Семь Кругов

Минуты казались Киму часами. Он уже и не знал, как широко нужно зевнуть, чтобы Кан перестал грузить его занудной историей самых благородных людей. «Хорошо, если их смерти так благородны, то каким боком я встал с ними в один ряд?» - Подумал парень, поглядывая на занудного лектора, и снова вслушиваясь в его речь: -… А последняя смерть парангона случилась около трёх ста лет назад, - Довольный Сынюн широко улыбнулся. Он посмотрел на Сынхуна, ожидая одобрения старшего, но получил лишь прохладный взгляд. - Ты ведь не про Асано Наганори?* – Поинтересовался Мино, выразительно закатывая глаза. Он посмотрел на Джину, взглядом спрашивая, заметил ли он подвох, но при виде фальшивой полуулыбке, тронувшей губы парангона, разочарованно отвернулся, - Твой монолог продолжается порядком нескольких часов, а сейчас, а так серьёзно ошибся? Какой позор, и это перед парангоном! - А что, разве не Наганори был последним парангоном? – Удивился Кан. Ли раздражённо вздохнул, недвусмысленно намекая проводникам на то, что нынешний парангон сильно заскучал рядом с ними. И правда, Ким всю дорогу думал о своём, лишь изредка прислушиваясь к нескончаемому потоку слов, и снова переставал слушать буквально через несколько секунд. Но это не помешало ему понять общий смысл слов старшего: Ким Джину недостоин этого звания. - Неужели, ты забыл о сорока семи самураях? А их смерти ты не считаешь благородными? И вообще, как Наганори мог быть парангоном, если его смерть была связана с местью?! – Возмущённо пропыхтел Мино, вступая в дебаты с младшим. Сынюн подёргал Сынхуна за рукав серого плаща, подобно ребёнку, требующему защиты взрослого. - Асано Наганори не был парангоном, - Отозвался Ли, с таким видом, точно его оторвали от планов по завоеванию мира, - Мино прав: ты ошибся. - Но… - Кончайте утомлять сорок девятую душу. Лучше, расскажите ему о том, что предстоит. Джину устало вздохнул. Он смотрел вокруг, стараясь найти хоть что-то, что было-бы интереснее, чем споры проводников об этих дурацких избранных, которые заставляли его самооценку падать ещё ниже. «За последние несколько часов, это слово я услышал слишком много раз!» - Мысленно фыркнул парень. Они шли по огромному каньону. Несмотря на чёрное небо, здесь было на удивление светло. Ким огляделся по сторонам, и, подавляя в себе желание закрыть уши от шума, взглядом нашёл того проводника, что проявил к нему больше всего негатива – Сон Мино. Парангон с интересом наблюдал за ним. Даже классический крой его костюма не мог скрыть того, что парень привык быть в центре внимания: хорошо сложенное тело, плавные, как у грациозного леопарда, движения. Чёрные волосы эффектно зачёсаны назад, создавая впечатление, словно был главным. Ким смотрел на него, не скрывая любопытного взгляда даже тогда, когда Сон заметил, что на него пялятся. Их взгляды встретились, и Джину поспешил прикрыть свой взгляд ложной причиной: - А что там? – Он указал в сторону поистине исполинских ворот. К ним тянулись абсолютно все, кто был в каньоне, и, Ким сразу понял, что это и был их пункт назначения. - Главные Врата, - Мино тепло улыбнулся парангону, неожиданно сменив гнев на милость. За время всего их пути, проводник даже ни разу не посмотрел на него, остывая после их встречи в том сарае, где Джину покончил с собой, - Обычным людям требуется не меньше недели, чтобы миновать их, но нас пропустят сразу. - Хватит уже говорить о его избранности, - Сынхун смуро одёрнул младшего, - До того, как мы пройдём через врата, я не желаю слушать вас обоих, - Он укоризненно посмотрел на Сынюна, и перевёл взгляд на Джину, - Итак, говоря о Вратах, нужно отметить, что они ничего не делают. Формальность. Но здесь мы столкнёмся с Великим Ёмрой, который анализирует все грехи человека, и выдаёт ведающему их полный перечень, а также порядок проведения Судов. Наш ведающий – Сынюн. Это его дар, и, одновременно, проклятье. - Вы рассказать мне об этих Судах? Мне нужно больше информации! – Ким вскинул врови, глядя на Ли. Мужчина задумался на несколько мгновений, а после передал карточку парангона Мино. - Всего их семь: Ложь, Лень, Бесчестие, Предательство, Ярость, Убиение и