Семь Кругов

Джину подходит ближе к краю Ямы Ярости, и липкий, почти осязаемый страх сковывает его. «Долина Отчаяния? Скорее, Очаровательная Полянка… Не свалиться бы вниз» - Подумал Ким, обводя взглядом изумрудно-зелёную долину, простирающуюся вокруг самой Ямы – её центра. Он наклонился, заглядывая вниз. Действительно, сорваться туда – что может быть хуже? Парень едва успевает отшатнуться, когда земля под его ногами осыпается, падая вниз, в самую бездну. Громадные обломки желтоватого камня витали в воздухе, наперекор всем законам физики. «Я должен спрыгнуть туда?» - Пронеслось в его голове, вызывая новый приступ паники. - Не дрейфь, тут почти как два пальца об асфальт! – Мино дружелюбно хлопнул парангона по плечу, заставив его сдавленно вскрикнуть. Он нескрываемой насмешки Сона, ему вдруг стало не по себе. - Мне ведь… Не прыгать туда придётся? – Онемевшими от ужаса губами произнёс Джину. Проводник снова рассмеялся: - Нет, походить тут с испуганными глазами! – Он потрепал парня по волосам, но взгляд Мино быстро стал серьёзным, - Я знаю, на вид глубоковато, но ты не узнаешь истинной глубины, пока не попробуешь, - Он оглянулся, высматривая в ещё не успевшем закрыться проходе Сынхуна и Сынюна, но их всё не было, - Была у нас душа, не припомню только, под каким номером, у которой как такового падения вообще не было: та девушка просто шагнула в Яму, и почти сразу оказалась на земле… Но у неё самым страшным грехом была Лень. Догадываешься, почему она тогда так легко отделалась здесь? - Ей было слишком лень злиться на людей? – Улыбнулся Ким. - Именно, - Сон вновь взял парня за руку, и это показалось парангону таким неожиданно привычным жестом, что он не задумываясь сжал руку в ответ, - Будет куда проще, если ты сосредоточишься на чём-нибудь. Как насчёт моих глаз? Какого они цвета?*(1) - Он повернулся спиной к обрыву, беря Джину за вторую руку. Ким вгляделся в глаза проводника, цвета очень крепкого кофе. Такие тёмные, что вполне могли сойти за чёрные. - Вроде чёрные, но я не уверен, - Протянул парангон, смущённо отводя глаза от пристального взгляда старшего. Мино до боли сжал его руки, привлекая внимание. - Нет, смотри внимательно, до тех пор, пока мы не приземлимся, - Сон нахмурился, делая шаг назад. Джину попятился, но парень потянул его на себя, - Доверься мне, и просто смотри в глаза. - Вы так ко всем душам относитесь? – Ким позволил проводнику притянуть себя ещё ближе, вместе с ним делая новый шаг к краю Ямы. - Ты первый, - Сон улыбнулся. Парангон покраснел, и приглушённо вскрикнул, когда проводник легко оттолкнулся от края обрыва, прыгая вниз. Джину прижался к нему, чувствуя лёгкий ветерок, треплющий его волосы. Сильные руки Мино крепко прижали его к себе, и парень судорожно выдохнул, не отрывая взгляда от глаз Сона. Он смотрел на него уверенно, спокойно, а тёплая теплота глаз неожиданно стала нежной и приятной, как подтаявший на солнце горький шоколад. Но секунда шла за секундой, и страх быстро покидал Кима. Падение всё замедлялось и замедлялось, пока они не повисли в воздухе, мягко опускающем их на неровное дно Ямы Ярости. - Понравилось? – Усмехнулся Мино, отпуская парангона. Джину смущённо пригладил растрепавшиеся волосы, чувствуя, как по бледным щекам растекается предательский жар. - Что именно? - На мою физиономию смотреть! – Хмуро фыркнул парень, - Я про прыжок, конечно. - Это страшно, и ничего приятного, - Ким смутился ещё сильнее, чуть дальше отходя от проводника. - Так я тебе и поверил, - Взгляд Мино вновь становится прохладным и отрешённым. «Наивный мальчишка! Неужели думал, что он так быстро смягчится к тебе?!» - Мысленно возмутился парангон. Сон скрещивает руки на груди, и вскидывает голову наверх. Послышался восхищённый визг, и вскоре Сынхун и Сынюн мягко приземлились в нескольких метрах друг от друга. Но стоило Кану посмотреть на проводника и парангона, как улыбка быстро сползла с его лица. - Чего это с вами? – Парень удивлённо вскинул брови. - Ничего, - Буркнул Мино, отводя взгляд, - Не подумай лишнего, слащавый, я должен был