Изменить ценою жизни.

      Как потом оказалось я спала три дня. Утро началось с того, что я проснулась и увидела на себе покрывало, похоже Нара заходил и укрыл меня. Встав с кровати и убрав одеяло, я пошла на шум кастрюлей и запах, посчитав, что там расположена кухня.       Встретили меня счастливая Оля и серьезный Нара, но глаза улыбались. У него явно не выходило приготовить кашу. Он явно жил один и у него не было женской руки. И у меня возник один вопрос: а чем же он питался все это время?       Я движением руки попросила кастрюльку для каши, взяла молоко, добавила воды, крупы, сахар и соль. Через 20 минут каша была готова и все довольные ели.       Через какое-то время пришел мой брат и сообщил радостную новость, что я знаю Японский. Просто мама, как психолог загипнотизировала меня и теперь я просто его не помню. Поэтому мы отправились в клан Яманако возвращать мою память. После того как мою память восстановили, я полноценно понимала язык и могла общаться со своим отцом. — Мы так и не познакомились. Меня зовут Шинджи Нара. Парень, который тебя вчера проводил, Шикаку Нара. Он мой племянник. Нам надо зайти в госпиталь и сдать анализ на родство. Но ты не волнуйся, я сразу понял, что ты моя дочь, однако в клане есть старейшины и им нужны задокументированные доказательства. Поэтому, после подтверждения, я оформлю тебя как свою дочь. — Сообщил мне Шинджи, улыбнувшись, а после и приобнял меня за плечи.       Анализ был быстро сдан. Через день он был готов, а через два я стала Кохейри Нара. Моя племянница стала Хикари Нара, было решено дать ей эту фамилию, все равно она выйдет замуж и сможет сменить ее. Но если я думала, что отдохну, то я ошибалась. Во-первых, отец стал просвещать нас с Хикари, что такое пять стран, история, география, этикет и много чего еще. Потом он решил проверить наличие чакры. И у меня ее с лихвой было, причем два резерва, да еще из-за того что я метиска. Мои способности огромны. Фактически, я могу стать супер человеком, ну или супер шиноби, что я не особо хочу. Мама учила меня медицине и психологии, а также я хорошо рисовала и чертила. Пока что отец не хотел разглашать о моих возможных способностях, но явно уже наметил тренировки. Как он однажды сказал: «Учиться никогда не поздно». Хикари была стандартная, при должном занятии могла бы стать и джоунином. Также мы изучали кланы, и добрались до клана Хатаке. Оказывается у Белого Клыка уже есть сын, Какаши и ему три года, будет четыре, или уже четыре, в общем ровесник Хикари, и я наметила уже план по дружбе наших детей. Правда тяжело придётся, но где наша не пропадала.       Жена Сакумо умерла на задании. Ее не хотели выпускать, но она была упряма и шла на таран. Теперь он отец одиночка и лакомый кусочек для дам. Но одинокий волк, пока что не нашел никого. Сделала пометку, ну что, что он старше меня. Это сути не меняет.       Меня начал экстренно учить отец, так что через две недели я могла даже ночью ответить, что, где и когда произошло, сколько кланов проживает в Конохе и многое другое. А почему? Все очень просто. Он передает главенство Шикаку, по праву рождения. Шинджи был братом близнецом отца Шикаку, и младше его на две минуты. Однако в случае смерти первого наследника, то им становился второй брат. И в клане поползли слухи, что Шинджи специально убил брата, чтобы занять место, а потом убьет и малыша Шикаку. А тут еще и дочурка вовремя появилась. Честно говоря, у Шинджи было свое горе. Мама, оказывается, не неделю жила в Конохе, а пять лет. За пять лет они полюбили друг друга. Ей было с ним хорошо, но она не могла больше оставаться, ей надо было домой. Она пообещала ему вернуться, но так и не появилась. На тот момент ему было 25 лет, а маме и 20-ти было не дать, хотя ей было 30-ть лет уже на тот момент. Однако его брат погиб и пришлось брать управление на себя, растя Шикаку, как своего сына, так и не женившись, и помогая матери Шикаку, а когда появилась Кохэйри, он вначале подумал, что это Мира, но приглядевшись, он понял, что это ее дочь и его поразила догадка. Здесь прошло не так много времени, всего 20-ть лет, а там прошло 23 года. Молодой отец, да и по Шинджи не скажешь, что он старый.       