Моя одержимость

       Я лежала на кровати в небольшой комнате своей съемной квартиры. Одноместная постель, обставленная подушками разных форм и цветов, грела меня, ведь на улице была ужасная погода. Грязь, лужи, непрекращающийся дождь, серое унылое небо и такие же злые и раздраженные июнем люди. Я надела на себя растянутые трико, старую водолазку с детским принтом и толстые, колючие вязаные носки. Я чувствовала себя плохо, однако открытое настежь окно впускало противную дождливою свежесть, отчего нос быстро окаменел, а открытые участки ног покрылись мурашками. Правда, что после душной жары наступает беспощадная гроза…        Я лежала неподвижно, чувствуя, как кисти рук и лицо неприятно онемевают, заражая своим холодом и другие участки тела. Будто неподвижная кукла, я с ужасно равнодушным выражением лица смотрела в потолок и рассматривала все его неровности. В таком состоянии время летело быстро, а погода за окном не давала понять: день ли сейчас или уже вечер?        Машина за окном проехала на большой скорости, из-за чего громкие всплески многочисленных луж раздались у меня в голове эхом. Поморщилась. Эта эмоциональная тухлость сковала моё тело, а в особенности лицо. Не подавав никаких эмоций, я была похожа на парализованную или мертвеца. Новое дуновение ветра, ещё больше охладившее мою комнату и болезненное лицо, заставило чихнуть. Я непроизвольно приподняла голову, закрывая глаза. Мгновенно нос заполнился, отчего весь комфорт куда-то пропал.        Немного поколебавшись, я всё же встала с кровати, давая мурашкам ещё больший простор для своего марафона. Окно тут же захлопнулось, а после, я потянулась за пледом, лежащим на спинке стула. Я быстро укуталась, шмыгая носом. Ну вот, подхватила простуду.        Уже на кухне я заварила себе черный чай с медом и кинула в горячий напиток дольку лимона. Я расположилась в гостиной на диване и включила телевизор, так и не притронувшись к бокалу. Мой палец беспощадно нажимал на кнопку пульта, пока я не заметила что-то очень интересное. Но это только на первый взгляд.        — Ритуал по изгнанию бесов невероятно сложен по своему исполнению. Сущность, вселившаяся в тело, возможно, была вызвана тем, кому было выгодно ваше будущее болезненное состояние. — Вспомнив про чай, я сделала глоток обжигающего неба напитка. — Для изгнания демона из своего тела мы не советуем вам ходить по целителям и знахарям, а так же священникам. Позвоните нам в любое удобное время, и мы предоставим вам услуги черной магии наивысшего качества и сложности. За определенную сумму, мы освободим вашу душу. Наш номер…        Взглянув поверх чашки на кривого дядьку с синяком под глазом и «тюннингом» в виде черной мантии, жирной подводки на глазах, а так же различных декораций: черепов, свечей и крестов, я, отпив чая, мгновенно нажала на первую попавшуюся кнопку.        — Шарлатаны.        Моё равнодушное лицо дернулось в грозной ухмылке. Телевизор был выключен, а напиток в полупустом бокале перестал воодушевлять. Я всегда любила черный чай с лимоном, но в этот раз моё настроение раздражало даже саму себя. Положив в раковину небольшой бокал с цветами, я направилась в комнату, чтобы лечь спать. Плевать, сколько времени сейчас и не разорвется ли у меня голова от переизбытка сна, я не находила надобности слоняться без дела.        Вот уже второй день я лежу дома, будто тюлень и не выхожу дальше моих тридцати квадратных метров. Пропуская пары, я так же не заботилась о подготовке к последним экзаменам. Моё гадкое и упертое настроение, похоже, жило своей жизнью. Если сравнивать физическую боль с моральной, то моя психика, будто нога, получила перелом, а я теперь страдаю. Меня сковал едва заметный страх, смущение и волнение. И причина всему — Ким Техён.        