Непочтение, а вот порядок их проведения определяется Великим Ёмрой, и исходит из того, где ты грешил больше всего, - Пояснил Мино. Он смотрел куда-то вдаль, высматривая кого-то. Сынюн кивнул, подтверждая слова парня, и упорно игнорируя предостерегающего взгляда Сынхуна: - Обычно, люди твоего возраста не проходят Суды в полной мере, потому что не успели нагрешить по всем пунктам. Так что, в самом начале тебе бояться нечего, - Он ободряюще улыбнулся, и снова посмотрел на Ли, ожидая его одобрения. Старший кивнул, и коротким кивком указал вперёд. Их уже дожидался мужчина среднего возраста, и завидев приближающихся проводников и парангона, помахал им рукой. Сынхун ускорил шаг, идя ему навстречу: - Чжиён, сколько лет, сколько душ! – Мужчины неожиданно тепло пожали друг другу руки. Ли повернулся к своим спутникам, и кивнул на Кима, - Знакомьтесь, это наш парангон, и сорок девятая душа – Ким Джину. - Сорок девятая, говоришь? – Чжиён улыбнулся, - Так значит, ещё одна душа – и вы сможете переродиться? - Всё так, - Подтвердил Сынхун. - Просто невероятно! – Воскликнул Чжиён. Он перевёл взгляд на Джину, и подошёл ближе. Его проницательный взгляд устремился к шее парня, - Постойте, парангон – висельник? Как такое возможно? Ким обиженно посмотрел на мужчину, краем глаза замечая, как Кан выставил руку, преграждая рвущегося к нему Сона. Джину потребовалось всего несколько секунд, чтобы как следует рассмотреть его: тёмные глаза беззлобно прищурились, небрежно зачёсанные волосы растрепались ещё сильнее на ветру каньона. Он выглядел молодо, и какими-то неуловимыми для глаза, призрачными чертами, похожим на Мино, но что-то в его взгляде выдавало старшинство. - Не обижайся, просто это уж очень необычно, - Он тепло улыбнулся, - Меня зовут Квон Чжиён, и через Врата вас проведу именно я. Квон двинулся вперёд, вклинившись между проводников. - Как вы думаете, суждено ли ему пройти Суды? – Задумчиво улыбнулся мужчина, обведя взглядом своих спутников. - Даже не думай об этом, - Хмуро отрезал Мино, - Ты не затащишь сюда ещё одну душу, только не в мою смену. - Не реагируй так, - Чжиён недовольно поморщился, - Не думаю, что ты забыл о том, как я спас тебя от Суда на землях Предательства. - Тебе известно, что проводников лишают воспоминаний о прошлой жизни, так что, нет, я этого не помню, - Сон ответил ему ещё одним дерзким взглядом, - Не смей склонять мальчишку к тому, о чём он пожалеет. С него хватит страданий. - Как скажешь, я просто предложил способ избежать Семи Судов, - Мужчина примирительно улыбнулся, но ложь, заключённая в ней, была очевидна даже для Джину, изумлённо наблюдающего этот необычный разговор, - Идёмте же! Мне даже интересно, каков будет порядок Судов. Квон ускорился, повиливая бёдрами так, что Киму показалось: мужчину вот-вот занесёт куда-нибудь в сторону. Сынюн недоумённо переглянулся с Сынхуном, вскинув бровь, но ни один из них не проронил ни слова. Мино бросил злой взгляд вслед Чжиёну, и незаметно показал ему средний палец, а после вцепился в руку Джину, сильно сжимая её. - Не верь ни единому его слову, - Прошептал Сон, наклоняясь ближе к уху смущённого парангона, - В народе его зовут Великим Ёмрой, но на самом деле, у него даже имени нет. Он тут едва ли не самый главный, определяет порядок проведения Судов на основе того, что узнал о твоей жизни, просто посмотрев. - То есть, я могу называть его так, как мне заблагорассудится? – Сдержанно улыбнулся Ким. - За глаза, да, - Проводник хитро улыбнулся, - Я называю его Искусителем, а ты что придумаешь? - Оз, Великий и Узясный*(2), - Джину ответил ему такой-же улыбкой, - Так значит, он видел мои грехи, и знает, что я не пройду Судов? - А мы тебе на что? – Парень самодовольно усмехнулся, с вызовом глядя вслед Чжиёну, который наверняка слышал их разговор, - Не переживай, слащавый, просто не верь ни одному Его слову. Знай я о том, что мне придётся провести здесь несколько столетий, лучше бы отбывал наказание на землях Предательства... Знаешь, время вообще идёт быстро, когда его дофига. Ким промолчал, не отвечая проводнику, и лишь шире улыбнулся. Мино продолжал сжимать его руку до тех пор, пока они не