сделать это. - Кто сказал? – Ли деловито поправил плащ, - Обычно, ты просто толкал с обрыва всех несчастных, и слушал, насколько громким будет удар тела о землю. Сон недовольно цыкнул и притворно замахнулся на старшего. - Дай ему построить из себя злого гнома, - Сынюн потянулся, чтобы взять Сынхуна за руку, но в последний момент отдёрнул свою, видимо, передумав, - Ну так что, идём, или так и будем стоять здесь, выясняя, что там между вами? - Нет между нами ничего и не будет! – В сердцах воскликнул младший проводник, и пошёл к неширокой расщелине, из которой еже слышались голоса. Ким недоумённо пожал плечами. Сынхун первым двинулся за Мино, таща парангона и ведающего за собой. - Итак, ты что-нибудь знаешь об устройстве судов в мире живых? – Старший посмотрел на Джину, проходя вперёд, в узкий проход. - Есть судья, адвокаты и обвинители, то есть государственные обвинители, именуемые прокурорами, - Краткий, заученный ответ Кима ясно дал понять, что он не в настроении. Сынюн выразительно повёл бровью, недвусмысленно намекая проводнику на то, что с этим нужно что-то делать. Ли неуверенно кивнул. - Здесь почти так же. Вот только, прокуроров зовут проще – обвинители – и в их интересах признать тебя виновным, ведь за это они получат определённые привилегии, - Он вопросительно посмотрел на Кана, ожидая одобрения, но ведающий недовольно покачал головой. Рассеянный взгляд Джину скользил по стенам расщелины, по которой они шли. Пористый камень, больше напоминающий своим видом песчаник, немного осыпался на полечи и волосы идущих, вызывая раздражённую улыбку. Свет в конце становился всё ярче и ярче, но её конец казался далёким. - Твои обвинители – Чхве Сынхён и Тон Ёнбэ. Последняя сволота, но это строго между нами, - Ли снова посмотрел на ведающего. Джину оглянулся, глядя на необычную пару: обыкновенно хладнокровный Сынхун ждал одобрения Сынюна, как совсем недавно Кан ждал его взгляда едва ли не с трепетом. «Заинтересуй его!» - Взглядом велел ведающий, и старший проводник округлил глаза. «Не требуй невозможного!» - Читалось по его глазам. Сынюн вздохнул. - Тебе достались самые дотошные обвинители. Они очень тесно связаны с Чжиёном, и, не исключено, что Сынхён и Ёнбэ будут получать его помощь, - Пояснил Кан, - Ёмра обещал им перерождение, в том случае, если они за пятьсот лет смогут осудить сто душ. Звучит нереально, но не для этих рекордсменов, которые за каких-то восемьдесят лет отправили гнить в преисподнюю больше трёх ста несчастных. - Это всё Оз, Великий и Узясный? – Улыбнулся Джину. Ведающий кивнул, и с триумфом во взгляде посмотрел на Сынхуна. - Ты о Чжиёне? Он и не плохой, и не хороший. Справедливый, - Нахмурился Ли. Он ускорил шаг, и протиснувшись мимо Кима, направился к Мино, уже покидающему расщелину. Ведающий закатил глаза: - Это потому, что есть проводники, способные красноречием отмазать даже сильно нагрешивших, - Кан проводил мужчину взглядом, выглядывая из-за плеча парангона, - Не обращай на него внимания. Хуни может казаться холодным, и даже злым, временами, но ему можно. Джину оглянулся, вглядываясь в глаза ведающего: - Почему-же ему можно? Он что, какой-то избранный? - Он старший проводник, а старшему оставляют его воспоминания о прошлой жизни, - Сынюн понизил тон голоса, - Я слышал, Сынхун жил в эпоху Корё, когда у власти был седьмой император, и умер он от яда. - Значит, Ли Сынхуну не одна сотня лет? - Думаю, да, - Ведающий усмехнулся, - Ну всё, хватит разглагольствовать. Ты, должно быть, досье успел на всех нас собрать. - Да нет же, - Улыбнулся Ким. Вот только, история о старшем проводнике никак не шла у него из головы. *** В зале Суда было душно. Настолько душно, что дышалось с большим трудом. В каменистом полу просматривалась крупная решётка из потемневшего от времени металла, упасть через которую было бы проще простого. «Если бы тут не было этих камней» - Улыбнулся Джину. Мысль о том, что крупных обломков горной породы у него под ногами может внезапно не стать, показалась парню забавной. Он отыскал взглядом Судью, уже восседающего