Передача главенства должна была быть уже завтра, поэтому Кохэйри нервничала. Отец успокоил и уложил спать. Утро и весь день прошли в подготовке, а вечером, в зале советов, собрался весь клан. Главная ветвь была впереди всех. Кохэйри с любопытством слушала, что говорит её отец и какую клятву дает Шикаку. 16 лет, такой молодой и такая ответственность, но он воспринял ее со всей серьезностью. После церемонии все разошлись и осталась только главная ветвь. Я собиралась тоже уйти, взяв Хикари на руки, но меня остановил отец. — Кохэйри, подойди пожалуйста. Вы брат и сестра, Шикаку, поклянись мне, что если со мной что-то случится, ты будешь заботиться о Кохэйри и Хирако, точно так же, как я заботился о тебе. — Клянусь, дядя, я буду всегда рядом с Кохэйри. — Кохэйри, клянись, что ты будешь поддерживать своего брата в любых его решениях, будешь помогать и не будешь претендовать на главенство клана, если Шикаку сам не решит отдать его. — Клянусь.       В этот момент на запястьях каждого засиял символ и исчез. Отец кивнул, так же как теперь и новоиспеченный брат и мы пошли восвояси. — Спокойной ночи, Шикаку. — Спокойной, Кохэйри.       С этого вечера, я часто бывала у Шикаку, так как Хикари вечно убегала к нему. И мы играли в шёги. Правила игры он мне объяснил и терпеливо поправлял, в случае чего. Разговаривали о многом. Шикаку был интересным собеседником. С ним было спокойно. Сами не заметили, как сблизились, как я скучала по брату, когда тот уходил на задание. Сашка исчез из Конохи со своей группой, сказал, что уходят, но куда и зачем промолчал, лишь крепко обнял, и пожелал счастливой жизни. Больше я его не видела, и теперь фактически компенсировала брата другим братом. Шикаку, так же как и папа, стали обучать меня рукопашному бою, не трогая клановые техники, а также контроль чакры.       Первая моя способность обнаружилась, когда Шикаку сказал сосредоточиться. Я сосредоточилась и случайно подняла вверх кунаи и сюрикены, вместо того, чтобы вытянуть хоть немного тень. После этого он сообщил отцу и то же самое я продемонстрировала ему. Помню он был очень серьезен, а я стала тренироваться с поднятием предметов, сосредоточившись и направляя чакру в нужные русла. Да у меня получилось сделать тень, но, наверное, только после 30-й попытки. Однако перемещение предметов, их взрывание, поджигание, причем я не пользовалась печатями, а просто направляла руки. Через полгода я смогла создать голубую сферу, которая могла защищать меня от внешних факторов, идеальная защита. Работа была большой. С одной стороны мне было легче, так как Владимир нас гонял с детства и сами боевые искусства мне давались очень легко.       Через год я могла сказать, что я догнала уровень чунина. Сдала экзамены, но вместо того чтобы быть грубой силой, я выбрала медицину. С помощью моих способностей я могла лечить даже самые тяжелые раны. Мои способности так же позволяли мне перемещаться мгновенно на большие расстояния, и я старалась их развить еще больше. Так же я была сильна. Один мой удар мог разрушить половину Конохи, а при желании я могла уничтожить ее всю. Ещё я поняла, что этот мир состоит из нитей чакры или что-то типа того. Я преобразовывала тень в нити чакры, которые проходили по земле и могли просто нейтрализовать врага в любом положении, даже если он умеет летать.       Создавать сеть из этих нитей на подобие паутины или ставить щит. Однако на нападение я не переходила. Эти тренировки я не показывала никому, даже Шикаку стал иногда на меня коситься, но пока что не опасался. Поэтому я пошла в медицину, на тот момент там работала Цунаде Сенджу.       Она проверила мои силы. На что я способна, мои знания, которые я знала с лихвой, и приняла меня, пока что как ученицу. Я помогала ей оперировать, читала кучу литературы, обкладывалась, как могла. Я знала, что ждет Коноху в будущем. Будет куча войн и половина людей погибнет. У Цунадэ есть младший брат, он еще жив, но что будет дальше? Клан Сенджу еще существует. Он не уничтожен на войне, Учихи тоже есть, Шикаку молод, Минато и Кушина молоды и живы. Я планировала стать сильнее, чтобы в будущем спасти их от смерти, изменить многое и по возможности предотвратить самую разрушительную войну. Спасти от самоубийства Хатаке. Мечты и планы, которые я записала в своем дневнике на русском языке.       