дошли до Врат, где он отпустил парангона. Чжиён оглянулся, одаривая Джину тёплой улыбкой: - Не передумал? - Нет, - Парень выдавил приветливую улыбку. Взгляд Ёмры пробежался по проводникам, и вновь вернулся к парангону, - Я уверен, что Суды пройдут хорошо. - Как знаешь, - Квон взял карточку парангона у Мино, гневно косящегося на него, и поднёс её к небольшому разъёму во Вратах. Карточка вспыхнула ярким пламенем, переливаясь всеми оттенками красного и оранжевого, и мужчина улыбнулся, - Ну и дела! Никак, у Верховного свои планы на мальчишку. Иначе, как висельник может быть парангоном? - Завязывай уже, и дай пройти, - Сон чуть ли не скрипел зубами от новой злости, - Уверен, у тебя есть дела посерьёзнее, чем постоянно напоминать о его смерти. - Верно, мне нужно забросить в мире живых какой-нибудь краниальный тромбоз*(3), а потом ещё провернуть одно дельце с отравлением дымом прямо в центре Сеула, - Огрызнулся Чжиён. Он сдул с ладони тлеющий пепел, и по щелчку пальцев растворился в воздухе, словно и не было перед ими никакого Квон Чжиёна. Пока Врата открывались перед ними, Сынюн вдруг пошатнулся. Сынхун едва успевает подхватить ведающего на руки, прежде чем он окончательно обмяк в руках старшего без сознания. Мужчина бережно прижимает Кана к себе, глядя только на него. - Что с ним? – Джину цепляется за указательный палец Мино. Парень оглянулся, видя, как старший неторопливо идёт за ними ко входу, обеспокоенно поглядывая на Сынюна. - Ты с компьютерами имел дело? – Сон серьёзно смотрит на парангона. В его больших глазах отражается тёмное небо каньона, и горящие вокруг факелы, - Тут почти тоже самое. С ним всё хорошо. - Но Сынюн… - Всё хорошо, услышь же меня, - Проводник берёт парня за руку, и буквально тащит его через распахнувшиеся Врата. Ли молча следует за ними, идя куда медленнее обычного. То, с какой нежностью он нёс Кана показалось Киму странным, но он промолчал, позволяя Сону вести себя. *** Врата закрываются за их спинами, как только старший проводник проходит сквозь них. Джину не решается забрать свою руку у Мино, густо краснея каждый раз, когда парень сжимал его руку. Он обводит взглядом место, где они оказались. Это была просторная каменная пещера с высоким сводом, одна из стен которой светилась, отбрасывала голубоватые искры, становясь всё больше и больше. Перед ними открывался проход, и парангон наблюдал это зрелище затаив дыхание. Ли укладывает ведающего на одну из кушеток вдоль стены и осторожно коснулся его щеки: - Юн, ты как? – Тихо спрашивает он, поглаживая младшего по русым волосам, приводя его в чувство. - Как в Аду побывал, - Сдавленным голосом бормочет Кан, хмурясь как от головной боли. - Ты всё рассмотрел? – Сынхун коротко оглянулся на Мино и Джину, и его взгляд вновь стал прохладным. - Мне нужно будет просканировать всё ещё раз, но больше всего сил отнимает Ложь, - Сынюн поторопился встать с места, но не удержался на ногах, вновь падая на старшего, - Извини. - Всё нормально, отдохни ещё немного, - Ли помог парню снова лечь, и накрыл его щёку ладонью, - Расскажешь, что видел? - Ты, - Ведающий посмотрел на Джину, хмурясь, - Невозможно жить от так, и грешить, как ты: мало, но основательно. Как так могло выйти? - Да что там было?! – Сон испытывающе посмотрел на Кана, невольно повысив тон. - Я, чёрт бы его побрал, прожил всю эту кошмарную жизнь! – В сердцах крикнул парень, - Он терпел всё это, даже не пискнув, и защищался только своей ложью. Этот мальчишка соткан изо лжи!.. Он защищал себя, но я понятия не имею, как объяснить это на последнем Суде. Ведающий накрыл лицо ладонями. Его плечи содрогались от беззвучных рыданий, тогда как парангон едва мог пошевелиться от шока. «Раскрыли, раскрыли…» - С досадой подумал он, прокручивая одно и тоже слово в голове. Мино до боли сжал его руку. - Ты понял, что довело его до слёз? – Холодный тон Ли резал слух. От него Киму захотелось спрятаться как можно дальше, зажимая уши ладонями. - Я… Нет, не понял, - Соврал парень, осторожно отступая назад, едва не споткнувшись о высокий выступ в неровных каменных полах. Сон шагнул вперёд, закрывая Кима собой от злого старшего. - Не понял и не