Я потрясла головой, чтобы убрать из головы его глупое улыбающиеся выражение лица и, откинув с кровати плед в сторону, забралась под одеяло, кутая холодные ноги ещё больше. Повернувшись на бок, я закрыла глаза и стала ощущать, как проваливаюсь в сон, позволяя телу вздрогнуть от судороги. Веки становились каменными, а руки и ноги расслабились. Я только обрела покой и согрелась, как раздался звонок. Кто-то решил навестить меня, но сейчас я не гостеприимная.        Ругнувшись на посетителя, я, нехотя, встала с теплого места и, подталкиваясь холодом замерзшей квартиры, поспешила к порогу. Чем быстрее отвадишь постороннего, тем быстрее ляжешь в пока что согретую постель. Я недовольно подтянула плед на плечах и одной рукой щелкнула замком двери, после чего та распахнулась.        Не успев разглядеть в сумерках гостя, я услышала голос:        — Вы верите в бога?        Брюнет в кепке переступил порог и отчетливо показался мне, заставляя в ту же секунду закатить глаза. Его радостная улыбка в тридцать два зуба нисколько не воодушевила меня. Обойдя высокого парня, я закрыла дверь и без слов направилась в свою спальню, где тут же закуталась с головой под толстым одеялом.        — Ну, Розэ, я же серьезно тебя спросил.        Парень, как шнурок, разувшись, последовал за мной, по пути разглядывая интерьер. Войдя в мою комнату, он начал рассматривать расстановку мебели, декор и разные бумаги с книгами на рабочем столе. Он определенно не позволил мне чувствовать себя брошенной, но, придя раньше, я бы была рада ему, а сейчас просто хочу спать.        — Только в корыстных целях, — сказала я, ненадолго высовывая лицо из-под одеяла, а после вновь нырнула в «домик», как только почувствовала холод.        — А я вот, верю, между прочим. — Наивным голосом проговорил парень, а после чего сжал губы с характерным чмоком. — Это неотъемлемая часть нашего мира, наше всё: целитель, учитель и враг. Вместе с ним душа обретает покой, а если ещё не грешить, то можно попасть в рай.        Парень громко и иронично усмехнулся, а я буркнула в согласие в своей «норе» из пледов и одеял.        — Зачем рай, когда есть ад?        Мне стало слишком душно, отчего я не сдержалась, и высунула голову, чтобы не задохнуться. Щеки и нос с вспотевшими веками сцепила мимолетная прохлада. Ища взглядом Чонгука, я застала его сидевшим на стуле за столом. Он копался в телефоне, подперев кулаком щеку. Улыбка не сходила с его лица. Это начинало греть душу, ведь тело уже давно было нужной температуры.        — Да, согласен, там гораздо теплее, чем в твоей квартире, — он оторвал взгляд от дисплея и взглянул на меня, — Роза.        Я поморщилась и полностью перевернулась на другой бок, чтобы видеть обстановку своей комнаты. Он нашел, чем разозлить меня ещё сильнее.        — Ненавижу, когда меня так называют.        — Но ведь ты самая настоящая роза: холодная и колючая, — парень убрал телефон в карман и переключил своё внимание полностью на меня.        — Это ложь, я вовсе не такая. Просто я зависима от погоды, — Чонгук посмотрел в окно, а потом перевел взгляд на стены, — а вот ты самый настоящий чёрт. Купи себе копыта, рога и хвост, а потом ходи по квартирам и спрашивай: «А вы верите в Сатану?».        Чон иронично улыбнулся и задержал свой взгляд на мне. Он долго смотрел на несколько слоёв текстильных одеял и с беспокойством спросил:        — Ты в порядке? Ничего не болит?        Я усмехнулась и повернулась, ложась на спину. Если бы он знал причину моей депрессии…        — Душа. Душа болит, Чонгук.        — У демонов нет души, Розэ, — парень встал со стула и подошел ко мне, садясь на корточки возле кровати, — твоя аура стала ещё темнее и я думаю, дело в этом.        