на высоком троне. Его взгляд был спокоен и терпелив, но, почему-то, Киму захотелось спрятаться как можно дальше. Мино повернулся к нему лицом, смотря на парангона холодно, будто он виноват во всех бедах проводника. - Не смей перечить судье, - Парень склонил голову немного набок, хмурясь, - И не смотри вот так. Особенно на обвинителей. - Как я смотрю? – Удивился Джину, округлив глаза. - Вот этот испуганный взгляд бесит меня больше всего, - Фыркнул Сон. В его голосе не было злости, скорее, какое-то разочарование. Сынхун оглянулся на них через плечо: - Давай, ещё горло парангону перегрызи! – Мужчина повёл бровью, заставляя Мино закатить глаза, - Вот будет весело, если судить будут не его, а тебя. - Я спокоен. Даже Чхве Сынхён никогда не был так спокоен, как я сейчас, - Проворчал Сон, проходя вглубь зала Суда. Несколько пар глаз с нескрываемым любопытством наблюдали за вошедшими. Мино кивнул им, по-прежнему хмурясь, и прошёл к положенному проводникам месту. Джину поднял глаза, взглядом встречаясь со взглядами двух мужчин, негромко переговаривающимися между собой. В просторном зале их шёпот было слышно во всех углах: - …Не понимаю, что Чжиён нашёл в этом забитом мальчишке, раз объявил его парангоном. А если и что-то нашёл, зачем закатил тот спектакль одного актёра по пути к Вратам, - Нахмурился светловолосый мужчина. Он поправил очки в строгой чёрной оправе, глядя через них на своего собеседника, - Я видел его дело, и кроме удивления и жалости – не к нему, к проводникам – не испытал почти ничего. Заурядный мальчишка, заурядное дело. - Ну не скажи! – Возразил второй, тот, что был ниже ростом, - Давно ли тебе попадались такие мученики? - Каждый из нас страдал хотя-бы однажды, это не отменяет его заурядности. - На твоём месте, я бы не ставил под вопрос решение Чжиёна. Он не спроста слывёт мудрым и справедливым Ёмрой, и думаю, этот мальчишка ещё не раз удивит нас, - Улыбнулся брюнет. Он пригладил зачёсанные назад волосы, не переставая улыбаться. Блондин-же, напротив, был предельно серьёзен. Ким смотрел на них с любопытством. Сынюн, прежде чем пройти на своё место, указал парангону на них: - Старший из них – Чхве Сынхён, а младший – Тон Ёнбэ. Ни при каких обстоятельствах не отвечай на их вопросы, за ними не застоится придраться к чему-либо, и обернуть это против тебя. И не пытайся защититься. Помни: мы на твоей стороне, и поможем в любом случае, - Кан тепло улыбнулся парню, и пошёл к остальным проводникам. После громкого удара в гонг, которого хватило, чтобы Ким негромко вскрикнул, вызвав кривую усмешку даже у старшего обвинителя, Судья ровным тоном объявил Суд Ярости открытым. Камни на небольшой площадке прямо перед парангоном поднялись в воздух, медленно становясь похожими на двух людей. парангон слышит свой собственный вскрик, и ему требуется всего доля секунды, чтобы понять, что происходит. Он почти переносится в те мерзкие для самого себя мгновения, и снова становится пятнадцатилетним мальчишкой, ненавидящим себя за те мгновения. «Я должен был дать ей отпор… Жалкий пидор» - С презрением думает Джину, жмурясь, лишь бы не видеть свою фигуру из камня. - Ваша Честь, как видите, подсудимый Ким ни разу не ответил гневом на гнев, яростью на ярость, - Голос Сынхуна дрогнул, стоило ему бросить беглый взгляд на каменные фигуры, - Полагаю, он не заслуживает наказания на землях Ярости. - Всё так, вот только, помыслы подсудимого не были так же чисты, как и его поступки, - Старший обвинитель с вызовом в глазах обвёл взглядом проводников, и обратился к Джину, смотря на него поверх слегка съехавших с переносицы очков, - Скажи, о чём ты думал, когда тебя избивала родная мать? - Сынхён, притормози, - Мино шагнул вперёд, но предостерегающий взгляд Судьи заставил парня отступить назад. - Пускай говорит. Сон бросил на парангона гневный взгляд. «Молчи, слащавый!» - Одним взглядом приказал он, но этого было мало. Ким поднял глаза и выдохнул, прежде чем начать говорить: - Я ненавидел себя за то, что не мог дать отпор… Ни ей, ни остальным. Не мог, ведь знал, что я слишком