и это злило детектива больше всего. Он не рассказывал Джону о том, что ему уже удалось вспомнить. Все это было настолько на него не похоже, что он испытывал своего рода… неловкость за то, что когда-то позволял себе быть таким человечным. А еще, ему не хотелось быть Шерлоком-наполовину, или Шерлоком-на-одну-треть – он считал, что люди, находящиеся рядом с ним, заслуживают его полноценного возвращения, таким, каким они его знали и помнили. В особенности, Джон. Джон, который сможет принять его любым – даже если память не вернется вообще. Шерлок был представлен детективу Фуле спустя полтора месяца после происшествия, повлекшего за собой столь неприятные последствия, и он почти с детским восторгом окунулся в такую знакомую для него среду расследований, с той лишь существенной разницей, что в этот раз Джон всегда был рядом. Они вообще старались держаться друг друга – даже по дому Шерлок ходил за Джоном, как приклеенный. Об этом они тоже не говорили. В самом деле, обсуждать причину, побуждавшую двоих взрослых мужчин нормальной ориентации, время от времени засыпать в одной кровати, было бы неловко. Пить чай из одной кружки, таскать друг у друга еду из тарелки, выхватывая самый вкусный кусочек прямо из-под носа, кидаться подушкой, когда второй говорит немыслимую по твоим меркам глупость – это казалось таким естественным, как дышать или видеть. Во всем этом было что-то по-детски наивное. Одно слово – мальчишки. Оба как будто вновь проживали период становления их дружбы, каждый по-своему, - Шерлок впервые открывал для себя преимущества подобных отношений, а Джон старался и во второй раз прочно закрепить за собой позицию его лучшего друга. И у них получалось. * * * Шерлок умчался в участок с утра пораньше, еще до того момента, как Джон проснулся – накануне они до глубокой ночи просидели над документами по нераскрытому делу восьмилетней давности. Возмущаться нерадивостью детектива по отношению к собственному здоровью Джон сейчас не мог – засыпая в обнимку с отчетом по баллистической экспертизе, он успел заметить, как друг, подгребая под себя единственную подушку, закрыл глаза. Так что можно было быть уверенным, что Шерлок проспал не менее пяти часов, что само по себе уже было удивительно. Спускаясь в кухню, Джон постарался загнать неприятно зудевшее чувство беспокойства поглубже – в конце концов, друг не стал бы оставлять его дома, если бы задумал что-то, что могло бы быть опасно. К тому же – смешно сказать, - Шерлок был вполне себе взрослым и самостоятельным человеком. Но телефон доктор на всякий случай из рук не выпускал. Миссис Хадсон, услышав, как Джон возится на кухне, организовывая себе нехитрый завтрак, вышла из своей комнаты. - Джон, дорогой, ты не мог бы включить стиральную машину? Все эти новомодные высокотехнологические устройства вызывают у меня ужас, а эта еще и разговаривает вдобавок ко всему. Джон спрятал улыбку за кружкой с кофе. Стиральную машину выбирал Шерлок и как человек, превыше всего ценящий прогресс и экономию времени, он выбрал самую современную модель с таким разнообразным количеством функций, что инструкция по ее эксплуатации долгое время была единственной настольной книгой доктора. И все равно, до сих пор половина из них была ему не известна. Шерлок же к стиральной машине не подходил вообще. - Конечно, миссис Хадсон. - Мне кажется, постельное белье на кровати Шерлока тоже пора стирать. Ты не мог бы и его прихватить тоже? Джон хохотнул, вспомнив, как на днях они с Шерлоком рассыпали картофельные крокеты по его постели – и тут же осекся, заметив строгий взгляд миссис Хадсон, устремленный на него. - Простите. Да, конечно. Я положу и его белье тоже. Вот только допью свой кофе – и сразу же займусь этим. - Не торопись, дорогой. Белье никуда не убежит, если