Прошло два года и я могла сказать, что я прошла экзамен Цунаде. И вот тревожные новости, нападение Тумана. Медиков собрали, в числе тех кто пойдет на передовую была я. Мне было известно, что бывает на войне. Быть готовой ко всему невозможно. Но самое ужасное, отправляли детей. Я видела Шикаку, Иноичи, Чоуджи, а так же многих еще. Клан Сенджу, а так же Хатаке. — Впервые выходишь за пределы Конохи? — Да Сакумо-сан. — Жаль. — Что именно? — Вы не покидали деревню в мирное время, а покидаете ее во время войны. — Война не может идти вечно, Сакумо-сан, думаю у меня будет время погулять на просторах за пределами деревни.       Тот лишь улыбнулся, в глазах я видела печаль. Мы оба понимали, что это, возможно, последняя беседа. — Нужно иметь надежду.       Войско двинулось, я видела, как впереди шли Цунаде, Джирайя и Орочимару. Бой начался в 100 километрах от деревни. Сам бой был нешуточный. Сколько мы были на поле боя я не знаю, но приходилось следить за врагами и за своими. Наш девиз — спасать всех и своих, и чужих, но по факту, там была резня. Медики не поспевали, а некоторых сразу устраняли, так что к концу дня оставалось всего десять медиков, на войско из 400 человек. Раненых было огромное количество и тут я почувствовала, как обожгло руку, когда я посмотрела на кисть, то увидела руну на руке, она сияла. «Шикаку в беде, скорее всего ранен, да еще и серьезно». У меня был 30 минутный перерыв. Я рванула на поле боя, не обращая внимания на крики коллег. Мне надо было найти его, а я могу сделать это только с помощью объединения нитей чакры, что я и сделала. Паутина из чакры расползлась на земле, ища брата, и я его обнаружила. Они были возле Конохи, но еще самое ужасное Коноха горела, а нас никто не предупредил. Медики не могли отправиться туда, а Цунадэ не справлялась. Там же я почувствовала ее брата Наваки. Перемещение, мерцание, перемещение, мерцание листа, а после прыжок и я около Шикаку. Рядом с ним стояла его команда в оборонительном положении, они были окружены. Времени нет, я подняла руку и все оружие, что было у врага изрешетило вражеских шиноби. После я наклонилась к брату, состояние тяжелое, пульс почти не прощупывался, рана серьезная, плюс лицо было изображено тремя глубокими царапинами. Я сосредоточилась и стала лечить его не стандартным методом. Мои руки засияли не зеленым светом, а голубым. Я увеличивала мощь, восстанавливая его поврежденные органы. «Ты будешь жить, Шикаку». — Давай же, ты же сильный, ну же! Дыши! Появилась вспышка. Рана зажила, а вот на лице нет, брат открыл глаза. — Проследите за ним! И я переместилась к Цунаде. Она билась в истерике, так как Наваки не дышал. — Отпусти его!- почти крикнула я, приземляясь рядом с ней и активируя технику, помещение и за ним осветилось ярко-белым светом. Я использовала почти весь запас чакры. — Борись, Наваки, если ты не будешь бороться я не смогу тебе помочь!       Электра импульс и лечение, еще третий раз и я почувствовала биение сердца. Я смогла вернуть его. Он открыл глаза, глубокая рана была залечена, органы восстановлены. Я отменила технику и покачиваясь встала, вышла на улицу, под холодные струи дождя.       Облокотилась о стену и сползла вниз. За две недели войны я дико устала, сил не осталось, вымоталась. Краем глаза я увидела, как Цунаде уносила в сохранившийся госпиталь Наваки, который ворчливо говорил, что с ним все в порядке.       Очнулась я от ступора только тогда, когда мне на плече кто-то положил руку. Этим кем-то оказался никто иной, как Джирайя. — Ты как? — Жить буду. Сзади него о стену оперся Орочимару. — Стоило рисковать своей жизнью, чтобы спасти мальчишку? — спросил меня Орочимару. — Не было бы войны, не надо было бы рисковать. Отдохнув, я встала. — Тебе не помешало бы тоже в госпиталь. — Осведомился Орочимару. Я посмотрела на этих двоих, после улыбнулась. — Не геройствуй, Кохэйри. — Сказал Джирайя. — Не будь папочкой.       После чего я ушла в шуншин, а там добралась до лагеря. Однако здесь тоже развернулись бои. Медиков осталось еще меньше, я еще не восстановила чакру. Мне пришлось создать взрывную волну, после чего наступила темнота.       Пришла я в себя в палате, как не странно. Голова была тяжелая, состояние среднее, разогнав по венам чакру стала вспоминать что случилось. Однако мои думы прервал звук открывшейся двери.