История одного наркомана.

Месяц. Ровно столько проходит с момента заточения Хосока в просторной комнате, которая стала для него хуже пыточной камеры.Он медленно и верно сходит с ума, позволяя страху сжимать свои гадкие ручонки вокруг его шеи и сжимать; позволяет страху наблюдать за горькими слезами парня. Психика распадается также, как и карточный домик при лёгком дуновении ветра. Ещё чуть-чуть, и человек исчезнет навсегда в Хосоке. Он превратится в тряпичную куклу без души, чувств. Избежать этого можно — несложно догадаться, что речь идёт о суициде, - просто нужно собраться с мыслями, духом. И когда это получится, то прекратятся его страдания душевные да издевки над его юным, оскверненнным телом. * * * * * * Парень сидит на кровати, укутавшись в одеяло, и медленно качается взад-вперед. Смотрит в окно. Улыбается как-то странно, вымучено. Знает, что совсем скоро настанут сумерки. Чонгук снова придёт и начнёт использовать его тело, наслаждаясь мучениями парня. А может, даже не он. Вдруг он снова позволит одному из своих «друзей» поразвлекаться с личной «шлюхой»? Или даже двум? Чон ожидает от Кролика все что угодно. — Ты уже готов? - а вот и он. В этот раз Кровавый заявился к парню в свободной футболке и спортивных штанах. На нем ни единой капли крови. Как всегда на губах играла усмешка, от которой тело покрывалось холодным потом. Хосок молчит, делает вид, что не обращает внимания на вошедшего, продолжает качаться. Почти не страшно. В большей степени безразлично. Чонгук усмехается и направляется к постели. Садится рядом. Прикасается рукой к чужой щеке. Надеется на хоть какое-то проявление эмоции. Но Чон продолжает делать своё. Кролик хмурится. Убирает прочь одеяло. Спускает свою руку к шее, на которой красуются засосы, оставленные вчерашней ночью, стягивает с острого плеча рубашку, целует. И... Получает неожиданный удар в нос. — Что, блять... Не успевает прийти в себя, как снова получает. Надоело. Все тормоза у Хосока сломаны. Осталось только жать на газ и надеется на удачу. — Ненавижу, ненавижу, - сквозь слезы произносит парнишка, стараясь нанести как можно больше ударов. Но в одно мгновение его «месть» прекращается. Кролик ловко скручивает парнишку в бараний рог. Достаёт пистолет, который лежал на тумбочке, что так удачно находилась совсем рядом. Подставляет холодное дуло прямо к спине. Он просто ненавидит, когда на него подымают руку. Это непростительно. Тот, кто посмеет это сделать, получит наказание с смертельным исходом. Исключений нет. — Жаль, а ты мне нравился, - вздыхает. Раздаётся глухой выстрел. Чонгук подымается на ноги. С минуту смотрит на, как ему кажется, уже мертвое тело. Вздыхает. Кидает пистолет на пол и уходит, чтобы попросить своих слуг выкинуть это тело где-то на обочине шоссе. Соглашаться никто не хочет, кроме... Ким Намджуна. Он единственный из «простых» рабочих в этом доме, кто не боится смотреть на кровь и трупы. Его не выворачивает и тому подобное. Наоборот, в этом видет свою красоту. Иногда даже делает фотографии, если уж очень эстетично. * * * * * * Водитель грузовика неожиданно тормозит. Что-то с его любимым монстром. Выходит, желая осмотреть свою красавицу, но тут же замирает. — Померещелось, что ли? - бурчит он, имея в виду стоны боли и шербуршание где-то рядом. Но... Оказывается, что ему это все слышится действительно. Он, без всякого страха, включив фонарик, идёт на звук. Уже готов увидеть какое-нибудь чудовище из городских легенд, но натыкается лишь на парнишку, всего перепачканого, плачущего и толкуещего тихо-тихо, ослаблено о том, что ему больно очень.