только Шерлок не вздумает ставить на нем какой-нибудь очередной эксперимент. В этот раз смеялись они уже вдвоем. В спальне Шерлока безраздельно царил художественный беспорядок – как будто отрываясь за несколько лет, прожитых под гнетом Системы, он позволял себе раскладывать свои вещи, бумаги, записки, заметки на всех горизонтальных поверхностях, попадавших в его поле зрения, - за исключением, разве что, кровати. И надо отдать должное – с одеждой Шерлок обращался очень бережно, и наверное поэтому все его вещи всегда выглядели идеально, будь то привычный строгий костюм или джинсы с футболкой-поло. Джон покачал головой, пробираясь к кровати. Сбитое в ком одеяло лежало в ногах, простынь была усеяна множеством мелких крошек – последствия предыдущей почти бессонной ночи. Вздохнув, он вытащил одеяло из пододеяльника, который бросил себе под ноги, и потянулся, было, за подушкой, когда из-под нее на пол, раскрывшись, выпал небольшой блокнот в черной мягкой обложке. Джон наклонился, чтобы поднять его, да так и замер с блокнотом в руках – горло сжал сильнейший спазм, и чтобы не упасть, ему пришлось неловко рухнуть на постель, стискивая зубы из-за сильнейшей боли в ноге. На полу, едва различимый в складках ткани пододеяльника, лежал маленький полиэтиленовый пакетик с белым порошком. Не нужно было быть гением, чтобы не понять, какое именно в нем содержимое. Еще раз судорожно вздохнув, Джон перевел взгляд на блокнот у себя в руках. Глаза скользнули по знакомому мелкому почерку. Он хотел, было, захлопнуть блокнот, и зашвырнуть его куда-нибудь подальше, но в этот момент его взгляд запнулся за свое собственное имя, написанное рукой Шерлока. «… заброшенное здание, спуск в подвал. Джон уже внизу, ждет, пока я спущусь. Я ранен, из-за чего на его лице проступает встревоженное выражение. На предпоследней ступеньке я теряю равновесие и чтобы не упасть, хватаюсь за плечо Джона. На нем черная куртка, ткань чуть влажная под пальцами. Был дождь?..» «… слышу мелодию, чувствую струны своей скрипки под пальцами. Мелодия заканчивается, я открываю глаза. Напротив меня стоит Джон, на нем домашняя одежда, старая растянутая футболка невнятно-серого цвета. На его лице написано восхищение (?) восторг (?) изумление (?). Он начинает улыбаться. Кажется, я улыбаюсь ему в ответ…» Джон отбросил блокнот от себя, как что-то чужеродное и вскочил, было, на ноги, когда вдруг заметил замершего на пороге комнаты Шерлока. - Что ты дел… - начал детектив и осекся. Искренняя широкая улыбка медленно сползла с лица Шерлока - на нем сейчас постепенно проявлялось совершенно нечитаемое выражение, - и только поджатые губы и глубокая складка между нахмуренных бровей весьма красноречиво свидетельствовали о серьезной обиде. - Интересно было? – ехидно поинтересовался Шерлок, подходя чуть ближе, - Что же ты бросил читать? Надо уж было закончить начатое. Джон судорожно выдохнул, и посмотрел прямо в глаза друга, глядевшие на него сейчас с такой злостью, что, казалось, она обжигала кожу. Хотелось заслониться рукой, чтобы не видеть, не чувствовать этот взгляд, внезапно ставший настолько чужим. - Мне не нужно было. Я и так прекрасно все это помню. И очень рад, что ты начинаешь вспоминать тоже, правда. Это… это очень много для меня значит. – Он наклонился и поднял с полу злополучный пакетик, - Меня больше интересует вот это, Шерлок. Как… зачем? Шерлок в два шага подскочил к Джону и выхватил пакет с кокаином из его вспотевшей ладони. - Это не твое дело. - Да. Конечно. Не мое. Извини. Неловко подхватив пододеяльник с пола, Джон, хромая, почти выбежал из комнаты, оставив Шерлока со звенящим ощущением пустоты внутри. Он медленно опустился на пол, глядя на полиэтиленовый пакет с наркотиками в своей руке. Странное, нелогичное чувство