Повернувшись к нему лицом, я задумалась. Возможно, причина в этом, но отчего я стала ещё порочней — я догадывалась. Я вмиг погрустнела, как только неосознанно впустила в свою голову ненавистного Ким Тэхёна. Сжав от злости в кулаках толстый слой одеял, я резко повернулась на другой бок, закрывая уставшие глаза. Нет, я не собиралась спать, я всё ещё была с Чонгуком и с радостью хотела поддержать с ним беседу, вот, только не про своё состояние.        — Ты меня не проведешь, — я почувствовала, как рядом со мной проминается матрац и поднимается подушка, — твоё состояние просто говорит само за тебя. Ты не больна, не в депрессии и сильно злишься без повода. Кто-то тебя обидел?        Через затылок я ощущала требовательный взгляд парня. Я распахнула глаза, как только почувствовала скрип ненового матраса и шуршание наволочек. Повернувшись к Чонгуку лицом, я застала его в расслабленном состоянии. Он закинул одну руку за голову, а другой потирал шею. Мне стало неловко, но моя злость сегодня была сильнее добродетеля.        — Кто тебе позволил лечь ко мне в пастель?        — Да, согласен, демоны такие своевольники, — парень передразнил меня, устраиваясь поудобнее, — не переводи тему.        — Ты невыносим, — я зло выдохнула и снова повернулась к стене, закрывая замерзшие уши одеялом, — если бы мои демонические способности не проявились, я бы с радостью сказала бы тебе: «катись к черту».        Чонгук, который ранее тоже закрывал глаза от давящей на него пасмурной погоды, резко распахнул веки и посмотрел на мою торчащую макушку. Он перевернулся навстречу мне и подпер голову кулаком.        — Если бы существовал восьмой грех, то это была бы вредность, а его покровительницей — Пак Розэ, — парень зевнул и заметил то, что я навострила уши, дергая головой, — ладно, я не буду вытягивать из тебя то, что я, видимо, не должен знать.        Я продолжала неподвижно лежать. Мои глаза были всё ещё закрыты, но спать совсем не хотелось. Я снова повернулась к Чонгуку, начиная глазами бегать по его лицу. Нос с большим и закругленным кончиком, чёлка, открывающая вид на его широкие брови, и глаза, шустро бегающие по экрану телефона. Он обладал шармом, определенно. И будь его грех не порок, то вместе с Ким Сокджином у них была бы отличная команда. Потерев глаза, я перевела взгляд с лица парня на стены и спросила:        — Чонгук, — он мыкнул мне в ответ, — мы ведь встретимся с твоими друзьями?        Парень перевел взгляд с телефона на меня и начал думать.        — Ну, по-моему, я обещал тебе встретиться с ними после экзаменов, — его взгляд упал на часы, — кстати, я уже должен идти. Сегодня мы с парнями хотели «погрешить» в клубе.        Чонгук встал с кровати и, кряхтя, надел ранее снятую куртку на себя. Он также накинул кепку на голову и, взглянув на меня, сказал:        — Прости, Розэ, но мне пора идти, — он криво улыбнулся, замечая мою расстроенную физиономию, — я захлопну дверь, спокойной ночи.        Я не сказала ни слова, а только обиженно повернулась к стенке, закрывая голову одеялом. Чонгук замялся, не понимая, как реагировать на мои капризы, но всё же, нехотя, пошёл к двери. Вот глупая. И себе, и Чону испортила настроение. Удар двери. Ушёл…        На самом деле меня мучили вопросы, ответы на которые должен был знать Чонгук. Его слова озадачили меня, ведь тот что-то говорил про клуб и косвенно затронул свою обязанность толкать на грех. Я уже хотела спросить его, что он имел в виду, но отбросила эту затею, не понимая почему. В моем уме даже промелькнула мысль попросить о том, чтобы Чон взял меня с собой. Но, наверняка, посмотрев на себя в зеркале, я бы тут же отказалась. Эта гнусная тоска поглотила меня. Мне было противно от своего состояния. Но вместе с неординарным мышлением в последнее время, я могла лишь лежать в холоде, согреваясь толстыми слоями одеял.        Видимо, я все же метеозависимая…        Я хмыкнула своей безнадежности и провалилась в сон, мечтая о солнечном дне и хотя бы паре замечательных мгновений.

