Пособие по выживанию в деревне

Насколько высоко может прыгнуть человек в стрессовой ситуации? На пятьдесят сантиметров? На один метр? А какой вообще мировой рекорд по прыжкам в высоту? Восемьсот девяносто пять метров? Ухватившись руками за ветки яблони, Чимин, отогнав от себя неуместные в данный момент мысли, не без усилий подтянулся и с грацией бурого медведя полностью забрался на дерево. Испуганно глядя на Сатану, уже привычно вальяжно прогуливающегося вокруг своей жертвы, Чим, взглядом оценив расстояние от ветки до земли, с некоторой гордостью подумал о том, что он, похоже, в прошлой жизни был гепардом. Ну или хотя бы рыбой кетой. Так прыгать нужно ещё уметь. Вот уж правду говорят, что у страха глаза велики. Всего секунду назад Сатана казался Чимину как минимум Годзиллой, а сейчас, находясь на безопасном расстоянии, снова обрёл черты обычного противного гуся. Фантастика прямо! Хоть фильм ужасов снимай. Гусь-потрошитель, нападающий исподтишка! Или как там сосед говорил? Сатана-клювосажатель? Да уж, жестокость этой твари Влад-колосажатель точно бы оценил по достоинству. А какой бы из них вышел плодотворный дуэт! Загляденье. Так, стоп, это всё лирика, куда важнее сейчас позвать на помощь. И кого вообще звать, бабулю или Юнги? Лучше, наверное, бабулю, а то Юнги вряд ли успел переварить услышанное, да и позорный побег все ещё свеж в его памяти… Ещё больше приуныв, Чимин, нахмурившись, прокрутил в голове события пятиминутной давности и ему вдруг очень захотелось пасть от клюва Сатаны. Стыдоба же! Чиму безумно хотелось бы, чтобы его побег в глазах Юнги выглядел таким же изящным и полным достоинства, как, например, у Элизабет Беннет из «Гордости и предубеждения». Чтобы, оставшись в одиночестве, сосед, словно невольно подражая мистеру Дарси, все глубже и глубже погружался в мысли о Чимине и все больше и больше очаровывался им. Чтобы с нетерпением ждал следующей встречи и всеми фибрами души желал добиться его внимания и расположения. О, это так романтично. Но точно не про ситуацию Чимина. Мысленно отвесив себе подзатыльник, Чим в очередной раз клятвенно зарёкся больше никогда в жизни не читать женских романов. А то, ей-богу, если с Юнги ничего не выгорит, он так же, как и Скарлет О’Хара, будет грустно смотреть на свою Терру в виде огорода и горевать о своём личном Ретте Батлере. И не суть, что они с соседом не женаты и что никакого Эшли в их судьбе не было. Чимину просто нравится образ Скарлет. Точка. Хотя стоп! Дед очень даже подходит на роль Эшли, но тогда Скарлет не он, а Юнги… — Чипунсель, гриву опусти, — неожиданно громко раздался голос Юнги. — Ты чего там сидишь? Яблока захотелось? Аппетит из-за алкоголя проснулся? — Сатана загнал, — вынырнув из зыбучих песков своих мыслей, на автомате ответил Чим. — Эшли ещё спит? — Кто? — Дед. — Да, — кивнул Юнги, подозрительно глядя на Чимина. — Слазь, Сатана трапезничать пошёл. — А я и не заметил… — Вроде солнце уже давно село, а в голову тебе всё равно напекло. Панаму надевай, что ли. — Спасибо за заботу, — медленно спускаясь на землю, проговорил Чим. — Ты чего так поздно вышел? Почувствовал, что я в беде? — Хозяйство вести — не хреном трясти, — философски заметил Юнги. — Кур покормить надо. Ты бы пошёл бабке помог, дед же вне зоны доступа. — Я думал, что в курятниках всё автоматическое, — зависнув ненадолго, буркнул Чим. — Как на производстве. — Индюк тоже думал, что купается, пока вода не закипела, — лишь чудом не закатив глаза, проговорил Юнги. — Ты как не из этого мира. — А так оно и есть, — надулся Чим. — Я из города. — Бог с тобой! — отмахнулся Юнги. — Иди домой. — До встречи, — фыркнул Чим, фирменной походкой Наоми Кэмпбелл беря курс на дырку в заборе. После такой красоты соседу точно не спать спокойно. Не дойдя до нужного места всего пару шагов, Чим случайно заметил у себя под ногами длинное белое перо. Аккуратно подняв его, он внимательно осмотрел находку со всех сторон, а затем, желая ещё больше обворожить соседа, плавно обернулся и, отыскав взглядом Юнги у курятника, громко спросил: — Говорят, что найти белое птичье перо — к большой удаче. Юнги, ты веришь в это? — А если это перо принадлежит, например, белому гусю? Тоже к удаче? — прищурившись, осведомился Юнги, прекрасно помня расцветку Сатаны. — Не уверен, — в миг растеряв весь боевой запал, выдал Чим, откидывая перо подальше от себя. Ну их, этих белых гусей. — Вот и я о том же. — Ну, теперь я точно пошёл, — стушевался Чим. — Удачи. Проводив городское недоразумение взглядом, Юнги, до конца не понимая, какие именно чувства в нём пробуждает это рыжее нечто, задумчиво зашёл в курятник и с порога принялся кормить своих любимых дам. Ну его, этого Чимина, странный он. То ли дело курицы, его верные подруги и кормилицы. И яиц снесут, и суп из них сварить можно. Идеально же. А что Чимин? Не то голубой, не то нормальный. Бояться его или нет? Фиг разберёшь. Ещё и ведёт себя не то как фифа, не то как гопарь с соседнего районного центра. Мозг просто закипает. Определённо, нужно ещё выпить. — Ну, бро, ты привёл ЭТО в мой дом, тебе со мной печень и угроблять, — пробурчал Юнги себе под нос, твёрдо намереваясь по возвращении в дом добудиться своего верного друга. — Звездец просто. Да, куры?