отчаяния вдруг поднялось в его душе, накрывая Шерлока удушливой волной, от которой сжалось горло и почему-то стало нечем дышать. В этот момент со стороны лестницы вдруг послышалось сдавленное ругательство, перешедшее в неожиданно громкий вскрик, за затем – грохот, который Шерлок безошибочно идентифицировал как звук падения человека с лестницы. Сердце пропустило удар, судорожно дернувшись в грудной клетке. - Джон! Он вылетел в коридор, игнорируя поднимающуюся внутри него панику – и замер на верхней площадке лестницы, глядя на распростертое внизу тело. Пододеяльник, который Джон забрал с собой из комнаты Шерлока, закрывал сейчас его лицо, и все это вместе представляло собой более чем пугающее зрелище. Но самым страшным было то, что Джон не шевелился. Шерлок почти что бегом спустился с лестницы и рухнул на пол рядом с другом, пребольно отбив костлявые колени – ноги его совсем не держали. - Джон… Из-под пододеяльника послышался негромкий смешок. Шерлок, вздрогнув, рывком сдернул злополучную тряпку с лица Джона – и тут же встретился с взглядом, в котором плескалось что-то очень похожее на веселье вперемешку с досадой. Но Шерлоку некогда было идентифицировать эмоции, написанные на лице друга – он просто рухнул на него сверху, прижавшись щекой и ухом к тому месту, где, под защитой мышц и ребер мерно билось надежное и верное сердце. - Эй… ты чего? – удивился, Джон, когда руки Шерлока обвили его, не давая отстраниться ни на миллиметр, - Я в порядке, слышишь? С последней ступеньки упал, запнувшись за свисавший конец пододеяльника. Шерлок… Но тот только крепче прижался к груди Джона, вслушиваясь, как голос негромким рокотом проносится через его грудную клетку, мягко вибрируя где-то в области диафрагмы. В конце концов, доктор перестал пытаться выбраться из-под замершего детектива и сдался, обнимая Шерлока в ответ. - Все хорошо? - Почему ты не шевелился? Я услышал, как ты упал, выглянул в коридор, а ты не шевелился. - Я лежал и думал о том, какой я идиот – так глупо свалиться с лестницы. Шерлок вздохнул, будто бы набираясь решимости для следующего шага. - Я не собирался его принимать. - Что? - Наркотики. Кокаин. Я не собирался его принимать. Чувствуя, как Джон напрягся под ним, Шерлок приподнялся на локте, чтобы посмотреть в лицо друга. - Неужели ты думаешь, что если бы я задумал принять наркотик, я бы не нашел места получше, чтобы его спрятать? – Он фыркнул, - Разве я похож на идиота? Джон неловко дернул плечами, но складка между его нахмуренных бровей расправилась, и Шерлок счел это хорошим знаком. - Я купил его еще в самом начале, когда собирался покинуть госпиталь. Да, и не смотри на меня так, наркотики при желании можно раздобыть даже в больнице, особенно если знать, к кому обратиться, - Шерлок вздохнул и, наконец, сел. - Я… мне странно было ощущать этот огромный провал внутри меня, а тут еще ты с этим своими грустными глазами и желанием все время быть рядом. Это раздражало и, в какой-то степени, наверное даже пугало меня. Джон поднялся с пола и сел так, чтобы их спины оказались прижатыми друг к другу. Отсутствие визуального контакта могло помочь Шерлоку высказаться, к тому же, Джону нравилось чувствовать тепло человека, сидевшего рядом с ним, и рокот грудного голоса детектива, резонирующего через его собственное тело. - Что же тебя остановило? - М?.. - Тебя что-то определенно остановило, ты не из тех людей, кто медлит с решением, Шерлок. Если бы молчание могло бы быть смущенным или сконфуженным – Джон, безо всяких сомнений, подобрал бы одно из этих определений к паузе, повисшей между ними. - Первое воспоминание. … Джон сидит на стуле, обхватывая ладонями красную кружку Шерлока, и неспешно прихлебывает из нее горячий кофе. Он выглядит болезненным, но при этом довольно