Паника

POV – Ирина «Я скоро вернусь. Не скучай. И обязательно пообедай!», - говорит, наклоняясь ко мне с поцелуем. Поцелуй получается долгим и вкусным. Надевает фуражку и выходит, мягко прикрыв дверь. А я остаюсь, окутанная его запахом и его заботой. Он никогда раньше не был со мной таким заботливым и таким нежным. Честное слово, ради этого стоило два месяца пролежать в больнице! Не могу сосредоточиться на работе. Или я вообще отвыкла работать? Сбивает с толку этот родной и возбуждающий запах, которым пропитались мои волосы и руки. Я такая довольная и счастливая, что кажется сейчас замурлыкаю, как кошка на солнышке. Вот, даже пасмурная погода не портит моего настроения! Даже кипа бумаг на столе не выглядит страшной. Потерять его снова… второй раз… было намного больнее. Почти невыносимо. Первый раз я была готова. Я даже не удивилась. Второй раз это произошло… жестко… Я вспомнила все сразу. Но мне потребовалось еще какое-то время, чтобы сопоставить то, что я вспомнила, с тем, что было потом, … вернее, есть сейчас... Почему?... Как это возможно?... Почему? «…он вернулся к вам только из-за этого случая, из-за вашего ранения… Сережа с вами только из жалости…» Я не знаю, как у меня получается устоять на ногах. Возможно, мне просто не хочется показывать свои чувства перед этой женщиной. Но тут она говорит… что… мой ребенок погиб! Внутри все прожигает огнем страха. Сашка! Что-то случилось с Сашкой!!! И в этот момент, вдруг понимаю, что кроме меня и Анны в комнате есть кто-то еще. Карпов?!... Мысли путаются. Что происходит?! Меня охватывает паника. С трудом осознаю слова Стаса: «С Сашкой все в порядке! Она не этого ребенка имела в виду!». А что тогда она имела в виду? Что она вообще говорит?! Меня начинает бить дрожь. Почему-то требую ответа от Карпова. Господи, да он то, что тут вообще делает?... Откуда он взялся?!... «Когда на тебя напал Кирилов, ты была беременна. Ребенка спасти не удалось. Врач сказал, что срок был совсем маленький». Как удар под дых. Если бы не Карпов, я бы упала… Зачем-то вцепилась ему в рукав. Беременная… была…? Я? … Снова ощущаю на себе все удары - в бок, по спине, по ребрам. «Спасти не удалось»… Мне нужно выйти из этого чертова кабинета. Куда угодно. На воздух. Паника. Меня охватывает паника. Я не знаю, как мне собраться. Как прийти в себя. Что делать дальше? Внутри так болит. Внутри что-то болит. Давит на ребра. Трудно дышать. Карпов подсовывает мне фляжку с виски. Да. Хочу. Что угодно. Только лишь бы хоть как-то погасить этот ужас, что медленно разгорается внутри меня. Но мои воспоминания… услужливо срабатывают и тут. Я уже поступала так… в первый раз. И потом… Потом… Я и Карпов… О, Господи! Что еще я вспомню и узнаю сейчас? Что со мной успело произойти? Что я успела натворить? Что со мной успели натворить? Мне хочется убежать. От Карпова, от Глухарева, от себя самой. И от того, что я вспомнила. Но Стас не выпускает меня. Кричит что-то про дождь. Дождь? Плевать на дождь… Какой еще дождь? Выпусти меня, Карпов. Выпусти меня! И снова – волна паники. В этой машине, в этом замкнутом пространстве, под его взглядом, рядом со своими мыслями, я начинаю задыхаться. Карпов крепко встряхивает меня, приказывает прийти в себя, но от этих толчков, я окончательно теряю контроль над своим телом. Паника. Паника. Паника! Я не могу дышать. Не могу… Все, сдаюсь… Мое тело больше не подчиняется мне. Резкие удары по щекам. И глаза Карпова. Близко. Совсем близко. Я вижу только его зрачки и слышу его голос. «Дыши! Просто расслабься и дыши. Просто дыши… Вот как я. Давай вместе со мной. Вот так. Так. Молодец. Это не приступ. Не сердце. Не пугайся. Это от нервов. Спазмы. Так бывает. Просто расслабься и дыши. Дыши, Ириша. Давай, дыши... Дыши… Вот так… так.. Молодец… Молодец…» Его призывы… Я бросаюсь к ним, я отчаянно иду за ними. За его голосом. Просто слушаю голос. И делаю то, что он меня просит. Делаю маленький вдох. Еще один. Еще. И тут же наваливается огромная усталость. Чтобы снова не начать задыхаться я выпускаю эти чертовы слезы наружу. В какой-то момент чувствую, что Карпов крепко прижимает мою голову к груди. И от этого мне хочется реветь еще сильнее. Как же жалко я должно быть выгляжу, если меня жалеет даже мой враг! Меня разрывает на части от того, что родное и любимое отторгнуто от меня, умерло, навсегда стало чужим. От того, что ничего не изменить. От того, что я тебя люблю, а ты меня просто жалеешь…Вот, как Карпов сейчас… Все, хватит. Хватит, Зимина! Нужно взять себя в руки. ……Стыдно. Мучительно стыдно перед Карповым. То, что я делаю сейчас – еще хуже и противнее, чем лежать перед ним полностью голой. Вот теперь я полностью обнажилась перед ним – и телом, и душой. Он теперь видел все. Самые потаенные уголки моего тела и моих чувств. Знает все мои слабые места. А, впрочем, плевать. Мне уже все равно. Вообще. На все. Я должна прийти в себя. Захаров обещал заехать в шесть. А уже… сколько сейчас время? Черт, сумку я оставила в кабинете. Куда я теперь в таком виде. Ни косметички, ни даже салфеток. Стыдно. И еще, я устала от этой боли – внутри, снаружи. Не хочу больше. Не могу. Но я все еще сижу, уткнувшись ему в грудь. Нужно просто поднять голову. Открыть глаза. Просто пошевелиться. Почему не получается? Веки налиты свинцом. Невыносимая тяжесть во всем теле. Нужно пошевелиться, нужно открыть глаза. Но я не хочу. Не хочу смотреть всем в глаза. Быть сильной не хочу. Чтобы было опять больно - не хочу. Слышу, как Карпов разговаривает с кем-то по телефону. Все-таки отрываюсь от него. Отворачиваюсь в другую сторону. Прислоняюсь лбом к окну. Прошу: - Можно ты меня оставишь в машине где-то во дворе рядом с отделом? Вот ключи от моего кабинете. Лена Измайлова… Наш новый начальник дознания. Скажи ей, где я. Попроси принести мою сумку. Карпов без всяких вопросов заводит машину. Но потом, через некоторое время, все-таки спрашивает: - Может тебе лучше в больницу? Или домой? - Я пойду на работу. Я сегодня на работе. Мой первый день. Захаров придет в шесть. Я пытаюсь убедить Карпова или себя? Просто я знаю, что остаться сейчас наедине с самой собой будет сравни самоубийству. Лучше уж на работу… - Уверена? – еще раз спрашивает Карпов. Нет. Не уверена!… Ведь увидеть сейчас Глухарева – тоже сравни самоубийству. Карпов внимательно смотрит на меня. Мне кажется он ухмыляется. Нет, я не дам ему возможности еще раз насладиться моей слабостью. Никому больше не дам такой возможности. Не нужно меня жалеть. Что угодно – только не жалость… - Уверена, - твердо произношу я.