понял, фиг с ним, - Фыркнул проводник, - Не ставь свои личные чувства превыше всего остального, задолбал уже. - Я просто хочу понять, что этот мальчик натворил такого, - Сынхун кивнул на открывшийся проход, и снова посмотрел на всхлипывающего Сынюна, - Как только Сынюн будет готов, мы пойдём. - Всё в порядке, мы не можем ждать, - Кан вытер слёзы тыльной стороной кисти, вставая с кушетки. В его руках, как из ниоткуда, появился небольшой лист. Парень с самым серьёзным видом, на какой только способен, вгляделся список, написанный кем-то от руки. Мино подошёл ближе и вытянул шею, заглядывая в лист через плечо ведающего, но тот грубо отмахнулся от проводника: - Катись в Ад, Сон Минхо! – Прошипел Сынюн, отпихивая от себя парня. Сон недовольно посмотрел на старшего, дескать: «Посмотри на него. Младший совсем распоясался!», но Ли только пожал плечами. Мино театрально закатил глаза: - Я и так существую на уровне Ада, - Его манера фыркать через каждые несколько фраз показалась Джину не столько раздражающей, сколько забавной. Но от взгляда парангона не утаилось то, как руки проводника затряслись от злости. Ким сдавленно хихикнул, и посмотрел на Сынхуна, ожидая его реакции. - Существуй на уровне подальше от меня и списка, - Сынюн неожиданно бодро отпрыгнул в сторону, когда Мино снова протянул руку к списку, и едва не споткнулся о выступ в неровных полах. Сынхун наблюдал за ними, вскинув бровь, но даже не пытался встать между ними, в то время как агрессивная беготня по пещере продолжалась, и парни сносили всё на своём пути: от нескольких неуместно стоящих здесь торшеров, до небольших сталагмитов. - Сделайте что-нибудь, они же вот-вот подерутся! – Попросил парангон, встав прямо перед Ли. Старший бросил на Джину безразличный взгляд, и отодвинул его с пути сломя голову несущегося Сынюна. - Пусть дерутся, не жалко, - Он кивнул на младших, - Каждый раз одно и тоже. Сначала Юн под впечатлением от закидонов наших подопечных закатывает сцену – театр одного актёра – потом Мино начинает приставать к нему, требуя демонстрации причины истерик. Мне прямо хочется, чтобы один от души треснул другого, да так, чтобы желание ссориться отпало лет эдак на сто! - Как мило, - Проворчал Ким. С секунду он раздумывал, действительно ли стоит вмешиваться, но после очередного захода Сынюна, резко сменившего направление и держащего список высоко над головой, парангон выставил руку, преграждая Мино дорогу, - Прекратите! Вроде, взрослые люди, а ведёте себя как ученики младшей школы. - Действительно, Мино, завязывай уже, - Пропыхтел Кан, переводя дыхание. Он отошёл в сторону, и беззлобно пнул желтоватый обломок сбитого им-же камня, - Мы всё равно пройдём через каждый из Судов все вместе. - Ну и ладно, не больно-то хотелось, - Проворчал Сон, - Хотя-бы скажи, что там первое в списке. - Первый Суд – Ярость, - Ведающий подал лист Сынхуну, ошарашенно распахнувшему глаза. Мужчина вгляделся в текст, - Если это – его самый незначительный грех, то я вовсе не удивлён. - Необычный порядок для подростка, - Задумчиво протянул Ли, - Он освобождён от суда на землях Бесчестия, хотя обычно, среди людей его возраста это – едва ли не самый серьёзный грех. - Готов встретиться лицом к лицу со всеми своими пороками? – Усмехнулся Сынюн, переводя взгляд на Джину. Парень нервно улыбнулся, неуверенно кивая. - Да ладно, завязывай пафосные речи толкать, - Усмехнулся Мино. Голубой проход мягко светился в полумраке пещеры, словно приглашая войти. Проводник кивнул на него Киму, - Лучше бы сказали, за что он осуждён. - А какая разница? – Улыбнулся Сынхун, - Всё равно с ним прыгать будешь. - Прыгать? Я? Ещё чего! – Парень выразительно поднял брови, но подняв взгляд, столкнулся с осуждающими взглядами Кана и Ли, - С какого это перепугу? В прошлый раз я едва не переломался. - Так ведь, ты существуешь на уровне Ада, тебе ничего не будет, - Примирительно улыбнулся Джину, повторяя слова парня. - Ну тогда, идём, - Хмуро отозвался Мино, и взяв парня за руку, почти потащил его за собой к голубому порталу. Их обдало холодом, а после яркий свет ударил в глаза проводника и парангона, заставляя последнего восхищённо ахнуть.