жмурится, наслаждаясь вкусом. Солнце вызолотило его поседевшие волосы, светясь яркими искрами на отдельных прядях. - … что ты мне ввел? - … тебе на самом деле хочется это знать? - … боже, нет, - Джон смеется, - Но ощущения отвратительные, знаешь ли. - … чего ты хотел от наркотиков?.. В этой реальности Джон медленно повернулся, чтобы заглянуть Шерлоку в лицо. Он улыбается. - Не расскажешь, какое? Не хотелось бы снова читать твои личные записи, чтобы знать, о чем ты уже смог вспомнить. Шерлок делает обиженное лицо. - Между прочим, я все еще сердит на тебя. - Это ты из-за обиды стискивал меня в объятиях несколько минут назад? - Ничего я не тискал. - Да неужели? * * * Память вернулась к Шерлоку спустя несколько дней после этого инцидента. Не было не вспышек, ни ярких пятен перед глазами, вереница воспоминаний и образов не проносилась перед внутренним взором Шерлока. Просто одним прекрасным сентябрьским утром он открыл глаза и почувствовал себя… завершенным. Ощущение тянущей пустоты где-то внутри вдруг исчезло, заполнившись мыслями и воспоминаниями о Джоне. Их было настолько много, и они были настолько эмоционально окрашены, что первое время Шерлок лежал, почти задыхаясь и прижимая ладонь к судорожно колотящемуся сердцу - глупый орган назойливо пытался выпрыгнуть из груди, чтобы в очередной раз доказать, что он вполне себе существует. Шерлок пошел в душ и около двадцати минут простоял под упругими горячими струями, прикрыв глаза. Мысленно он неспешно бродил по сокровищнице своей памяти, открывая закрытые залы, устанавливая таблички и раскладывая по папкам и каталогам все то, что он имел несчастье забыть. Одной частью своего существа Шерлок хотел как можно скорее сообщить Джону, что он, наконец, вернулся – завершенный, полный и настоящий, - для того, чтобы увидеть счастливую улыбку на лице друга. С другой же стороны, вспоминая события прошедших полутора месяцев, Шерлоку хотелось оставить все, как есть, чтобы продолжать мысленно восхищаться верностью, силой и добротой человека, решившего разделить с ним его судьбу. Но это было бы слишком эгоистично. Джон этого не заслуживал. Шерлок переоделся светлые льняные брюки и легкую хлопковую рубашку с коротким рукавом. Он привычно оставил расстегнутыми две верхние пуговицы. Влажные после душа волосы тяжелыми блестящими колечками прильнули ко лбу и затылку, оставляя мокрые дорожки на едва тронутой загаром коже. - Шерлок Холмс, ты идиот, - с улыбкой сообщил Шерлок своему собственному отражению, - Ты собираешься сообщить своему другу о том, что к тебе вернулась память, а не пригласить его на свидание. Джон предсказуемо обнаружился на кухне – он привычно хлопотал над завтраком, когда Шерлок появился на пороге. - Доброе утро. - Действительно, доброе. Я чувствую запах кофе. Джон с подозрение воззрился на друга, который с размаху плюхнулся на ближайший стул и вытянул длинные ноги. - Ты весь как-то подозрительно светишься. Если исключить вероятность натирания твоей кожи фосфором или другим люминесцентным веществом, я бы предположил, что ты-таки раскрыл то дело о пропавшем собачьем ошейнике с бриллиантами. Шерлок небрежно отмахнулся. - Это дело – сущая ерунда. Ошейник был застрахован на крупную сумму в случае потери или кражи, однако на самом деле на нем был всего лишь один настоящий бриллиант, который, собственно, и подбросили бедной служанке. Жена заподозрила мужа в измене, и решила убить двух зайцев одним махом. Скучно. – Детектив подался вперед, - Нет, Джон. Дело в другом. Он выложил на стол злополучный пакетик с кокаином. После происшедшего пару дней назад, Джон, полностью доверяя другу, больше не спрашивал Шерлока о наркотиках. А у самого Шерлока первое время просто не поднималась рука выбросить кокаин – в будущем, тот мог бы быть полезен