жалок даже для этого, - Джину вздохнул, опуская глаза. Послышался злой вздох младшего проводника, который, казалось, сейчас взорвётся от переполняющих его эмоций. Сынюн закатил глаза, нервно закусив нижнюю губу. «Сделай-же что-нибудь, пока его вниз не сбросили!» - Прошипел Сон. «Успокойся, я думаю» - Ли шикнул на него, но младший никак не хотел угомониться. «Быстрее думай» - Мино заломил указательный и средний пальцы. Послышался характерный резкий хруст. Сынхун устало помассировал виски двумя пальцами, и сделал шаг вперёд, но его опередили: - Ваша Честь, его помыслы не были чисты, - Младший обвинитель, Ёнбэ, также сделал шаг вперёд, - Этого достаточно, чтобы парангон Ким отбыл наказание в Яме Ярости в течении пятидесяти лет. Сынхён толкнул его в бок, недвусмысленно намекая на ошибку. - Эм… Пять лет, - Смутился брюнет, виновато глядя на Чхве. - Верно, пять лет наказания будут более чем достаточными для того, чтобы подсудимый всё осознал, и начал сожалеть о своих мыслях и… - Вы шутите?! Он же не бегал за обидчиками с ножом, и не душил их во сне! – Фыркнул Мино. Старший обвинитель открыл было рот, чтобы возразить, но Судья поднял руку, давая проводнику возможность говорить. - Кажется, мы недосмотрели дело, чтобы принимать окончательное решение! – Воскликнул Ёнбэ. «Вот же…» - Тихо выругался Сон, когда Тон принял у Чхве свиток, и начал зачитывать его вслух, - «Подсудимый Ким не срывал своей обиды и гнева на обидчиков, но наносил урон самому себе, будучи в одиночестве. Его психика надламывалась всё сильнее и сильнее, когда подсудимый кричал в темноту и неоднократно сводил все неприятности к попыткам самоубийства». - Мы можем сделать вывод о том, что Ярость, вымещаемая на самого себя, и могла привести подсудимого к самоубийству, - Подытожил старший обвинитель, от чего Мино вновь начал гневно заламывать пальцы. Каменистый пол начал обваливаться под ногами замершего Джину. Парень отшатнулся от быстро оформившегося обрыва к середине своего «островка», испуганно наблюдая то, как куски песчаника падают вниз, и с грохотом сталкиваются с другими, присоединяясь к сумасшедшему вихрю внизу. Пол буквально уходил из-под ног Кима. То тут, то там, слышался хруст ломающихся костей и жуткие крики. Парангон зажмурился, боясь даже посмотреть на то, как тела несчастных безвольно бьются об обломки. - Мы не можем потерять его на первом-же суде. Сделай что-нибудь! – Сон изо всех сил встряхнул обомлевшего Кана за плечо, за всё время Суда не проронившего ни слова. Ведающий неуверенно кивнул, делая шаг вперёд. - Ваша Честь! – Воскликнул Сынюн, пытаясь перекричать грохот, - Вы даже не дали нам возможности замолвить за парангона. По мановению руки Судьи, грохот обвала прекратился. Дрожащий от ужаса Дину обхватил свои хрупкие плечи руками, боясь пошевелиться. Недовольные, и даже злые взгляды обвинителей оказались на Кане. Он посмотрел на Сынхуна, и ободрённый его улыбкой, заговорил: - Если его гнев и навредил кому-либо, то только ему самому, - Уверенно заявил он, - Но, прошу принять во внимание то, что никто из окружающих парангона людей не пострадал. У нас нет жертв его Ярости, кроме самого подсудимого. - Но… - Ёнбэ попытался возразить, но старший обвинитель остановил его одним взглядом. - Почему-же вы умолчали о том, что жертв Ярости нет? – Судья взмахнул рукой, и обломки начали возвращаться на свои места. Мино тут же кинулся к Джину, помогая ему удержаться на ногах. - Подсудимый Ким признаётся невиновным на Суде Ярости. Дело объявляется закрытым и пересмотру более не подлежит, - Провозгласил Судья. Сон оглянулся, прижимая парангона к себе: - Какого хрена сейчас было? – Поинтересовался парень, глядя сначала на ведающего, а затем на старшего проводника. - Какого никакого, а дело мы выиграли, - Отозвался Сынхун, облегчённо вздыхая, - Идём, нас уже ждёт Убиение. - Вулкан проклятых? Уже?! - Пошли уже, - Ли посмотрел на Кима, дрожащего как осиновый лист. Только сейчас, слёзы нескончаемыми потоками побежали по его щекам, - И, пожалуйста, успокой его. Дальше только хуже будет.