***

       Суматоха. Гам. Полные уши чужих голосов. Перед глазами белый фон и черные буквы. Вопросы и ответы. Дрожащий голос и бешеный ритм биения сердца.        В спешке я успела наверстать упущенное. Пару дней безделья отразились на моей продуктивности. Ранее уверенная в своих знаниях Розэ стояла перед комиссией и дрожащим голосом отвечала на поставленные в билете вопросы. Я проглатывала некоторые буквы и старалась восстановить дыхание, то сжимая, то разжимая кулаки. В моих мыслях тогда было желание закончить весь этот ужас и отметить конец первого учебного года бутылочкой пива. В моих глазах кружили черты, которые сбивали меня своим непонятным шепотом, а ещё не проснувшийся до конца мозг работал на износ, медля. К слову, я получила свой гребаный зачет через пот и слезы, когда старосте Чонгуку поставили автоматом. Я завидовала, но в то же время жутко гордилась собой.        Когда в моих глазах появилась долгожданная зачетка со всеми «отлично», я запищала от восторга и начала бездумно прыгать на месте, наступая на ноги людям, стоявшим возле меня. Мне хотелось плакать, смеяться и щипать себя от радости, ведь долгожданный первый курс был пройден, а вместе с ним и год беззаботной студенческой жизни.        Попав домой, я первым делом позвонила бабушке и обрадовала её, рассказывая о последних событиях. Её радостный тембр хриплого голоса воодушевлял меня, и я пообещала, что заеду к ней во время летнего отдыха. Во мне громыхали фейерверки, отбивалась чечетка, звенели стаканы, взрывались хлопушки. Ничего не могло испортить самый беззаботный и радостный день в этом году.        После похода в ближайший магазинчик шаговой доступности, я прискакала домой с двумя полными пакетами. Не став их разбирать, я ту же схватила банку пива и, усевшись на диван уже хотела её открыть, как звонок телефона раздался где-то рядом. Дотянувшись рукой до смартфона, я ответила, зажав его между ухом и плечом. Звонил, кстати, Чонгук.        — Привет, — радостно начал он, а как только я громко открыла банку пива, тот ещё больше раззадорился: — ого! Вижу, мои черти и до тебя уже добрались.        — И не говори, — я отхлебнула пену, которая собралась пойти через край, — самые страшные бесы сегодня из меня все соки выжали. Надо же их как-то восстанавливать.        Парень на том конце вздохнул и начал шуршать, а я в тот момент подвинулась поближе к окну, поглядывая на вечернее небо.        — Слушай, как насчет того, чтобы отметить окончание каторги? М? Возьмем пиво, ну или что-нибудь получше. Как раз познакомлю тебя со своими друзьями-демонами. Они уже наслышаны о тебе из-за меня.        Голос Чонгука звучал с привычным телефонным искажением, отчего мне показалось, что он будто совсем на другой планете. Я улыбнулась, прикусывая губу от заманчивой идеи.        — Слушай, ты ведь можешь запросто работать самелье? Ну, или на крайний случай в вытрезвителе…        — Эй, Розэ, это у тебя такой прикол — уходить от темы? — Парень на том конце усмехнулся, а я отпила из жестяной банки глоток темного пива с горчинкой. — Я, между прочим, однажды даже барменом работал. Ты не представляешь, сколько чаевых за вечер накуролесил.        Я посмеялась и облокотилась на подоконник, лбом прикладываясь к прохладному стеклу.        — Ладно, давай, где вы там собираетесь?        — Подходи к бывшей телебашне, буду ждать тебя там.        — Подожди, но там же рядом пустырь, — я отстранилась от стекла и посмотрела в сторону, судорожно вспоминая ту местность.        — Ошибаешься, — парень на той стороне усмехнулся, — там, если пройти ближе, в город, есть забегаловка. В подвале этого пустого кафе наше место. Ну ладно, Розэ, в восемь у башни.        