***

Сидя на корточках возле небольшого пластмассового тазика и намыливая голову дешёвым шампунем, Чимин стоически старался не вспоминать о своей большой ванне и тонне баночек с разной косметикой. Он мужчина, он справится. Подумаешь, корни чуток видны и волосы жёсткие, словно наждачная бумага, от этого ещё никто не умирал. И он не собирается становиться первым. Тем более с его-то шикарным карамельным загаром. Тэхён с ума сойдёт, когда его увидит! Ни один солярий такую красоту не сотворит. Проверено. И не раз. Кивнув, соглашаясь со своими мыслями, Чим быстро ополоснул тело чистой водой из колодца и, одевшись, поплёлся в дом. Совсем скоро должен был звонить отец, а это был пусть и небольшой, но всё же шанс вернуться домой. Главное, правильно рассказать родителю о всех тех бедах, что приключились с ним за прошлую неделю. Отец же не зверь какой-то, он обязательно всё учтёт и пойдёт ему навстречу. Наверное. Немного приободрившись, Чимин вошёл в дом и тут же услышал голос деда: — Нормально всё, сын, живой пока. Помощи, конечно, немного, но хоть воду приносить научился. Как говорится, процесс пошёл. Пусть и со скрипом. Услышав столь краткий пересказ своего досуга в деревне, Чимин, не на шутку возмутившись упущенными важными деталями, словно торнадо влетел в комнату и, выхватив у деда телефон, пропищал: — Папа, это ты? — Да, — хрипло отозвался отец. — Ты как? — Ужасно! На меня в первый же день напал гусь — до сих пор всё тело в синяках, потом меня укусил уж — нога аж распухла, потом снова гонял гусь. Да Сатана каждый день меня преследует, — затараторил Чим. — Я боюсь из дома в туалет выйти. Папа, забери меня домой! Пожалуйста! — М-да… — крайне задумчиво произнёс родитель. — Что м-да? Ты когда приедешь? — Мой сын — лох, даже гуси его бьют, — после небольшой паузы промолвил отец. — Осенью. — В каком смысле? Папа? — офигел от такого «сочувствия» Чимин. — Ты же шутишь? — Нет, — строго произнёс Пак-старший. — До связи. Слушая в трубке короткие гудки и краем глаза наблюдая за неприлично довольным дедом, Чимин готов был рвать и метать. И вот этого злого хамоватого человека он называет отцом? Да прав родительских его лишить нужно. Он же сознательно подвергает опасности маленького двадцатитрёхлетнего ребёнка! Нельзя такое оставлять безнаказанным. Чимин наглядно продемонстрирует всему семейству, кто тут хозяин. И начнёт он с деда. Не пройдёт и недели, как дедов обожаемый Юнги, стоя на коленях со спермой на губах, будет обращаться к Чимину не иначе как "папочка". «Ну, готовь, дед, зад, он совсем скоро нехило так подгорит», — про себя прорычал Чимин, вслух сказав лишь: — Я отомщу! Даже не сомневайся. — Ну-ка, харя, громче тресни! — громко заржал дед. — Отомстит он! Иди картошку чисть, малёк. Твоё время уже прошло. — Для хорошего кота и в феврале март, — многозначительно выдал Чим, глядя деду прямо в глаза. — Для хорошего, а не для голубого. — Голубой тоже может быть хорошим. — Не обольщайся. — Поживём — увидим. Резко развернувшись, Чимин, показушно игнорируя злорадный смех деда, вышел из дома и уверенным шагом направился на окраину посёлка. По его сведениям там торговали кое-чем запрещённым. И это «кое-что» очень даже могло помочь ему в сближении с Юнги. Нет, он не собирался ради мести деду позорить соседа на всю округу. Переспать с ним — да, но вот рассказывать об этом совсем не обязательно. Главное же тупо сделать гадость. В этом вся прелесть. Счастливые трусов не надевают. И совсем скоро Юнги станет очень счастливым. Не без помощи Чимина, разумеется. Как говорится, жили у бабуси два веселых гуся: один — серый, другой — белый, оба голубые. И смешно, и не лишено смысла. Надо бы и деда сюда добавить, чтобы совсем правдиво вышло.