История одного наркомана.

Чонгук не обращает внимание на то, что творится вокруг: плевать на предсмертные крики своих и чужих, плевать, что пули могу задеть его. Ему бы главное добраться до него, до своего светлого, милого и такого прекрасного малыша. Хочется крепко-крепко обнять, чтобы захрустели кости, чтобы из глаз хлынули хрустальные капельки, которые он обязательно жадно слижет своим шершавым языком. Но сначала он разберется со своим блядским братом: ударит рожей в стол, отрежет язык и засунет в зад, наблюдая, как тот мучается от боли, захлебываясь в собственной крови. Он уже рядом. Почти. В лёгких резко заканчивается кислород. Руки начинают дрожать от предвкушения. Вот она, та самая дверь, по ту сторону которой находится его сладкий мальчик и порочная сволочь, посмевшая покуситься на собственность Кровавого Кролика. — Ну привет, мразь, - "ласково" произносит он, врываясь без стука. Он стреляет мгновенно, без сожалений, однако промазывает, потому что чертов Тэхен ловкая шавка. А еще хитрая, потому что катится он в сторону Хосока: хватает и прижимает к себе, дуло пистолета прикладывая к виску. Снимает с предохранителя пистолет и улыбается. — Блять, ты сразу начал стрелять. Знал бы, посадил эту шлюху на то место бы. Было бы забавно наблюдать за тем, как он умирает от твоей руки. Чонгук чувствует, как его щеки начинает обижагать злость. Он промазал, черт возьми. А еще его мальчика касаются эти грязные руки. Нет, он не достоин этой красоты. Хосок принадлежит только ему. — Сука, отпусти его. — Не двигайся с места, иначе я его подстрелю. Ким гадко ухмыляется и щурится слегка. Он видит на лице брата раздражение, он ощущает то, как дрожит от страха тело Хосока. Это доставляет ему огромное удовольствие. Но это мало, слишком мало для того, чтобы насытиться вдоволь своей местью. Он хочет больше злости, слез. А если он чего-то хочет, то он этого добьется. Именно поэтому он пересиливает себя, подавляет рвотный позыв и скользит свободной от пистолета рукой ниже, по плечу, прямо к бедру, чтобы слегка сжать. Кролик смотрит на это с гневом. Венки на шее вздуваются. Он пристрелит этого гребанного ублюдка. Ким так не думает. Он лишь только смеётся, прекращая подразнивания и вовсе закрывает свое тело чужим. — Я вижу, как ты хочешь меня убить. Давай же, стреляй. Мужчина чувствует превосходство. Его брат такой тупой, неудачник, которого сожрали чувства к шлюхе. Но ему это на руку, потому что только так, он... Выстрел. Хосок кривится от боли в плече и слегка сгибается. Ви недоумевает, что происходит, что только на руку Кровавому Кролику. "Гость" стреляет в правое плечо, теперь болезненное жжение охватывает и Кима. Какого, собственно хуя. Он понимает, что его план катится к чертям, поэтому он решает расправиться с этим: резко направляет дуло на Чона, но егопушка летит в сторону, а ладонь начинает жечь. Снова попал. — Триблядский уебок, - шипит он и смотрит с ненавистью на того, кого считает ошибкой этого мира. Он хочет наброситься на него, вцепиться зубами и рвать, пока тот кричит от невыносимых ощущений. Но вместо этого он получает по лицу прикладом, а после оказывается взятым грубо за волосы. Чонгук не скупится на жестокость: он тянет того за собой, прямо к двери, а потом с разгону бьет бошкой об осиновую поверхность. У Тэхена звенит в ушах, но он не теряет сознание, пытаясь как-то сопротивляться. Но раны слишком давят на него, он не может сопротивляться толком. Единственное, что ему остается, это просто терпеть. Конечно, он против такого расклада, но кто вообще спрашивать будет? Хосок дрожит, зажимая рану. Он не может, не может больше так. Этот мир давит на него с неимоверной силой. Желание закрыть навсегда глаза становится все сильнее, что больше и больше заглушает сомнения и страх перед смертью. Ему не важно, где, как и когда. Лишь бы эти стоны боли, глухие удары и проклятия прекратились. Он готов сделать все, что угодно, только пусть все закончится. Он зажмуривает глаза и кричит. Так, что закладывают уши. Только никто не обращает на это внимание: Чонгук слишком занят изуродованием Тэхена, сам же Тэхен почти ничего не видит и не слышит. Он на исходе. И вообще, его съедает чувство поражения, оно неприятно оседает на израненной душе и скребет. Так, что выть хочется. Все не так, как хотелось. Он, блять, умрет просто так? В сознании оставаться тяжело. Он хочет уснуть. С каждым ударом все сильнее и сильнее. Вот, уже почти конец, но... Чонгук неожиданно прекращает и берет того за волосы, дергая голову вверх, чтобы взглянуть на окрававленное лицо. Ухмыляется и проводит языком по своим губам. — Я бы тебя убил мразь, но я хочу, чтобы ты страдал. От моих де рук. Я обещаю устроить тебе ад. Он касается свободной ладонью его щеки, гладит ее, после чего резко давит на те места, появились четкие следы гематом. Тэхен издаёт крик и цепляется слабо в чужую руку. Впервые встрах внушает тот, кого он ненавидит. Иронично. Очень иронично. Все это время он ему противостоял без всякого, рискуя всем, а тут... — Босс, чисто. Мы перебили всех крыс, - внезапно врывается один из людей Чона. Ким понимает, что это полное фиаско. * * * * * Хосок не спит, не ест несколько дней. Для него исчезло понятие "жить". Теперь он просто существует. Эмоции и чувства будто бы отключились. Это раздражает Чонгука. Это не то, что ему надо. Где же хрустальные слезы и мольбы о том, чтобы Кролик отпустил его? Он ненавидит это равнодушие. Пытается его подавить пощечинами, пинками, приставаниями, но ничего не работает из этого. — Почему ты ничего не делаешь. Это раздражает. Чон садится напротив Чон и проводит рукой по лицу в синяках. Хосок не реагирует, лишь только смотрит в одну точку. У Кролика в животе скручивается неприятный узел. Ему не хватает плачущего навзрыд Хосока, он так хочет ощутить эти сопротивления и попытки сбежать. На пустышку смотреть больно и слишком скучно. — Блять, - он снова бесится. Бьет по чужому лицу со всей силы, от чего Хоби чуть ли не падает лицом вниз. Как и обычно, он ничего не предпринимает, просто снова возвращается в ту самую позу и смотрит в одну точку. Чонгук дрожит, кусает губу до крови. Он чувствует, как внутри что-то ломается.