Послышались гудки, и я тут же убрала телефон в сторону, допивая банку пива. Наконец-то я познакомлюсь с такими же, как и я — демонами, которые видят то же самое, ведут себя так же, а ещё чувствуют влечение к плохому. Я задумчиво смотрела на улицу и допивала банку пива. Дети, радующиеся потеплению, бегали вокруг железных качелей и турников. Машины вставали на свои места, а из них то и дело выходили взрослые люди в строгих костюмах. Я разглядела над ними черные облака и вздохнула. Мне не нравились эти своевольные сущности, навязывающие людям свои правила. Но, не будь греха, Земля не увидела бы Адама и Еву.        Взглянув на часы, я тут же выкинула жестяную банку в ведро и поспешила собраться для встречи с демонами. Волнение управляло моим животом, и я чувствовала мнимый голод, хотя есть совсем не хотелось. Мои глаза бегали по вешалкам с одеждой, иногда поглядывая на погоду за окном. Нужно надеть что-нибудь теплое, ведь летом по вечерам температура опускается ниже двадцати. К тому же прошедшая недавно гроза всё ещё подпитывала воздух своей прохладной влажностью.        Ноги небыстро привели меня к старой телебашне, стоящей на окраине города. Мне было страшно находиться одной в местности, где кроме меня подавали признаки жизни разве что кошки и собаки. Холод сдувал мои тяжелые волосы и путал их, как только я оглядывалась, чтобы найти где-нибудь силуэт Чонгука. Достав из кармана толстовки телефон, я вздохнула. Он опаздывал уже на десять минут.        Я переминалась с ноги на ногу и осматривала высокое построение, когда-то служащее для старого города единственным связующим с остальным миром. Сейчас же, вокруг этой старой бандуры лишь поле, а вдалеке гудящая трасса, ведущая на запад страны. Старые построения снесли, ведь рядом такой красивый мегаполис. Ранние здания небрежно смотрелись на фоне небоскребов, торговых центров и спальных районов с многоэтажными домами.        Оторвав задумчивый взгляд от заброшенного рая для руферов, я посмотрела в сторону. Тоска и некоторая часть волнения начинали нервно щекотать. Вокруг было всё так же пусто. Не хватает только орлиного крика где-нибудь вдалеке и перекати поля. Выгоревшая на солнце трава уже желтого цвета и свист степного ветра в ушах отвлекали от всего. На окраине города, пусть и не так безоблачно и безопасно, что можно гулять по ночам в одиночестве, но очень романтично. Задумываешься обо всем, будто изливаешь душу полю, которое совсем не сдержит твои слова и мысли бетонными стенами.        Переведя взгляд на виднеющееся начало пригорода, я насторожилась. В сумерках ко мне двигался какой-то парень в панаме и с большим рюкзаком. Сомнения покинули меня, когда я точно поняла, что это Чон Чонгук. Я выдохнула и встретила того взглядом. Парень улыбался мне и немного припрыгивал, тряся рюкзаком, чтобы я слышала характерный звон множества бутылок.        — Ну что, ты готова, к встрече с дьяволами?        Голос Чонгука был радостным, но интонацией он выделил последнее слово. Я смутилась, представляя перед собой парней, которые отпугивали одним своим холодным взглядом, но кивнула. И рядом с ними… Чонгук… Раздолбай с большой буквы, но такой веселый и беззаботный. Не удивлюсь, если встречусь с женатыми отцами троих маленьких дьяволят, а то и больше.        — Семь смертных грехов, — я задумчиво проговорила фразу, что раньше пугала меня. Мы преодолели с парнем небольшой склон и направились вниз — к парковке, — а тот, кто отвечает за лень вообще не придет?        Я улыбнулась, поглядывая на Чонгука. Тот смерил меня строгим взглядом и кивнул на какую-то действительно богом забытую забегаловку. Наверняка туалеты там разрисованы граффити и маркерами, а вместо официанток старые и толстые, совсем не возбуждающие как фильмах женщины.        — У меня есть знакомый с этим грехом, и скажу тебе, он так неплохо сейчас держится на вершине бизнеса. Правда, я не вдавался в подробности, но, вроде, он выпускает электронику.        Я удивилась словам парня и шагнула вперед, пройдя через приоткрытую дверь. Мне стало немного душно от запаха дешевого табака, и пропахших хмелем редких столиков. Да, всё так, как я себе представляла. Компания подвыпивших мужчин оставались единственными посетителями на сегодня. Они играли в карты, скинув в общую кучу оставшуюся мелочь и маленькие купюры, а над ними кружили черти. Часто моргающий свет не помешал встретить взгляд официантки с броским макияжем и отталкивающим выражением лица. Я отвернулась, догоняя Чонгука.        — Прошу, — парень улыбнулся, направляя обе руки в сторону лестницы, которая вела в подвал.        Мы быстро спустились вниз, и в нос тут же ударил запах сырости и плесени. Трубы протекали, и капли раздражающе действовали на мозг, падая вниз — на старые деревянные ящики и лужи. Я уже хотела спросить, куда привел меня Чон, но ещё одна дверь открылась перед нами и я опять вошла первая. Ну что за джентльмен?        Неяркий свет прояснял помещение, которое наверняка являлось бывшей подсобкой. Покачивающиеся лампы манили к себе едва живых мошек, и некоторые сдавались и падали прямо на пол. Стены были закрыты книжными полками и плакатами с девушками, афишами фильмов, которые уже успели размазать краски и потерять контур печати от сырости. Как ещё с потолка не капало, и крысы не бегали пол ногами — я не понимала.        Чонгук радостно скинул рюкзак на столик, сделанный из двух широких зеленых ящиков из-под овощей, и начал здороваться с друзьями. Два потрепанных дивана занимали весь центр и придавали этой ужасной комнате немного уюта. В одном углу располагался холодильник, усыпанный различными наклейками. В противоположном — магнитофон. Всё было такое старое, пропахшее сыростью и грязью, отчего я не смогла замереть в ступоре. Мой язык даже повернулся назвать это место крысятником. Да, какая бы атмосфера тусовки здесь бы ни витала, моя женская брезгливость брала вверх.        Четверо парней, помимо Чонгука, сидели на диванах и о чем-то говорили. Двое из них играли в нарды, громко кидая кубики по раскладному полю. Смех, их черные ауры и черти, разлетевшиеся по всей комнатушке, останавливали меня. Мне становилось страшно. Не так я себе представляла встречу с совсем не такими же, как я.        Чон, согнувшись, складывал в холодильник оставшиеся бутылки с алкоголем, предварительно оставив на столике шесть банок пива в стекле. Я не могла ступить и шага без его взгляда или улыбки. Да хоть какой-нибудь знак. Ведь я всё так же оставалась у порога, с заметным пренебрежением, осматривая комнату. Один из четырех парней не выдержал и, быстро открыв банку пива, скептически посмотрел на меня.        — Слушай, ты статую к нам привёл или кого? — Брюнет нахально осмотрел меня, а после перевел взгляд на Чонгука. — Если такая брезгливая, то пусть катится отсюда.        Парень отхлебнул из бутылки. На меня уставились остальные, которые ещё не успели заметить меня у самого порога, сливающуюся с самой стеной. Меня озадачили слова злого парня, отчего я побледнела и в испуге уставилась на Чонгука.        — Юнги, расслабь язык. Когда ты им меньше треплешь, то гораздо симпатичней смотришься, — единственный, кого я знала кроме Чонгука здесь — был Ким Сокджин. Он улыбнулся мне и поприветствовал: — здравствуй, Пак Розэ.        Я скованно улыбнулась и ступила вперед, разминая кисти. Аура от этих парней вместе смотрелась как дым, тянущийся от огня. Пожар. Я совсем не заметила, как Чонгук тронул меня за плечо и повел к дивану, чтобы я не стояла у порога. С каждым шагом мне становилось все труднее. На меня сразу смотрели четыре пары глаз.        — А ты вообще, молчи. Я всегда знал, что у тебя пидорские задатки.        Брюнет заставил двух играющих парней засмеяться, а Сокджина гневно закатить глаза. Чонгук, как и я, смущенно мялись, переглядываясь.        — Кхм, — Чон прокашлялся в кулак, чем привлек внимание демонов, — я давно вам обещал познакомить с подругой исполином, — пять пар глаз ощущались на мне, отчего я сгорбилась от смущения, — Пак Розэ. Девушка, чьи способности проявились не так давно.        Я улыбнулась, изнутри кусая кубу и наклоняя голову вниз. Парни стали что-то говорить, но я не особо хотела слушать их. Я переживало то, что теперь оказалась в кругу пятерых демонов, которые вместе дополняли друг друга, заставляя казаться притягательнее.        — Аура замарается рядом с такими, как мы, — парень с синеватыми волосами и такими же пухлыми губами, как у Сокджина, смотрел на меня с интересом, — расслабься, мы своих не кусаем.        Парень обаятельно улыбнулся, смотря мне в глаза, но, после, снова переключился на игру. Напротив него сидел рыжеволосый и кудрявый демон, который постоянно потирал свою едва проявляющуюся щетину. Он, похоже, был единственным светлым пятном в обществе смертных грехов. Парень заметил на себе мой взгляд и, дружелюбно улыбаясь, повернулся ко мне. Я что, так ужасно выглядела, что демоны не смогли сдержать при виде меня жалостной улыбки? Надо взять себя в руки.        — Ну, Чонгук, если ты у нас глухой телефон, то давай, представь нас своей подружке.        Рыжий хохотнул, откидываясь на спинку дивана. Его смех был заражающий, отчего я широко улыбнулась. Сейчас был ход сконцентрированного парня напротив рыжеволосого. Поэтому, наверное, Чонгук указал мне сначала на него.        — Это Пак Чимин. Лжец и мошенник, — парень в кепке улыбнулся, когда назвали его грех, — советую не связываться с ним. В первый день моего пребывания в этом месте, как только узнал, что я демон - соврал мне, сказав, что он горит. — Парни засмеялись, а я расслабилась, позволяя спиной прикоснуться к влажной стенке дивана.        — Ты тогда так испуганно смотрел на меня и сразу понял, в чём дело, — Чимин передал ход рыжеволосому парню, я начала наблюдать за их игрой.        Чонгук снова подал голос, после того, как отстоял свою правоту в истории с горением. Я улыбалась и наблюдала за всеми по очереди.        — Ким Сокджин — демон похоти. Ну, ты его знаешь, он наш одногруппник. Мы однажды нашли у него дома две полностью исписанные телефонные книжки с номерами девушек. А ещё мы до сих пор думаем, что в будущем он откроет свой бордель.        Я смущенно оглядела Сокджина и усмехнулась словам Чонгука. Если он и вправду имеет столько контактов, то его нелегальный бизнес можно было бы считать самым большим в стране.        — А тот, кто уже успел тебя послать — Мин Юнги. Демон алчности. Он прямолинеен и если ты сможешь вызвать улыбку на его лице, то тебя можно будет сразу же посчитать благословленной Сатаной. — Брюнет усмехнулся, отпивая из тонкого горлышка бутылки пару глотков. — Однажды мы поспорили, что если Юнги не улыбнется хотя бы раз за неделю, то все деньги достанутся нам, — парень показал ладонью на четверых демонов, не считая алчного, — он не знал об этом, и знаешь, кто выиграл?        — Вы? — Я и интересом заглянула в глаза Чонгуку, когда в стороне отчетливый хохот Юнги.        — Он просто разорил нас. Невозможно провести демона алчности. Всё, что заставляет его смеяться — это деньги, — Юнги не прекращал улыбаться, почесывая затылок. — Но я до сих пор думаю, что среди нас просто была крыса.        Мои глаза забегали по парням, которые расслабленно сидели на диванах и потягивали пиво. Правда, взгляд остановился на рыжем парне, который после завершения игры стал копаться в телефоне.        — И последний — Джей-Хоуп, Хосок, ака «я заставлю тебя завидовать, сучка», — парни засмеялись и я их поддержала, — зависть — его грех. Если ты когда-нибудь видела двух обозленных друг на друга девушек, которые стали врагами из-за парня — знай, это проделки нашего рыжика.        Сокджин потрепал Хосока по волосам, не прекращая смеяться. Я реально успела расслабиться, пока слушала рассказы Чонгука о каждом из членов этой команды и успела забыть о смущении. Чимин подался вперед, положив локти на колени. Юнги расслабленно пил пиво.        — А это — Чон Чонгук, — начал Юнги, на что все сразу же обратили внимание, — поставщик наркоты и убойного паленого алкоголя. Спец в спаивании людей, а ещё хороший наркодиллер. Если ты понюхаешь белый порошок из его рук, то не только чертиков начнешь видеть в воздухе. Все, что он давал нам покурить — было сравнимо с наркозом, от которого можно было и не выйти…