в каких-нибудь опытах или, в будущем, вполне мог бы пригодиться для расследования. - Выбрасывай. - Что? - Кокаин. Выбрасывай. Я хочу, чтобы ты его выбросил. Сам. Джон внимательно посмотрел в лицо Шерлока. - Почему… - Господи, Джон, неужели я задал тебе какую-то невыполнимую задачу? Шерлок неловко вскочил на ноги и, выкрутив вентили с водой до упора, высыпал белый порошок в раковину – который тут же был смыт в слив мощным потоком. - Ты же хотел, чтобы я сам его выбросил. - Иногда ты слишком долго думаешь… - буркнул Шерлок, усаживаясь обратно на стул. Джона, смотревшего на него с подозрительностью, оказалось очень сложно игнорировать – губы, против его воли, так и грозились расплыться в радостной улыбке. - Шерлок, что происходит? Тот неопределенно дернул плечом. - Ничего. Давай завтракать. В ответ на это Джон только хмыкнул, однако поставил перед другом его кружку с кофе и тарелку с теплым салатом, состоявшем из смеси нескольких видов зелени, омлета, орехов и поджаренных кусочков куриного филе. Тонкая смесь соевого соуса и бальзамического уксуса приятно щекотала нос своим ароматом. - Очередной кулинарный эксперимент? – Шерлок вопросительно приподнял бровь, отправляя в рот кусочек омлета, - Он определенно удался. - Спасибо. – Джон смутился. – А что это у тебя? Он кивнул на уже знакомый черный блокнот, лежавший на столе чуть поодаль. - Как будто ты не знаешь, что это. - Хорошо, задам вопрос по-другому. Зачем это здесь. - О, а вот это уже правильный подход, - ухмыльнулся Шерлок, свободной рукой пододвигая блокнот к Джону, - Он твой. Тот удивленным взглядом уставился на злополучную книжечку в черной кожаной обложке. - Как мой? Зачем он мне? - Он мне больше не нужен… - Шерлок… - … потому что нет нужды записывать то, что и без того прекрасно хранится в моей полностью восстановившейся памяти. Джон замер с вилкой в руках, с которой из-за резкого движения слетел кусочек куриного мяса прямо на стол – Шерлок не преминул возможностью подхватить его и отправить прямиком в рот. - Память вернулась? - Именно. - Когда? Шерлок пожал печами. - Я не могу сказать с определенной точностью. Просто я проснулся сегодня утром, а все воспоминания на своем месте. - Все? - Все. – Он утвердительно кивнул головой, наконец, позволяя своему лицу расплыться в широкой улыбке, глядя на Джона. Тот, сделав несколько глубоких вдохов, и осторожно улыбнулся в ответ самыми уголками губ. - И ты сообщаешь мне об этом вот так просто? - Что ты имеешь в виду? - Ну, это знаешь, похоже на… - доктор фыркнул, а потом и вовсе рассмеялся собственным мыслям, - Черт, я сам не знаю, чего я ожидал – это же ты. Не бросишься же ты в конце концов ко мне обниматься на радостях. - Действительно. Тебе что ли мало того, что я… как ты тогда выразился? – тискал тебя в объятиях на прошлой неделе? Джон расхохотался в голос, пряча лицо в ладонях – не хватало еще того, чтобы Шерлок увидел так некстати увлажнившиеся глаза. Облегчение затопило его всего целиком – Джон и не знал, что все это время настолько переживал из-за того, что друг может не вернуться, - что веселый смех неожиданно перешел в череду рваных вдохов. В этот момент, послышался звук пододвигаемого стула, а затем на спину Джона легла теплая ладонь, мягко привлекая к себе. Он позволил себе уткнуться лбом в плечо Шерлока, прикрыв глаза – ему было немного стыдно за эту внезапную эмоциональную бурю, и Джон боялся встречаться с другом взглядом. - Ты на самом деле очень хорошо готовишь, знаешь? – голос Шерлока звучал тихо и непривычно мягко, - Если бы мы жили где-нибудь во Франции, скажем, в том же банальном Париже, ты вполне мог бы открыть кафе и… - Шерлок… - М?.. - Помолчи немного. - Хорошо, Джон. – Шерлок обнял друга обоими руками, - Больше ни слова о Париже. Обещаю. The end