Паника

POV-Захаров Странно, как сближает беда. Когда был начальником «Пятницкого», мы с Зиминой не особо ладили – часто между нами случались стычки. Но все равно она мне всегда нравилась. Сразу понял – далеко пойдет. Понял, что эта рыжеволосая девушка, несмотря на свой хрупкий вид, имеет характер бойца. Такой характер, которому может позавидовать иной мужик. Так и случилось. Долгие три дня она сражалась за свою жизнь в темном подземелье, один на один с болью и холодом. Она сумела себя защитить. Она убила своего врага. И теперь в больнице… Несмотря на мрачные прогнозы, она все еще не сдается. Она все еще с нами. Я за это время уже даже успел привыкнуть к ее сыну. Сашка – замечательный пацан. Только жалко его… Моя жена старается как может, но все равно парень явно не в своей тарелке, сильно переживает. Он и сам еще не до конца выздоровел, а тут такое. Бабушка в больнице, мать в больнице… Но если к бабушке мы его водим каждый день, то к Ирине решили его не пускать. Зачем ему видеть ее в таком состоянии?... Вот пойдет на поправку, тогда другое дело. Я уже не сомневаюсь в том, что она справится. Я и Карпов подняли на уши всех своих знакомых в органах. Переполошили все министерство. Но все-таки нашли самых лучших врачей. И хоть Ирина все еще не пришла в себя, но хотя бы перестала балансировать на грани жизни и смерти. Честно говоря, когда у нее была вторая остановка сердца, я подумал, что это конец. И вдруг стало так пусто. Вся служба, все годы работы показались в один миг бессмысленными. Так не должно быть. Так нечестно. Ирина должна жить, она слишком молода, слишком умна, слишком красива для смерти… POV-Карпов Я прихожу в больницу, когда из нее уходит этот хромой придурок. Мне сообщают, когда его нет. Торчит тут постоянно. *****! Нога его уже кажется почти зажила. Слышал, что там в результате был не перелом, а лишь трещина. Так что хоть и хромает, но бегает уже довольно быстро. Пора его запрягать в работу. Сейчас я - и.о. начальника отдела, так что Глухарева ждет самая настоящая «долче вита». Если он все-таки не уволится, конечно. В отделе царит черте что… И как она со всем справлялась? Как ею все были довольны? Ну если не довольны, то хотя бы не ненавидели? Я всегда прикалывался над ее бумажной работой. А на самом деле, это такая жеееесть. Какая она бледная. До синевы. Но даже с этими кругами под глазами, все равно красивая… Интересно, она что-то слышит? Чувствует боль? Ей что-то снится? Я сам был в таком состоянии. Если честно, ни хера там не снится. Только засасывающая пустота. Ты вроде есть, но почувствовать свое тело не можешь и сам себе не принадлежишь. - Ладно, Зиминух, я пошел. Стасику нужно рулить твоим чертовым «Пятницким». Легко дотрагиваюсь пальцами до ее губ. И тут… ее ресницы вдруг начинают дрожать. По лицу пробегает тень усилия. С губ срывается еле слышный стон. Я замираю. Кажется, даже не дышу. И она медленно открывает глаза! Сначала совсем чуть-чуть, потом больше, шире. Ну давай! Давай же! Еще один короткий полустон-полухрип. Я вдруг отчетливо услышал звон в ушах и почувствовал, как в теле напряглась каждая мышца. Я чувствовал! Чувствовал на себе, каких ей стоит усилий приоткрыть веки! Прошло еще секунд 20 прежде чем она сумела сфокусировать взгляд. На мне. И я увидел в ее зрачках неподдельное удивление. Узнала! Самое главное узнала! - Где…я? – я скорее прочитал это по ее губам, чем услышал. - В больнице, Ир…, - только и успел сказать я охрипшим от волнения голосом. В палату ворвались медсестры и врачи. - Пожалуйста, выйдите! Пожалуйста! Меня тут же вытеснили в коридор. Врачи суетились за закрытыми дверьми ее палаты наверное целый час. И уже через двадцать минут в больницу прибежали Захаров и Антошин с Глухаревым. Последний окинул меня тяжелым враждебным взглядом. Но ничего не сказал. Молодец. Ему же лучше.. Наконец вышел врач. - Ну, я вас поздравляю. Даже до начала разговора о полном выздоровлении еще очень далеко, но самое главное опасность миновала. Она справилась. Мы тут все в шоке, но она справилась. Только… - Что? – не знаю, кто из нас четверых задал этот вопрос. Может все хором. - Только она не помнит, что с ней случилось. И я думаю, что пока лучше ничего ей не рассказывать… Она спрашивала о сыне. И звала вас, Сергей Викторович. Я жму Захарову руку и быстро ухожу. На работу. В «Пятницкий». Рулить…